Ирина Млодик

Для возможности пережить что-то и оставить позади нам действительно нужен Другой. Но не тот, который будет изо всех сил пытаться поместить нас туда, где мы никак не можем быть, а тот, кто может выдержать наше горе, ужас, разочарование, отчаяние, вину, нежелание жить, пустоту, нашу зависть, безумные желания и сильные аффекты.

Некоторым людям легче заниматься чужой жизнью, в ней же все понимаешь. Так хорошо видно: как жить другому. Своей жизнью заниматься значительно сложнее. Чуть остановишься, посмотришь на то, как живешь, и увидишь лишь тупики. Кому понравится? А в чужих лабиринтах всегда видятся выходы, да не по одному…

Навсегда расстаемся с тобой, дружок. Нарисуй на бумаге простой кружок. Это буду я: ничего внутри. Посмотри на него, а потом сотри ».

Будучи, по сути, дофаминовыми «наркоманами» (дофамин выделяется у нас при решении сложных задач), они не знают простого серотонинового счастья (серотонин выделяется у нас в моменты покоя, комфорта, уюта). Им чаще всего недоступна и окситоциновая радость от объятий, поддержки, любви близких (считается

Великие не сравнивали, они просто творили, не пытаясь кого-то обыграть и победить. Много лет у меня ушло на то, чтобы понять это и отказаться от соревнования и найти свою нишу, свой способ жить, писать, творить. Свой и больше ничей, несравнимый.

тесь. Но чем сильнее тревога, тем больше сил уходит на любое проявление в этом мире

Вера в собственное всемогущество помогает ребенку переживать зависимость от «божественно грандиозных» взрослых, ведь ощущать себя слабым и уязвимым перед лицом огромного мира непросто. К тому же ребенок не всегда может получить желаемое, даже если приложит много усилий: он не может зарабатывать и в полной мере распоряжаться деньгами, не может купить бабушке новую квартиру, сделать так, чтобы папа не пил, а мама не уходила на работу. Поэтому вера в волшебство помогает ему хотя бы фантазировать о