Галина Соловьева

Какая женщина станет бить человека тяжелым предметом по голове? Разве что русская.

Маленькие собачки – как маленькие мужчины. Вечно пытаются что-то доказать. Тявкают как ненормальные, облаивают машины.

Однако Холден подозревал, что Пракс много сложнее, чем видит глаз. Мир мог снова и снова сбивать его с ног, но, оставаясь живым, ученый каждый раз будет подниматься и тащиться к цели. «Наверное, – думал Холден, – он очень хороший ученый. Умеет радоваться маленьким победам, не пасует перед препятствиями. И бредет себе, пока не доберется куда надо».

несколько раз заигрывал с верой. Большей частью в молодости, когда хотелось все испытать. Потом еще раз – когда стал старше, мудрее, поизносился и пережил сокрушительную боль развода. Ему была понятна тоска по чемуто большему, по великому и милостивому разуму, способному взирать на мир с такой высоты, что с нее незаметны мелочность и злоба и все видится таким, как надо. Он и посейчас испытывал эту тоску, только не мог заставить себя поверить, что это правда.

убивает, а рентгеновские установки созданы не для убийства. Холден начал подозревать, что люди похожи на обезьян, играющих с микроволновкой. Нажмешь кнопку – внутри загорится свет: значит, это светильник. Нажмешь другую кнопку и сунешь руку внутрь – тебя обожжет: значит, это оружие. Научишься открывать и закрывать дверцу – это тайник. А зачем она на самом деле нужна, обезьяна так и не догадается, у нее, может быть, и нет в мозгу структур, способных догадаться. Ни одна обезьяна не имела

Не запускай дела слишком надолго. Всегда есть соблазн не трогать, пока не горит, но при этом ты рискуешь всю жизнь только и разгребать пожарища.

– Спасибо, только я милосердия не заслуживаю. – Не заслуживаете, конечно. Не то бы оно не было милосердием. Когда по заслугам, это называется справедливостью.