Наедине с собой

Некоторые дни приносят поистине замечательные подарки.

"Наедине с собой. С комментариями и объяснениями" Марка Аврелия Антонина, с комментарии Эльвира Викторовна Вашкевич.

Этот экземпляр «Размышлений» интересен именно своими комментариями. Комментарии в основном исторического характера, позволяют лучше представить время в котором жил император-стоик. Есть конечно и некоторые огрехи, но они мелкие, почти несущественные на мой взгляд.

Эльвира Викторовна с большим уважением относится к Марку Аврелию, это чувствуется.Здорово что она не критикует римскую античность, а это редко встречается в наше время у других современных авторов.

Думаю, многим покажется интересной эта книга, очень рекомендую.

Советую.

Сам труд Марка Аврелия изложен в этой книге не дословно, а переведён на понятный нам, обывателям, язык. Это намного упрощает чтение, но суть остаётся ясной – я сравнивала текст из книги с переводом более похожим на первоисточник.

Главный же плюс книги – это комментарии. Без них с такой литературой я бы не справилась, однако не стоит думать, что вам не придётся много вникать и перечитывать – это же все-таки философия!

Хорошая книга, но комментарии раздражают. Комментатор пытается вписать своё мнение после каждого абзаца, причём даже там, где комментировать вообще нечего.

Глубокая по своей сути книга. Многие вещи разрушают твоё представление о мире, и рисуют более реалистичную картину того, как на самом деле устроен в первую очередь Внутренний мир любого человека. Если вы ищите успокоения, то данное учение (по другому это не назвать) подойдёт вам. Вы найдёте гармонию и самообладание со своими эмоциями и чувствами. Любителей истории античного мира увлекут комментарии и пояснения, они помогают более полно обрисовать историческую ретроспективу тех лет, они скорее необходимы ибо Марк Аврелий часто ссылается на события произошедшие более 2000 лет назад.

«Сосредоточься в себе самом. Руководящее начало по природе довольствуется одним собой, действуя по справедливости и обретая в самом этом [действии] покой». «Все, что я собой представляю, есть только плоть, дыхание и руководящее начало. Оставь книги; не разрывайся: нет времени. А плоть презирай так, словно умираешь: она кровавая грязь, кости, сплетение нервов, жил и артерий».

«Не отклоняйся: ведь ни твои заметки, ни сочинения о деяниях древних римлян и эллинов и выписки из писателей, которые ты отложил на время старости, ты можешь не прочитать. Поэтому спеши к цели и, оставив пустые надежды, приди сам, пока можно, себе на помощь, если у тебя есть хоть какая-то забота о себе». «Разум и искусство разумной жизни – это силы, которым достаточно самих себя и соответствующих их природе действий. Они проистекают из родственного им начала, направляются же прямо к лежащей перед ними цели. Вследствие этого такие деяния называются прямодеяниями, так как они указывают на правильность пути». «Как сам ты входишь в состав государственного соединения, так и всякое твое деяние пусть входит в состав жизни государства. Поэтому, если твое деяние не соотносится непосредственно или отдаленно с общеполезной целью, оно разъединяет жизнь, и не позволяет ей быть единой, и выглядит мятежником, как человек, который в народном собрании отделяется, в меру своих сил, от общего согласия».

«Составляй мнение о вещах не так, как судит о них твой обидчик или как он хочет, чтобы ты судил о них, но смотри на то, каковы они по истине». «Нужно жить наилучшим образом. Возможность для этого есть в душе, если человек безразличен к вещам безразличным. Будет же он безразличным к ним, если каждую из них будет наблюдать по частям и в целом и при этом помнить, что ни одна из них не вкладывает в нас мнение о ней и не приходит к нам, но вещи стоят неподвижно, а это мы сами рождаем суждения о них и как бы записываем их в себе, хотя можно, с одной стороны, не записывать, с другой же, тотчас стереть запись, если она как-нибудь незаметно возникнет. Подобная внимательность будет недолгой, а там уж и жизнь будет кончена. Что ж тяжелого в том, чтобы иметь эту внимательность в других случаях жизни [а не только в этом]?»

«Каждое мгновение заботься твердо, как римлянин и мужчина, о том, чтобы делать то, что в твоих силах, с истинным и неподдельным величием, сердечным расположением, благородно, по справедливости, и давать себе отдых от всех других представлений». «Ничего не делай необдуманно и делай не иначе как по правилу, исполненному [жизненного] искусства». «Если ты действуешь в данный момент, следуя прямому разуму, с усердием, силой, благожелательностью и не обращаешь внимания ни на что второстепенное, но блюдешь своего демона в постоянной чистоте, как если бы ты уже сейчас должен был бы вернуть его; если соединяешь это в своем действии, ничего не ожидая и не избегая, но довольствуясь деятельностью в настоящем в согласии с природой, а также с римской правдивостью в том, что говоришь и произносишь, то жизнь твоя станет счастливой. И нет никого, кто мог бы помешать этому».

«Поутру, когда медлишь вставать, пусть придет к тебе мысль: я пробуждаюсь, чтобы поступать так, как достойно человека; итак, я еще недоволен, когда отправляюсь делать то, ради чего я родился и ради чего приведен в мир? Или для того я создан, чтобы греться, лежа в постели?»

«Сколько людей, пользовавшихся громкой славой, уже предано забвению, и сколько тех, которые их прославляли, давным-давно нет!» «Все исчезает в один день – и то, что помнит, и то, о чем помнят».

«Смерть же и жизнь, слава и бесславие, страдание и удовольствие, богатство и бедность – все это главным образом случается как с хорошими, так и с плохими, не будучи само по себе ни прекрасным, ни постыдным». «Поэтому следует спешить не только потому, что смерть ежечасно становится все ближе, но и потому, что осмысление и постижение связи вещей ослабевает быстрее [чем все остальные способности]». «Смерть так же, как и рождение, – таинство природы. В одном случае – соединение, в другом – распадение на те же составные части. В ней совершенно нет ничего, чего можно было бы стыдиться: ведь для существа мыслительного она не выглядит ни нарушающей последовательность [соединения и распадения], ни противоречащей принципу его устройства». «Не относись с пренебрежением к смерти, но благоволи к ней как к одному из тех действий, которые угодны природе».

«Будущее пусть не смущает тебя. Ведь если будет нужно, ты достигнешь его, имея при себе тот же самый разум, который служит тебе в настоящем». «Совершенство характера заключается в том, чтобы проводить каждый день как последний, и при этом без бурного волнения, без сонного оцепенения, без притворства».

«Это неведение – не меньший недуг, чем утрата способности различать черное и белое». «Не существует для тебя зла в чужом руководящем начале, а также в каком-нибудь повороте и изменении окружающего мира. Тогда где же? Там, где у тебя возникает мнение [о чем-то как] о зле. Поэтому не признавай его, и все будет хорошо».

«Что бы ни делал или ни говорил кто-нибудь, мне самому нужно оставаться добрым». «Человек, сделавший добро, не ставит себе этого в заслугу, а переходит к другому делу, как виноградная лоза переходит к новому принесению плода в свой срок, как бегает конь, выслеживает след собака, собирает мед пчела. Итак, надо быть в числе тех, кто делает это как бы неосознанно». «Лучший способ защиты – не уподобляться [обидчику]».

«Как легко отбросить и оставить любое докучливое и чуждое представление и тотчас очутиться в полном покое».

«Отличительное свойство человека – любить даже заблуждающихся». «Приучай себя быть очень внимательным к тому, что говорит другой, и проникай, насколько это возможно, в душу говорящего». «Смотри, не относись к нелюдям так же, как люди к людям».