Пророчество Последнего Дракона

Предисловие

«Когда-то давно между нами был мир. Наш народ всеми силами пытался его поддерживать, и никто не был вправе упрекнуть тебя, что ты не на той стороне. Но всё было разрушено одним долгим, тёмным днём. Сама природа ополчилась на нас, за то, что мы не сохранили мир».

Следующий текст собран и записан со слов очевидцев, из мемуаров присутствующих и под согласие. Ни одно имя не будет забыто, не будет утрачено и учтено на будущее, и дабы мы не повторили их ошибки, тайна Гильдии будет раскрыта.

Глава 1. Наследие охотника

От каменных стен, накрытый извилистым лозами винограда и отцветающими ползучими розами в конце сентября, отдавались эхом удары металла о металл.

Каждый удар был с точностью выверен и доведён до автоматизма. Каждый выпад просчитывался уже заранее, зная где и в какой конкретный момент противник будет бить. Разглядев через плечо движение, моментально присаживаясь, копьём отбив обе атаки одновременно и выбив землю из-под ног противников.

Но стоило Пруденс с ухмылкой подняться, как тут же получает по челюсти затупленным концом копья, выбивая дух, когда она падала на голую землю с матов.

– Твой проигрыш засчитан. – Раздался самодовольный голос Софи за её спиной, пока она медленно поднималась, отряхивая пыль и сплёвывая кровь, собравшуюся во рту из треснувшей губы.

Пруденс мельком взглянула на Анну, которая с нескрываемой скукой зевнула, скрестив руки за спиной. Большинство инструкторов Рассветного Клинка, находящийся в пределах Гильдии, ведут наставничество для молодого поколения. Как жаль, что Анна так немногословна, по сравнению с остальными.

– Проигрыш не засчитан, пока противник всё ещё держит оружие! – Громогласно проговорила она.

Перепрыгнув перила ринга, Пруденс встаёт в полный рост против Софи, направив на неё копьё.

– Тебе повезло, что я была невнимательна, – хрипло проговорила она, сделав шаг вперёд. Софи скрестила своё копьё с ней, тоже подойдя ближе.

– А может ты не так хороша, как думаешь?

Сорвавшись с места, Софи резко вывернула копьё. Реакции Пруденс было недостаточно, и вместо того, чтобы блокировать удар копьём, она сделала это локтем, из-за чего заряд тока прошёлся вдоль руки к позвоночнику.

Сумев отбить атаку, отходит на пару шагов, выровняв копьё за спиной, оставляя в покое всё ещё пульсирующую руку. Пруденс действует осторожно, в то время как Софи бездумно нападает. Ещё одна атака, в котором бок противника оказался открытым для удара Пруденс. Но как же глупо было рассчитывать на случайность.

Сидя на ма́тах, специально положены для тех, кто проиграл свой бой и придерживая мокрую тряпку на губе, Пруденс наблюдала за стилем ведения боя Софи. Они редко встречались на ринге, и ещё реже в одной команде, и оказалась слишком самоуверенной, думая, что уже изучила её стиль. Софи свалила её с ног, а дальше полный туман. Раньше такому бо́ю умудрялся её учить Адриан.

Проговорив его имя в мыслях Пруденс передёрнуло, убрав тряпку с губы и откинувшись на маты. Темнеющие небо, накрытое ватными облаками настолько же красиво, как и недосягаемыми.

– Шневальце! – Голос Эсфирь Штайнхарт, главы Гильдии, выбил из неё все размышления, заставив встать по струнке. – В мой кабинет.

– Удачи, – шлёпнул её по заду Ра́мси, отправив в добрый путь.

Ответно шлёпнув его по руке, схватив за пальцы и вывернув руку, но он быстро выскользнул из её захвата.

– Иди давай.

Что на этот раз скажет Эсфирь? Сделает выговор?

Пройдя мимо ринга к истоптанной веками ступеням на абсолютно безлюдном в такое время коридоре, тонкие по́лосы света пробивались сквозь ветви деревьев, и множества кустарников с цветами, к главному зданию Гильдии. От резкого сквозняка, просачивающегося через железные прутья маленьких ворот, её снова передёрнуло. Глубоко выдохнув, заходит, следуя по длинному коридору с большими окнами к её кабинету. Оказавшись перед массивными дверями, набирает в лёгкие по больше воздуха.

Дважды постучав, она не ждёт её разрешения, входит и присаживается напротив массивного стола, Эсфирь что-то писала в огромном дневнике с кожаным переплётом. Блики солнца играли между деревьями за окном, и Пруденс была готова весь день наблюдать за небом и красочным живым коридорам за спиной главы, лишь бы не смотреть на неё.

– Пруденс, – отложила она ручку. – Я хотела поговорить с тобой о надобности кодекса. – Её пронзительный взгляд, обрамленный острыми, проницательными глазами, проникал сквозь любой фасад.

– Боги. – Откинулась она на спинку стула, прикрыв ладонью лицо.

– О, так ты в курсе о чём я хочу поговорить.

– Я следую кодексу. – Вырвалось у Пруденс, пока Эсфирь открывала очередную книжку, развернув её, предоставляя отчёт выполненного задания. – Мы действовали согласно правилам и мирному договору.

– Ты напала на человека. – Прядь тёмных волос выбилась, слегка прикрыв светло-карие глаза.

– Сказали бы спасибо. Я сохранила нашу секретность.

– Да? – Недовольно приподняла она одну бровь. – А то, что теперь тот человек нем, ты в курсе? – Тень улыбки прошлась рябью по губам Пруденс. – Главные правило кодекса?

– Вы серьёзно? – И лишь раз громко стукнув ладонью по столу Эсфирь удалось немного сбить спесь с девушки. – Не убивать людей. Соблюдение мирного договора. Секретность и непрерывное обучение.

– Ты, кажется, что-то забыла. – Взяв из-под стола свой длинный меч, проводит ею по воздуху, уткнув кончик в табель, где жирными буквами были выведены все правила. – Сообщение о нарушении. Любой участник, ставший свидетелем или подозревающий нарушение правил, должен сообщить об этом руководству гильдии для расследования.

– И вы проводите расследование по моему делу?

– Приходится. Ты ведь не умеешь держать себя в руках. Правило не убивать подразумевает ни только убийство, мы так же не имеем право и вредить людям.

Дверь за спиной скрипнула, прервав монолог Эсфирь, заставив оглянутся. Сорвавшись с места, Пруденс вмиг влетает в объятия высокой и статной женины, обладающая властной фигурой, но рядом с дочерью она всегда слегка смягчалась, качаясь вместе с ней.

– Стучать не учили? – Недовольно, но с ноткой юмора проговорила Эсфирь.

– Прости. – Талиса слегка отодвинула дочь, и ей удалось разглядеть кровавые пятна на белой рубашке. – Мы только вернулись с задания и хотим скорее отмыться.

Сразу за Талисой зашёл Ник с мешком в руке, из него капало красным. Он подошёл к столу Эсфирь, оставив округлый мешок перед ней. На лице главы гильдии появилась недовольная усмешка, пока она рассматривала мешок, после чего подняла го́лову на Пруденс.

– Ясно теперь от куда у тебя такие манеры.

– Не злись. Морщины появятся. – Проворчал мужчина, выразительные зелёный глаза прищурились в лёгкой усмешке. – Задание выполнено, а ты требуешь доказательств.

– Не на моём же столе! – Брезгливо сощурилась она, рассматривая округлые очертания в мешке, под которым уже собиралась лужа крови. – Дерьмо! Убери это! Почему вы его не сожгли? Принесли бы пепел.

Отец, с усмешкой на губах, всё же убрал мешок с её стола, приобняв дочь за плечи и выходя из её кабинета.

– Каковы результаты?

– Мы ещё поговорим! – Крикнула им вслед Эсфирь.

– Многообещающее, – рассеянно отвечала Пруденс, приметив выделяющийся на фоне рыжих волос отца седые пряди.

– Правда? – Воодушевился Ник, тут же развернувшись и направившись к полю проведения боёв. – Давай проверим.

– Но

– Не спорь, – раздался голос Талисы. – Я тоже хочу посмотреть.

Вот дерьмо.

Спустившись той же дорогой, которой прошла Пруденс до кабинета генерала, приближались к рингу, на последних ступенях их нагнала Эсфирь, толкая дальше и приостановив бой Ра́мси с двумя новичками.

– Охотники! – Голос её стал настолько громким, что Пруденс, стоя рядом с ней, хотелось прикрыть уши. – Рекруты и новички! Один из лучших охотников гильдии вернулся с задания и сейчас будет демонстрация. – Объявила она, указав на ринг.

Ник перепрыгнул перила ринга, пока она, забрав своё копьё, повторила за ним. Провертев копьё за спиной встаёт в боевую позу напротив отца.

– Правила ведения боя: оставить противника без оружия. – Напомнила Эсфирь.

У неё нет даже шанса! Если раньше Адриан свободно мог уложить её на лопатки, тот кто всему обучился у их отца, что она сможет противопоставить отцу сейчас? Вырвавшись вперёд, Ник только увернулся, забрав у Пруденс первый кинжал. Это произошло слишком стремительно, из-за чего она извернулась, пытаясь удерживать его на расстоянии.

Ник имеет в большей степени опыт ведения боя, чем Пруденс, лучше контролирует силу и скорость, из-за чего ей ни разу не был нанесён серьёзный удар. Он только забрал у неё второй кинжал, резко швырнув его и тот прицелился в стену напротив двери на ринг.

– У тебя осталось только копьё. – Гордо произнёс Ник.

– Это всё, что мне нужно.

Уклонившись от его очередного выпада, перекатывается через всё поле ринга, выхватив его кинжал, спрятанный в сапоге и усмехаясь махала им. Прямой удар кулаком Пруденс удалось блокировать копьём, но так она дала шанс отцу отнять ещё одно средство защиты. Обеими руками ухватившись за копьё, перекатывается через его спину, чуть не сбив с ног.

При очередном нанесении удара, выдыхает, и вот отец поймал её копьё раскрытой ладонью.

– Ты проиграла, дочь, – ухмыльнулся он.

– Пока нет. – Отпустив копьё, мигом вытаскивает его кинжал из своих ножен, сорвавшись с места и приставив кинжал к горлу.

– Неплохо. – Поднял он руки, в одной из которых её копьё.

Пруденс собиралась вернуть его, как отец применил её же оружие против неё, откинув на маты и забрав свой кинжал.

– Проигрыш засчитан! – Объявила Эсфирь о чём-то начиная перешёптываться с Талисой.

– Ты хорошо двигаешься. – Протянул Ник руку, помогая подняться дочери. – Но не используешь все приёмы.

– Знаю. – Встав рядом с ним, пытается отдышаться, прикрывая рукавом рубашки разбитую до этого губу.

Когда все начали возвращаться в здание, Пруденс осталась последней, пытаясь вытащит свой нож, глубоко вонзившийся в каменную стену. Возвращаясь к длинному коридору, кто-то поддел её плечо, очевидно обсуждая их стиль, даже если были всего в паре шагов.

– Удобно, наверное, быть любимицей лучшего охотника.

Знали бы они через что её заставляли пройти с самого детства, чтобы быть его любимицей. Да и не так это. Пруденс осталась при своём мнении, что его любимчиком всегда был и всегда будет Адриан, как бы она не старалась.

До того как родители окончательно решили вернуться к себе, Талиса без умолку повторяла об увиденном в Глухомани, какие зелёные зе́мли были в начале, и о последующих сухих деревьев, углубляясь сильнее, с каким трудом им приходилось добывать воду. И это они не зашли в самую глубь пустыни, по словам Ника.

Зайдя с ними в их спальню с кувшином воды, Ник нашёл несколько писем у двери, начиная перебирать их. Какую бы жажду Талиса не испытывала, она вела себя очень сдержанно, и поблагодарив за воду, отправилась к шкафу начиная перебирать одежду, чтобы переодеться.

Возвращаясь к себе в комнату, Пруденс решила принять небольшой душ, и пока все были в обеденном зале, она мягко касалась участков кожи, где уже проступала синева, слегка надавливая, чтобы намылить тело. Благодаря близлежащих горячих источников, в душевых Гильдии почти всегда присутствовала тёплая вода, и Пруденс как никогда была счастлива этим мгновениям в ду́ше. Даже если она не была на задании, ей хотелось отмыться от полученных синяков на тренировке.

Губкой приходясь по рёбрам недовольно шипела, когда случайно надавливала сильнее. Плечи расслабленно опустились, когда она подставила лицо воде, невольно прикасаюсь к шраму на плече, слегка расчесав. Закрывая глаза, она хотела представить, каким был мир до появления всех монстров. Хотелось верить, что когда-нибудь, их не станет. Но они слишком сильно любят обстоятельства и дотошность, следуя каждому пункту Эклиптическому Соглашению*.

В очередной раз в воспоминаниях ярким, белым пламенем вспыхивал дом Фриды. Подумать только, столько времени прошло с того пожара, а Пруденс всё ещё ощущает его жар на щеках. Резко распахнув глаза и выключив воду, она торопливо вытерла тело до суха, переоделась и направилась в свою комнату.

Расчесав плечо, села за письменный стол, раскрывая дневник, который она уже окрестила местом хранения писем.

«Дорогой Адриан, выполнять твои обязанности мне уже намного легче. С тех пор как тебя не стало, все надежды, которые возлагали на тебя родители, легли на мои плечи. Я бы жаловалась, но, с другой стороны, теперь не приходится говорить и лицемерить со всеми, кто до этого дружил с тобой. Родители сегодня вернулись с охоты, после пятимесячного загула в Глухомани. Интересно, ты когда-нибудь был там?

Пару недель назад я была на задании, и заработала ещё один шрам». Машинально она потянулась к плечу, в очередной раз почесавшись.

«На днях Ингрит опять заговорила о тебе, и я начала плакать. Пока я в Гильдии, мне неустанно напоминают о том, что проявление эмоции перед противниками чревато последствиям, намекая на то, что любой рекрут или охотник может стать таким же противником. Никто бы о таком не напоминал, если бы не твой конченый друг. Жаль, что ты перестал со мной делится. Когда всё изменилось? Когда ты перестал делиться своей болью? Мы ведь всегда были рядом, мы всегда были друг у друга, так почему ты отдалился?!»

Она нервно вывела последние слова, закрыв дневник и швырнув им в стеллаж с книгами. Откинувшись на массивную кровать и зарываясь носом в подушку, решила отдахнуть хоть немного.

Неожиданно входная дверь открылась, и Талиса показалось только головой.

– Спишь?

– Нет.

– Скоро ужин. Спускайся.

Одобрительно хмыкнув, встаёт с кровати, забрав дневник и решив написать окончание письма.

«Я скучаю, братец».

Раскрыв окно в своей спальне, мельком замечает зажжённый огонь в городе, перед самым закатом. Пруденс хотела вновь туда пойти, на время забыть о своих обязанностях и быть обычной девушкой. Но сегодня она слишком устала. Проигрыш сказывается на ней сильнее, чем с трудом достигнутая победа.

Будучи в Гильдии с восемнадцати лет, она всё ещё проигрывает бои. Когда Адриан во всю занимался наставничеством, его уже в шутку называли «Люминариям», в честь названия факультета. Рекрут всех времён, ставший наставником в свои двадцать шесть. В её двадцать два, выбор сделали за неё.

Из четырёх существующих факультетов и должностей, предназначенные для воспитания и развития потенциала молодых претендентов, обеспечивающие их готовность к заданиям, с которыми могут столкнуться, её родители выбрали один из самых «элитных», и то, с какой стороны посмотреть.

Адриан всегда пререкался с родителями, подвергал сомнению все их принятые решения, и он пытался учить Пруденс быть такой же. А когда его не стало, родители ослабили хватку. Но слишком поздно.

Им бы с братом поменяться местами, ведь Пруденс убеждена, что ей куда лучше бы пошло быть Наставником, а ему Рассветным Клинком, как и родители.

Примечание: Эклиптическое Соглашение* (550 г.) – Договор о сосуществовании. Великое противостояние трёх империй было подавлено и приведено к мирному договору между людьми и вечными, с Гильдией Света, выступающей в качестве исполнителей договора. Вечные, осознавая огромную угрозу, исходящую от Гильдии, согласились держаться в тени и придерживаться закона не убивать людей.

Глава 2. И пусть охота будет успешной, а инстинкты – надежными

Вот уже второй час Ра́мси опрокидывал новичков через себя, доказывая, насколько они не подготовлены. Обезоруживал, а затем, как насмешка, кидал их на маты. Провести смотр почти пяти ста новичкам только для пары людей было бы куда сложнее, и Эсфирь приняла идеальное решение, по меркам Ра́мси. По крайней мере никто не успевает выдохнуться.

Разделить присутствующих рекрутов на пары и дать им по пару часов на смотр и определение кто может пройти дальше, а кто уйдёт, чтобы, когда они заканчивали, их сменяла другая пара. Ра́мси и Эва оказались одними из последних. И пока на другой стороне территории ринга, другая пара почти закончила смотр своих новичков, Ра́мси и Эве оставалось ещё несколько.

– Следующий, – переведя дыхание, махнул он рукой.

На ринг взобралась низкая девушка, на вид ей только исполнилось шестнадцать. Неловко держась за руку и присматриваясь к своим будующим младшим сокурсникам. Ра́мси недоверчиво оглянулся на Эву, она стояла за пределами ринга с большой кипой бумаг и лишь пожала плечами.

– Как зовут? – Упираясь руками в бока, перевёл он дыхание.

– Лили. – Ели слышно произнесла она, продолжая вжиматься в мягкие перила ринга.

– Лили, не переживай. Я бью не больно.

– Легко вам говорить. Мне же придётся держать удар.

– Ребят! – Подала голос Эва, смахнув чёрные волосы на другое плечо. – Если вы хотите остаться тут до вечера, только скажите.

Оба как по приказу встали в боевую позицию. Как бы застенчиво до этого Лили не вела себя, встав по стойке Ра́мси заметил хорошую осанку и устойчивость в ногах. С чего он и решил начать, попытаться сбить её с ног. Большинство ударов Лили могла отбить, которые не могла, она блокировала. Хорошие задатки охотника, подумал Ра́мси.

Она ловко прошмыгнула между его ногами, отобрав кинжал, что и поспособствовало Ра́мси поймать её в захват и полностью обезоружив.

– Неплохо, – усмехнулся он, выпустив девушку.

Мельком оглянувшись на Эву, карандашом выводящую что-то на бумаге. Пока новички решали между собой, кто будет следующим, Ра́мси обратил внимание на сосредоточенное выражение Эвы. Она проверяла документы, свободно откинувшись на спинку стула и положив ноги на край матов, скрестив их между собой. С одной стороны, ему тоже хотелось знать, на что именно обращает внимание Эва, но с другой, он проводил очередные тренировки вне очереди.

На ринг прыгнул приятного вида парень, светловолосый с голубыми как небо глазами. Не дожидаясь слов противника, он встал в боевую позицию. Кисть Ра́мси заныла, как при смене погоды, но сейчас перед ним была не та обычная, серая тучка, а самый настоящий вечный. Глубоко вздыхая, он тоже встал в боевую позицию пытаясь откинуть прошлое.

Но как оторвать от себя то, что стало частью его истории?

Трагически потеряв всю семью, Ра́мси нашли члены Гильдии, обагрённого в крови всех его родичей и пол деревни в которой он жил. Ненависть перед вечными иногда всплывала в его поведение, особенно когда он узнал, что Гильдия не просто ни была против, а будто поощряла любую с ними связь.

Но сейчас перед ним определённо не чистокровный, таких в Брамаэле редко можно было увидеть, но по его движениям можно было понять, что противник далеко не человек. Что подвигло его вступить в Гильдию? Нужда? Или его откуда-то выгнали? Всё это становилось не важно, когда Ра́мси в очередной раз свалил новичка с ног. Новичок он и среди вечных новичок.

Ещё один полукровка, задумался Ра́мси, вспоминая трагедию двухлетней давности.

– Будь внимательнее. – Отпустив парня, на лице не дрогнул ни один мускул.

– Джек. – Гордо произнёс парень своё имя.

– Будь внимательнее, Джек.

Сразу за Джеком рядом с Ра́мси возвысился статный парень с рассекающим пол лица шрамом. Выглядел он куда старше чем большинство. Оба встали в боевую позицию.

– Ра́мси! – Окликнула его Эва, так и не дав им начать бой. Он торопливо спустился с ринга, подходя ближе. – Ему двадцать шесть.

– Я заметил, что он не похож на подростка. – Глубоко вдыхая и упираясь руками в бока, протараторил он. – Хочешь лично провести смотр?

– Было бы неплохо.

– Ладно. А то я выдохся с полукровкой. – Невольно Эва захихикала, подходя к рингу. Ра́мси занял её место, начиная рассматривать документы новичков.

– Я отказываюсь от боя. – Проговорил парень, собираясь уходить.

– Боишься, как бы я не надрала тебе зад? – Перепрыгнув перила, она оказалась напротив него.

– Боюсь, как бы я не сломал тебя.

– Иван! – Прокричал Джек, привлекая его внимание. – Ты же в курсе, что в Гильдии даже солнце подчиняется женской воле? – Хохотнул он, подмяв ноги под себя.

Приметив такое замечание, Ра́мси стал куда пристальнее наблюдать за боем. По сравнению с тем, кто имеет куда больший опыт в битвах, глупо думать, что он бы кого-то сломал. Не успел Иван полностью повернуться к девушке, как она уже напала на него. Он вытащил кинжал из своих ножен, и будучи не особо изворотливым Эва выбила его, повторив трюк Ника и вонзив его в противоположную каменную стену.

Попытавшись выбить землю из-под ног, она успела извернуться, проворно забравшись к нему на плечи и самой уложив его, вырвав нож из вторых ножен. Спускаясь с ринга, встаёт рядом с Ра́мси, забрав у него все бумаги.

– Хочу напомнить всем новичкам, – скрестив руки за спиной, начал он зазывать семерых новичков ближе к себе. – Вы должны продемонстрировать твёрдую приверженность не летальному подходу гильдии к борьбе с вечными и уделить приоритетное внимание мирному сосуществованию. – Ра́мси двинулся с места, начиная ходить вперёд-назад, заставляя вслушиваться в каждое его слово – Если есть те, кто думал, что самое трудное, это смотр, то вы ошибались. Трудности начинаются сейчас. – Ра́мси махнул в сторону Эвы, дав ей слово.

– Тем новичкам, которые некуда идти, мы предоставляем кров и пищу. Без разговора. Тем же у кого есть дом, могут остаться в нём, но наши рекомендации, чтобы вы переехали сюда на время обучения. Так восприятие команды и командной работы улучшится.

Ра́мси начал подходить к каждому, в частности, отдавая увесистую книгу с традициями и кодексом Гильдии.

– Новичкам, пришедших из семей охотников, те кто уверен, что всё знает… Забудьте. – Отдав последнюю книгу, продолжил Ра́мси. – Ваши знания в особенности ваши навыки, которые пришли из семьи ничего не значат с того момента как вы пришли сюда. Рекрутам даётся пять лет на полное обучение. Теперь все за мной.

Когда вся группа двинулась за Ра́мси, Эва почему-то осталась с Иваном, пытающийся вытащить свой кинжал из деревянной стены.

Через узкий проход с живой изгородью вскоре на главную площадь Гильдии высыпали все новички, которых проверили, и уже несколько часов ожидали этого момента. Из пяти ста осталось около четырёх, но интересоваться такими мелочами Ра́мси не стал бы, у всех были мотивы кого-то отсеять. Сам Ра́мси отсеял парочку, которые не просто были неподготовлены, а просто пришли посмотреть.

У входа в главный корпус Гильдии смиренно стояла Эсфирь с полным бокалом чего-то красного в руке, ожидая, когда все умолкнут и обратят на неё внимание. Большинство рекрутов пытались держать своих новичков в узде, утихомирить их, но голоса́ не утихали. И тогда Эсфирь сделала то, что из года в год повторяла со всеми новичками.

С лёгкостью разжав пальцы, бокал с оглушительно громким треском разбился о каменную гряду, начинающийся у её ног, заставив как минимум добрую половину замолчать и сконцентрироваться на своём обонянии.

– То, что вы чувствуйте, – спокойно произнесла женщина, скрестив руки за спиной, – это инстинкт охотника. Кому бы не принадлежала кровь, вы будете её чувствовать куда ярче других.

Те, кто в действительности обладал, так называемым инстинктом охотника, в большинстве своём были частью Гильдии задолго до того, как вступили в неё. Ра́мси не был одним из их числа, но дабы соответствовать требованиям к рекрутам, он сумел развить в себе этот «талант», заострять внимание на любых изменениях в воздухе, различать такие запахи, о существование которых в подростковом периоде даже не знал.

– Так же, хочу сказать, что на данным этапе вы всё ещё новички. Теоретический экзамен будет проведён в конце года. А дальше в основном практика. Пусть ваша охота всегда будет успешной, а инстинкты – надежными.

Эсфирь скрылась за дверью с ухмылкой, которую новички ещё долго обсуждали. Те, кто тренировался до этого с Ра́мси и Эвой подошли к ним, щенячьими глазками ожидая хоть слова. Тогда же и Ра́мси заметил, как большинство разделились на группы примерно по пятнадцать, и те же тридцать других пар рекрутов начали знакомить их с Гильдией.

– Тогда, все за мной! – Не ожидая от Эвы действий, поспешил он.

Пока разные группы шныряли то в одну сторону, то в другую, Ра́мси и его группа продолжали твёрдо двигаться вперёд, уже ознакомившись со спальнями разделённые на женское и мужское крыло, напротив главного ко́рпуса, душевые, находящийся внутри спален, которые были совместными и мало кому понравились, огромным обеденным залом стоящий отдельно от спален и большинство аудитории, где будут проходить теоретические занятия и точные науки от специально приглашённых наставников.

Отцветающие цветы по контуру рун на стенах вводили некоторых новичков в восторг, от чего Эва тихо посмеивалась, когда кто-то начинал совать пальцы к веткам, а потом бранились, что поранились. Все входы в корпуса были так же обрамлены цветами, придавая вид Гильдии не как устрашающему оружию правосудия, а сказочного замка, даже Ра́мси старался увидеть Гильдию прежними глазами, когда только прибыл сюда. Но все образы, возникающие в его памяти, меркли от совершенно противоположного отношения старых охотников при его приезде в юношестве.

Переходы от одного корпуса к другому и к псарне были ограждены стародавними кирпичными арками, годы оплели арки терновником, виноградной лозой и ползучей розой, всем было точно ясно, что когда-то давно, на месте Гильдии стоял замок, все каменные своды и грубо разделённые корпуса намекали на это.

Показав стойло и рядом стоящую псарню, один из новичков хотел погладить особенно мохнатую собаку. Эва резко оттянула смелого, когда собака поднялась на две лапы, попытавшись откусить лишние пальцы наглеца.

– Не суй руки, если не хочешь предложить им мясо, – рассмеялся Иван, стукнув Джека по макушке.

К ночи почти всем рекрутам удалось показать и остальные факультеты новичкам. На первом курсе обучения все новички спали в одном помещении, со второго начали выделять комнаты по уютнее и по меньше, а уж последний курс, коим являлись все рекруты уже имели свои комнаты. Ра́мси был особенно рад таким возможностям, учитывая с каким трудом эти комнаты были добыты. До последнего курса выживали меньше ста из пяти.

Ра́мси до последнего хотел держаться своей идеологии, добиться справедливости, и не только для своей семьи и деревни в которой родился, но и для всех жертв нападений. Пока однажды его доверие не подверглось испытанию.

Вот и доверяй после этого друзьям.

Присев за своим письменным столом, открывает дневник, где вот уже пару лет ведёт только точные записи. Сколько убитых, сколько спасённых, сколько за сегодня новичков.

Однако сегодня он впервые за пару месяцев встретился лицом к лицу с адекватным вечным, всколыхнув старые воспоминания.

«Зачем писать о том, о чём и сам знаешь?» нервно вывел он буквы. «Я всё ещё не терплю этих выродков, ничего не изменилось. Единственное, что изменилось, количество непосвящённых. Обычно такие вступают в Гильдию, после трагедии. По себе знаю».

Штаны липли к коже от часто проводимых тренировок, а в последнее время ещё и смотр рекрутов. Особенно это стало заметно, когда Ра́мси начал снимать одежду, небрежно бросив её в углу комнаты. Что может помешать ему постирать одежду на следующий день?