Когда речь заходит об истории, чаще всего думают о войнах, революциях и прочих судьбоносных моментах. Между тем, жизнь людей составляют главным образом совсем другие явления. Люди дружат, любят, ходят на работу, чего-то боятся, посещают парикмахерские и два-три раза в день едят. И надо заметить, что эти вещи гораздо дольше сохраняются в жизни людей, чем длятся, скажем, периоды правления очередного президента и даже царя. Человек как ходил в парикмахерскую, так и ходит, как любил сервелат, так и продолжает его любить.
Но с революцией 1917 года и питанием людей произошла совсем другая история. Случился настоящий переворот в образе питания граждан молодой советской республики. Заново складывался образ жизни десятков миллионов людей, причём складывался не стихийно, а волею руководителей государства. Несколько человек буквально определяли, что будут есть почти все жители огромной страны. Замечательное повествование о складывании кухни СССР в первые десятилетия после революции, определившее её на все последующие десятилетия до крушения самого государства. Формирование образа питания советских людей, происходившее под чутким руководством А. И. Микояна, рисуется со всеми недостатками и плюсами подобного ручного управления.
В книге, впервые представлен ряд фотографий легендарного наркома пищевой промышленности, но вместе с тем, на мой взгляд, не хватает иллюстраций со вторым главным героем книги – собственно с едой. Подробно описываются в текстовой форме картинки из книги «О вкусной и здоровой пище», предпринимается попытка проанализировать их с искусствоведческой точки зрения, но нет самих иллюстраций (есть одна, а описаний – много больше. Иллюстрации с советскими плакатами, рекламой пищи, меню, фотографии советского общепита – многое напрашивается сюда, но кроме Микояна почти ничего. Но это не отменяет достоинств работы И. Глущенко.
Мне кажется, что идея выхода науки в массы балансирует на грани добра и зла: с одной стороны полная благородства просвещения идея развития окружающего мира, а с другой стороны массы полуподвальных романчиков на исторические, научные и медицинские темы. Первые грешат легким снобизмом ходоков в народ, вторые - полным пренебрежениям к логике и фактам.
С некоторых пор академическая книга стала пробивать плотную осаду узкого профессионального круга и вторглась в этот самый поход по канату между откровенным шарлатанством и профессиональной абракадаброй. Поскольку для меня это новый вид "классовой борьбы", мне очень интересно наблюдать, как происходит этот вечный торг между правдивостью и продаваемостью. Есть примеры вдохновляющие, есть печальные. Вторые опустим, чтобы не портить себе карму подобными разговорами, а примером первых является книга Ирины Глущенко "Общепит...".
Книга проводит по двадцатому веку уже казалось бы знакомыми тропами советской истории, только на этот раз ее можно смело читать с мамой и бабушкой, обсуждать за семейным обедом - даже нужно, ведь в этот раз история выглядывает из тарелок и из знакомых со школьных столовых диет 1-10 (оказалось - их вообще 15, между прочим!).
Сосиски, мороженое "то самое за 28 копеек", манники и запеканки - это все часть великого строительства, та часть, что остается незаметной на страницах школьной истории, но впитывается нами, теми, кто СССР лично уже не застал, через комментарии и привычки родителей, через шутки и старые анектоды о докторской колбасе.
Удивительная книга, которую с интересом прочитают как и профессионали, так и просто любители истории, которая, возможно, покажет историю иначе, не через призму списков понятий-событий-дат.
Блестящий и неожиданный рассказ о рождении советской кухни из духа индустриализации.
Общепит в книге Глущенко предстает масштабным экспериментом, ответом государства на необходимость хоть чем-нибудь накормить огромные массы народа, перемещённые из деревни в город
Советского человека иногда можно узнать по пристрастию к жареной картошке и привычке есть ее прямо cо сковородки. Картошку зачастую выращивали на собственных участках, как дачных, так и предназначенных исключительно для культивирования «земляного яблока», которое с таким трудом распространялось при Екатерине II и стало настоящим спасением для СССР, загнанного на исходе своего существования в жесточайший продуктовый дефицит. Картошка — символ советской кухни: легко и быстро готовится, жарить ее можно на чем угодно: на растительном масле, на сливочном, на свином жире, вытопленном из сала, есть можно без всяких ухищрений — из приправ достаточно одной соли. Она прекрасно сочетается по вкусу с другими овощами, как со свежими огурцами и помидорами, так и с маринованными. Разнообразить ее вкус можно с помощью майонеза или сметаны. А добавление укропа, как свежего, так и сушеного, делает ее блюдом почти изысканным. Жареная картошка, вопреки стереотипам, больше чем гарнир.
Создатель советской пищевой индустрии Анастас Микоян любил картошку, но старался есть ее небольшими порциями, долго и тщательно пережевывая. Крахмалистый овощ не только сытный и вкусный, но и располагает к полноте, а Микоян, который вошел в историю еще и как политический долгожитель, стремился к тому, чтобы его вес не превышал 60 килограммов. Человек, чьим именем назван первый советский мясокомбинат, мясо ел очень редко, одно время был даже вегетарианцем, и не исключено, что употребление мяса в пищу оставалось для него всего лишь данью кремлевским привычкам первой половины XX века: тогда частыми были ночные застолья с генсеком во главе стола и любое отклонение от общепринятых норм поведения могло вызвать подозрения. Одно время Микоян повадился во время таких застолий уединяться и некоторое время отдыхать. Однажды его отсутствие за столом заметил Сталин и потом спросил: «Ты что, считаешь себя лучше других?»
Микоян, конечно, таковым себе не считал. Свою миссию он видел в том, чтобы организовать промышленное производство пищевых продуктов. Концепция была проста: женщина должна минимум времени проводить за плитой, но не чтобы отдыхать, а чтобы иметь возможность больше работать на фабрике. Еда должна быть прежде всего полезной, а уже потом вкусной. Как пишет Ирина Глущенко, первым идеологом новой кухни стал врач-диетолог профессор Мануил Певзнер; истоки его представлений о том, какой должна быть еда, лежали в иудейской традиции кошерной пищи. Но на этом развитие советской кухни не остановилось. Однако ее формирование не пустили на самотек — все элементы были продуманными и соответствовали возможностям пищевой индустрии. Ее системность отражена в «Книге о вкусной и здоровой пище», многократно переиздаваемой и разошедшейся в итоге тиражом 3,5 млн экземпляров. Эта книга — гимн советской кухне.
Автор «Общепита» справедливо замечает: как коммунистическая партия была единственной на всех, так и кулинарная книга — одной для всех. Если в сороковых годах она, подобно фильму «Кубанские казаки», создавала образ идеального будущего, то в поздний советский период, скорее, образ идеального прошлого: возникало впечатление, что когда-то советским людям было доступно все разнообразие продуктов, представленных на ее страницах, а сейчас мы переживаем временные трудности. Это вечное ощущение временных трудностей порождало желание запастись впрок; отсюда и невероятная популярность консервов, и их дефицит: люди покупали не только то, в чем нуждались сегодня, но и на будущее, в котором никогда ни у кого не было уверенности. При этом предназначение пищи, как и много лет до того, оставалось прежним: утолить голод работающего человека, которому требовалось есть, чтобы сохранять работоспособность. Жареная картошка была хорошим подспорьем в решении этой задачи.
пищевая книга о репрессиях? спасибо, не нужно. особенно понравилось, как все заимствовано из США, даже пломбир. авторша или наивна или невежественна.
Если бы не странные политические взгляды автора, книгу можно было оценить на пять баллов. Зачем это было в такой книге — загадка.
Ну и борщ — это всё-таки славянское блюдо, а не украинское.
Интересно читается. Как формироваться советская пищевая промышленность. Правда, чувствуется субъективное отношение автора к описываемым фактам. Оно, я бы сказал, умеренно-либеральное, скорее, сочувствующее. Ну а как же иначе, автор сам жил в описываемых временах, питался описываемыми продуктами и имеет ту же ностальгию, которая и меня сподвигла прочитать данное произведение.
Очень подробное и основательное исследование получилось. Читается легко.
Мы привыкли ко многим продуктам, которые выпускаются со времен Советского Союза. Какие-то из них значительно изменились, стали другими на вкус. Видимо по этой причине, так хочется вернуться в то время почувствовать вкус блюд, которыми кормили в школьной столовой. При этом мы и не знали, кто позаботился о нас.
А.Микоян прожил долгую жизнь, не всегда легкую. Но главным для него на любом посту была забота о питании простых людей. Для этого он предпринимал все мыслимые и немыслимые шаги, убеждал, доказывал. Иногда приходилось в чем-то уступать. Таковы были реалии 30–50 годов прошлого века. Тем не менее наследие он оставил основательное.
В книге много внимания уделено техническому вооружению вновь строившихся предприятий в Советском Союзе, тому, как тщательно все проверялось, как Микоян утверждал не только рецептуры, даже этикетки продуктов. Именно с его легкой руки была утверждена знакомая голубая банка сгущенки. Ему принадлежит вошедшая в поговорку фраза «Реклама — двигатель торговли», так сказал он в одном из выступлений в 1936 году. И «Книга о вкусной и здоровой пище», впервые выпущенная в 1939 году, и многое – многое другое. Интересный был человек и труженик отменный.
Книга очень понравилась, прочла с большим удовольствием. Автор исследует тему с искренним интересом и уважением, с большим вниманием к нюансам. В частности порадовала тщательная аналитика разных изданий "Книги о вкусной и здоровой пище". Использовано много архивного материала: газетные статьи того времени, деловая переписка А. И. Микояна, его выступления, хроника его посещения Америки и т.д.
Книга имеет. Многообещающее название и ничего общего с ним внутри. С первых же страниц автор заявляет о том, что никакой политики в книге не будет. Только о Микояне и пизевой промышленности. Но следующие 15 страниц дают понять, что в этой книге вас ждет антисоветский памфлет. Причем того самого паршивого свойства, который можно встретить только у русского либерала - с необъяснимой ненавистью к своей стране и своему же народу. Прочёл книгу до конца, пытаясь найти в ней что-то действительно интересное, и относящееся непосредственно к зарождению пищевой индустрии, а нашел лишь бессвязное повествование о зависти русского человека к американскому образу жизни.
Reviews of the book «Общепит. Микоян и советская кухня», 11 reviews