Сказка о бесстрашном капитане

 
Притворщик сделал знак, взмахнув рукою,
Для видевших в трубу его, людей.
 
 
И тут же вдалеке явилась шхуна,
Трехмачтовая – «Быстрая стрела».
Пираты не товарами грузились,
А пушками, ведь цель иной была.
 
 
Им плавалось в морях намного легче,
Но, в то же время, нужно понимать,
Что приближаться им к «Летящей птице»
Нельзя и нужно было обождать.
 
 
Хитрец уже показывал Вхарату,
Куда направить нужно паруса,
То направленье, где происходили
Невиданные прежде чудеса.
 
 
Так целый день они свободно плыли.
Один корабль, за ним вдали другой.
Пришлось команде «…птицы» лицемерить,
Как будто старец, гость был дорогой.
 
 
На море было тихо и спокойно,
Ничто не предвещало им беды,
Пока при удивительном закате,
Не стал, заметен справа рост волны.
 
 
При лёгком и попутном, свежем ветре,
При, кажется, чуть движимой воде,
Откуда, непонятно было, взяться
Высокой, угрожающей волне?
 
 
Она росла огромною стеною,
Пытаясь собой что-то заслонить.
Никто не знал, что в эдаких просторах,
Подобное могло происходить.
 
 
Вхарат отдал тотчас распоряженье,
Нос корабля поставить против волн,
Убрать быстрее с палубы команду,
Задраить трюм, хоть это был не шторм.
 
 
На палубе помощник с капитаном,
Держали руль, как два богатыря.
Бесстрашные, могучие солдаты
«Летящей птицы» – чудо – корабля.
 
 
Волна приподняла корабль высоко,
Открыв перед глазами страшный вид,
Затем спустила, с небывалым рёвом,
В пространство, где металась стая рыб.
 
 
Подобное количество ужасных
Акул Вхарат не видел никогда.
Они кишели, зубы оголяя,
И ждали, когда вниз падёт еда.
 
 
Волна исчезла за одно мгновенье,
Не будь акул – настала б благодать,
Да только эти мерзкие созданья
Вдруг стали, как враги атаковать.
 
 
Приятного, конечно, было мало,
Вхарат встречался с этим и не раз.
Он знал, как победить живую массу,
И совершил подобное сейчас.
 
 
На шее молодого капитана
Висел непримечательный брелок,
Сказать вернее, очень необычный,
Чуть схожий с украшением свисток.
 
 
В него он, не теряя время, дунул,
Тем свистом разряжая тишину.
Разнесся звук на много километров
До тех, кто мог свести на нет «войну».
 
 
До времени, как помощь подоспеет,
Товар пришлось чуть-чуть распотрошить,
И далее заставить лиходеек
Пылающую горечь заглотить!
 
 
Приказ был отдан, каждому по горсти
Пахучих специй бросить рыбам в пасть,
Но только делать это осторожно,
Чтоб за борт, перегнувшись не упасть.
 
 
Успевшие «откушать» жгучих специй,
Мгновенно уплывали далеко,
Однако ещё много оставалось,
Корабль качавших злобно, как назло.
 
 
«Летящая…» достойно продержалась.
И вот уж показалась из глубин,
Пришедшая на звук свистка Вхарата,
Большая стая молодых дельфин.
 
 
Напавшие не очень их любили,
Сторонкою стремились обходить.
Дельфины ведь дружны и стойки были.
Акулам было их не победить,
 
 
Поэтому при первом появленье
Прибывшей стаи возле корабля,
Злодейское и пагубное племя,
Исчезло, позабыть, дав про себя.
 
 
Как благодарность за такую помощь,
Друзьям досталась рыба из корзин.
Корабль плыл дальше в их сопровожденье,
И потому в спокойствии скользил.
 
 
Настала ночь, легли красиво звёзды,
Позволив многим людям помечтать.
А опытный и странствующий путник,
Дорогу стал по ним определять.
 
 
Помощник капитана вместе с гостем
Смотрели «звёздный путь» для корабля,
И направляли мыс «Летящей птицы»
Туда, где бросят скоро якоря.
 
 
В то время капитан пошёл в каюту,
Папирус, что подарен изучать,
Надеясь, что в нём будут сообщенья,
О бедствиях, что можно избежать.
 
 
На страже у дверей, чтоб не мешали,
Поставлен был матросский караул.
Вхарату не хотелось, чтобы старец,
В момент неподходящий заглянул.
 
 
Для пущей осторожности закрылся,
Достал из тайника подарки той,
Чьё имя он не знал, той, что старалась,
Похоже, поиграть с его судьбой.
 
 
Горели в фонарях большие свечи.
Папирус был старинным, небольшим,
Текст мелким, совершенно непонятным,
Язык был незнакомым и чужим.
 
 
Всё остальное так, как говорилось:
Жемчужины, а также много карт,
Их стоимость была бы непомерна,
Лишь сдай за полцены сие в ломбард.
 
 
Да, капитан расстроился, конечно,
Заправил с горя, дареный кальян,
Лёг на постель и быстро погрузился
В, пьянящий ароматами, дурман.
 
 
В глазах туманных появилась дева,
Что внешне была дивно хороша.
Откуда это чудо появилось?
Неужто, по воде сюда пришла?
 
 
Она стояла, нежно улыбаясь,
И вещи расставляла на столе,
Показывая всё, как нужно делать.
Читать папирус нужно на стекле!
 
 
На дне шкатулки, где лежали карты —
Прозрачное, безликое панно.
На нём расстелен ею был папирус,
И к свету было явлено стекло.
 
 
Меж строчек появились тут же буквы,
Там был начертан яркий чёткий текст,
Значения цветных нетолстых стрелок,
И точек неизвестных прежде мест.
 
 
Показ производился ей безмолвно.
И вот папирус сложен, а затем,
Прекрасная достала ту подставку,
Что наш Вхарат не понимал: «зачем?»
 
 
Красивая вещица, ну и что же?
Мужчин порой не греет внешний вид
Вещей, что занимают их пространство —
Важнее для чего это стоит!
 
 
Подарок, как и все, был ненапрасный.
Поставив его крепко на столе,
Она взяла жемчужину большую,
И водрузила сверху. На стене,
 
 
Явилось тут же царствие морское.
Прекрасней вида было не сыскать.
Волшебные, подводные строенья,
Бесстрашного смогли очаровать.
 
 
Из камушков поточенных водою,
Узорчато поднялись корпуса,
Откуда очень тихо раздавались
Приятные, как песня, голоса.
 
 
Стук громкий пробудил от дрём Вхарата,
Видение исчезло, словно дым.
И прежде, чем вошли к нему собратья,
Он всё в тайник немедля «погрузил»,
 
 
В то время, находясь под впечатленьем.
Хозяин приоткрыл пришельцам дверь,
За ней стоял Рустам с лукавым старцем,
Взволнованный и злой, как дикий зверь.
 
 
«Послушай, мы, похоже, уже рядом.
Мне только не понятно почему,
Старик твердит, что ты, де, должен лично…
Тебе плыть нужно в лодке одному.
 

 
Об этом мы с тобою ведь не знали.
Что раньше нам нельзя было сказать?
Вхарат, послушай, может, мы вернёмся?
Не стоит своей жизнью рисковать!»
 
 
«Рустам, мой друг, немного успокойся.
Дай мне послушать, что и почему.
И если я сочту, что шаг оправдан,
То без сомнений, на него пойду».
 
 
Он старца усадил за стол, как гостя,
Готовясь слушать вновь его рассказ,
Возможно непридуманный. Пирату
Нужны были и судно и алмаз.
 
 
Корабль был полон редкостным товаром,
Он мог при бриллианте погореть.
Уж если вновь попытка не удастся —
Есть руки, чем пиратские погреть.
 
 
«Я слушаю внимательно. Бесспорно,
Меня сейчас ты должен убедить.
Я не боюсь, но я благоразумен,
Ведь молод и хочу ещё пожить!»
 
 
Глаза бандита тут же заметались,
Как верный признак, что причинно лгут.
Порой рассказ расстелется красиво,
А вот глаза, возьмут да предадут.
 
 
Притворщик произнёс: «К такому месту,
Приблизить невозможно корабли.
Морские воды принимают редких
В просторы необычные свои.
 
 
Ты должен плыть туда один на лодке,
И жизнью в тот момент не дорожить,
Ведь камень получить не так-то просто,
Его необходимо заслужить.
 
 
Не только заслужить, а попытаться,
Наживы не желая, не сгореть,
От жадности, что душит, не ослепнуть…
Ну, в общем, тебе нужно уцелеть.
 
 
И вот ещё. Глубины осерчали.
Тебя проверят там ни один раз.
И то, что было прежде очень просто,
Не исполнимым может быть сейчас.
 
 
Но ты же должен! Я не плыл бы с вами!
Припомни, ты мне это обещал!
Мне хочется помочь несчастным людям,
В ночи, при шторме зрить вдали причал».
 
 
И так он при словах тех убивался,
Что покатилась горькая слеза.
Он, как актер, на сцене притворялся.
Злодея выдавали лишь глаза.
 
 
«Ну что же, мне обдумать это нужно.
Рустам, на отдых гостя отведи.
Пусть он поуспокоится немного,
А сам ко мне обратно приходи».
 
 
Пирату захотелось задержаться,
Подслушать этот тайный разговор,
Но у дверей стояла уж охрана.
Он должен ждать, как делал до сих пор.
 
 
Рустам вернулся быстро к капитану,
Плотнее затворил входную дверь,
Чтоб им при разговоре не мешали,
Особенно при этом и теперь.
 
 
А обсудить им нужно было много:
Ход мыслей у пиратов просчитать,
Продумать чётче действие команды,
Когда и чем бой с ними начинать,
 
 
Как вымотать противника до драки,
Как раньше обезвредить хитреца,
И довести их странствие за камнем
До нужного, счастливого конца.
 
 
Вхарат с Рустамом были добродушны,
Но в бой с такими лучше не вступать,
Они прекрасно знали все науки,
С которыми возможно побеждать.
 
 
Да, были веселы, душой открыты,
С врагами лишь суровы, непросты.
Они довольно долго говорили,
Лишь утром разошлись, заняв посты.
 
 
Вхарат был твёрд всегда в своих решеньях.
Вот и сейчас, он должен сохранить
Корабль, команду, но до спуска лодки,
Хотел папирус всё же, изучить.
 
 
Закрывшись вновь один в своей каюте,
Достал подарок он, а с ним панно,
Расправил лист, фиксируя прищепкой,
И свет направил сзади на стекло.
 
 
И тут же, как виденье, на бумаге
Явился яркий текст меж дивных строк.
А там красивым почерком, в начале,
Начертано: «Ты странник, одинок.
 
 
При испытанье первом не тушуйся,
Себя, как драгоценность не жалей,
И самая прекрасная из женщин,
В дальнейшем станет спутницей твоей!»
 
 
Вхарат, конечно, очень удивился.
Не это он желал здесь прочитать!
Он ждал подсказок: как при испытаньях,
Чудесный камень можно вверх поднять?
 
 
Но дальше снова: «Тот, кто побоится,
Тому и шага в бое не ступить!
В глазах у труса враг всегда двоится,
Второй его сумеет погубить!»
 
 
И только лишь в конце явились строчки,
Что стали хоть на что-то намекать:
«Коль многим завладеть в гостях захочешь,
То главное не суждено достать!»
 
 
Мгновенно на папирусе исчезли
Слова, что проявились между строк.
Нет указаний с действием жемчужин,
Нет стрелок до неведомых дорог…
 
 
И так и сяк папирус был положен.
Не помогало больше ничего.
Похоже, что рассчитывать придётся,
Во всём лишь на себя, на самого.
 
 
Предметы были убраны на место,
Открыта дверь, Вхарат решился плыть.
Что б ни было, он должен попытаться
Волшебный камень из глубин добыть.
 
 
Помощник с капитаном догадались,
Что старец ждёт, когда хозяин сам
Отправится на поиски алмаза,
Чтоб тут же сообщить о том врагам!
 
 
Команда на «Летящей…» без отрыва
Следить за лодкой будет, и тогда
Пираты подплывут тихонько сзади,
И их корабль захватят без труда.
 
 
Но ход такой разгадан был Вхаратом,
Он сделал вид, что верит старику.
Рустам в то время обучал команду,
Что делать для защиты и кому,
 
 
Предупреждал, когда открыть отверстья —
Порты для скрытых пушечных стволов.
Всем выдал из запасников оружье.
Теперь уж к бою каждый был готов.
 
 
Да только рядом с местом чудо – камня,
Не стоило сраженье начинать.
Сначала старец должен был наличье
Светящегося чуда доказать,
 
 
Затем они назад чуть-чуть вернутся,
Чтоб судно от пожара уберечь.
Исход был, как и прежде неизвестен.
Вдруг свет от камня их захочет сжечь?
 
 
Они одни задуманное знали,
Как явятся туда, пойдут назад,
Как тем пиратов чуть поизмотают,
Построив бой на свой военный лад.
 
 
Так и поплыли тихо к чудо – месту,
Где ночью должен бить из моря свет,
Столбом, идущим из глубин подводных,
Туда, где спрятан нужный им предмет.
 
 
Представьте ночь, мерцающие звёзды,
Спокойствие на море, когда штиль,
Проложенную лунную дорожку,
Что стелется на много-много миль,
 
 
Где дивное, небесное светило,
В воде отобразило облик свой,
Но только отчего-то ровно с краю
Полоски серебристо-золотой.
 
 
Тут старец подал знак, дескать: «Глядите!»
Да, это было странное пятно,
(Свет шёл не от Луны, а с недр подводных),
И значит, это именно оно.
 
 
Вхарат, смотря в трубу, его приблизил.
О Боже, да там был водоворот!
И если подойти к нему поближе,
То их корабль в воронку засосёт!
 
 
Похоже, гость не врал. Ему придётся
На поиски пускаться одному.
Своё неимоверное решенье,
Расхлебывать придётся самому,
 
 
Но только при условье, что пираты
Не смогут возыметь над «…птицей» верх.
Сначала бой, потом всё остальное.
Он должен видеть, что врагов поверг.
 
 
Была дана команда: «Встать на якорь!»,
«Летящей…» к метке той не подходить,
А только, присмотревшись лучше к морю,
На воду шлюпку крепкую спустить.
 
 
Он тотчас же со всеми распрощался,
По лестнице спустился с корабля,
И крикнул снизу им: «На всякий случай,
Прошу вас, не сводите глаз с меня!»
 
 
Рустам, с командой явно притворяясь,
Что с грустью машут старшему рукой,
В то время краем глаза наблюдали,
Займётся чем теперь пират лихой.
 
 
А тот уже взял факел в свои руки,
Сначала, как и все у борта был,
Но вскоре на корму переместился,
Подумав, что Вхарат уже отплыл,
 
 
И начал рисовать огнём те знаки,
Что ведомы, конечно же, не всем.
Они обозначали: «Приближайтесь!»
«Захватите корабль без проблем!»
 
 
Ему светить позволили, запомнив,
Все действия коварного: как, что?
Конечно, чтоб использовать всё это,
Нечаянно не спутав ничего.
 
 
Вдали ему ответили мгновенно,
Уверив, что тотчас же подойдут.
В то время на «Летящей…» зашумели:
«Вернитесь! Вас акулы стерегут!»
 
 
Гость понял: «Капитан назад вернётся»,
И стал опять огнём чертить круги.
Что значило: «Постойте! Погодите!
Назад, чтоб не увидели враги!»
 
 
И снова, его действа примечали.
Оружье было тайное в руках.
Осталось лишь одеть кого-то схоже
И чёрным парусам наступит крах!
 
 
Вхарат поднялся коршуном на судно,
Как хищник, за добычею взлетел.
Они с Рустамом, верно, рассчитали —
Лазутчик, делав знаки, «погорел».
 
 
И только «гость» закончил изощряться,
Его скрутили, посадили в клеть,
Стоящую отдельно в нижнем трюме,
Оставив двух матросов присмотреть.
 
 
Корабль пиратов приостановился.
Теперь лишь оставалось разузнать
Их численность, возможное оружье?
Чтоб оценить, чем будут рисковать.
 
 
Чуть позже, к бою было всё готово.
Пират о своём судне рассказал.
Никто ещё в присутствии Громилы,
И пыток изощрённых, не молчал.
 
 
В одежду старца, что закован в цепи,
Наряжен был похожий человек,
Который передал, чтоб приближались.
Никто б не отличил его вовек.
 
 
Когда два судна сблизились немного,
Пиратам светом дали вновь отбой.
Им вновь пришлось на место возвращаться,
Ругаясь на такой повторный сбой.
 
 
«Летящая…» направилась вдогонку,
Настигла и ударила по ним
Из всех орудий, ядрами из пушек,
Разбив «… стрелу», как говорится – в дым.
 
 
Случилось то внезапно, очень быстро.
Злодеям было судно не спасти.
Им только оставалось лишь пытаться,
Боясь акул, до берега грести.
 
 
Вхарат в места те прибыл не за этим,
Он боем лишь расчистил к цели путь,
И был давно готов к тому моменту,
Чтоб вглубь большого моря заглянуть.
 
 
И вот уже ничуть не притворяясь,
С собратьями прощался капитан.
Он собирался плыть к огромной бездне.
Их расставанье было не обман.
 
 
На воду опустили снова шлюпку,
Последнее «Пока!» родило боль.
Команда расставалась с капитаном,
Который жутко рисковал собой.
 
 
В кромешной темноте, на Красном море
Слышны были ритмичные гребки,
Ещё чуть-чуть, ещё совсем немного,
Собратья станут очень далеки.
 

 
Рустам мог рассмотреть теперь лишь точку,
Поставленного в шлюпку фонаря.
Он долго ещё всматривался в море,
Хоть знак какой, с надеждою ища.
 
 
Вхарат в ту пору был почти что рядом,
С тем местом, где гудел водоворот,
Что изнутри манил, светясь красиво,
Того, кто не боясь, туда войдёт.
 
 
И капитану стало страшновато.
Как только ужас вкрался в его мысль,
Тотчас же, рядом море закрутилось.
«Э, нет дружок, боязни берегись!»
 
 
Припомнилось недавнее писанье,
Что глупым ему виделось тогда.
Теперь был ясен смысл предупрежденья —
От паники размножилась беда!
 
 
Собравшись и решив: «А будь, что будет!»,
Вхарат увидел – наступил покой,
А бездна всё звала в глубины моря,
Приказывая жертвовать собой.
 
 
Он прыгнул и поплыл туда геройски,
Надеясь, что увидит вскоре дно,
Однако мысль его не подтвердилась.
Совсем иное там произошло.
 
 
Лишь только он достиг границ, где воды
Вращались, завлекая тело вниз,
Как тут же эти самые потоки,
Раскручиваясь, в небо поднялись.
 
 
Вхарат поплыл безвольно по теченью,
Его пылинкой лёгкою несло.
Бессмысленно судьбе сопротивляться,
В том месте, где вершится волшебство.
 
 
Вода, казалось, выросла до неба,
Рассыпалась на капли, словно дождь,
И вот пред капитаном встала дева —
Красавица, что краше не найдёшь.
 
 
Сверкающий наряд её был красным,
При бледности лица, ей это шло.
Спадали низко волосы волною,
Венок жемчужный украшал чело.
 
 
Она на гостя пристально взглянула,
Взмахнув рукою, шлюпку пригнала.
Когда бесстрашный внутрь её забрался,
Спокойно разговор с ним повела:
 
 
«Поверь, я оценила твою храбрость,
Когда не побоялся утонуть!
Ты вижу, как и многие мечтаешь,
В мои глубины тайно заглянуть.
 
 
Мне, в самом деле, есть чем погордиться.
Богатств бессчётно спрятано на дне.
Что ж, если будут верными ответы,
Возможно, часть достанется тебе».
 
 
Вхарат сказал: «Как видишь, я на шлюпке.
Мне все богатства просто ни к чему.
Я верю, что ты сказочно богата,
Но мне не нужно столько одному.
 
 
Я знаю, что ты камнем завладела.
Теперь, из-за коварства моряков,
В ночи страдают корабли и люди.
На дне твоём немерено судов!
 
 
Отдай его. Другого мне не нужно.
Я даже не возьму его себе.
Зачем ему на дне лежать без проку?
Пусть кажет путь спасенья на воде».
 
 
«Ты говоришь, как прочие, красиво.
Поверь, здесь был рассказчик не один.
А знаешь, те, кто к камню прикоснулись,
Сгорели, обратившись в серый дым.
 
 
Не принимай поспешного решенья,
Задуманное вслух не говори.
Ты мне по нраву, в знак благоволенья,
Я покажу сокровища свои.
 
 
Возьмёшь себе, что только пожелаешь.
А чтоб не захлебнуться под водой —
Накинь платок на голову прозрачный.
Смотри, не потеряй, он непростой!
 
 
Теперь оставь в покое свою лодку,
Меня руками крепко обними,
Закрой глаза, пока вращаться будем,
В то время ни о чём не говори».
 
 
Вхарат исполнил всё, как приказали:
Покинул шлюпку, к девице подплыл,
Взял с рук её платок… Его подняло.
Он к девушке прильнул и всё забыл.
 
 
Средь вас, быть может, кто-то улыбнётся,
Подумав: «Полюбил, лишь приобнял…»
Нет. Капитан от этого, конечно,
Беспечно головы не потерял.
 
 
Красавица была морской, холодной.
Как ни крути – она сама вода!
Да, внешне хороша, но стука сердца,
Услышать он не смог бы никогда.
 
 
Её красою можно восторгаться,
Беречь, как всё живое и ценить,
Но если нет общения душою,
То не дано, лаская глаз, любить.
 
 
Вхарат на самом деле чуть отвлёкся.
Подумаешь и вправду о другом,
Когда ты в море крутишься юлою,
И тяжесть вод растёт с каждым витком.
 
 
Но вот они, как голуби, в обнимку,
Вертясь, спустились на морское дно.
И только ощутилась твердь ногами,
Он понял, почему тут нетемно.
 
 
Буквально в двух шагах в ларце красивом,
Лежал тот самый чудный бриллиант.
Молва не солгала. Он был огромен!
Светил, как солнце, каменный гигант!
 
 
Поблизости не видно было стражи,
Но девушка сказала: «Ты смотри,
Захочешь взять без спроса дивный камень,
В воде сотлеешь тотчас изнутри!
 
 
Пойдём. Я обещала похвалиться,
Дары, позволив выбрать самому.
Хотя признаюсь, в том определиться,
Ещё не удавалось никому».
 
 
Вхарат сказал: «Красавица, не нужно,
Сулить богатства дивные свои.
Не знаю, почему ты равнодушна,
К тому, что в водах гибнут корабли…
 

 
Что золото, что эти изумруды,
Когда без света этого беда?
Ведь если на скале поставить камень —
Потоки слёз исчезнут навсегда».
 
 
«Подумай! Я даю тебе возможность,
Не горбясь, в один миг разбогатеть!» —
Красавица сказала, «Ты обязан,
На дно всенепременно посмотреть!»
 
 
И хлопнув в свои дивные ладони,
Она призвала маленьких коней,
Которые примчались малой стайкой,
С большой ракушкой полною огней.
 
 
Всё было, как на тройке прокатиться,
Но лишь без ветерка – неслись в воде!
Катание такое могло сниться,
Вхарату и казалось – всё во сне!
 
 
Совсем иным теперь предстало море —
Красивее, чем видим на земле.
Своей неотразимостью пленили
Строения из ракушек в воде.
 
 
Однако капитана поразило
Наличие блуждающих людей.
Они ходили, что-то собирая,
И каждый был с поклажею своей.
 
 
Всё позже стало ясно и понятно,
Когда они домчались до пещер,
Которых пред глазами было много,
А в них богатства, что он не хотел.
 
 
Приблизившись поближе к самой крайней,
В момент, когда в неё они вошли,
Увидел капитан большие горы
Из золота, что люди нанесли.
 
 
Понять, кто сделал это, было просто,
Искатели входили внутрь с мешком,
И каждый свою ценную поклажу
Ссыпал на месте, видно на своём.
 
 
Потом там отдохнув совсем недолго,
Обняв своё несметное добро,
Вновь поднимался, шёл блуждать по морю,
Чтоб приумножить, что собрал давно.
 
 
В глазах не замечался лучик счастья.
Была усталость, обречённость, грусть.
Безрадостен был выданный «подарок» —
Набрать всего, что сосчитать боюсь.
 
 
Не смея ни на миг остановиться,
Они скитались бедные по дну.
Забытые, измученные люди,
Что солнцу предпочли водную тьму.
 
 
Царевна же, показывая горы,
Сказала: «Это чудо не у всех!
На дне моём достаточно сокровищ.
Собрав, султаном станешь без помех».
 
 
«Такого счастья мне, поверь, не нужно.
Я шёл за камнем и не отступлюсь!» —
Сказал Вхарат, «Не стоит, и пытаться
Сбить с толку, цели я своей добьюсь!»
 
 
«Но камень так опасен, ты же можешь,
Как многие, в мгновение сгореть!
А я тебе, как видишь, предлагаю,
Немного походив, разбогатеть!»
 
 
Вхарат ответил: «Слышится коварство…
Ведь все, кто бродят здесь – твои рабы.
До смерти будут мучиться с мешками.
Они добром твоим ослеплены.
 
 
Ты золотом своим не награждаешь —
Наказываешь алчность. Это так?
Поддашься обещаниям невольно,
И этим жизнь сменяешь на пятак.
 
 
Им захотелось сразу стать вельможей,
Кому султаном, а кому царём…
И как ещё друг друга не убили
За золото, что светится огнём?»