Олег Колесников

«Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’лайх вгах’нагл фхтагн».

Этот безумный священник отрезал жабе-самцу ноги посреди их совокупления, но умирающее животное не прекращало совершать то, к чему призывала природа. Этот причудливый опыт навел Спалланцани на многие размышления. «Такое упорство жабы-самца, – решил он, – свидетельствует скорее не о бездумной глупости его чувства, а о страстности его страсти».

Обезопасив себя таким образом, я пошел по коридору. Прежде чем сделать шаг, я осторожно ощупывал

Для некоторых писателей дело обстоит иначе. Смело врываясь в гущу битвы, они используют свои способности, чтобы пропагандировать насущные идеи, или даже сами берутся за оружие. Однако за неотложностью своего служения могут забыть о необходимости утверждать и расширять то, что можно метафорично назвать «самокритическое сознание рода человеческого», или попытку увидеть человеческую жизнь в целом по отношению к остальному миру.

Первая и очевидная причина – это та самая «двенадцатая книга» марсианской серии Эдгара Райса Берроуза, которую с таким нетерпением и так долго ждали. С тех самых пор, как вышла «Ллана из Гатола», десятая книга серии и последняя работа Берроуза, которая была напечатана при жизни автора. Читатели целых 16 лет постоянно высказывали Берроуза обнаружили отдельные моменты, из-за

«Очень богатые люди, – сказал однажды кто-то, – не похожи на нас с вами». А другой, еще более остроумный человек, заметил: «Ну да, у них денег больше». Мой босс был очень богат, и этим во многом объясняются достигнутые им успехи.

эстетические рамки и применить к ней пыточные орудия примитивной математики того времени. Теория бран утверждала, что воспринимаемая нами Вселенная есть лишь крошечная часть чего-то огромного, тончайшая прослойка шпона в фанерном листе бесчисленных соседствующих реальностей. По мнению Куэйхи, в этом крылось нечто заманчивое в теологическом плане, напоминающее концепцию рая наверху и ада внизу, между которыми втиснут субстрат воспринимаемой человеком действи