Quotes from the book «Синий город на Садовой»

Холодным пеплом замело их след,

Но мальчики стоят и ждут ответа -

Все те, кто среди войн и среди бед

Не дожил до пятнадцатого лета.

Их бесконечный строй угрюм и тих,

Шеренги – словно траурные ленты…

Так что же вы не взглянете на них,

Премьеры, полководцы, президенты?!Все тише барабанщики стучат,

Но гаснущий их марш зовет к возмездью!

И вот горит последняя свеча,

Горит среди галактик и созвездий.

Затихший город съела темнота,

Угасли оробелые огни там.

Но эта свечка светит неспроста -

Она горит на бочке с динамитом!Пускай весь мир вокруг уныл и хмур -

Свеча горит во тьме неугасимо,

Зажгли ее, как жгут бикфордов шнур,

Сгоревшие мальчишки Хиросимы,

Ее спокойный свет неумолим,

Не гаснет пламя, как бы мрак ни вился.

Свечу друзья погибшие зажгли

От тлеющего пепла Саласпилса…Теперь от страха гаснут фонари

От Балтики до Крыма и Кавказа…

Скажите, кто услышит детский крик,

Когда звереют дизели спецназа?

Скажите, кто поймет, как в эти дни

Зажатый детской болью мир непрочен?

И что во тьме спрессован динамит,

И что фитиль у свечки все короче…

...предательство – это та черная сила, которая может погубить весь мир…

Толпе все равно – славить или терзать. Лишь бы только быть орущим стадом, не думать поодиночке…

Такая у нас в этом неласковом мире судьба: дают что не надо, ведут куда не хочешь.

Обращаться к Богу по пустякам – это было бы попрошайничеством. На одной только Земле людей больше пяти миллиардов, а если во всем Космосе, то мыслящих существ и не счесть! И если каждый будет лезть к Богу со всякими своими мелочами… Другое дело, если уж отчаянно подопрет что-то такое, когда надеяться больше не на кого. А пока есть силы, человек должен делать свои дела в жизни сам.

Были тайны тогда неоткрытыми,

Мир земной был широк, неисхожен,

Мастерили фрегат из корыта мы

С парусами из ветхой рогожи,Мы строгали из дерева кортики,

Гнули луки тугие из веток —

Капитаны в ковбойках и шортиках,

Открыватели белого света.Белый снег был суров и опасен,

Он грозил нам различными бедами.

Караулил нас двоечник Вася

И лупил – а за что, мы не ведали.Мир являл свой неласковый норов,

И едва выходили из двери мы -

Жгла крапива у старых заборов,

Жгли предательством те, кому верили…Мы, бывало, сдавались и плакали,

Иногда спотыкались и падали.

Но потом, сплюнув кровь, подымались мы,

Ощетинясь сосновыми шпагами.Жизнь бывала порою как мачеха

И немало нам крови испортила.

И тогда вспоминал я, как мальчиком

Помнил честь деревянного кортика…