Read the book: «Дочь убийцы»

Font:

* * *

Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

Глава 1

Ветер налетел, как разбойник, внезапно, порывом, березы испуганно склонили перед ним свои лохматые макушки, истерично замахали ветвями, листья затряслись, зашумели, где-то под крышей с глухим звоном шевельнулась водосточная труба. Неподалеку, над поселком, задрав нос, с тяжелым натужным гулом набирал высоту авиалайнер. Ветер унесся вдаль, самолет ушел в небо, и стало тихо. Слышно было только, как деревья между собой перешептываются да птицы перезваниваются.

Яна вздохнула. Тревожный бодрящий шум уступил место унылой тишине, и она осталась наедине с конспектом. Завтра экзамен. Ей еще раз нужно разложить по полочкам сущность и структуру электронного правительства, разобраться с ним и уяснить, как современные технологии противодействуют коррупции.

В теории это, конечно, возможно, а насчет практики нужно спросить у папы. Он этот вопрос изучил изнутри, знает, как бороться с противодействием. Только вот ответа не будет. Отец в лучшем случае промолчит, лишь насмешливо фыркнет, а в худшем накричит на дочь.

Нельзя порочить честь святого чиновника. Яна должна это понимать и даже молиться на отца. Ведь от него зависит не только ее настоящее, но и будущее. В следующем году она должна окончить институт, а без отцовской протекции перспективную должность не получить. Иначе придется ей прозябать в толпе на обочине жизни.

Как будто ее это пугает. Как будто в толпе жизни нет. В том-то и дело, что именно там она бурлит и переливается всеми цветами радуги.

Завтра Яна снова окунется в эту толпу, а пока хочешь не хочешь нужно бродить по закоулкам памяти с конспектом-путеводителем. Сидеть на летней террасе в уютном кресле, но шагать и освежать пройденные темы.

Только вот что-то не очень-то у нее это получалось. Завтра ведь будет не просто экзамен, а встреча с Ромой. Он давно уже подавал ей знаки внимания. Вполне возможно, что завтра этот парень пригласит Яну куда-нибудь в кино, на последний ряд. Обязательно так оно и будет, все к этому идет.

С тихим глухим стуком стронулись ворота, с едва слышным гулом поползли в сторону. Во двор въехал отцовский «крузер». Яна вздохнула и закатила глазки. Это у нее сегодня рабочий день, а у людей выходной. Отец с утра отправился на страйкбольный полигон, вернуться должен был к вечеру, а не к обеду. Неужели его ранили?

Он вышел из машины, весь из себя бодрый, самодовольный, в камуфляже с жилетом-разгрузкой. Пистолет в пластиковой кобуре, нож в кожаном чехле, тот самый, который отец любил так, что клал его к себе на ночь под подушку. А камуфляж-то натовского образца. Разве святой российский чиновник не обязан быть патриотом родной страны?

Он поднялся на террасу. Яна провожала его скептическим взглядом, в голове ее варились, похлюпывали вредоносные мысли. И камуфляж у отца не такой, и выглядел он в свои сорок четыре года не очень, во всяком случае для контрстрайка. Даже разгрузка не могла замаскировать выпирающее пивное брюшко. И щеки у него чересчур сытые для бойца спецподразделения. С такими брюшком и щеками хорошо в теплом кабинете сидеть, считать бюджетные денежки, в уме выделять из них откаты.

Отец заметил скептическую улыбку дочери, хмурить брови не стал, даже шаг не замедлил.

– Учишь? – на ходу спросил он.

И открыв дверь, скрылся в доме.

Яна возмущенно вскинула брови. Отец явно куда-то спешил, но все же он обязан был уделить дочери хотя бы пару секунд внимания. Мог бы остановиться и спросить, на какой теме она уже топчется чуть ли не целый час.

А из машины вышел дядя Денис, с которым отец дружил еще с института. Кучин выглядел куда лучше, спортивный, подтянутый, и военная форма ему к лицу. У отца ни единой морщинки на лице, ни одной седой волосинки. Денис Николаевич этим похвастать не мог. Возраст уже начал бороздить его лоб и серебрить голову, но при этом он выглядел моложе отца. Такой вот парадокс. Глаза у него молодые, в них озорная ирония и мудрость давно живущего человека. Или это всего лишь хитрость и цинизм, которые он умел выдавать за житейскую мудрость?

– Привет! – сказал Кучин, улыбнулся, глядя на Яну, подмигнул ей.

– Здравствуйте, Денис Николаевич, – проговорила она и даже напрягла мышцы ног, как будто собиралась подняться.

Дорогих гостей принято встречать стоя. Яна это знала, но так и осталась в кресле.

Кучин подошел к столу, за которым она сидела, ловко и почти бесшумно выдвинул кресло напротив, сел, сцепил ладони на животе. При этом он не сводил с нее глаз и улыбался, пытаясь передать ей тепло своих чувств. Возможно, ложное. Отец как-то обмолвился в разговоре с мамой, что Кучину нельзя доверять на все сто процентов. Отца он вроде бы никогда и ни в чем не обманывал, но партнеров по бизнесу, что называется, кидал и даже с криминалом дела имел. Впрочем, Яна просто могла неправильно все понять.

– Мы же договорились, просто Денис, – напомнил он ей.

Договор этот они заключили еще в прошлом году, на дне рождения у отца. Месяца через два после этого у Дениса Николаевича трагически погибла жена, и их соглашение как бы утратило силу. Выражая соболезнования, Яна обращалась к нему по имени-отчеству. Он тогда очень переживал, лица на нем не было. Куда уж тут помнить о том, что для нее он просто Денис? Да и само его состояние не позволило ему заигрывать с молоденькими девчонками.

– Как дела, Денис?

Кучин улыбнулся, сощурил один глаз, одобрительно кивнул, но на вопрос отвечать не стал.

– А ты все хорошеешь. – Он не спрашивал, а утверждал.

– Даже не знаю, когда остановлюсь, – в шутливом тоне отозвалась она.

– Не надо останавливаться. Нужно двигаться дальше. Но замужем.

– За кем? – спросила Яна в том же шутливом ожидании, которое Кучин не обманул.

– За мной, – совершенно серьезно сказал он, и даже глаза его перестали улыбаться.

– Это предложение? – осведомилась девушка и огляделась по сторонам.

Ни мамы рядом, ни отца. Некому подтвердить, что Кучин шутит, и одернуть его.

– Да.

– Это несерьезно! – заявила она и мотнула головой.

Сама ситуация не располагала к серьезному общению. Кучин появился тут мимоходом, с бухты-барахты. Еще несколько минут назад он и не думал ни о каком серьезном разговоре и вдруг, с ходу, предложил ей руку и сердце. Что это, если не способ поддержать разговор?

– Это абсолютно серьезно, – тихим голосом отчеканил он.

– А если я откажусь?

Яна нахмурилась, услышав себя. Никаких «если» быть не должно! Она уже отказалась!

– Ты подумай. Если да, то будет официальное предложение.

Дверь открылась, из дома на террасу вышел отец с рюкзаком в руке. Кучин поднялся, собираясь уходить вместе с ним.

– А если нет? – спросила Яна.

Кучин улыбнулся и качнул головой, отметая все возможные варианты, кроме согласия. Он подмигнул ей и вместе с отцом направился к его машине.

Тот даже не остановился, не глянул на нее. Яна проводила его возмущенным взглядом. Его дочери только что сделали предложение, от которого попахивало педофилией, но его это совершенно не смущало. Вот и какой он после этого отец?

Раздвоение личности – это вовсе не диагноз, а скорее преимущество. К жизни как таковой Элен в общем и целом относилась вольно, легкомысленно и безответственно, носилась по ней, как ведьма на метле, скакала по кочкам, по койкам. Не счесть, сколько мужчин у нее было. И все нормально, никаких вопросов к самой себе.

Но был в этой жизни мужчина, с которым она вела себя как верная жена и даже являлась ею, холила Дениса, пылинки с него сдувала. За три месяца, что жила с ним, эта особа ни разу ему не изменила и была для него просто Леной.

А сейчас она снова Элен. Не по своей воле. Сам Мотыль вызвал ее на разговор.

– Ты должна рассказать мне о своем Кучине, – заявил он.

Мотыль не обладал внушительной внешностью. Среднего роста, худощавый, лицо невзрачное, как у человека самых заурядных качеств, черты грубые, но не пугающие. Да и взгляд у него невыдающийся. Не было в нем свинцовой тяжести или огненного напалма. Просто умные глаза проницательного человека. Мотыль брал не харизмой, а своей безусловной жестокостью и безбашенным бесстрашием. Он запросто мог убить Элен прямо на месте, своей рукой. И ее, и любого другого человека, неугодного. Немало было таких персонажей, которые не воспринимали его всерьез. Многих из них уже похоронили.

– Зачем?

Элен хорошо знала, чем для нее может закончиться этот разговор, поэтому с опаской глянула на своего босса, который все никак не хотел становиться бывшим.

Мотыль занимался всем, что могло приносить доход. Начинал с бесплатных автостоянок в центре Москвы, снимал с доверчивых водил деньги за парковку. Бизнес заглох, но Мотыль успел на нем подняться, переключился на девочек, игорный бизнес. Нисколько не брезговал он и наркотой.

Элен работала на него с пятнадцати лет. Приехала она в Москву за легкой добычей и впряглась в тяжелую пахоту, ублажала молодых жеребцов и старых коней с кривыми плугами. Сначала была массажисткой, затем перешла в эскорт, обслуживала клиентов элитных катранов, попутно выуживала из них информацию, интересную для Мотыля.

В двадцать пять лет она уже всерьез подумывала о том, чтобы завязать, даже с Мотылем на этот счет переговорила, но из дела вышла лишь после того, как сошлась с Кучиным. Элен совершенно случайно с ним познакомилась, как обычная девушка, даже порядочную из себя разыграла. Надо сказать, что ей очень понравилось быть просто Леной.

– Мне нужно.

– Но я же вышла из дела, – сказала она и качнула головой.

Мотыль вынул из пачки сигарету, неторопливо взял со столика зажигалку в форме револьвера. Душа Элен сжалась в комок и ухнула куда-то в самый низ живота, в направлении к пяткам. Элен не смогла сдержаться, ее лицо приняло страдальческое выражение. Она очень боялась умереть.

Такая же зажигалка была и у Элен. Но без секрета. Та, которую Мотыль сейчас держал в руке, могла выстрелить не только огоньком, но и мелкокалиберной пулей.

– Меня интересует бизнес Кучина, – сказал Мотыль, выщелкнул из револьвера огонь, поднес его к сигарете.

– Ну, если очень интересует… – Элен замялась.

Да, она спала с Мотылем, не единожды заставляла его биться в приступе восторга от собственной персоны, но это не давало ей права дерзить ему. И в молчанку она зря играла. Возможно, у нее имелись большие шансы выйти замуж за Дениса, но вряд ли он возьмет в жены мертвую невесту.

– Еще больше меня интересует его друг Егоров.

– О нем я слышала только краем уха.

Мотыль снова положил палец на спусковой крючок. Возможно, на этот раз он собирался высечь пулю. Элен должна была поторопиться.

– Но кое-что про него знаю, – сказала она. – Работает в каком-то министерстве, сидит на финансовых потоках. Кучин через него получает подряды на строительство. Что-то типа того. Подробностей не знаю.

Мотыль, помнится, отпустил ее, разрешил оставить работу. Она и не думала собирать информацию о Кучине, но Денис часто куда-то звонил при ней, называл имя Егорова. Элен как-то спросила, кто это, выяснила, что друг детства и партнер по бизнесу.

– Надо узнать.

Элен могла только догадываться, зачем Мотылю нужен Егоров. Он хотел развести этого чинушу на деньги или заказ на строительство через него выбить. Возможно, Мотыль решил переключиться на легальный бизнес. У него достаточно денег, чтобы потянуть крупный строительный проект. Сейчас большая мода на бюджетное финансирование, умные люди поднимают с этих дел миллиарды. Такие ключевые фигуры, как Егоров, ценятся на вес золота.

– Я попробую, – сказала Элен и вздохнула.

– Надо не пробовать, а делать. Со всей серьезностью, – проговорил Мотыль, рассеянно рассматривая свой револьвер. – Надо будет – ляжешь под этого Егорова.

– Но я не могу! – заявила Элен.

– Еще как можешь! – отрезал Мотыль, резко глянув на нее.

Ей ничего не оставалась, как склонить перед ним голову.

– Я смотрю, ты расслабилась, потеряла нюх.

– Но я же вышла из дела, – с жалостью к себе произнесла она.

– Ты так думаешь? – осведомился Мотыль и едко усмехнулся.

– А разве нет?

– Ты была в отпуске, пора возвращаться в дело.

Элен подавленно кивнула, со скрипом соглашаясь с этими словами. К полноценной работе она не вернется, больше никаких клиентов, только Кучин. Будет жить с ним, неторопливо собирать информацию о Егорове.

– Тебе нужно возвращаться в тонус, – сказал Мотыль, проницательно глядя на нее. – Чтобы жизнь медом не казалась.

– Я в тонусе.

– Нет. Но я верну тебя в струю. Отработаешь один номер.

Элен нахмурилась. Маску добропорядочной мисс она оставила дома и сейчас с легкостью могла упасть в руки к Мотылю, но лучше было обойтись без разврата.

– Его зовут Антон, и он мне должен. Отработаешь с ним.

– По-быстрому управлюсь, – заявила Элен и принужденно кивнула.

Мотыль удивленно повел бровью. Вообще-то, он имел в виду нечто другое. Но так и Элен подумала чисто о рабочем процессе. У Мотыля была обширная клиентура, и он старался держать нужных людей под контролем. Особенно его интересовали должники. Он хотел знать, откуда они собираются брать деньги для расчета с ним и какие фигуры за ними стоят. Элен умела знакомиться с мужчинами, входить к ним в доверие, собирать о них информацию. Некоего Антона она обработает как надо, но не станет тратить на него слишком уж много времени. Разберется с ним и сразу же порхнет к Денису, птицей счастья в его золотую клетку.

Если жизнь дает нам уроки, то должна ставить и оценки за них. Зачетная книжка на руках у Яны. «Отлично» за экзамен в ней уже есть. А вот жизнь влепила ей двойку. Рома улетел на юг с ее лучшей подругой. Они сдали экзамен в числе первых и тю-тю. Сессия закончилась, впереди практика, но Рома уже обо всем договорился.

– Мне тоже нужно уехать, я решила с практикой… – тараторила Нинка.

Яна потрясенно смотрела на глупую подружку, слова которой пролетали мимо ее ушей. Яна получила удар под дых, не могла дышать, а Нинке хоть бы хны. Она рассказала, куда подевались Рома с Дашкой, и тут же переключилась на себя. Но Яне было совершенно все равно, чем собиралась заняться Нинка этим летом. Да и на Рому она должна махнуть с высокой колокольни. И на него, и на себя. Зачем ей нужно лето, если жизнь остановилась?

– Я пойду, – перебив Нинку, сказала она и повернула к выходу.

У кабинета в ожидании экзамена еще толпились люди, и Яне казалось, что все они смотрят ей вслед и злорадно хихикают. Но так это неудивительно. Ее же кинули, как последнюю дурочку, оставили обтекать, как помойную лохань.

– Да ты не психуй! – бросила ей вслед Нинка, но за Яной не пошла.

Все правильно, ее сейчас лучше не трогать. В душе высокое напряжение, влезешь – убьет. Но оно ведь могло убить и саму Яну. Она подумала о петле, о машине, под которую можно броситься, и остановилась как вкопанная. В петлю из-за какого-то козла?! Ну уж нет!

Под машину девушка не бросилась, возвращаясь домой, не стала выезжать на встречную полосу, но всю дорогу находилась будто в тумане, не понимала, где находится, куда едет. Очнулась Яна только возле дома.

У ворот стоял «Гелендваген» Кучина. Денис Николаевича сидел за столом, на веранде. Мама подавала ему кофе.

Яна озадаченно посмотрела на них. Мама у нее красивая, стильная, изящная. Отец не просто так называл ее мечтой мужчины. Дома сейчас никого нет, отец на работе, Яна только-только вернулась. Зачем приехал Кучин? Уж не для того ли, чтобы провести время с мамой? Мужикам доверия нет, начиная с Ромы. Да и женщины ничуть не лучше, если судить по Дашке.

– Яна!

Мама просияла, увидев ее. При появлении дочери она ничуть не смутилась, видимо, не имела никаких причин стыдиться. Возможно, она даже не задумывалась над самой возможностью грехопадения.

Яна молча растопырила пальцы на правой руке. Пятерку она получила. Ей захотелось показать Кучину один палец. За жизненный урок девчонка огребла кол, и он тоже в этом виноват. Потому что мужик. Причем такой же легкомысленный, как и Рома. Предложение он собрался ей сделать. Педофил чертов!

Она поднялась на террасу.

Кучин встал, оправил полы стильного блейзера, поздоровался с ней, весело подмигнул. Однако Яна всего лишь кивнула ему в ответ и прошла мимо.

Мама потянулась за ней. Судя по выражению ее лица, она собиралась сказать дочери что-то торжественное, эпохальное, но Яна не хотела слушать ее.

Она поднялась на второй этаж, скрылась в своей комнате, хотела закрыть дверь, но передумала. Можно, конечно, запереться, но ведь тогда Яна не узнает, зачем пришел Кучин. Вдруг он на самом деле собирается сделать ей предложение? Она-то, конечно, против, но все равно интересно.

Мама не заставила себя долго ждать. Яна лежала на кровати, зарывшись головой в подушку.

Она подсела к ней, нежно провела рукой по спине и спросила:

– Яна, что случилось?

– Ничего!

– Не сдала?

– Сдала. И меня сдали! – Яна разрыдалась.

– Кто тебя сдал?

– Нормально все! Хорошо!

– Парень?

– Да нет у меня никакого парня! – заявила Яна и вскочила так резко, что мама пугливо вздрогнула. – И никогда не будет!

– Лучше, конечно, с молодым, – в раздумье проговорила мама.

– Это ты о чем?

– Денис Николаевич сказал мне, что хочет сделать тебе предложение.

– Он же мне в отцы годится!

– Вот я и думаю. Это не совсем правильно, но в то же время… – мама замялась.

Яна кивнула, останавливая ее. Она тоже сомневалась, но все же готова была сказать «да». Назло Роме и своей глупой молодости.

– Скажи Кучину, что я согласна, – заявила она и снова зарылась головой в подушку.

– Я бы на твоем месте не стала торопиться.

– Скажи, что я согласна! И пусть он проваливает отсюда! – Яна махнула рукой в сторону двери.

И Кучин пусть убирается, и маму она не хотела видеть. Ей нужно было побыть одной и смириться с той глупостью, которую она совершила. Яна не откажется от этого своего решения, даже если смертная тоска заставит ее выть на луну.

Глава 2

Женская красота – смертельно опасное оружие. Шлифовать ее нужно до блеска, а точить до бритвенной остроты. Элен знала толк в премудростях такого рода. Она довела себя если не до совершенства, то близко к тому. Даже линзы глубокого синего цвета в глаза вставила. Антон был без ума. Прежде всего от самого себя. Он смотрел на Элен как в зеркало, в котором видел свое отражение.

Она изобразила восхищение, увидев его. Он это заметил и засветился изнутри от восторга, как самодовольный болван, даже раздулся от чувства собственного превосходства. Ведь она первой обратила на него внимание. Не могла этого не сделать, потому как он крутой красавчик.

Элен еще только собиралась выходить на него, подъехала сегодня к его дому, чтобы занять удобную для нападения позицию, а там аптека. Ей нужна была жидкость для линз. Она решила воспользоваться удобным моментом, зашла в аптеку и нос к носу столкнулась с Антоном. Растерянность и удивление эта особа удачно скрыла за восхищением, обращенным к нему.

Именно оно и вызвало в нем чувство собственного превосходства, которое не позволит ему начать знакомство, первым обратиться к ней. Если она сама не пойдет ему навстречу, то он просто исчезнет с ее горизонта. Ситуация сложилась патовая. Если они сейчас разойдутся, то следующая попытка Элен сойтись с ним вызовет у него подозрение.

Очередь в аптеке электронная. Вот-вот на табло высветится номер его талона, он подойдет к окошку, возьмет лекарство, повернется к Элен, в лучшем случае подмигнет ей и пройдет мимо. Если она не возьмет быка за рога.

Элен смело подошла к Антону.

– Молодой человек, вы не выручите меня? – Она улыбалась, насмехалась над той робостью, с которой звучал ее голос.

– Да, конечно! – Антон подался к ней.

Он и сам смотрел на нее, пытался очаровать, влезть в душу если не всем телом, то хотя бы какой-нибудь его частью. Парень видный, высокий, спортивный, ухоженный. Ярко выраженные надбровные дуги с резким переходом на нос, пухлые, но четко очерченные губы, подбородок с бугорком – яркий признак высокой сексуальной активности. Нос довольно-таки крупный, черты лица не совсем правильные, но в состоянии чувственной гармонии. Он нравился женщинам, прекрасно это знал и наверняка пользовался этим.

Элен вплотную приблизилась к парню, поднесла губы к самому его уху. Он замер в ожидании. На лицо Антона легла улыбка победителя.

– Вы не могли бы купить мне упаковку презервативов?

Голос ее дрожал от волнения, но Элен всем своим видом давала парню понять, что это показная робость. На самом деле она ничего не боялась и готова была проверить покупку на качество прямо сейчас, где-нибудь в сторонке от людных мест. Антон снимал квартиру в соседнем доме, и она прекрасно это знала.

Антон легко переборол смущение и улыбнулся. Мол, да, я настоящий мужчина, привыкший к легким победам над женщинами.

– И что мне за это будет? – осведомился он.

– Каждый третий в подарок, – прошептала она.

– Тогда я возьму дюжину.

– Можно даже чертову.

Ее расчет оправдался на все сто. Антон легко принял игру, себе купил эластичный бинт, ей – безопасный секс.

Из аптеки они вышли вместе. Элен направилась было к своему «Лексусу», однако он предложил ей чашечку кофе и показал на дом, стоявший совсем рядом.

– В постель? – спросила она.

– Туда можно будет даже завтрак подать, – сказал он, не сводя с нее глаз.

– Нет, завтракать я буду с папочкой, – обращаясь к себе, тихо проговорила она.

– Сколько лет нашему папочке? – с усмешкой полюбопытствовал Антон.

– Я не хочу обсуждать это с посторонним человеком. – Элен совершенно всерьез выразила свое недовольство, но при этом скользнула взглядом вниз от пряжки его ремня.

– А чего ты хочешь?

– Только этого и хочу, – тихо сказала она.

А ведь папочка у нее уже немолодой. Хотя она почти любит его, с Антоном ей будет поинтереснее. С этой мыслью она и отправилась к нему домой.

Быка за рога он взял уже в лифте, обнял Элен за талию, заставил привстать на носочки и поцеловал в губы. Сопротивляться она не имела права. Назвалась сучкой – прыгай по кочкам.

Из лифта они переместились в однокомнатную квартиру. Элен нужно было нагнуться, чтобы расстегнуть босоножки, но Антон сам взялся за дело. Сначала он стащил с нее трусики, затем разул, после чего поставил в позу.

Первую покупку они испытали в прихожей, вторую – на расшатанном диване в гостиной. После короткого перерыва Антон пошел на третий круг.

– Ты не шутишь? – спросила она.

– Каждый третий в подарок, – напомнил он ей. – Ты ведь сама так сказала!

Элен хмыкнула. Ведь Антон собирался купить двенадцать презервативов Хорошо, что решил сэкономить в деньгах и в силах, взял девять.

– Мог бы и на завтра оставить, – сказала она, когда он наконец-то угомонился.

– Завтра не будет, – закрывая глаза, едва слышно проговорил он.

– Почему это не будет?

– Завтра без меня. С папиком.

Элен подняла упаковку с презервативами, лежащую между подушками, бросила ее на пол, обиженно оттопырила губку и спросила:

– Ты такой же одноразовый?

– Не хочешь расставаться? – осведомился он, открывая глаза.

– Да плевать мне!

– Могу сбросить на память. – Антон кивком показал на шкаф, на котором стоял древний музыкальный центр с колонками.

– Что сбросить? – не поняла Элен.

– Видео.

– Там у тебя скрытая камера?

– Папику понравится, – заявил он и усмехнулся.

– Ты это серьезно? – Элен приподнялась на локте, возмущенно и с едкой насмешкой глянула на него.

– Знаешь, что бывает с бабочкой, когда она летит на огонек?

– Сколько ты просишь за мои крылышки? – поинтересовалась Элен, оценивающе глядя на Антона.

Игрок он, душа у него как парус, в который дует ветер азарта. Этот авантюрист не боится рисковать своей жизнью, соблазняет и шантажирует богатых дамочек.

– Пока еще не прошу. Кино не готово. – Он снова кивнул на шкаф. – Вдруг пленка засветилась? Опять же, монтаж, озвучка.

– Значит, ты у нас мистер двойной съем, – сказала она.

– Да, так оно и есть. Сначала я снимаю дамочек в постель, затем – на камеру, – проговорил парень, нахально глядя на Элен.

– А если у меня ну очень крутой папочка? Зашкварит он тебя на камеру задом наперед.

– Зубов бояться – в рот не ходить.

– Жаль.

– Мне тоже.

– Жаль, что со мной у тебя ничего не выйдет.

– Ну да.

– Нет у меня никакого папочки, – заявила Элен и качнула головой.

– Ты проститутка? – спросил Антон, внимательно глядя на нее.

– Почему это проститутка? – возмутилась она.

– Правда глаза колет, не так ли?

– Может, у меня родители?..

– Может?.. Проститутка ты. Или типа того, – поднимаясь с дивана, проговорил он.

– С тебя сто тысяч, – заявила Элен и кивком показала на музыкальный центр. – Или просто сотри все.

Может, она и проститутка, но Денис очень расстроится, если Антон сольет компромат на нее.

– Незачет, – выдал парень.

– Что незачет? – спросила Элен и настороженно глянула на него.

Не нравилось ей это зловещее затишье, на фоне которого звучал его голос.

– Не убедила и не объяснила. Зачем ты меня сняла? – Он стоял на прямых ногах и пристально смотрел ей в глаза.

– Я тебя сняла?

– Кто тебя нанял?

– Да иди ты!

– А ведь я тебе почти поверил. Думал, на ловца и дичь бежит.

– Зверь.

– Зверь – это ты, а мне нужна дичь.

– Какой же я зверь?

– Кто тебя нанял?

– Слушай, а может, ты и правда маньяк? – сказала Элен и стала подниматься.

Тут Антон вдруг схватил ее за горло и впечатал головой в подушку.

– Я не маньяк, – сказал он, наложил одну ладонь на другую и принялся душить Элен.

Она хрипела, пытаясь вырваться, но Антон лишь улыбался, насмехался над ее жалкими потугами.

– Маньяк обязательно убьет, а я могу пощадить. Если правду скажешь.

Элен и кивнула, и моргнула, соглашаясь на правду. Она прожила короткую, но очень насыщенную жизнь. С ней много всего было. Ее насиловали, убивали, стволом пистолета в ухо тыкали, нож к горлу приставляли и петлю на шее затягивали. След глубокий остался. Элен даже переживать стала, думала, не пройдет. Сейчас могли появиться синяки.

Умереть она почему-то не боялась. Ее пугало возможное объяснение с Денисом. Увидит следы на шее, заподозрит в неладном.

Антон убрал руки, отошел от нее на шаг.

– Ну ты и придурок! – откашлявшись, проговорила она.

– На кого работаешь?

– Ни на какого я не работаю.

Приток свежего воздуха подействовал на сознание женщины как свежее моторное масло на двигатель. Элен скривила губы, насмехаясь над собой. Ее напугали следы на шее, а как быть с тремя презервативами в подарок?

«Антон истоптал меня, как стадо слонов. Неужели Денис это не почувствует? Вот за что нужно было переживать», – подумала она.

– Не работаешь, значит. Ну и хорошо! – произнес он, смахнул со спинки кресла мужской халат, снял с него и сложил вдвое пояс.

– Ничего хорошего! – пробурчала Элен.

Она не пыталась бежать. Во-первых, бесполезно. Во-вторых, этим она еще больше разозлит Дениса.

– Давай, колись, кого я должен бояться? – спросил он, глядя на нее как ковбой на лошадь, которую нужно заарканить.

– Он назвался Митей, – ответила она и пожала плечами. – Сказал, что ты обидел очень уважаемого человека.

– Кого конкретно?

– Не знаю.

– Понятно.

Антон вздохнул, сожалея о своем решении. Элен ему соврала. Он должен был наказать ее за это, запросто мог убить. Достаточно было посмотреть ему в глаза, чтобы понять всю реальность такого трагического исхода. Еще Антон жалел Элен и заранее выражал ей свое сожаление.

Он ловко накинул ей пояс на шею, осталось только затянуть удавку. Тогда Элен и слова не успеет произнести. Все закончится очень быстро.

– Мотыль! – успела выкрикнуть она.

Этого хватило, чтобы удавка снова превратилась в обычный пояс от халата, который Антон стал наматывать себе на кулак. А она вдруг поняла, что сама может ударить его, причем в то самое место, которое отличает дедушек от бабушек.

Элен находилась в удобном положении и быстро выбросила из-под себя ногу. Но Антон уловил момент, ловко ушел от атаки и схватил ее за ступню.

– Это все? – спросил он.

– Что все?

– Где нож или цианистый калий?

– Зачем цианистый калий?

– Так ты же сказала, что Мотыль тебя заслал. – Он продолжал держать ее за ногу, разглядывая лак на ноготках.

Элен мельком подумала о том, что маникюр у нее свежий, показать его не стыдно.

– Какой Мотыль? Я хотела сказать, что ты ведешь себя как мотылек-однодневка. Сегодня порхаешь, а завтра все, каюк.

– Не надо меня лечить. Я знаю, кто такой Мотыль, – сказал Антон и ласково провел пальцами по стопе, рассматривая поднятую ногу по всей длине.

Он любовался открывшимися видами, но при этом готов был дернуть за ногу со всей силы, так, чтобы кости голени отошли друг от друга. После этого Антон мог отрезать ей голову.

Элен охватил животный страх.

– Я не собиралась тебя убивать! – прохрипела она.

– Нет?

– Я всего лишь должна была узнать про деньги.

– Какие именно?

– Ты ему должен, и он хочет знать, как ты будешь с ним расплачиваться.

– Я ему должен?

Антон продолжал гладить ее ногу. Его движения были мягкие, нежные. Они возбуждали женщину даже сквозь страх смерти.

– Ты проиграл шестьсот сорок тысяч.

– Где проиграл?

– В казино.

– Я не играю в казино.

– Но Мотыль сказал…

– Кто такой Мотыль?

– Как это кто? Ты же сказал!..

– Я взял тебя на пушку, – заявил Антон и усмехнулся.

От возмущения Элен дернула ногой, за которую он ее держал. Он разжал руки, и нога, лишенная опоры, устремилась вниз. Элен не успела напрячь мышцы, и пятка больно впечаталась в пол.

– Кто такой Мотыль? – спросил парень.

– А ты хорошо поройся в памяти. Может, ты кувыркался здесь с его подружкой?

Насколько знала Элен, у Мотыля не было жены, но это не исключало сердечного увлечения, над которым и мог надругаться Антон. В свой постели, перед видеокамерой.

– У него свое казино?

– Подпольное.

– Это понятно.

– Катраны, девочки, наркотики, мафия!

– Ты должна была со мной решить?

– Пока только собрать информацию.

– Значит, он сказал, что я ему должен? – ущипнув себя за подбородок, спросил Антон.

– Сказал, – подтвердила Элен этот факт.

Видимо, Мотыль не хотел посвящать ее в пикантные подробности, поэтому придумал версию, которая показалась ему правдоподобной. Антон действительно мог проиграться в казино.

Возможно, Мотыль жил с женщиной, которую считал непорочной. На самом же деле она совсем не прочь была закрутить на стороне, нарвалась на Антона и на его видеокамеру. Мотыль ненавидел ситуации, которые выставляли его лохом.