Измена. Жестокий брак

ГЛАВА 1. Принцесска

– Телефон отдала, шалава! – сквозь шум уличного кондиционера слышу за спиной грубый, прокуренный мужской голос и вздрагиваю.

Пять минут назад я вышла из кафе-бара, свернула во внутренний дворик, чтобы в относительной тишине отправить клиенту пару голосовых сообщений с новыми идеями по его пиратской вечеринке. На часах половина второго ночи, но какая разница! Чат Ватсапа все стерпит. Пускай заказчик банкета прослушает голосовые сообщения, когда проснется. Если сейчас же не зафиксирую задумки, позабуду сама.

Голова и так пухнет от сегодняшнего праздника в стиле голливудского мальчишника. Как вам идея именинника: облачить всех приглашенных девушек в костюмы стриптизерш?! Я, как ведущий организатор мероприятия, естественно не отстаю от «коллег». Оперативно разруливаю возникающие проблемы в облекающих кожаных лосинах и сверкающем бюстгальтере из кристаллов, надетом поверх черного сетчатого топа. Настоящие стриптизерши, конечно, выглядят куда развратнее. Но и координатор банкета должен соблюдать дресс-код вечера, если заказчик очень просит.

Мысль о том, что ко мне кто-то пристает, нападает вот прямо сейчас, кажется настолько нереальной, что первые секунды я откидываю её в сторону, выбрасываю в мусорный бак, как обертку от мороженного.

Наконец, в завале из задач нахожу для неудобной мысли место. Поворачиваюсь к источнику грубого голоса, оторвавшись от экрана смартфона, и упираюсь взглядом в паренька. Малец явно вышел из гопоты. Спортивные засаленные брюки, черная объемная куртка и такая же кепка: кривая, определенно не по размеру. Головной убор сдвинут наперёд и закрывает пацану половину худого, бледного лица.

– Простите, – в замешательстве бурчу в сторону.

Явно не желаю замечать зла. Хочу продолжить: «Вы меня с кем-то перепутали» – прицепившись к неуместному обращению. Но тревога дает о себе знать. Накатывает на макушку липким колпаком. Мерзкий холод спускается по позвоночнику до копчика. Внутри все сжимается от страха.

– И сумку сюда гони! – слышу в ответ.

– Деньги вам отдам, карточку! Телефон мне самой позарез нужен, – лепечу, скрываясь на отвратительный визг. – Я потом не восстановлю важные куски переписок с клиентами!

В подтверждение своих слов опускаю голову и суетливо распахиваю клатч. Нервно перебираю «внутренности» сумки в поисках банковской карточки. К ногам летят ягодные блески для губ, влажные салфетки и карманный флакончик любимых вишневых духов.

– Шалава-а-а-а! – последнее, что могу разобрать.

Висок пронзает резкая острая боль. Пространство перед глазами плывет и теряет очертания. Молниеносно бросает в тошноту. Пару секунд я еще делаю вид, что держусь, но быстро начинаю угасать, как рыба, выброшенная из моря на горячий песок.

Падаю на асфальт, теряя сознание.

***

– Надо учи-иться пи-ить, – через гул в голове с трудом разбираю насмешливый мужской голос.

Слова протяжные, искаженные помехами звучат, как из параллельной вселенной. Кажется, голова сейчас взорвется от напряжения. С трудом приоткрываю глаза. Силуэты предметов пляшут в дьявольском бешенном танце. Опираюсь одной ладонью на асфальт, а второй тянусь к виску. Хочу проверить, на месте ли вообще голова. Ощущение, что её напрочь снесли бульдозером. Дотрагиваюсь до виска и вскрикиваю от боли.

– У-у, какие мы неженки оказывается, – раздражающе шумит мужской голос. – Еще и завтра голова будет болеть. Прямо с утра! «Похмелье», кстати, называется.

Я плохо соображаю, где вообще нахожусь. Какой сейчас день и час. В голове воющий, галдящий туман. Мерещится, что земля вот-вот выскочит из-под ног, и я разобью вдребезги лицо. Пытаюсь сфокусировать взгляд, всматриваюсь в трещину на асфальте. Но она шевелится и двоится, а затем медленно начинает покрываться темными пятнами.

Кап, кап. Кап! У меня кровь течет из носа.

Рваным движением дотягиваюсь до губ и размазываю по лицу горячую «водицу».

– Вот нажралась, как свинья! – слышу в стороне.

– Я… не… свинья, – отвечаю невпопад, подхватив последнее слово, как эхо.

– Сама встать сможешь и помощь нужна?

Дрожащими пальцами опираюсь об асфальт и пробую оттолкнуться. Но вместо того, чтобы подняться, сжимаюсь в комок от внезапного приступа тошноты. Пытаюсь прикрыть рот рукой, но ладонь проскальзывает куда-то в сторону, будто сейчас я не могу адекватно оценивать даже границы собственного тела.

– Не могу, – произношу, с трудом пересиливая головную боль.

– «Несмотря на милое личико, ты алкоголичка» ¹, – хмыкает мужчина и встряхивает меня, ставит на ноги, как упавшую с полки куклу.

Но сама держаться на ногах я вне в состоянии. Не выстою, упаду. Колени точно сделаны из ваты.

– Обопрись сюда, руку мне за голову закинь, – командует спаситель.

Хотя спаситель ли? Делаю то, что он просит, как в замедленной съемке. Не соображаю, что происходит. К тому же по-прежнему жутко тошнит.

Останавливаюсь на пару секунд и пытаюсь рассмотреть героя получше. Высокий крепкий мужчина. Лет на десять старше, одет вроде прилично. Перед глазами танцуют черные кляксы, ничего толком не разглядеть.

– У тебя в баре друзья или ты одна пришла? – голос мужчины звучит так близко, что меня неожиданно бросает в жар.

– Не помню, – выдавливаю спустя минуту.

Я, правда, не помню. В голове по-прежнему только гогочущий туман.

– Адрес домашний хоть помнишь?

– Не помню.

Спаситель неожиданно хохочет. Звонко, раскатисто, по-бесовски. Поддевает пальцами браслет из позолоченных буковок «Принцесса» на моем запястье и язвительно заявляет:

– Принцесса не бухает, принцесса отдыхает!

– Ну, поехали, принцесска, – продолжает он. – Отвезу тебя к себе переночевать.

ГЛАВА 2. Спаситель

Я никак не реагирую. Экономлю энергию. Неожиданно спаситель начинает от души и заразительно хохотать, но сил выдавить в ответ хотя бы подобие улыбки у меня сейчас нет.

– Идем, принцесска, считай, что нашла своего принца, – мужчина с усмешкой тащит мое вялое, словно поломанное тело за собой, а затем, остановившись, выдает здравую мысль: – Может стоит позвонить кому-то из твоих?!

Я пытаюсь кивнуть в ответ, хочу согласиться. Но боль в голове настолько тяжелая и сдавливающая, что не выходит даже легкого наклона. Вместо этого дергаюсь, будто смертельно раненая, и напряженно сжимаюсь. Совсем, как испуганный зверёк! Пытаюсь наскрести по сусекам остатки сил, чтобы снова не провалиться в обморок.

Ехать никуда не надо, достаточно будет сесть, отдохнуть, продышаться, и обязательно станет легче. Голова перестанет трещать, только бы отлежаться, окончательно прийти в себя.

Не поеду я ночевать домой к незнакомому мужчине! Мне бы только оклематься, голову «очистить», вытравить из нее тошнотворный туман.

– Не хочешь звонить, значит, не звоним, угум-с, – решает мужчина за меня. – Как зовут хотя бы помнишь?!

– Ме-еня-я?! – сдавленно шепчу, с трудом проговаривая буквы.

– Тебя! Тебя! Не меня же! – спаситель начинает заводиться на пустом месте.

Его голос лихо становится ворчливым и злым. Сейчас хочется получше всмотреться в его лицо. Убедиться, что спасителя не подменили, и меня держит все тот же статный мужчина, а не вздорный и раздражительный старик.

– Как меня зовут, я прекрасно знаю! Руслан, для тебя просто Рус, – продолжает он.

– Ка-ри-на, – выдаю с неестественными паузами, по слогам.

– Неплохо, – мужчина довольно смягчает тон, прикасается пальцами к моей голове с явным желанием ласково потрепать по макушке.

Но едва его рука трогает кожу, как я ору в голосину. Вою, точно волчица, потерявшая детеныша.

– Что ты орёшь, ненормальная?! Ничего не сделал! – хмыкает мужчина и ускоряет шаг.

Я, как на привязи, тороплюсь рядом с ним.

– Садись, ноги сюда, спину вот так, – командует спаситель, укладывая меня на переднее сидение автомобиля.

Я по-прежнему теряю координацию в самых банальных движениях. Никак не могу понять, что со мной такое. Я совсем не пью спиртное! Откуда настолько разрывающая боль в голове?!

– Пристегнись! – нависает мужчина, полностью закрывая обзор.

Руслан вытягивает ремень безопасности и плотно фиксирует меня на сидении. Края полоски, как острые веревки, врезаются в кожу. В нос ударяет запах туалетной воды мужчины. Терпкий табачный аромат с отзвуками бергамота и зеленого чая, чрезмерная близость незнакомого человека вызывает внутри новый приступ удушающей тошноты.

– Вызови скорую! – выкрикиваю и зажимаю рот руками.

– Какая еще скорая?! – хмуро бухтит Рус, садится рядом на место водителя и заводит мотор. – Хочешь опозориться перед серьезными людьми диагнозом «Белая горячка»?! Жила-была в большом городе прекрасная принцесса, но встретила однажды в темном-темном баре «белочку»². Это я должен буду поведать трудягам из неотложки?! Сон, теплый душ, обильное питье, и завтра будешь, как новенькая, принцесска. Обещаю, что приставать не буду. Приставать к полудохлым алкоголичкам, прости, но это извращение. А я точно не извращенец! Возьми в бардачке пакет, если тошнит. А, дьявол, ты сама сейчас и пакет не возьмешь!

Мужчина нервно дергает дверцу бардачка и бросает мне на коленки свернутый кульком бумажный пакетик, который дают при заказе еды на вынос. Цепко сдавливаю подачку пальцами и, развернув наполовину, подношу к лицу. Не сразу разбираюсь, где нос, а где губы… Руки трясутся.

А где мой телефон, чтобы самой вызвать скорую?!

Мысль простреливает насквозь. Одновременно с ней машина Руслана срывается с места. От стремительного «взлета» меня в очередной раз бросает в тошноту. Она быстро проходит, и последние силы я трачу на то, чтобы вспомнить, где мой телефон, а следом… и где моя сумка? В руках их нет! Карманов на мне тоже нет.

Однако упорные, въедливые размышления до добра не доводят. Голова начинает буквально размалываться на части. Кажется, можно отдирать от черепа атрофированные куски мозга и отбрасывать в сторону.

Руслан добавляет газа, я вжимаюсь в сиденье. Цепляюсь пальцами за обивку, словно боюсь вылететь на дорогу через переднее стекло.

– Сегодня я твоя скорая, принцесска! Прости, без мигалки, – выдает спаситель и в следующий миг уже переключается на перепалку с соседней машиной: – Куда прёшь, ублюдок! Мамка права купила?! Не видишь, моей девушке плохо?!

Вжимаюсь в кресло еще крепче. Похоже, оно – последнее, что еще держит меня на этом свете.

– Не бойся, принцесска! Я с тобой! Вдвоем нам ничего не страшно!

Если бы я знала тогда, что спаситель скоро превратится в тирана, а его фраза «не бойся, я с тобой» будет еще много лет звучат в моей голове совсем иначе.

«Бойся, я с тобой!» ³

ГЛАВА 3. Сотрясение

В ушах фонит. Перед глазами все скачет. Я не могу сконцентрироваться ни на машине впереди нас, ни даже на крышке бардачка. Периодически проваливаюсь в обморок, теряю сознание на доли секунд или секунды, а потом возвращаюсь в реальность. Громко и часто дышу, прижав к губам бумажный пакет.

Успокоиться, отдохнуть, отлежаться на мягком сидении не выходит. Впереди яркий свет фар режет глаза до боли, любой звук отдает в голове мучительной барабанной дробью. С каждой минутой становится только тяжелее и невыносимее. Мир выглядит фальшивым и чужим. Я не верю, что это происходит со мной.

– Вызови скорую! – кричу, но плохо соображаю, в реальности ли кричу или в воображении.

Окончательно проваливаюсь в пустоту, где никто и ничто не ждёт.

***

Прихожу в себя на кровати. Испуганно ойкаю, а затем нервно дергаюсь, принюхавшись. От простыни противно тянет терпким запахам табака и бергамота. Быстро оглядываюсь по сторонам, а затем цепенею от ноющего в груди беспокойства.

Комната не моя! Плотные шторы блэкаут не пропускают ни глотка света. Я точно заперта в склепе. Срываюсь с кровати, на слабых ногах добираюсь до окна и одергиваю штору. Бледный свет от уличного фонаря озаряет правое предплечье, и я тут же вскрикиваю.

Что это?.. Что?..

По коже от запястья до самого локтя тянется узкая кровавая тропинка. Что у меня с рукой?!

В памяти жуткой вспышкой проносится видение. «Телефон отдала, шалава!» – застывает перед глазами картинка. Пазл, несмотря на сильное головокружение, начинает складываться, как бы я ни пыталась засунуть его в самый дальний угол.

– Это не со мной, не со мной! – топчусь на месте, зажав лицо руками.

Липкий холодок ужаса стекает по спине. Глубоко вздохнув, я начинаю рыскать по стене в поисках выключателя. Наконец, нахожу его. Порывисто щелкаю по клавише, и комната погружается в теплое желтоватое сияние.

Звонко вскрикиваю, но тут же плотно зажимаю рот рукой. В глазах застывает темно-красное пятно. Белоснежная наволочка и простыня под ней измазаны кровью.

Дрожу, рассматривая еще сырой алый след на руке, красные кляксы на блестящем топе. Слышу за дверью какое-то шевеление и моментально бросаюсь к ней. Открываю на распашку и ору, наткнувшись на мужчину:

– А-а-а-а!

– А-а-а-а! – перекрикивает он, забивая женский визг театральным раскатистым басом, а затем встряхивает меня, приподнимая от земли. – Протрезвела, принцесска? Помнишь, кто спас тебя и привез сюда?

Со злостью впиваюсь в зловеще-чёрные глаза мужчины. Как его? Руслан?! Я не уверена, что он меня спас!

Не ответив, делаю шаг вперед, минуя его, но уже в следующую секунду чувствую на запястье сдавливающий тугой захват, похожий на железные кандалы.

– Правильно говорят, не буди спящую красавицу раньше времени, иначе она превратится в зомби, – недовольно бухтит мужчина.

Не понимаю, о чем он. Что за нелепая шутка?! Сглатываю комок в горле, от паники меня начинает трясти. Тело обмякает. Чувствую себя мелким грызуном, угодившим в мышеловку.

– Умыться не хочешь, принцесска? – рассержено хмыкает мужчина, и за три шага мы оказываемся в ванной.

Слабо пытаюсь вырваться, пока Рус разворачивает мой подбородок в сторону зеркала.

– Смотри, красотень! – смеется он. – Не принцесса, Королева зомби-апокалипсиса!

О чём он?! Прищуриваюсь, не сразу получается сфокусироваться. Тут же вскрикиваю.

– Да не ори! – обрывает мужчина. – Дьявол, четыре часа утра, Карина! Пьянство не всем идет, ага.

Мое лицо и, правда, похоже на обезображенную физиономию живого трупа. Под глазами по-настоящему чёрные синяки от туши. Правая щека, ближе к виску, опухла и посинела. Но еще хуже выглядит нижняя половина лица. Всё, что под носом, напоминает огромную кровавую рану. Губы и подбородок залиты красным. Подсохшие пятна есть и на шее, и на груди. Словно меня покусала шайка вампиров! Искусала, но не убила. Под кровавым следом видно, как бьется пульс. Настоящая зомби!

Неловко дотрагиваюсь до распухших ноздрей. Похоже, ночью у меня сильно текла кровь из носа.

Уфф, значит, я хотя бы не ранена! И след на руке – просто след!

– Запомни, как выглядит алкоголизм, – Руслан встряхивает снова, удерживая у зеркала. – И вспоминай каждый раз, когда рука потянется к бутылке или еще одному бокальчику, чтобы забыться…

– Да я не пила! – вырываюсь, кричу со злостью.

Громкий звук отдает в голове эхом. Хватаюсь за висок, но дотронуться до кожи на голове по-прежнему невыносимо больно.

– Мне нуж-на ско-рая по-мощь, – произношу настойчиво, по слогам. – Ночью на меня на-пали. Ударили по голове, забрали телефон и сумку.

– Дьявол! Ты сразу не могла сказать?! – с досадой рычит мужчина и преграждает путь. – Или ты специально выдумываешь сказки, принцесска?!

«Сказки выдумываю?!» – бешусь про себя.

Как сказочно звучат слова: НАПАДЕНИЕ и ОГРАБЛЕНИЕ! Буравлю мужчину сердитым, испепеляющим взглядом. А со стороны и не скажешь, что дурачок!

Взрослый, статный, ухоженный брюнет. Одет по-модному, но не пафосно, а скорее уютно: мягкий пуловер и темно-синие джинсы. Серьезное лицо с выразительными черными глазами, хищный прищур и брутальная щетина, как у мужчин-моделей из рекламы парфюма.

– Хороши сказки! – бушую вслух. – У меня дико болит голова, раскалывается в прямом смысле слова. Если сложно помочь, дай телефон, я вызову скорую сама.

– Угум-с, – паясничает Руслан, скрещивая руки на груди. – И даже сможешь сама объяснить оператору, где находишься, Карина? Адрес сможешь назвать?

Охаю в голос. По-моему, он просто издевается и наслаждается страданиями больного человека! Шатаясь, отпихиваю мужчину в сторону, но он все равно не дает пройти.

– Расскажи лучше, какая нормальная девушка станет в два часа ночи тусить одна в клубе, но при этом трезва, как стеклышко?! Не находишь неувязок в истории, а?! Не сходится решение с ответом!

– Я не тусила, я работала! – срываюсь на крик.

– Угум-с. И что же за деятельность такая серьезная, важная? Спецзадание в бронелифчике?! Ага знаю, у тебя не блестящие бусины на груди, это кольчуга! Новейшая разработка разведки, угадал?!

Еле сдерживаюсь, чтобы его не стукнуть. Даже больше: не двинуть ему по ухмыляющейся физиономии. Останавливает одно: наши силы не равны. Руслан по габаритам крепче раза в два, может и в три. Он – мощный бесстрашный лосяра, я же субтильная испуганная лань.

– Организую нестандартные вечеринки и праздники, – выдыхаю и устало сажусь на краешек ванной.

– Ну ясно, любое желание за ваши деньги, – закатывает глаза мужчина.

Я пропускаю его сарказм мимо ушей. Голова зверски ноет. Давящая, пульсирующая боль. Меня качает из стороны в сторону. Перед глазами темные круги.

– Умойся! – бурчит Руслан и выходит из ванной комнаты.

Я не двигаюсь с места. Достал своими приказами! Через минуту слышу, как он все-таки куда-то звонит и застываю в дверях. Наблюдаю за мужчиной. Он как будто преображается на глазах. Из брюзжащего ворчуна в одночасье становится внимательным и заботливым. Добрым! Четко пересказывает симптомы, на все вопросы отвечает за меня, уточняет у оператора, как скоро ждать помощи.

– Сказали, чтобы ты легла на спину и не вставала! – кивает, закончив разговор. – Дай Бог, чтобы это было не сотрясение мозга.

ГЛАВА 4. Больница

Но это было именно сотрясение мозга.

– Повезло, что Руслан оказался рядом и помог вам, – произносит врач скорой помощи, когда прихожу в себя.

В гостиной пахнет нашатырным спиртом: я ненадолго потеряла сознание. К приезду бригады лежу плашмя на диване. Под головой и плечами мягкие подушки. Как объяснил Руслан, обязательно, чтобы «раненая» часть туловища располагалась выше, чем нижняя. На лице, шее и руке ни единого пятна крови. Рус всё вытер сам влажным полотенцем.

– Как не помочь?! Пропала бы без меня принцесса! Разве мог пройти мимо такой шикарной красавицы?! – подмигивает мужчина, а у меня внутри странное ощущение, кажется, что матрица дает сбой.

То ли я неправильно расшифровываю смысл его слов, то ли Рус для каждого человека играет новую, уникальную роль. Во-первых, буквально десять минут назад он «шкварчал» и «дымился», рассуждая о моей зомби-прелести, а сейчас при врачах вдруг разглядел настоящую красоту. Во-вторых, что ему стоило вызвать скорую ещё возле кафе-бара?! В итоге я провела без помощи докторов несколько часов.

– Забираем вашу красавицу в нейрохирургическое отделение, в Боткинскую повезем, – сквозь шум в голове слышу, что врач объясняет Руслану.

– С ней поехать можно? – спрашивает он и сразу же решает за всех: – Одну её не брошу, поеду с вами!

Я с любопытством перевожу на Руса взгляд. Неужели ему не все равно, как я доберусь и что со мной будет?!

– Вы не беспокойтесь, девушка в надежных руках. В вашем участии больше нет необходимости, – вежливо, но настойчиво встревает второй сотрудник бригады. – Лучше сообщите о случившемся её родным.

Врач переводит взгляд на меня:

– Телефоны вы, конечно, никакие не вспомните, Карина. Кто-то из ваших родных есть в социальных сетях, чтобы Руслан мог с ними связаться?

– У меня только папа, – тяжело выдыхаю, снова накатывает невыносимая тошнота. – Его в соцсетях нет. Старенький для такого.

Отцу уже шестьдесят семь. Маму я никогда не видела, она умерла при родах. Папа после этого больше не женился, даже других барышень никогда в дом не приводил. Как объяснял, чтобы не задеть и не расстроить меня. Я была поздним, выстраданным ребёнком. Единственным его ребёнком.

– Одногруппники? Друзья? Коллеги? – продолжает врач.

– Подруга! Алиска Кулакова! – по-детски дергаю Руслана за рукав пуловера и тяну его на себя.

Это заставляет мужчину подойти ближе. Он встаёт вплотную к дивану, на котором лежу. Как стена отгораживает от врачей, словно они пришли не спасти, а навредить.

– Найду её, будь уверена, – неожиданно Руслан приобнимает мою ладонь теплой рукой.

По коже пробегает стайка колких мурашек. Смотрю на него снизу вверх. Сейчас Рус напоминает мне папу. Он кажется большим и сильным, когда я чувствую себя маленькой и беззащитной.

– У нее в ВК на аватарке рыжая кудрявая ведьма в черном плаще с капюшоном! – быстро продолжаю, захлебываясь словами. – Именно Алиска, не Алиса! Одна такая в ВК, сразу найдешь! Напиши ей, пожалуйста. У Алисы есть телефон папы…

– Хорошо, – обрывает врач, отстранив Руслана, и кивает коллеге: – Спустись за носилками!

Моя ладонь выскальзывает из руки Руса и безжизненно падает, почти достав до пола.

***

На две недели я полностью выпадаю из привычной активной жизни. Никаких звонков и переговоров с клиентами, никаких расчетов бюджета праздников в экселевских табличках, даже никаких конспектов! Я учусь на заочном по специальности «Реклама и связи с общественностью». Первый курс, второй семестр: экзамены на носу! Придется переносить и бегать за преподами.

Сейчас нужно строго соблюдать постельный режим. Ни ноутбука, ни телефона, ни музыки! Домой меня не отпускают, лежу и страдаю от тоски в больничной палате без телевизора.

– Тук-тук! Есть кто живой? – узнаю звенящий девчачий голосок.

– Али-иска-а-а! – хочется радостно вскочить и стиснуть лучшую подружку в объятиях.

Её голос звенит, как связка колокольчиков. Дверь открывается нараспашку, и в палату врывается рыжее, бушующее чудо в чёрном безразмерном балахоне. Алиска – адептка всех новых веяний одновременно: и бодипозитива, и нейрографики, и ведической астрологии, и регрессии в прошлые жизни. На тренинге по последним девушку заверили, что прежде она была ведьмой, а потом её сожгли на костре. Это сильно повлияло на стиль одежды Алиски и даже на цвет волос. Подружка красилась в насыщенный огненно-красный, чтобы соответствовать образу. И завидовала моему натуральному рыжеватому оттенку – золотисто-ореховому.

– Пс-сс! – подружка по-шпионски шипит, оглядывает мою палату, плотно захлопывает дверь, после чего зачем-то приоткрывает окно. – Ф-ф-ф! Сколько негатива на тебе! Фу-фу-фу!

Алиса размахивает длинными рукавами черного бархатного платья и выглядит немного зловеще, но я, увидев её, впервые за последние три дня, наконец, улыбаюсь. Рада её приходу, как ребенок! С ней невозможно соскучиться!

– Вчера новолуние было, зажжём свечу на защиту, пусть почистит тебя! Только не бухти, что здесь нельзя жечь! Ведьмам, как я, все можно!

Я не удивляюсь. Это обычные разговоры моей шебутной подруженции.

Алиса снимает со спины аккуратненький рюкзачок, украшенный плюшевыми крыльями летучей мыши, и, покопавшись внутри, достает из него толстую чёрную свечу. Ставит на подоконник и зажигает, а затем под мой хохот скачет по комнате, размахивая руками, в диком шаманском танце. Что-то ворчит под нос. Не разобрать! Нам повезло, что палата одиночная.

Когда пространство вокруг наполняется горьковатым ароматом трав, от которого начинает слезиться в глазах, Алиска резко тормозит и присаживается на краешек кровати.

– Ты как, сестра?! – вздыхает она. – Только не ври! И что за Руслан?! А подожди, принесла тебе еще кое-чего! Для настроения!

Алиска загадочно подмигивает. Она постоянно перескакивает с темы на тему, это для нее в порядке вещей. «Электровеник» – как её охарактеризовал мой папа. Но не только за хаотичность мыслей и словесный винегрет. Прическа Алисы периодически напоминает веник один в один!

– Держи! Эликсир жизни! – хихикает подружка, вытаскивая из рюкзачка карманный термос.

Снимает крышку и довольно расплывается в улыбке, как, впрочем, и я сама. Уже скалюсь во весь рот. Запах трав от свечи сменяется бодрящим ароматом свежего кофе.

– Только мне сейчас кофе нельзя, Алис! – вспоминаю и зажимаю нос, чтобы не поддаться искушению. – Пока нельзя ни крепкий чай, ни кофе!

– Да ты без кофе скорей умрешь! – вскакивает подруга, наливает ароматно пахнущей жижи в крышку от термоса и сует мне в руки. – Жить без него не можешь! И от одного глотка никто не умер. Не бухти, Карин. Прими, как лекарство! И про свечу забыла, вот я балда! Смотри на пламя свечи и представляй, как сжигаешь дотла того, кто на тебя напал! Зло должно быть наказано.

– Бред! – брякаю.

– Бред – это на заочку пойти, вместо дневного! – со злостью шипит Алиса. – Ты должна выразить пережитый тобой ужас, иначе стресс накопится внутри, будет разъедать тебе жизнь, отравлять год за годом, выжирать силы. Станешь бледная, как моль. Парни замечать перестанут, замуж никогда не выйдешь…

Да, Алису заносит иногда… Но вообще она добрая…

– Выпью каплю, только, чтобы ты не обижалась, – делаю маленький глоточек кофе и блаженно мурлыкаю, прикрыв глаза от удовольствия.

Подружка права! Обожаю кофе! Жить без него не могу!

– Ну конечно, только чтобы я не обижалась! – хихикает Алиса, вырывает крышку-чашку из моих рук.

В ответ хмурюсь и сердито надуваю губы.

– Нельзя, значит, нельзя! – издевается она.

Мы с Алиской подружки по школе, а не по ВУЗу. Она поступила на дневное отделение психфака, «факультета для психов», как говорит мой папа, а я специально выбрала «заочку», чтобы работать и делать что-то свое. У отца крупный бизнес по деловым мероприятиям, я же всегда мечтала о творчестве, обожала выдумывать и воплощать нестандартные идеи. Чтобы люди подходили ко мне после праздника и с восхищением благодарили за невероятные эмоции!

Так что я сама предложила папе создать отдельный проект по организации нестандарных вечеринок. Сама предложила, сама и горбачусь, не покладая рук. Куда мне еще на дневном учиться?! Если точно знаешь, чего хочешь от жизни, лучше сразу опыт нарабатывать. Диплом в этом случае – дело полезное, но уже десятое.

– Так что за Руслан – спаситель и свет в оконце?! – перескакивает Алиска на другую тему, допив остатки кофе из стакана-крышки. – Странный какой-то чувак! Не мог разве тебя сразу в больницу отвезти?! К себе домой зачем-то потащил! А если бы ты окочурилась в дороге? Типа решил, что он круче скорой и сам тебя спасет, в случае чего?! А-а-альфа-самец?! А-а-а-альфа-дебил?!

Алиса звучно хохочет. Да так, я тоже больше не могу сидеть с постной миной.

Стук в дверь резко обрывает наш смех.