About the book
В конце четвертого века до нашей эры юноша скиф спасается бегством из захваченного кочевниками городка, а молодой разведчик-ликвидатор в пятидесятых годах прошлого века погибает во время операции в Мюнхене. Так случилось, что тело скифа стало временным домом для сознания разведчика из двадцатого века. Он оказался в том времени, когда Великий Гелон – столица лесостепной Скифии, обезлюдел, Ольвия и Херсонес готовятся к войне за морское владычество, а молодое Боспорское царство во главе с архонтом Сатиром стремится покорить Феодосию. Сарматы, меоты и синды – каждый народ стремится к влиянию и оставляет свой след в истории. Смогут ли его знания и опыт прошлой жизни помочь ему в новых, невероятно тяжелых для выживания условиях? Окажет ли наш герой влияние на ход исторических событий?
Reviews, 8 reviews8
Спасибо автору за книгу! Не представляю, как нужно погрузиться в эпоху, чтобы так ярко все описать. Отдельное спасибо за чувства, которые переживаешь вместе с героями книги. Сейчас авторы так не пишут.
Мало того, что автор пишет безграмотно, так ещё у него мальчишка легко побеждает опытных войнов, как и в других дешёвых "попаданческих" сочинениях. Сразу главному герою отвалили кучу золота, как "всегда" ГГ самый "умный и хитрый". Вообщеи очередная низкосортных сказка. Еле смог прочитать половину, бросил.
Спасибо за такую необычную книгу! Получила удовольствие от прочтения, упорядочения разрозненных знаний о той эпохе. Очень рекомендую к прочиению и надеюсь автор напишет продолжение. Еще раз благодарю
начало неплохое, но потом постоянное нагромождение давно забытых народов и их междоусобных войн, что бы в них не потеряться. гг вроде подготовленный попаданец, но постоянно спотыкается о рояли) не знаю буду ли читать продолжение…
Книга замечательная! Первые страницы читаются тяжело из-за непривычных имен и названий, нужно отвлекаться на ссылки, но увлекательное повествование быстро затягивает.
резьбой. У колеса сидел какой-то оборванец с железным обручем на шее. Я спешился и подошел к тому возку. Увидел открытые
его мне показался слишком громким. Ведь до этого все говорили очень тихо. Таксак,