Сирийский марафон. Книга вторая. Часть 2. Невидимое вижу

– Прикольно, – сыграл удивление Кайда. – В военной разведке США проктологи зубы лечат. Новые технологии? Дай угадаю. Понял, понял. Не ищете простых путей.

Роб с вывернутыми за спину руками и розовыми потеками на физиономии выглядел совсем не комильфо. Подполковник простецки почесал затылок:

– Я-то наивный полагал, что только у русских всё через анус. Ан, нет.

– Век живи, век учись! – американец звучно сглотнул, стараясь сидеть ровно. Стянутые скотчем щиколотки затрудняли движение.

– Согласен! А, сдохнешь по любому дебилом, – подытожил Александр, отшвырнув импровизированную зубочистку к закрытым дверям. – Французский у тебя вполне. И, с соплями справился. Good boy! Теперь поговорим.

– Руки развяжи! – Роб твердо посмотрел Кайде в глаза.

– На кой? – искренне удивился тот. – Разговаривать будем, не в шахматы играть.

– Тогда не будет разговора! – вздохнул янки и опустил голову.

– Ты же, профессионал, а не дурак, – удивился Александр, положив ладони себе на колени. – Глазки открытыми оставили почему?

– Коню понятно. Полагаете, что разговорите или … ликвидирует, – равнодушно буркнул Роб, будто речь шла о постороннем предмете.

– Правильно, – в растяжку проговорил подполковник. – Зришь в корень. В оловянного солдатика мечтаешь поиграть?

– Ага, мечтаю, – американец поднял голову и ухмыльнулся. – Так полагаю, кто я такой вы в курсе?

– Естественно, – Кайда немного развел руки в сторону. – А, тема нашего разговора всего одна.

– Всего-то? – дерзко дернул подбородком Роб.

– Достаточно. Я не любопытный, – отмахнулся подполковник. – Государственный переворот. Заметь, не в штатах. Здесь. Местного разлива.

Янки голову не опустил, но в глазах проскочило беспокойство. Не то чтобы страх. Именно беспокойство. Скорее даже тень его:

– Вроде контрразведка, а ведете себя как мафиози из дешевых комиксов Голливуда.

– У, дружок. Чтобы очутиться в дружеских лапах службы безопасности надо сильно постараться, – Александр натурально зевнул. – Надоел ты мне что-то. Умничаешь, будто тут студенческий капустник. А, время тикает.

– Чиф! – сидевший за рулем Чупа-Чупс полуоглянулся. – Закатить этому дятлу дурь в вену, и все дела.

– Вариант, – на миг задумавшись, согласился подполковник. – Только после «химии» герра майора придется зарыть в барханах вонючей помойки.

Кайда приоткрыл занавеску на окну:

– Глянь! Чудное место. Историческая достопримечательность в какой-то мере. Городская свалка. Аромат. Специфический. Глаза ест, что иприт. Даже бичи обходят стороной.

Роб молчал, отрешенно глядя поверх головы Александра.

– Ладно! – решился тот. – Валите героя на пол. Жан, давай аптечку!

Три секунды и попытки американца отбиться потерпели фиаско. Уткнувшись носом в грязный коврик пола, он дергался всем телом и мычал сквозь липкую ленту. Носорог надежно фиксировал ноги, а Смоляк, усевшись янки на спину, придавил коленом голову. Кайда, почувствовав, что Роб косится из-за плеча, несколько демонстрационно достал из аптечки шприц и стекляшку ампулы. Крепко ухватив пальцами, отломил конический отросток и втянул прозрачную жидкость в шприц. Смоляк перетянул резиновым жгутом бицепс пленнику.

– Дернешься, проткну руку насквозняк. Я не медбрат из клиники «Шарите», – подполковник твердо держал запястье, – Практика минимальная. У тебя пять минут. Для самодоноса хватит. Если не поставлю антидот, сгоришь, что Жанна д’Арк. Но та на костре, а ты … Горячий парень из Техаса, мля. Последний шанс. И, это не фигура речи.

Роб вздохнул-выдохнул и … затих.

Александр время не терял и аккуратно загнал иглу в вену:

– Жар пошёл. К исповеди готов? Моргни, коли согласен.

На лбу американца высыпали частые капельки пота. Он дважды моргнул и даже попытался кивнуть.

– Вот и славно, – шмыгнул носом Кайда, медленно отлепляя ему скотч. – А, то задурковал …

Подполковник мазанул значок смартфона, отключая диктофон. Роб часто дышал, а губы его обметал белый налет. Смоляк протянул уже снаряженный шприц. Александр повторил манипуляции с инъекцией, мысленно хмыкнув: «Горячий укол хлористого кальция мало кому вредит. А, снотворное тем более».

Глава 5. «Солдатушки, бравы ребятушки …».

Оба автомобиля скучали в дальнем углу необъятной, как ВПП авиабазы Рамштайн, парковки гипермаркета “Kanyon”. До 26-этажного здания было далековато, зато дырявая тень от деревьев маскировочной сетью накрывала и «японца», и «немца». Группа собралась в микроавтобусе. Шопинг офицеров не волновал. Главное автомобилей покупателей по близости было не так чтобы. Утро пятницы. Хлопоты будней. К вечеру будет навал.

Шопен включил генератор помех на минимум, накрыв стометровым куполом место стоянки. Американец дрых сном младенца в потайном отсеке кузова «Фольца». Смоляк бдил у монитора скрытых видеокамер, что ежиком ощетинились по периметру «Toyota”.

– Пазлы сложились. Картинка практически полная, – Кайда по обыкновению пожевал губами, что выказывало скрываемое напряжение. – Заваруха начнется ночью. Группе поставлена задача: любой ценой помещать ликвидации «Султана».

– А, где он, Великий и Ужасный? – Носорог, прищурив правый глаз, потер ладонью кончик носа.

– Они отдыхают, – ухмыльнулся подполковник. – Тишайший город Мармарис. Курорт.

– Забурился себе в отель и в ус не дует, – Морозов неодобрительно мотнул головой. – А, что его халдеи? Бодигарды и прочая спецура? Тоже изволят на морях-океанах солнечные ванны принимать?

Александр укоризненно глянул на Чупа-Чупса:

– Объясняю для малолеток, лохонуться может любой. Хотя некий расслабон спецслужбы имеется в наличии.

– Так понимаю, время дорого, – откликнулся Лях с заднего сидения. – Чего сидим?

– Времени в принципе нет, – вздохнул Шопен. – Фиксируется активность армейцев в Стамбуле, Анкаре, Конье.

– Командир, как с оружием? – Еремеев расправил плечи, невольно задев сидевшего рядом Варшавина. Кайда, размышляя о чем-то, почесал маковку:

– По маршруту имеется одна закладка с легким стрелковым.

– И, только? – сморщился Носорог. – Стало быть надежда только на подножный корм?

– Скорее да, чем нет, – хлопнул себя по колену Александр. – Всё! По коням. Ушки на макушку, мозги в кучку!

Они пятый час катили практически строго на юг. Географ бы выразился, что спускались вниз. Хотя всё относительно. И, в горушку ползли черепахой. А, то стремительным слаломом выписывали серпантин по склонам гор.

“Toyota” числилась авангардом, а “Volkswagen” ровно наоборот, соответственно. Кайда, как и положено командиру по чапаевской диспозиции, сидел рядом Морозовым. Микроавтобус в опытных руках Андрея словно слился с дорогой. Ни тебе виражей, ни тебе резких тормозов. Как по рельсам. Чупа-Чупс, нажевывая бубль-гум, напевал в очередной раз на манер речитатива:

– Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваши деды?

– Слышь, строевик-песенник! Смени пластинку! – подал голос Носорог из глубины салона, когда Морозов в седьмой раз забубнил про «бравы ребятушки».

– Не нравиться, не слушай! – капризным тоном непризнанного гения откликнулся старший лейтенант.

– Да, что ты, дарагой! – оживился Еремеев. – Как можно? Конечно, нравиться. Только зубы немножко ноют. Чуть-чуть.

– И, не подумаю, – продолжил игру Андрей.

– Тогда я тебя зарежу! – прорычал Носорог. – Возьму кынжал и зарежу.

– Ха, напугал, противный, – развлекался Морозов. – У тебя и кынжала-то нету.

– Тогда задушу, пся крев! Своими р …

– Хорош, лицедеи! – подполковник поднял голову от навигатора. – Через три километра сворачиваем налево. Готовьтесь к выемке закладки.

Микроавтобус приткнули к полуразрушенному сараю. Крыша строения провалилась в тартарары, да и стены скрутило в старческом параличе. Зато в двух метрах рос могучий дуб, накрыв шатром кроны и сарай, и площадку рядом.

– Добрый дядечка, – Носорог уважительно огладил морщинистый ствол исполина. – Под такой шапкой ни спутник, ни беспилотник, ни другая холера не страшна.

– Иди уж. Вон «фольц» подтягивается, – Александр кивнул на подъезжающий грузовик. – Просьба у меня великая: не лопухнитесь. Сам знаешь, если закладку нашли то …

– Там засада или… одно из трех, – по очереди согнув два пальца правой руки, Еремеев выдержал короткую паузы и закончил манипуляции, скрутив пальцы в фигу. – Дулю им со смаком от всей широты славянской души.

«Немец», качнув термобудкой, остановился в трех метрах. Лях, сидевший за рулем, почтительно приподнял бейсболку. Замок пассажирской двери тявкнул пекинесом и, минуя подножку, на землю выпрыгнул Шопен. Перешагнув через потертые жилы корней что покрывали площадку, он оказал в метре от офицеров:

– В эфире некое топтание. Объявились новые операторы. Если отбросить словесную шелуху, напоминает перекличку.

– Контрразведка? – Кайда чуть прищурился. Шестаков потеребил мочку левого уха:

– Не похоже. Армейцы. Если принять во внимание частоты и жаргон.

– Спецназ? – Носорог переступил с ноги на ногу. – Тут тренировочная база недалече.

– ВВС, полагаю. Километрах в полста авиабаза имеется, – Шопен пошевелил плечами, разгоняя кровь в мышцах.

– Принято. Зашевелились инсургенты, – подытожил подполковник. – Эх, время, времечко. Цейтнот подкрался незаметно, хоть виден был издалека. Мда.

– Дак, я поехал? – Еремеев глянул на Александра.

– Погодь малость. Киндер-сюрприз выгрузите, – хмыкнул тот. – Пока вы шель-шевель, янки пробздеться успеет.

Колодец, облицованный диким камнем, выглядел экзотично. Мох с северной стороны заполз к самому верху. По южной разбежались веселые стебли плюща, глянцевея в лучах солнца. Лях подогнал «Фольца» впритык. Время не теряли. Носорог вытащил из-под сидения буксировочный трос. Смоляк, скинув ветровку, подошёл к срубу. Еремеев щелкнул карабином, зацепляя один конец троса за петлю на стальном бампере. На ходу разматывая канат, он кинул второй конец в колодец.

Смоляк, натягивая прорезиненный ремень фонаря на голову, заглянул в колодец:

– Темно, как у негра в ж…

– Не тушуйся пехота, – капитан уже держал в руках тонкий линь. – Цэ только колодец, а не анальный вход в царство мертвых. Подошвы потри о песок. Наверняка камни в плесени.

– Змеюк надеюсь нет, – морпех перекинул ногу через сруб. – Я как-то к ним не очень…

– А, чего они в колодце забыли? – усмехнулся Николай.

– Ну, там .. водицы полакать. К примеру, – Смоляк, ухватившись руками за трос начал спускаться.

– Ну, ты серость. А, ещё водоплавающий! – удивленно покрутил головой Носорог. – Вернемся домой, натравлю на тебя психологов. Пусть мозги промоют. Водицы полакать …

– Командир! Закладку взяли – это, конечно, губ, но в прикупе только легкое стрелковое, – Еремеев озадаченно почесал макушку. – Хотя бы одну базуку или там ПЗРК.

– Скажи спасибо, что пару пулеметов догадались положить, – в тон проворчал Чупа-Чупс, продолжая гнать «японца» на максимально допустимой скорости. – Если честно, слабо представляю, как и этот арсенал приперли.

– Меньше знаешь, крепче спишь, – усмехнулся Кайда. Он-то на своей шкуре испытал, насколько сложно и опасно провернуть такую операцию. Нервы звенят проводами на ветру, сердце бухает гаубицей, а каждый первый мерещиться бойцом группы захвата. – Придется подхарчиться на стороне. Носорог, подбери по маршруту что-нибудь подходящее.

– Уже, – простецки улыбнулся капитан.

– Надеюсь не база Инджирлик? – недоверчиво уставился Кайда на Еремеева.

– Можно и Инджирлик, почему нет, – в зрачках Николая запрыгали бесенята. – Однако не подходит.

– Что так? – расхохотался Морозов. – Боязно?

– Не угадал, малой! – продолжал изображать простачка Носорог. – Крюк большой. А, командир что велел? От маршрута не отклоняться.

– Излагай идею, затейник, – полуобернулся Александр. – Но, без волюнтаризма.

Отделение жандармерии выглядело типично. Второе по счету, как свернули с трассы на второстепенную дорогу. Серый бетон КПП, металлические ворота на монорельсе, кипарисы по периметру территории. Ну, и флаг Турции на тонкой мачте. Куда ж без него.

– Командир, похоже нам повезло, – Чупа-Чупс, стараясь не поворачивать голову в сторону поста, незаметно сбросил скорость микроавтобуса. – Таратайка у ворот под парами. Вона дым с глушителя пукает. На прогреве видать. Люки-двери на растопашку и водила is absent.

– А, молодой прав, – Носорог аккуратно отодвинул шторку с окна. – Подфартило.

– Вариант «безумный Макс». Работаем! – Кайда придавил кнопку передачи «уоки-токи».

– Gud! – ответно хрюкнул динамик, едва рация перешла на прием.

Дорога уходила вниз и вправо и “Toyota”, едва проехав сто метров, прижалась к обочине. Откатилась боковая дверь и Еремеев, вышагнул наружу. От души потянувшись, он огляделся по сторонам. Определившись, демонстративно ткнул указательным пальцем в сторону жандармского отделения.

– Моя пошла! – громко сообщил он на французском в пространство и пихнул дверь на место.

– Две минуты. Время пошло! – донеслось из салона, прежде чем дверь чавкнула, закрываясь.

Носорог, придав физиономии придурковатый вид, бродил вокруг броневика. Для полноты образа даже слюну пустил на подбородок, по опыту зная, что нормальный люди с опаской относятся к дебилам. Он успел попинать колеса, попытаться отломить фару Cobra, прежде чем взвизгнула дверь КПП. Жандарм в браво заломленном зеленом берете выскочил на крыльцо, продолжая застегивать брючный ремень. Еремеев тут же отреагировал на звук и сунул голову в открытый люк. Турок, на миг остолбенев, завопил перемешивая турецкие, немецкие и английские слова:

– Эй, мистер! Куда? Ахтунг! Опасность! Стоп!

Капитан прицелился лезть в броневик. Плюнув на упрямый ремень, жандарм бросился к машине:

– Ала-ля! Нельзя, стой, придурок!

Носорог, дернувшись в испуге, обернулся. Увидев приближающегося, он широко заулыбался, как родному.

– Ой, какой дяденька симпампуленька! Весь из себя военный. Ремешок у него кожаный, мотня расстёгнута. Сбруя вся в железках блестючих. Настоящий мачо! – радостно залепетал капитан на французском, добавив вторую струйку слюны и протягивая руки на встречу. – Он меня покатает на своей машинке.

– Месье! Здесь нельзя. Поли …, – жандарм, активно жестикулируя начал говорить и осекся, увидев пустые зрачки Носорога. – Мама мио! Даун! Его только не …

Тем временем Еремеев, растягивая губы в улыбку, в полном восторге хлопал в ладоши:

– Hero, hero! Macho! Macho!

Турок смутился:

– Да какой там hero. Скажешь тоже …

Резкая струя из ярко-красного баллончика, незаметного в лапище капитана, обожгла глаза, выбив слезы и сопли одномоментно. Захлебнувшись в сильнейшем кашле, жандарм схватился за лицо. Еремеев, подсекая ноги, придержал турка за ворот куртки:

– Зачем калечить парня, пусть себя. Минут на десять выпал из пространства и ладушки.

– Эй! Стоять! – заорали две глотки от КПП. Николай в три прыжка оказался у броневика и ужом проскользнул внутрь. Лязгнул тяжелый люк, и Cobra, дернувшись, покатила вперед. Два жандарма, скатившись по ступеням высокого крыльца, рванули в вдогонку. Короткоствольные МР-5, кузнечиками, запрыгали на спинах. Бронемашина, нещадно выплевывая выхлоп, выползла на дорогу с площадки у поста и стала медленно набирать скорость.

– Организуем марш-бросок с неполной выкладкой, – Носорог зыркнул в зеркало заднего вида, придавливая педаль акселератора Cobra, и загорланил в полный голос по-русски. – Солдатушки, бравы ребятушки, где же ваши …

Развернув микроавтобус, Чупа-Чупс опустил окно до упора и прислушался:

– Командир! По ходу веселуха начинается. О, гляньте! Собачья свадьба набирает обороты!

Из-за поворота показалась бронемашина. Ревя мотором, что слон в брачный период, Cobra выдерживала малую скорость. Два рослых жандарма с пистолет-пулеметами в руках бежали следом. Временами им казалось, что ещё чуть-чуть и догонят броневик.

– Схема хитрый заяц и ретивые борзые работает на ять, – констатировал Александр, переводя уоки-токи в режим передачи. – Начинаем! Включай «Пелену».

– Принято! –судя по реакции Шопен только и ждал команды.

Камуфлированный Ford Explorer в стиле американских боевиков вылетел с территории жандармского отделения едва ворота откатились. Каким-то чудом лихие жандармы разминулись с микроавтобусом группы. Чупа-Чупс в последний миг придавил педаль акселератора и крутанул руль, уходя от столкновения:

– Мать вашу! Гонят, что сраные веники!

– Трое в бибике. Значит четверо-пятеро в расположении, – подполковник крепко ухватился за дверную ручку. – Ворота ещё открываются. Мигни фарами Ляху. Вперед!

“Toyota” проскочила сквозь открытые ворота и свернула резко свернула за КПП. “Volkswagen” не отставал. Влетел следом и, разрезав будто праздничный торт клумбу в центре площадки, с визгом покрышек остановился у входа в двухэтажную казарму.

Перескакивая через две ступени, Морозов вспорхнул на крыльцо КПП. Дверь резко распахнулась. Широкоплечий жандарм, вышагнув на площадку, навел армейский “Colt” в грудь и рявкнул на турецком:

– Стоять! Руки за голову!

Чупа-Чупс нырнул под вооруженную руку и, схватив левую ногу за пятку, рванул изо всех сил вверх. Турок оказался не готов к такому и грохнулся на спину, смачно приложившись затылком о дверной порог. Пока Андрей подбирал “Colt”, да браслетил наручниками жандарма, Кайда ворвался в КПП. Изысками интерьер не отличался. А, казенный стиль служебных помещений во всех странах одинаков, что упрощало. Пульт с клавишами. На работающем мониторе четыре картинки черно-белой трансляции с видеокамер. Пошарпанный стол и опрокинутый стул-вертушка. Металлическая вешалка в углу с нахлобученной фуражкой и вороненным «эмпэ пятым» на ремне. Радиостанция на стойке мигает, скрученный шнур тангенты на краю стола.

– Стукануть хотел, – буркнул подполковник и, с корнем вырвав провода, от души приложился прикладом “Heckler&Koch” по рации. – «Пелена», ребята, штука серьезная. В эфир не пустит. В унитаз блажить толку больше.

Обежав ещё раз взглядом дежурку, Александр крикнул:

– Чупа-Чупс! Где залип?

– Да, здесь я, – Морозов, схватив двумя руками за ворот рубахи, затянул крепыша в комнату. – Здоровущий, мля, боров. И, чем их кормят?

– Разберись тут с пультом. Ворота на клюшку, – Кайда подошел к монитору. Три картинки были с периметра территории, четвертая камера гнала трансляцию из холла казармы. Картинка радовала. Четверо жандармов вниз лицом лежали на полу. Вполне идиллически. Почти, что тюлени на лежбище. Только руки в наручниках за спиной. Лях, Шопен и Смоляк в хорошем темпе таскали тюки, ящики, коробки, мелькая на экране.

– Пойду за драйвером пригляжу. Очнулся поди, – накинув ремень пистолет-пулемета, Александр двинулся к двери. – Уходить будешь, устрой тут пионерский костер. Маленький, но жаркий. Под столом бутыль припрятана. Чует сердце, виноградный спирт вояки пользуют. Шестьдесят градусов вещь убойная.

Глава 6. «Здесь и сейчас»

Как ни в чем не бывало они ехали на юг. Применительно к карте, то спускались вниз. Будто и не было двенадцати минут нервов и тяжелой работы. Кайда, как только подхватили сидевшего у километрового столбика Носорога, переключил уоки-токи на передачу:

– Штатный режим.

Секунд пять ответа не было. Александр успел вопросительно посмотреть на Еремеева. Тот устало улыбнулся:

– Норм, командир. Жандарметиусы ещё с часок склон прочёсывать будут. Броневичок в речку загнал. С дороги не видно.

Голос прозвучал в динамике так чисто, будто Смоляк сидел рядом за ситцевой занавеской, а не в «Фольце» едущем в полукилометре впереди:

– Принято. Роджер.

Александр бежал вдоль кромки моря долго, но усталости не было. Нежная пена морской волны домашним котом ластилась к босым ступням. Легкий бриз освежал, вливал бодрость. Россыпи солнечных брильянтов кувыркались среди гребешков волн, гоняя мудреный калейдоскоп. Он оглянулся в очередной раз, провожая наглючую чайку, что боевым вертолетом кружила над ним, выбирая момент атаки.

– Мать честная, за мной нет следов! – восторженно воскликнул он, мазанув взглядом нализанную водой полоску песка, что глянцем играла на солнце. – Они не смогут меня догн …

– Командир! Проснись! Мармарис по курсу! – кто-то тряс за плечо. Кайда вздрогнул и, мотнув головой словно конь, отогнал сон:

– Мармарис, говоришь?

– Воды глотните, а то сипите, как …,– Чупа-Чупс из-за спины протянул руку с бутылкой. Подполковник сделал несколько глотков:

– Сколько до въезда в город?

Носорог, сменивший Морозова за рулем «Японца», тут же откликнулся:

– Шесть-семь км. Пару минут назад указатель проскочили.

– Рули к набережной. Там парковка имеется, – Александр отпил ещё раз. – «Фольца» предупреди!

– Сделаем! – Еремеев, открыв перчаточный ящик», вытянул уоки-токи, ухватив за антенну, словно крысу за кончик хвоста.

Носорог избалованным плейбоем вольготно устроился на широкой, словно брачная тахта, скамье. Он лениво щурился сквозь антрацитовые стекла очков на турецкое солнце. Мимо дефилировал праздный люд обеих полов. Экватор курортного сезона, что вы хотите. Досыта налюбовавшись морским видом, он шумно выдохнул и, пружинисто поднявшись, направился по набережной в сторону парковки.

– Арсенал позаимствовали у жандармов на все случаи жизни. Но…, – Шопен поморщил нос.

– И, чего же вашбродию не хватает? – Кайда полулежал на сидении второго ряда. Всё-таки автотур через всю Турцию утомил изрядно. Впереди маячили немалые хлопоты. Весьма. Сквозь открытое косынкой окно слабый сквознячок затягивал пряный запах морских водорослей, раскаленного песка и жаренного на углях мяса. Шестаков опять поиграл носом:

– из РПГ-7 по вертушкам шмаляют только обормоты типа Сталлоне из америкосовских боевиках. Про штурмовики я уж молчу.

– Уболтал, при случае стуканем на жандармов, – усмехнулся подполковник потянувшись всем телом. – Так и скажем. Мол, недоработка, господа хорошие. Какого банана в территориальных отделениях ПЗРК не держим.

Смартфон пикнул, словив сообщение. Сонливость как корова языком. Александр вмиг вытянул из набедренного кармана аппарат. Красная единичка зацепилась за правый угол значка “Telegram”. Коснувшись подушечкой указательного, он открыл мессенджер. Чатов было не так чтобы … С дюжину. Одни рекламные рассылки. Новое сообщение «Shop off Pro-Exstrim” вещало о поступлении заказа № 0z19-7sea. Цифры сами по себе были пустышкой. Только последние три буквы классически посылали куда надо.

– Всё парни, от винта! – Кайда вышел из “Telegram”. Носорог по обыкновению возник, будто из воздуха материализовался:

– Он сказал поехали …

Он сидел на самом краю бассейна и грыз яблоко. В теплющей воде млели ступни намаянных ног, а пыльные кроссовки небрежно валялись за спиной на газоне. Расстегнутая на все пуговицы рубаха едва держалась на плечах, открыв нехилую грудь. Кайда не опасался шокировать отдыхающую публику. У “Grand Yazici Club” обширная территория. Одних бассейнов аж четыре штуки. Он не ломал голову на предмет куда самоликвидировались постояльцы. Забот и без того …

Высокий турок в темных брюках и белоснежной рубахе навыпуск дефилировал дорожкой, что вела вокруг водоема. По крупной гальке, вмурованной в бетон, отстукивали подошвы пижонских штиблет, приближаясь. Александр давно заметил местного денди и с меланхоличным видом любовался пузырьками в воде, что икринками, облепили ноги. Шаги замерли за спиной.

– Приветствую коллегу, – подполковник поднял вверх и чуть повернул вправо голову. – Герр Чангаль! Если не претит, присаживайтесь рядышком.

– Может соизволите встать, сэр Пилигрим? – сдерживая раздражение, на английском буркнул турок. – Обстановка не располагает к посиделкам.

– Соизволю. Отчего нет, – покладисто ответил Кайда и, сожалеюще вздохнув, легко поднялся. – За внешний вид не обессудьте. Всё согласно образа.

Чангаль угрюмо молчал, покачиваясь с носка на пятку. Туфли капризно поскрипывали в такт.

– Герр оберст! Не стройте из себя обнищавшую принцессу, волей обстоятельств вынужденную сожительствовать с плебеем, – Александр перешел с немецкого на английский. – Вы профи. Да, к тому же при исполнении. В приятели не навязываюсь. Так, для пользы дела.

– Хорошо, давайте к делу, – справился с собой турок. – Сэр Алекс. Могу так называть?

– Да, Бога ради, – простецки улыбнулся подполковник, обувая кроссовки. – Без церемоний. Раз вы здесь, наши президенты уже пообщались.

– Верно. Нужно согласовать некие детали, – полковник перестал изображать унтера на плацу. – Если не секрет, для решения задачи в группе достаточно бойцов?