Генри Ким
Девушка в белой куртке
На улице шёл дождь. Скрываясь за шторами, тяжёлые серебряные капли били по стеклу. Солнце ещё не село, и свет, проникающий в комнату, окрашивал всё в бледно-розовый.
Обычно в этот час люди только садятся ужинать, но я, раздевшись, уже закутался в два одеяла. У меня очень мёрзли ноги, и не имело значения, прижимал я ступни к горячим частям тела или нет, в отрыве от них ступни моментально становились холодными.
Раньше такого не было. Раньше у меня были невероятно тёплые руки. Даже зимой от них шёл пар, что очень нравилось моей первой девчонке. Затем всё как-то прошло, и теплота стала пропадать, пока не исчезла вовсе. Мои ладони стали обычными, а ступни словно опустили в холодную воду.
Пока на улице шёл дождь, я разговаривал с девушкой по телефону. С несуществующей девушкой, лица которой я никогда не видел. Она ехала в поезде и рассказывала об этом. Лёжа в кровати, я чувствовал, как мир проносится мимо меня. В своей закрытой зашторенной комнате, я чувствовал, как на том конце провода идёт дождь.
Мы часто созванивались, чтобы поговорить о всяких пустяках. О велосипедах, заборах или дожде. Она вечно откуда-то уезжала, и я привык к стуку колёс. Она говорила, что любит уезжать.
Однажды, перепутав номер, я наткнулся на плачущую девушку, и теперь созванивался с ней, как минимум, раз в неделю. Я не знал её имени, но немногое знал о её жизни. Она знала обо мне всё. Девушкам требуется больше определённости, и она больше спрашивала, чем говорила. Только это мешало мне заснуть.
– Вот бы прокатиться сейчас на велосипеде по набережной, – мечтательно сказал я, зная, что ей это понравится. На самом деле, мне хотелось разлить по венам кипящее олово.
Вся её жизнь состояла из движения. В предыдущий мой звонок она ехала в Ростов, до этого – в Тверь. Я понятия не имел, из чего состоит её жизнь, кем она работает и где спит, но чувствовал, что задай я ей этот вопрос, он останется без ответа.
Только я хотел спросить, куда она отправляется в этот р