Этим курсом ему предстояло идти еще несколько часов. Потом, когда лайнер преодолеет больше половины расстояния до пункта назначения, 75 Цапли, можно будет подумать о смене ветра. Пока же почтовая «Бандероль-21» шла на автопилоте. Рите, в первый раз оказавшейся в Свободном Космосе в качестве навигатора, оставалось только любоваться космическими пейзажами.

«И все-таки… – Девушка смотрела в широченное лобовое стекло лайнера. – Все-таки в заданиях пятого управляющего есть своя прелесть».

Синий иглистый свет далеких светил завораживал. Рождал в душе юной магички, через музыку познающей окружающий мир, звуки симфонии Свободного Космоса. Даром, что она, образованное дитя XXI века, понимала: это только кажется, что звезды светят синим светом. Кажется потому, что почтовик идет с огромной скоростью им навстречу. И все равно – синий свет далеких звезд играл…

– Курсантка Марргарита Оррлова. – Голос выводящего вклинился в музыку звезд. Напомнил Рите, что в кабине она не одна. – С тобой все в порядке?

Выводящий Оллег был искушенным звездолетчиком. Он знал, к каким неприятным (и неопрятным) последствиям может привести первый полет.

– Так точно, все в порядке. – Рита усилием воли заставила себя оторваться от звездного неба. Субординацию следовало соблюсти.

Соблюсти и тем самым не дать выводящему усомниться в том, что она, курсантка островитянской Академии межзвездного флота, действительно пригодна для звездоплавания. Потому что одно маломальское сомнение в ее профпригодности, и она будет вынуждена покинуть стены Академии. И тогда задание пятого управляющего по двадцать восьмому измерению останется невыполненным. И ее друг Даня окажется под ударом!

Эти мысли вихрем пронеслись в голове девушки. Придав глазам выражение, по ее мнению долженствующее соответствовать ситуации, Рита повернулась к командиру корабля.

– С тобой все в порядке? Головокружения нет? – В приглушенном свете лицо звездолетчика выглядело рельефнее, чем обычно. В мире Земля, где Рита родилась и выросла, подобными чертами могли бы обладать древние викинги.

– Никак нет, – отчеканила курсантка. И добавила, уже куда более гражданским тоном: – Капитан Оллег, со мной действительно все в порядке.

– Ну что же. – Оллег внимательно смотрел в спокойные глаза девушки. – Если у тебя все хорошо…

Командир корабля не договорил. На приборной панели загорелась и погасла зеленая лампочка: пройдена десятая часть пути.

– Я рассчитаю! – Глаза Риты вспыхнули азартом. С тех пор, как она получила второе официальное задание от пятого управляющего, вычисления в уме стали сильной стороной прежде не особо дружившей с ними магички. – От границы солнечной системы мы летели сорок пять минут… С учетом разгона и дальности расстояния… Точнее, не-дальности, а также учитывая торможение, рулежку и посадку в 75 Цапли… Нам осталось… Неужели шестнадцать с половиной часов?

– Сомневаешься? – усмехнулся командир лайнера.

Он наблюдал подобное сотни раз!

– Не верю, – девушка отвечала по совести. – Умом понимаю, а верить не получается.

Подумать только, каких-то три обыкновенных островитянских (почти равных земным) часа, и ты уже находишься на расстоянии полутора световых лет от старта. В это было очень сложно поверить – в том числе и потому, что почтовик шел со скоростью, значительно превышающей скорость света. И это совершенно не вязалось с законами – как физического мира, так и магического.

«Какая все-таки странная девица». – Командир корабля пристально наблюдал за практиканткой.

По совести, Оллег вообще не понимал, как девушку допустили до управления звездолетом, пусть даже с такой простецкой парусностью, как у почтовой «Бандероли-21». Даром что Оллег признавал: Оррлова мастерски управляет лайнером. Но сейчас эфирный ветер звезды спектрального класса G3 надувал единственный прямой парус лайнера, а на огромных космических кораблях, которые, возможно, когда-нибудь поведет его подопечная, стояло куда более серьезное парусное вооружение. Справится ли девушка с ним?

Выводящего понять было можно. До появления Марргариты Оррловой в островитянской Академии межзвездного флота считалось, что женщина управлять звездолетом не может – по причине отсутствия пространственного мышления.

– Все дело в наборе хромосом, – грубовато шутили бывалые звездоплаватели, провожая разочарованным взглядом очередную абитуриентку.

Охватить мысленным взором пятимерное пространство девушкам – равно как и девяносто семи с половиной процентам мужского населения планеты Остров – было не дано. А ведь надо было не только не путаться в пятимерном пространстве, но и разбираться в устройстве звездолета. Иначе – смерть, медленная или быстрая, посреди Свободного Космоса в случае поломки корабля.

Но Оррлова не только сдала все экзамены, в том числе и тошнотворную пространственную ориентацию, на «отлично». Она в совершенстве владела искусством мореплавания и пилотирования сверхлегких летательных аппаратов. А это было уже странно, ведь о таком бриллианте должно было быть известно. Однако о талантливой абитуриентке никто никогда не слышал. И, пока учебный отдел Академии спешно обзванивал школы планеты Остров в поисках информации и новых талантов среди девушек, электроды, подключенные в голове абитуриентки, фиксировали невозможное: Оррлова не только представляла себе пятимерное пространство, но и с легкостью в нем ориентировалась.

И это было только начало. Пополнив ряды курсантов Академии своей женской персоной, девушка училась только на «отлично». А ведь на экзаменах ее топили все преподаватели учебного заведения – и не могли потопить. Да что там говорить, командир «Бандероли-21» втайне гордился тем, что ему поручили «вывозить» знаменитую курсантку. Одного только не мог понять мужчина: зачем девушке все это надо.

– И что ты собираешься делать дальше? – осведомился выводящий.

– Я?.. Мне бы хотелось порулить в двойной системе. Там нужно постоянно менять галсы, вот я и хотела себя испытать.

Это было почти правдой. Оллег ее заглотил.

– Конечно же! – улыбнулся он. – Я-то гадал, чего это ты рвешься к цаплианам? Они же скучные, неинтересные и спесивые.

«Не то что женщины с τ Касатки», – подумала про себя Рита. Но вслух этого, разумеется, не сказала.

А о любвеобильных таитянах в Академии ходили легенды. Первокурсники и второкурсники откровенно завидовали тем, кто проходил практику в этой солнечной системе, и почти искренне жалели Риту, допущенную до практики уже в конце первого курса: ее-то вывозили всего лишь на Цаплю. А не была бы такой зубрилой и всезнайкой, попала бы вместе со всеми к таитянам.

– А дальше? – Оллегу хотелось знать планы подопечной отнюдь не на ближайшее будущее. – После обучения?

Остановится ли девушка на малом? Будет развозить почту в пределах тридцати световых лет? Здесь-то, в ближнем Космосе, было безопасно. Ведь даже в случае тотальной поломки корабля, экипажу ничего – если, конечно, не сгорел априори несгораемый маяк в рубке – не угрожало. Сутки-другие ожидания, и корабль возьмут на буксир. Поэтому многие считали работу в ближнем Космосе рутинной и неромантичной.

А может, Ррита пустится в дальнее плавание. Дальнее плавание – это когда в корму не дует ветер родного светила. Когда приходится менять курс, привязываясь к эфирному ветру то одной звезды, то другой. Когда достаточно небольшого просчета, чтобы утратить основной парус. А вслед за ним и запасной. И лети тогда подобно легендарному «Сферическому Коню¹», что бороздит пространство Свободного Космоса – будто в назидание неосторожным звездолетчикам. Строго по прямой, никуда не сворачивая. Не пытаясь найти эфирный ветер ни одной звезды. Не… Вообще ничего «не».

Если же у девчонки совсем неладно с головой, она рискнет выйти за сотню. Те, кто осмелились, до сих пор не вернулись на Остров.

– Не знаю, капитан. – Звонкий голос курсантки прервал размышления выводящего. – Еще не думала об этом.

– Понятно… – протянул Оллег.

А про себя подумал, что девушка перебесится и вернется к нормальной жизни. К традиционному женскому занятию – детям. Ведь, несмотря на все технические прогрессы и клонирования, в том числе и поэтапные, еще никто не нашел адекватной замены традиционному способу воспроизведения потомства. Потому Оллег искренне полагал, что Марргарита со временем одумается. Поймет, что развозчиков почты на Острове пруд пруди, осознает собственную неисключительность, погрустит… – не без того. Может быть, ее даже будут лечить от тяжелой депрессии в знаменитой клинике Кощеенко. Зато потом девушка смирится и начнет приносить реальную пользу обществу. Но возможно, будет подниматься в небо на сверхлегком самолете – по вечерам, когда дети накормлены и уложены спать.

К тому же рост у нее неподходящий, примерно метр шестьдесят пять. Да и вес, поди, порядка пятидесяти килограмм. Куда с таким в Свободный Космос? И так сидит в детском кресле.

Так рассуждал Оллег, сын эпохи, в которую средний рост взрослого островитянина равнялся двум метрам с гаком – до тех пор, пока на приборной панели не зажглась зеленая лампочка. Потом еще раз. Одна девятая часть пути осталась позади.

– Практикантка Марргарита. – Командир лайнера действовал строго по уставу. – Тебе пора в каюту.

– Сколько мне положено на отдых? – Рита сделала вид, что ей не хочется покидать кабину пилотов. – Три часа? Или все-таки можно меньше?

– Меньше – никак нет, – отчеканил Оллег. – Заступишь на пост согласно инструкции, ровно через три часа. Разговор окончен.

– Есть, окончен. – Девушка поднялась и направилась в коридор.

«Иди, Сорок Норд», – сказал выводящий про себя.

* * *

Почтовик выдающимися размерами не отличался. Кабина пилотов, четыре каюты – две для экипажа и две на случай нестандартного груза – хозблок и багажный отсек. Все три двигателя в кормовой части, маршевый, маневровый и аварийный молчали. Зачем расходовать пусть и не драгоценное, но топливо, если скорость, которую обеспечивали двигатели, была бесконечно малой по сравнению с той, что давал один-единственный парус? Парус, улавливающий мощное и продолжительное возмущение эфира, так называемый эфирный ветер, создаваемый звездой.

Вот по такому космическому кораблю шла Рита. И думала. С тех пор, как она ступила на планету Остров и внедрилась в Академию межзвездного флота, ее не покидало странное ощущение двойственности реальности. Официально такого понятия, как магия, на Острове не существовало. «Эфир», с начала эпохи звездоплавания, – сколько угодно. Но не магия. И это было очень странно: для Риты, получившей, пусть и экстерном, аттестат магического Заповедника, было очевидно: эфир и магическое поле – суть одно и то же. Но островитяне-инженеры космолетов никогда не называли вещи своими именами (и, похоже, вообще не подозревали об истинной природе вещей). Да и откуда им было черпать знания? Места, где можно было хоть как-то почувствовать иные силы, на Острове были наперечет, и туда никого не пускали под страхом смерти. Эта мера не была неадекватной: современный островитянин, попав под воздействие духов местности, умирал. Иногда мгновенно, иногда долго и мучительно. А ведь еще какие-то полвека века назад обычные островитяне частенько уходили в нетронутые людьми леса – стряхнуть налет цивилизации, пожить в палатках, приготовить натуральную пищу на открытом огне… Поговаривали, в Высоких горах совершенно рядовому островитянину запросто мог присниться вещий сон, в то время, как в городах ничего подобного не случалось.

Щелк!

Это сработала система идентификации – девушка приложила ладонь к считывающей пластине. И тут же отдернула руку: ей не нравилось касаться идентификатора дольше полсекунды. И хотя по уставу требовалось держать ладонь полноценных две секунды, Рита знала: все и так сработает как надо.

Сразу в каюту Рита не пошла. Для начала бросила взгляд на кабину пилотов – не следит ли за ней Оллег?

Выводящий разговаривал по видеофону. А это означало… Это означало, что у нее появился шанс. Шанс выполнить очередную часть задания пятого управляющего. А именно, попытаться понять, как устроен звездолет. Потому что то, что им рассказывали на лекциях, и рядом не лежало с правдой. Одно невероятное устройство двигателей чего стоило! Все они работали на одном и том же топливе, ионах водорода. Курсантов же заставляли зубрить строение кораблей не столь седой древности, где маневровый и маршевик работали на совершенно различных принципах.

Не говорили на лекциях и об апселе, штормовом парусе. А ведь при работе маневрового двигателя штормовой парус ставился автоматически, без него корабль плыл бы по солнечной системе не часы, а годы! Но и об этом на лекциях никто даже не заикался. И это была только малая часть несоответствий.

Теперь же Рита могла попытаться докопаться до истины. И, как подсказывало магичке чутье, след этой самой истины крылся в каждой детали корабля, стоило только на нее посмотреть под правильным, магическим, углом. Практикантка, повторно посмотрев на кабину пилотов, уже собиралась начать эксперимент, как… вспомнила о датчиках целостности корабля.

«Леший! – мысленно выругалась Рита. – Чуть всю операцию не запорола!»

Впрочем, активировать карманный генератор помех было делом миллисекунды. Выведя из строя камеру, девушка шагнула в каюту сквозь переборку…

И почувствовала, как время замедляет бег. И что она будто преодолевает какую-то странную магию. Мощную. Чужую. Полета?.. А еще магичка слышала чей-то голос-крик. То ли радости на грани боли от переполняющего счастья. То ли просто боли. И эта боль все усиливалась и усиливалась – казалось, еще чуть-чуть, и разорвет виски!

Остаток пути Рита преодолела, закрывшись от странной магии.

* * *

Какое-то время девушка неподвижно стояла посреди каюты – до тех пор, пока не включилось автоматическое освещение. Взгляд магички, бесцельно поблуждав по каюте, упал на стоящую на полке бумажную фотографию.

– Вот что это было? – задала вопрос Рита.

Не то самой себе, не то запечатленным на бумажной фотографии людям – стоящим посреди необъятной поляны. На заднем плане поляны виднелось огромное, невероятное дерево. Дуб, а не какой-то там «мутировавший баобаб», как полагали немногочисленные курсанты Академии, коим удавалось мельком увидеть фотографию. Впрочем, они тут же забывали – и о снимке, и о том, что на нем изображено. Рите свидетели ее личной жизни были ни к чему.

– Вот что это было, Дань? – повторила девушка уже куда осмысленнее.

Она подошла к фотографии и задумчиво провела пальцем по изображению подростка. Рита не сомневалась ни секунды: Даня, темный волхв огромной, невероятной силы разобрался бы в ситуации в один миг. Но его не было рядом. Несмотря на его желание проходить практику вместе с Ритой, парень остался на Земле. Ему должны были дать другое задание. «Не менее опасное и столь же интересное», – охарактеризовал его их общий наставник волхв Борилий.

Конечно, поначалу Рите в Академии межзвездного флота было, мягко говоря, не по себе. Этот странный Остров, эти ярко-выраженные гендерно-шовинистские настроения… Но девушка терпела. Терпела ради Дани, которого пятый управляющий вызволил из цепких объятий смерти только условно. Условием было задание Рите внедриться в островитянскую Академию. Девушка готовилась целый год, постигая искусство мореплавания и пилотирования. Последнее – под руководством мастера своего дела Эи.

И Эя обучила Риту на славу! Обучила так, что Рите действительно понравилось управлять самолетом. И искусство звездоплавания стало ей интересным – ну, после того, как прошел острый приступ тоски по друзьям и близким, оставшимся в родной Вселенной. Ведь Остров принадлежал к смежной.

Впрочем, поэтому ее сюда и отправили: пятый управляющий не имел власти в этой Вселенной, а понять, на каких принципах строится местное звездоплавание, было надо. И вот теперь, спустя год с начала обучения на Острове, Рита, кажется, начала докапываться до неприятной истины: это самое звездоплавание кому-то причиняет боль.

– Мы не виделись с тобой уже целый год, – Рита грустно улыбнулась снимку. – И неизвестно, когда еще увидимся. А ведь ты, – повторила девушка свою мысль уже вслух, – действительно смог бы разобраться с тем, как устроен этот звездолет, только бросив на него один взгляд. Почему же пятый управляющий отправил меня?

Впрочем, Рита почти сразу взяла себя в руки: раскисать нельзя! С таким настроением можно было сколько угодно долго пробыть на Острове.

– Нет уж! – Расстегнув ворот серебристо-синего полетного комбинезона, Рита юркнула под синтетическое одеяло.

Чтобы были силы, надо было выспаться. Уже через каких-то два часа и сорок минут ей предстояло проснуться и заступить на вахту.

…Но как было бы здорово, непередаваемо замечательно, если бы ей приснилась Земля!

Глава 2,
в которой Рита видит своих

Рите снился сон. Сон про Землю. В частности, про бал во Владениях – по случаю получения аттестата магический зрелости.

Рита прекрасно понимала, что спит, но досадовала из-за того, что ей приснился именно этот сон. Потому что светские приемы девушке не нравились ни в каком виде. Терпеть их она научилась, да. Но полюбить такое времяпровождение Рита себя заставить не могла: когда-то ее терроризировала уроками светских манер мачеха. Поэтому Рита так и не смогла оценить по достоинству старания Катерины, Владычицы Уральской, у которой в течение целого года обучалась этикету. Но не суть. Суть заключалась в том, что Рите, летевшей в звездолете в смежной Вселенной, снилось: она стоит перед огромным зеркалом и с кислой миной рассматривает свое отражение, юную барышню в роскошном синем платье.

Разумеется, Рита не могла не отметить, что вечернее платье, расшитое жемчугом и серебряными нитями, ей к лицу. И диадема из белого золота с сапфирами тоже. К лицу были и локоны – всю зиму отращивала волосы ради этого бала.

Но святое многобожие! Не в звездолете же. Девушка скорчила мину и показала отражению язык: подумаешь, вырядилась! Вот покорять незнакомые звездные пространства – это да. А все эти балы, даже по случаю получения аттестата магической зрелости, даже экстерном, – глупость, при всем ее искреннем уважении и восхищении их хозяйкой, Владычицей Ураль…

«Рита Орлова, – вдруг ожило, заговорило зеркало голосом ее наставника, волхва Борилия. – Не пора ли тебе, юная барышня, прекратить думать о глупостях? И что это у тебя за безобразие на ногах? Эта обувь выглядит непристойно на светском мероприятии!»

«Где?» – Рита попыталась изобразить оскорбленную невинность. Все равно в зеркале ничего, кроме платья и ее безбожно облагороженной головы не отражалось.

«В Караганде! – с чувством ругнулось зеркало. – Рита, немедленно смени эту жуткую спортивную обувь на…»

«На что?» – Рита приподняла подол платья и с сожалением посмотрела на ноги, обутые в кроссовки. Удобные, беговые.

«На более информативный сон! – На глади зеркала проступила физиономия рассерженного волхва. – У тебя мало времени, Рита Орлова. Очень мало!»

Сон сменился. Перед мысленным взором сновидицы возникло видение гуманоида в черном балахоне – пятого управляющего по двадцать восьмому измерению ее родной Вселенной. Причем, спящая Рита прекрасно понимала: пятый управляющий вряд ли бы появился сейчас. Во-первых, она еще не выполнила задание. Во-вторых, он не мог свободно разгуливать в этой Вселенной. Год тому назад ему было очень, очень нелегко провожать ее на Остров.

Тем не менее Рита старательно пыталась понять, почему пятый управляющий ей приснился – раз уж на этом настаивал сам волхв Борилий.

«Только ты обладаешь необходимой наследственностью, – механическим, лишенным эмоций голосом вещал пятый управляющий по двадцать восьмому измерению. – Только у тебя мать была драконом».

«Она и есть дракон, – нахмурилась Рита во сне, – то есть, дракон-оборотень. Но стала она им уже после моего рождения, и не без помощи сильнейшего магического вмешательства. Так что никакой драконьей наследственности у меня нет».

«Рита Орлова, ты многого не знаешь о прошлом своей матери. Я не буду тебе сейчас о нем рассказывать, тебе будет, с кем об этом поговорить. Сейчас важно, чтобы ты поняла: я тебя выбрал потому, что в тебе есть то сочетание и тех качеств, которые мне нужны».

– Но некоторые мне все-таки добавили, – пробормотала курсантка Академии межзвездного флота вслух. – Прежде я никогда не была сильна в вычислениях.

– …Надо сказать, это тебе к лицу. То бишь, мозгам!

В каюте практикантки – не то наяву, не то все-таки во сне появилось трепыхающееся, мерцающее изображение волхва Борилия. Рита молча сглотнула изумление.

– Ты даже не представляешь, как было тяжело к тебе пробиться! – со всеми своими характерными интонациями посетовал волхв.

– Но как? – Рита попыталась себя ущипнуть. Естественно, у нее ничего не вышло. – Я же в сопряженной Вселенной!

– А я – в лаборатории Великого Алхимика, – разразилось знакомым ворчанием изображение волхва Борилия. – А тебе нужно кое-что узнать о своей матери.

– Поняла уже, Борис Кириллович! – Рита была счастлива – оттого, что видит наставника. Пусть и не наяву. – Но что именно узнать?

– Ох, не хотел я тебе об этом говорить… – Несмотря на потраченные на аудиенцию усилия, волхв не удержался от междометий. – Ох, не хотел! Но придется. Рита, твоя мать была драконом.

– Но я знаю! – Девушка снова удивилась: и этот туда же?

Может быть, она просто устала? Иначе откуда эта повторяющаяся навязчивая идея?

– Соберись, Орлова! – От изображения волхва так и шибануло нетерпением. – Твоя мать по своей сути всегда была драконом. Она им стала до того, как тебя родила. Именно в этом качестве она принимала участие в Великой битве.

– То есть? – оторопела Рита.

Это было что-то новенькое. Ей-то рассказывали, что ее выносила и родила простая техногенная магичка Лиса. Да сам наставник и откровенничал: спустя неделю после рождения Риты Лису смертельно ранили, и спасти ее смогли только драконы, благодаря которым она и стала оборотнем-драконом. Что же это получается? Лиса еще при человеческой жизни была огнедышащей?

– Да, при жизни, – подтвердил собеседник. – Слушай внимательно.

* * *

Поначалу Рита молча слушала наставника. Откровения волхва не выходили за рамки ее представлений о жизни Лисы.

То, что напарник простой техногенной магички Лисы Илья угодил в двадцать восьмое измерение, Рита допустить могла: мало ли кто в какой переплет может попасть.

То, что Лиса отправилась за соратником в это самое двадцать восьмое измерение, не вызвало у девушки даже тени удивления.

То, что под воздействием приговора пятого управляющего по двадцать восьмому измерению характер этого самого Ильи изменился не в лучшую сторону – тоже.

А вот то, что Лиса, получив от спасенного напарничка букет нелестных эпитетов и воз претензий вместо благодарности, позволила себе мысленное междометие «Лучше бы я стала драконом!» – понятным не было.

– Но почему Лиса так отреагировала? Почему именно драконом? Не дворником, не монашкой, не волхвом в женском обличье, наконец!

Показалось? Или наставник, и правда, глубоко вздохнул, прежде чем ответить?

– Потому что перед этим небезызвестный тебе дракон Огненный Рассвет рассказал Лисе историю своей жизни. А вслед за тем нырнул в Источник на планете Огненная.

– Куда-куда? – нахмурилась во сне Рита…

И вдруг отчетливо увидела странный пейзаж.

Раскаленные темно-темно-красные, с оранжевыми трещинами, горы; под ними течет огненная река. Там и сям лежат серые валуны. Небо дышит оранжево-красным жаром.

– Что это? – Рите почему-то стало не по себе.

Как будто она сейчас стояла там, на горячей-горячей поверхности неведомой планеты. Видела как наяву высоченные темно-красные скалы и даже ощущала кожей жар вулкана у их подножия. И сквозь эту донельзя реалистичную картину на нее смотрел наставник.

– Это планета Огненная, – говорил он, – но всего лишь в воспоминаниях твоей матери. Ей пришлось сопровождать дракона по имени Огненный Рассвет в последний путь.

– В какой еще последний путь? – безмерно удивилась Рита.

А перед мысленным взором спящей магички уже вставала картинка: серебристо-зеленый крылатый ящер – ныряет прямо в действующий вулкан.

И сам вулкан, брызнувший раскаленными каплями так, что, казалось, они обожгли ее во сне!

– Первая жизнь дракона по имени Огненный Рассвет закончилась незадолго до Великой битвы. – Голос волхва напоминал: то, что она сейчас видит – всего лишь выжимка из бесед ее матери и волхва Борилия.

– Но зачем он туда нырнул?

– Драконы получают огонь в этом вулкане, а перед смертью его отдают. Очень, знаешь ли, символично.

На это Рита не нашлась, что ответить. Она почти ничего не знала о жизни драконов, наставники старательно избегали этой темы. И вообще, она спит! Ей снится кошмар. От этого ее бросило в жар, и…

– Рита, соберись! – рассердился собеседник. – Не то брякнешь, как твоя мать, при пятом управляющем, что хочешь стать драконом. И тебе тоже придется нырять в вулкан!

– То есть? – Тон наставника подействовал на девушку отрезвляюще. – Мама тоже ныряла в эту лаву?

– Как и все драконы, за огнем, – замерцало изображение волхва. – Примерно тогда же, незадолго до Великой битвы. В Загробном мире драконов она обнаружила Огненного Рассвета.

Видя недоумение собеседницы, волхв нехотя рассказал: не все драконы после того, как отдают огонь в конце своей жизни, растворяются в небытии. Некоторые из них, чистые сердцем, огнем и помыслами, остаются какое-то время в Загробном мире. Случается такое нечасто, раз в несколько десятков, а то и сотен тысяч лет. Драконы их называют Старейшими. До них может докричаться рядовой дракон – в минуты крайней нужды в мудром совете.

– Правда, драконы редко им следуют… – Философское настроение волхва его изображение передавало более чем хорошо. – Но не суть. Суть в том, что Огненный Рассвет, невероятно сильный, мудрый, хоть и не лишенный характерных для его племени особенностей натуры дракон, стал одним из Старейших. И должен был оставаться в призрачном состоянии несколько тысяч лет…

– Но я видела Огненного Рассвета живым. – Не потеряла ясность ума в вихре ошеломляющих новостей Рита. – Он тогда еще нас с Волком и Даней спас от призрачных монстров.

– Верно, – замерцало изображение волхва. – Рассвет был призрачным Старейшим Загробного мира очень недолго. А все по вине Лисы. Ему пришлось вынести ее обратно в мир живых. Так он стал дваждырожденным драконом и одновременно воплощенным Старейшим. А это, я тебе доложу…

– А сама она оттуда вылететь не могла? – Рите было неинтересно слушать про дваждырожденных драконов. Ее занимала только ее мать, Лиса. – Все драконы могут, а она – нет?

– Угадала! – с чувством произнес волхв. – Она ведь именно брякнула, что хочет стать драконом, и брякнула с досады. А сама так хотела остаться человеком, что внешне им осталась. Магии человеческого тела не могло хватить на то, чтобы противостоять жару и мощи вулкана.

– Понятно. – Рита вдруг осознала, что ей очень-очень жарко. Наверное, это был побочный эффект этой странной беседы. – У меня еще один вопрос.

Если Лиса при жизни стала драконом, пусть и в теле гуманоида, то почему наставники говорили, что ее мать была простой техногенной магичкой? Получается, ее обманывали?

– Нет, Рита, – вздохнул волхв, – не обманывали. Во время Великой битвы Лиса добровольно отдала всю свою драконью силу Огненному Рассвету. И стала человеком. Без этого…

– Что?

– Без этого Огненный Рассвет бы не выжил, и мы бы погибли. А так мы выстояли. Так что… – Изображение волхва замерло… Но потом ожило вновь: – Так что родилась ты у простой магички, а не у дракона или оборотня. Тут мы тебе не лгали. И что почти сразу после твоего рождения Лису смертельно ранили – тоже правда. И что Лису спас дваждырожденный дракон по имени Огненный Рассвет, а в Загробном мире драконов ее превратили в оборотня, мы не выдумали. Что ты молчишь? Время аудиенции ограничено, оно уже подходит к концу.

А Рита просто не знала, что ответить. Она изо всех сил пыталась переварить услышанное. Получалось, драконьи задатки у ее матери были всегда, иначе она бы не стала драконом еще тогда, в первый раз. Уж это Рита, проучившаяся в магическом Заповеднике не один год, понимала достаточно хорошо. А ведь пятый управляющий сказал в предыдущем сне, что и у нее, Риты, имеются все необходимые качества. Да и все, решительно все говорили, что они с Лисой похожи.

Но она не хочет быть огнедышащей! У нее есть Даня. И он – человек, пусть и темный волхв. Какие, к сферическому лешему, драконы?

– Я не хочу быть никаким драконом, Борис Кириллович! Мне уже предлагал великий вершитель А-грер, и я отказалась! – заорала Рита в голос.

Это казалось важным. Особенно сейчас, когда жар становился уже нестерпимым.

– Вот и замечательно! – замерцало изображение. – Не хочешь – не станешь. Главное, не сболтни сгоряча при пятом управляющем какой-нибудь ерунды. Ясно?

– Ясно… Но почему тогда тут так жарко? – все-таки спросила Рита. – Я, случаем, не на пути в этот драконий Источник?

– Не говори глупости, Орлова! – усиленно замерцало изображение наставника. – Тут может быть два варианта. Первый – ты заболела, и у тебя жар. Второй – у тебя нештатная ситуация. Я должен был рассказать еще кое-что, это касается твоего настоящего задания. Но, похоже, у тебя нет на это времени. Проснись, Рита! Немедленно проснись!

– Есть, Борис Кириллович!

Стряхнув с себя странный сон, Рита села в кровати.

1. «Сферический конь» – специфический юмор физиков. Одна лошадиная сила равна силе, изменяющей за одну секунду скорость на один метр в секунду абсолютно черного сферического коня в вакууме массой один килограмм и объемом один литр, хранящегося в палате мер и весов в Париже.