Глава шестнадцатая,
с надеждой на вечную любовь
Проводив гостей, они вдвоём убирались в квартире. То есть сначала им помогали Стас и Саня, но после того, как они перетаскали посуду на кухню и расставили мебель, Вика отправила Стаса домой, а Сане постелила постель:
– У тебя сегодня день получился насыщенный. Надеюсь, пылесос не помешает?
Саня помотал головой и рухнул на диван. Вика запустила робот-пылесос и ушла в соседнюю комнату протирать поверхности. Через пару минут заглянула и увидела, что парнишка спит, обняв подушку, под тарахтение и позвякивание агрегата.
Потом они молча очищали посуду и распихивали её в посудомойку. Вот болтали весь вечер, а сейчас так приятно помолчать! И работать с ним так удобно, ни разу не столкнулись.
А вчера Вика впервые в жизни с удовольствием ходила по магазинам. У них с Женей полностью совпали вкусы. Она это поняла в первом же, мебельном. Одновременно устремились к одному мини-дивану, хотя вокруг их было море! Засмеялись, кивнули друг другу, а Вика сказала: "К нему так и просится…" А Женя уже тычет пальцем в комодик: "И для барахла…" "…и как прикроватная тумбочка!" – подхватывает Вика. Посуду подбирали как две подружки. При этом он рассказывал, как снимался в кулинарном шоу и сколько при этом посуды разбил. Ещё узнала она, что он театральный актёр. По этому поводу выразился так: "В театре я служу, а в кино деньги зарабатываю".
Когда перетаскали все купленные мелочи из багажника и разошлись по своим квартирам, Вика почувствовала какую-то пустоту. Словно что-то забыла или чего-то лишилась. А сегодня с радостью приступила к подготовке к вечеру. И на подъёме его провела. Ох, как бы не влюбиться!
Ну, вроде всё. Ой, нет, под столом что-то блестит! Присела, протянула руку, а с другой стороны Евгений под стол заглянул. Она схватила упавшую вилку, а он прислонил голову к ножке стола и сказал:
– Вика, я сейчас представил себе, что мы всегда на всю оставшуюся жизнь всё будем делать вместе. Это же такое счастье!
– А может, морок? Давай не будем гнать лошадей. Сейчас разбредёмся по своим квартирам, два дня ты с сыном проведёшь. За это время в головах всё утрамбуется, и тогда поговорим.
Утром Евгений вскочил, надел спортивный костюм и помчался вниз. В подъезде столкнулся с Розалией Карловной, возвращающейся с утренней прогулки. Она посмотрела с одобрением:
– На пробежку?
– Не буду врать, нет! Я вас надеялся захватить. Вы ведь мне поможете? Я влюбился!
– Женечка, вы мне нравитесь очень! А Вику я люблю. Если у вас это очередной эпизод, отступитесь. Не думаю, что вы разобьёте ей сердце, она девочка сильная, но мужики у неё все были какие-то… даже слова не подберу… не могу даже утверждать, что плохие, но всё-таки какие-то неважные. Судьба, наверное. Кстати, о судьбе. Было кое-что о её судьбе на нашем Новогорском телевидении. Вы посмотрите, ссылочку я вам сброшу.
Вернувшись домой, он стал накрывать на стол. Спросил у проснувшегося сына, что заварить, чай или кофе, и включил компьютер.
– Жуть какая, – сказал Саня после первой записи. – Я думал, такие истории только в ваших сериалах бывают. Давай дальше!
После второй части он спросил:
– Пап, а ты знаешь, что Стас ей не сын? Она после такого детства ещё опеку взяла! И он говорит, что его мама никогда не давила на него, куда поступить, хотя ей актёрская профессия не нравится. Я чего-то не спросил про отца…
Евгений описал Викино семейство, и его благоразумный сын сказал, что мечтает со всеми познакомиться, но придётся перенести это на следующий приезд, нельзя быть навязчивым. А уже из столицы отзвонился, что доехал нормально, а через паузу добавил:
– Ты, пап, постарайся мать моих брата или сестры не проморгать…
Через два дня Женя назначил Вике свидание. Встреча состоялась у подъезда, а потом они пошли в парк. Сначала чинно гуляли по аллеям, а потом углубились в чащу, сели на поваленное дерево и целовались как подростки. А потом Вика сказала, что сегодня не выспалась, потому что у Ромы болел зуб, поэтому надо лечь пораньше. Но лифт на её этаже не остановился. И она опять не выспалась. Зато впервые испытала потерю пульса. И поняла, что Андрей был фальсифицированным лекарством.
В ближайший выходной Евгений был приглашён на семейный обед. И там неожиданно для Вики объявил, что собирается жениться на матери этого семейства. Рома опешил, Стас промолчал, Наташа не поняла. У Вики сердце замерло, но она быстро опомнилась:
– Что-то мне это напоминает… а, это я вспомнила, как Михаил Сергеевич к нам первый раз на ужин приходил. Они тогда ему такую обструкцию устроили!
– Что за Михаил Сергеевич? – грозно поинтересовался Евгений.
– Хороший знакомый. Сыночки решили, что жених. А я им пообещала, что никаких женихов у мамы не будет. Тем более, не должна я детям дурной пример показывать. Это что за женитьба с первого взгляда?
– Парни, вы что, всерьёз взяли с матери слово замуж не выходить?
– Лично я совсем не против, – вдруг сказал Рома. – Дядя Женя нам с Наташей понравился. Стасик, ты же согласен?
Стас засмеялся и кивнул головой, а Наташа завалила вопросами, как будут жениться, что наденет он, что наденет мама, какое платьице предстоит надеть ей. Мама-невеста – это здорово! И вообще, Наташа тоже хочет фату! Вика закатила глаза, а Женя отвлёк Наташу тем, что после свадьбы она станет его дочерью. У-у, как интересно! А братики?
– А Стас и Рома будут мне пасынками. Потому что у них был папа, и был он хорошим человеком, и сыновья его помнят. А для тебя я стану папой, единственным и неповторимым.
– У тебя есть сын, единственный и неповторимый. Он в курсе, что мы знакомы три дня. Какой пример ты ему подаёшь?
– Насчёт Сани не сомневайся. Он мне позвонил и посоветовал не упустить будущую мать своих братьев и сестёр.
– Мне сказали, что влюблённость – это готовность совершать глупости. Глупостей мы сегодня наговорили достаточно, из чего я заключаю, что влюблена. Жень, давай дружить! Если через год не разбежимся, тогда уже распишемся.
Позже она сказала ему:
– Я обещала деду, что Наташа поменяет свою фамилию только при замужестве. Он хотел, чтобы новая Наталья Евгеньевна Ноговицына прожила детство в любви, и тем откорректировала мою дальнейшую судьбу. Да и сама я больше не хочу менять фамилию.
– Ну, тогда оставайтесь при своих данных, – неожиданно вступил в разговор Стас. – Расписаться-то можно, не меняя фамилии. И Наташа при удочерении может фамилию не менять, только Евгения в свидетельство о рождении впишут. Очень удобно, даже отчество менять не надо.
То фальшивое новоселье имело неожиданные последствия. Евгения пригласили на одну из заметных ролей в псевдоисторический приключенческий сериал на древнерусскую тематику. Не мэтр пригласил, он в тот вечер просто развлекался. А вот тот, что всё на телефон снимал, какому-то режиссёру его «Лучинушку» показал, и этот творец счёл, что внешность Стрельникова соответствует древней Руси. Евгений отпустил бороду, заучил текст с обилием смешных слов типа «ономнясь» и «дондеже» и в июле поехал в киноэкспедицию в Карелию. Неподалёку от лагеря киношников снял старый деревянный дом и перевёз туда на отдых свою новую семью, и Саню в том числе. В доме скрипело всё: полы под ногами, стены под ветром, крыша от проезжающих машин. Никого это не раздражало, но Вика с насмешкой покосилась на него. Евгений шепнул, что планирует ночевать в сарае, там через щели меж дощатых стен звёзды видны. Вика провела с семьёй отпуск, а потом ещё месяц моталась туда по выходным.
В один из таких приездов она появилась не одна, а с первой женой Жени и её мужем. А также водителем их крутой тачки и юной девушкой, которую Вике не представили, но она сама догадалась, что это Санино разочарование. Саня вылетел им навстречу с Наташей на закорках и в индейском головном уборе из куриных перьев, и на своё разочарование отреагировал как-то вяло, похоже, что сердечная рана затянулась. Выдержал натиск матери и отчима, показал учебные планы и зачётку.
К концу лета ещё и Розалия Карловна оказалась причастной к миру кино. Её внедрил в киногруппу консультантом всё тот же собутыльник с телефоном, которому она змею изобразила. Снимался фильм по роману какой-то известной писательницы. Роман тот был о балерине, а режиссёр искал пожилую даму на роль балерины в старости, а заодно ещё и чтобы немного главную героиню в хореографии понатаскать, а то она была не из балетных. То есть пригласили-то Розалию сразу после фальшивого новоселья, но тогда она разругалась с киношниками в пух и прах. Мол, сценарий дерьмо и актриса деревянная, и ситуации дурацкие, и эпоха искажена. Но после летнего отдыха Вика, с которой предварительно связались из той киногруппы, ей сказала:
– Из всех сценических искусств балет – самое условное. Так почему вы так на реализме в кино настаиваете? Долой шаблоны! Ставьте танец безногой балерины!
И ведь поставила! Сначала это был танец рук на чёрном фоне, когда всё остальное скрыто за ширмой, но в окончательной версии, вошедшей в фильм, это был танец трёх актрис, играющих главную героиню в разные периоды жизни: подросток, женщина в расцвете лет и старуха на инвалидной коляске. Все затянуты в чёрные комбинезоны и в чёрных масках, в такой по сюжету фильма в тяжёлую годину балерина танцует в стриптизе. На фоне чёрных ширм мечутся под «Лето» Вивальди их обнажённые руки, изображая лебединые шеи, трепещущую траву, вспорхнувших птиц, дерево под проливным дождём, а потом пригибающееся под порывами ветра, паука под листвой, ползущих змей, которые потом облепляют голову Розалии, намекая, что жизнь сделала её Медузой Горгоной.
– Смесь цирка, театра теней и пантомимы. Ужасная пошлость, но народу понравилось, – с довольным видом похвалилась Розалия Карловна.
Но главное было понравиться режиссёрам. Ещё ни один фильм с её участием не вышел в прокат, но её типаж оказался востребованным, стоило ей попасть в базы актёров. Очень часто приглашали на эпизоды типа мелькнувшей в толпе челночниц интеллигентной старушки, жительницы питерской коммуналки, с безразличным взглядом проходящей мимо дерущейся семейной пары маргиналов, или сдающей в антикварный магазин какую-нибудь семейную ценность, или кормящей голубей и кошек, или сидящей на скамейке в сквере. «Моя вторая полужизнь в полуискусстве», – ехидно называла она свою халтурку, но жизнью этой была очень довольна.
– Как тебе новый папа? – спросил у Наташи Саша, приехавший поздней осенью навестить племянников и ошарашенный новостью о том, что Вика с Женей собираются расписываться.
– Новый у меня братик Саня. А папа единственный и неповторимый. Понимаешь? – серьёзно ответила она.
– Ишь ты, "неповтолимый"! Вика, не слишком ли опрометчиво ты в брак вляпываешься?
– А когда я долго раздумывала?
– Ну извини. Но тогда ты спасала детей. А сейчас?
– А сейчас у меня первая любовь.
– То есть вот так прямо? Как в четырнадцать лет?
– А когда бы мне влюбиться? Я до двадцати шести росла в нелюбви, как картошка в тёмном подвале. Чуть бледный росточек выпустишь – а его хрясь, а то в пищу годиться не будешь. Вышла я из подвала, а жизнь во многом уже мимо прошла. А счастья хочется. Ну, как говорится, ищешь счастья, а приобретаешь опыт. Вот он опыт семьи, опыт секса, опыт материнства. И любовь появилась… к детям, к друзьям. И они меня любят. И не сказать, что опыт плохой. И не сказать, что несчастлива. А всё-таки чего-то не хватает. Когда я из жизненного подвала выбралась, меня Ксения Владимировна спрашивала, совершала ли я глупости ради мужика. Это она имела в виду, что так проявляется самая настоящая любовь. И вот я готова к глупостям! Живём в одном подъезде, здороваемся. Потом по необходимости знакомимся, делаем общее дело и к вечеру того же дня понимаем, как нам здорово вместе. Даём себе два дня на раздумье, потом первое свидание, и я наконец-то понимаю, что такое потерять голову. Всё, больше мы не расстаёмся. Ещё через два дня он у детей просит моей руки. Глупо? А я полгода в счастье живу. И надеюсь, что это навсегда.