Амир. Часть VI

– Рина… она стала сильна…

– Тебя это удивляет?

Никакой иронии в голосе, разговор двух джентльменов на прогулке.

– Нет. Я всегда понимал, что твоя сила – это она.

– Зачем напал на королеву?

– Рина должна остаться единственной императрицей… только она.

Воспользовавшись тем, что Амир не удерживал меня, я встала и подошла к нему, вслед за мной подскочила Фиса.

– Я? Тебе была нужна я? Зачем?

– Кровь Амира и ты. Его сила и твоя любовь.

Мой хохот прогремел по кабинету, и его тонко поддержала Фиса:

– Ну, ты и удумал…

Только Амир не понял моего смеха, положил руку на плечо, повернул меня от Акиро, но я остановила его и подошла к самому стеклу:

– Ты опоздал… навсегда опоздал, я не люблю металлические предметы в постели.

Наступила такая тишина, что казалось, никто не дышал. И в этой тишине я продолжила:

– Самое ужасное в том, что твои руки и ноги бы не выросли. Даже получив кровь Амира, ты бы оказался заперт со всей его мощью в этом жалком теле без рук и ног. Ты поторопился превратиться в монстра, терпения не хватило… Амир ждал меня шестьсот лет.

Отвернувшись от него, я подошла к Жаклин. Она испуганно вскинула на меня глаза и что-то лихорадочно зашептала на английском.

– Жаклин, где же твоя выдержка голубой крови королей? Вот стою я перед тобой, обычная крестьянская тётка, в подругах у меня ведьма и мутанты. И я знаю, что они никогда меня не предадут, как не предаст Амир. Королеве не пристало добиваться власти предательством… если ты конечно королева. Кровь всего лишь кровь, она у всех красная. Тебе ли не знать, если ты сама свою дочь продала… ты продала её Амиру, а за это хотела стать женой вождя. Как ты предала свою дочь, так бы и предала Амира.

– Рина!

Визгливый голос Акиро заставил меня обернуться, но Амир не позволил подойти к нему, положил обе ладони мне на плечи.

– Ты не можешь его любить! Он…

– Я знаю – кто он. И знаю – кто ты. Ты монстр не потому, что превратил себя в чудовище, а потому, что готов убивать всех ради своей глупой цели…

– Моя цель – ты!

– Я не хочу быть целью, я – мечта. Я тебе не нужна, я сама… тебе нужна моя кровь и энергия, ты бы меня использовал, а потом убил. Как и Жаклин. И Амира вы бы тоже убили… и королеву… и детей. Всех.

– Ненавижу!!! Как я вас ненавижу! Вы мусор на пути! И ты… кусок железа, мерзкого железа! Амир, как ты можешь? Ты, единственный на весь мир достойный король! Только ты можешь править миром, а выбрал эту …это мясо…

Жаклин упала на колени и зарыдала, Амир грозно сжал губы и наклонил голову, но я положила ладонь на его руку:

– Она права – ты меня выбрал.

Он усмехнулся и кивнул, глаза стали яркими, резким голосом произнёс несколько фраз. Роберт встал у куба с Акиро, Вито рядом с Жаклин. Амир проводил меня к столу, коснулся губами руки и прошептал:

– Мечта… ты моя мечта.

А затем последовала речь Тёмного. Амир встал в центре кабинета и сложил руки на груди.

– Жаклин, хочу тебя огорчить. К сожалению, твоему сожалению, твой прадед, один из королей Испании не сын своего отца – короля, а потомок наёмника из Франции…

Он выдержал театральную паузу, полюбовался ужасом в глазах Жаклин, только потом продолжил:

– …который по происхождению является крестьянином из поместья герцога де Пентьевр. В возрасте восемнадцати лет он примкнул к банде наёмников и отличался смазливой внешностью.

– Неправда!

– Об этом написано в документах, хранящихся в замке моей жены.

Амир ослепительно мне улыбнулся, непростой замок в приданом. Хотя, что у него по простоте делается.

– Этот замок принадлежал семье, многие столетия сохранявшей архив королевских семей Испании. Тайный архив.

Последовала очередная пауза, и затем новый удар:

– А твоим отцом был студент из Польши, копировавший картины в вашем дворце. Ты на него очень похожа.

Вито достал из кармана пиджака фотографию и приложил к стеклу, Жаклин в ужасе закрыла лицо руками.

– Генетический анализ подтвердил отцовство. А его дедом был индеец племени сиу, приехавший в Европу из Америки с цирком. Конный номер. Жаклин, ты прекрасная наездница.

Амир говорил почти весело, как будто рассказывал анекдот из жизни местной элиты, кичившаяся своим аристократическим происхождением, а на самом деле была потомком пьяницы пивовара, разбогатевшего на продаже своего пива. И вдруг резкий поворот – тон вождя, решающего судьбу:

– Я не могу использовать твою кровь для пищи боевикам, она не подходит по качеству. Не подходит она и для мутантов. Поэтому ты просто исчезнешь.

Жаклин растерянно оглянулась, посмотрела на Акиро, но в этот момент Вито накрыл куб тканью и прозвучал тонкий звук. Фиса закрыла мне уши, на всякий случай. Через несколько секунд Вито снял ткань, и Жаклин в кубе не оказалось. Я освободилась от рук Фисы и подбежала к кубу – на месте, где стояла Жаклин, лежала горстка серого пепла. Амир услышал мой шёпот и подтвердил:

– Установка Акиро.

– Как боевики…

– Да. Роберт изменил настройки.

Амир взял меня за руку и вернул к столу, помог сесть в кресло, но не смотрел в глаза. Это я решила их судьбу, сама ему сказала, что он их должен убить. И он исполняет.

– Солнышко… вождь…

– Фиса, он прав.

И я посмотрела на Акиро твёрдым взглядом жены вождя, пришло время отвечать за свои поступки.

– На твоём счету жизни боевиков моих кланов и кланов Глеба.

Амир стоял перед Акиро в той же позе, расслаблено, сложив руки на груди. Вождь объясняет врагу, за что тот достоин смерти.

– Ты напал на королеву, её ближний круг и их семьи.

– Я напал на тебя.

Акиро попытался гордо поднять голову, но у него не получилось, тело подрагивало от страха, и держалось только на ремне, обернувшем его поверх набедренной повязки.

– Напал.

Амир согласно кивнул головой.

– На меня многие нападали. Но сейчас я стою перед тобой в своём доме, а твои установки работают на меня.

И Акиро получил удар, он вскинул глаза и его губы задрожали.

– Я нашёл все твои установки. Несколько роботов ещё активны, но уже под моим контролем. Выполняют мои задания.

На этот раз театральной паузы не было, Амир неожиданно оказался перед стеклом и медленно положил правую руку на стекло. Пальцы стали удлиняться, а на концах появились крупные загнутые когти.

– Ты знаешь – кто я. Твои создания сильны и не реагируют на мою энергию. Но у них нет сознания, способного сопротивляться другому сознанию… кроме силы требуется ум. Рина вынесла страшную боль от удара твоего поискового луча…

– Я не знал! Я искал тебя!

– Амир – это я!

Мой крик разнесся по всему кабинету, я вскочила, подбежала к Амиру и положила свою ладонь на его когтистую лапу.

– Я не королева! Я просто жена Амира… я люблю его и никогда, слышишь, никогда не стану ничьей…

– Ты не можешь его любить! Не можешь…

Амир подхватил меня на руки, и мы оказались у стола, а Роберт накинул ткань на куб. Я прижалась к широкой груди, но слёз не было, странное спокойствие разлилось по телу. Рука Амира, я коснулась её, и ничего не произошло, лишь ощущение жёстких мышц и когтей. Подумаешь – когти.

– Рина, как ты?

– Хорошо.

Он удивлённо приподнял брови, и я ему улыбнулась. Кубов в кабинете уже не было, по экранам проносились картинки каких-то событий, может даже этих оставшихся роботов показывали. Фиса длинно вздохнула:

– Чучело безрукое… надо ж себя так изуродовать… ради чего?

Роберт встал рядом с ней и доложил:

– Акиро постоянно экспериментировал над собой.

– Он был болен в детстве? Ну, ходить не мог… или с руками что-то было?

Амир усмехнулся и, убедившись, что я не рыдаю и не упаду в обморок, посадил меня в кресло.

– Акиро победитель многих соревнований по нескольким видам спорта. Хотя олимпийским чемпионом не стал.

– Это ж надо, всех поубивать, чтобы Рина стала королевой…

– Императрицей. Амир, а императрица выше королевы?

Мой вопрос застал его врасплох, и он только что-то промычал, а Роберт ослепительно улыбнулся:

– Выше.

– Я не поняла одного, он, что – любил меня?

– Говорит, что любил.

Амир не хотел обсуждать этот вопрос, и я задала первый попавшийся, который пришёл на ум:

– А откуда он обо мне знает? Сам сказал, что наконец-то увидел… как можно любить и не видеть…

– Селин передала ему некоторые записи с тобой. То, как ты летела тогда в самолете.

– Только эти?

– Да.

Я попыталась вспомнить, о чём мы тогда с Амиром разговаривали, естественно, не вспомнила и махнула рукой.

– Странная любовь…

И решила уточнить другой вопрос:

– Неужели Акиро такой богатый, что смог создать таких роботов, лодки с установками… это же сумасшедшие деньги.

– Он не один.

Я решила, что Жаклин его финансировала, но что-то в глазах Амира меня насторожило.

– Есть другие? Такие как он?

Глаза вождя потемнели, и он отвернулся, но всё же признался:

– Есть. Тёмные и люди.

– Война не закончилась?

– Эта закончилась.

Фиса издала длинный шипящий звук, потом громко вздохнула и высказала общее мнение:

– Передышка… тоже хорошо.

И я сначала тихо засмеялась, потом захохотала, враги повержены, можно и отпуск себе позволить. Какой бы ни был, хоть кратковременный.

– Рина…

Амир тревожно взглянул на меня, и я замахала рукой, не сошла с ума.

– Ты сможешь… кратковременный… хоть на день… отпуск устроить?

– Могу.

Но Фиса тут же заявила:

– Рине отдых надобен… столько тревог… спать, лебёдушка, спать… отпуск завтра начнешь…

– Я не хочу спать!

– Полежишь денёк до завтрева, а уж потом хоть…

– Амир, давай отпуск прямо сейчас начнем?

– Завтра. А я пока займусь делами.

Но в спальне решимость вождя сразу заняться делами испарилась, как дым. Амир посадил меня на постель, а сам встал передо мной на колени.

– Рина…

Я приложила пальчик к его губам.

– Отпуск, самое главное сейчас – отпуск. Ни о чём не хочу слышать. Доделывай дела… нет, подожди…

По потемневшим глазам я дошадалась – его волнует рука с когтями на стекле, появление которой свидетельствовало о том, что он не выдержал спокойного тона разговора. Акиро причинил мне боль, и Амиру было сложно удерживаться и не порвать его как Тёмному. Я взяла его за руку, которая лежала рядом с моей коленкой, правую, ту, которая превращалась в лапу зверя с когтями, и приложила к своей щеке.

– Я не боюсь тебя.

Пальцы вздрогнули, коснувшись моей кожи, а глаза превратились в тёмные провалы.

– Рина…

– Где мы проведём отпуск?

– А где его проводят?

– У тебя никогда не было отпуска?

О чём я?! Какой отпуск у ирода и вождя?

– Никогда.

Я так и держала его ладонь у своей щеки, она становилась всё горячее, мне пришлось отодвинуть её от себя.

– Горячо…

– Прости.

Амир хотел достать свою ладонь, но я схватила её обеими руками.

– Мы останемся дома… просто ты никуда не уедешь. Хорошо?

Не давая возможности Амиру что-то сказать, я поцеловала его и приказала:

– Ты выходишь в домашний отпуск. Никаких телефонов, переговоров и боевиков… только я.

Не удержавшись, Амир подхватил меня на руки и поцеловал, но его руки не ломали меня, ласково обнимали, прижимая к горячему телу. Он закружился по комнате, а я рассмеялась:

– Танцевать! Амир, я хочу танцевать!

– Завтра устроим бал…

– Без Мари? Нет, вот когда она вернётся, тогда и будет бал, а сейчас просто отпуск.

Остановившись в центре комнаты, Амир опустил меня на ноги, яркая улыбка окрасила лицо:

– Хорошо, я начну готовиться к большому балу.

– После отпуска! Один день, Амир, один день!

Он расхохотался, опять закружил меня по комнате:

– Вся жизнь, Рина, вся моя жизнь принадлежит тебе!

Я только улыбнулась, даже не буду думать, что означают его слова, шестьсот лет многовато в качестве дара обычной человеческой женщине. Хотя бы один день.

Амир никак не мог уйти доделывать свои дела, то целовал меня, то кружился по комнате, а потом мы стояли у окна и смотрели на море, которое, наконец, успокоилось.

– Ты изменил изображение?

– Нет.

– Настоящее море?

– Настоящее.

– Скалу убрал?

– Убрал.

Победа. Он победил врагов, не врагов, завистливых дураков, которые хотели силой и хитростью захватить то, что судьба им не дала, потому что они недостойны. Они не заслужили ни силы, ни власти, ведь не принесли в своей жизни ни одной настоящей жертвы. Не отдавали своей жизни за жизнь дорогого для себя человека, или не человека. На самом деле не важно – за кого, они лишь боролись за власть, которая сама по себе ничего не значит без сердца и ума.

Я смотрела на Амира, такого красивого и сильного, невероятно сильного, боровшегося за меня каждый миг даже тогда, когда я ничего для него не значила, упавшая на него чужая женщина. И не слова королевы или Глеба, а собственное решение спасти мне жизнь удерживало его в страшной жажде моей крови. Он спас меня, как спас род Фисы, как спасал многих и многих в своём невероятном сумеречном мире. Единственный и неповторимый.

4

Фиса появилась сразу, как только Амир героически заявил, что дела всё-таки надо делать и вышел из спальни. Новости едва удерживались в ней, глаза сверкали, а руки махались в разные стороны. Я уселась на постели и ехидно спросила:

– Значит – спать?

– Да… унесётесь опять… и нам с Родей за вами…

От моего хохота вздрогнул дворец, а Фиса покраснела. Вот оно как, у неё тоже свой интерес оказался – подольше остаться с милым в доме.

– А мне… значит… спать… из-за вас…

– Нечего мотаться… синяя кода была? И денька не прошло, а волосья, ты глянь на волос-то…

– А что волосья, что им сделается, растут…

Фиса чинно села рядом со мной и таинственно прошептала:

– Неспроста это…

– Фиса, отпуск на один день! Один! И дома… мы дома остаёмся, не переживай, Родя тоже здесь останется.

– Да уж… с вами ухо востро держать надобно.

Я опять хихикнула, а она мрачно взглянула на меня и изрекла:

– Передышка… Рина, зверь-то ещё на воле…

– Какой зверь?

Она вздохнула, покачала головой, а я потребовала:

– Говори.

– За тобой охота…

– Им нужен Амир…

– Ты… а от него только кровь.

– Я не понимаю… я человек, всего лишь человек…

– Волос твой…

– Фиса! Говори, при чём здесь мои волосы!

Вскочив с постели, я подошла к зеркалу, пушок превратился в настоящие антенны. Мне даже показалось, что у корней они стали ещё темнее и толще, поэтому и торчат в разные стороны. Даже сравнить не с чем, одуванчик не подходит, моё тело не похоже на тонкий стебель. И у одуванчика семечки на тоненьких-претоненьких воздушных волосках. А у меня?

– Состригу… и не нужна буду никому.

– Одурела! Жизнь твоя в них!

– А теперь подробнее.

Я встала перед ней и состроила взгляд жены вождя.

– Волос твой энергию принимает… Родя так сказал.

А вождь очередной раз промолчал. Хотя, не промолчал, сказал, что нравится.

– Ну да, как башня телевизионная.

– Рина, ты чувствуешь, как сила везде протекает… волосом и чувствуешь.

Да, синева странно как-то проходила, волной… ну да, как волос энергию ловил в пространстве и по телу распространял. Я мрачно взглянула на Фису:

– И зачем кому-то нужна такая антенна? Энергию я ведь только для себя принимаю… или нет?

– Амиру тоже достаётся.

Мой кивок – это понятно, Фису привёл в состояние гнева от моей глупости:

– Так не только ему! Ты кому захочешь, можешь передать… из воздуха выловить и другому передать.

И сразу представился Акиро с проводками из плеч, вот оно что. Какая любовь – ему источник энергии нужен.

– А почему кровь Амира?

Но на этот вопрос у Фисы ответа не было, она пожала плечами. Я вернулась к зеркалу и дернула себя за волос, боль оказалась такой сильной, что ойкнула.

– Как больно… так не должно быть.

– А я что? Непростой волос, непростой.

Я почесала голову, боль постепенно успокоилась, зато появилась мысль:

– Они очередное чудовище хотят создать, перемешают нашу с Амиром кровь и получится… ходячий …Фиса…

– Что милая? Что надумала?

От ужаса я вздрогнула, не может быть, этого просто не может быть.

– Для этого нужны были дети… их такими сделать хотят… они ведь и так силу имеют, а им кровь Амира и мой волос, чтобы они из воздуха энергию получали… бесконечно, понимаешь, их убить нельзя… как Софию.

А Фиса руки к груди прижала:

– Машенька да Соня… потому вождь и далече спрятал.

Но тут же выдала ещё новость:

– Эта стерва… Жужука эта, дочь свою с энтим Акушкой… кабы он кровь вождя-то получил, так дети мол будут… обещание дала.

– Жаклин хотела отдать Акире свою дочь? Селин? Этому пауку?

– И была уверена, что у них будут дети, как у боевиков ближнего круга королевы. Для этого им нужна своя королева… императрица.

Амир стоял в дверях и смотрел на меня тёмным взглядом. Усмехнувшись, добавил:

– Жаклин была уверена, что сама родит ребёнка… настоящего короля всех времен и народов.

– И она с ним будет править миром.

– Обниматься-то железяками бы стал?

Вопрос Фисы застал меня врасплох, я растерянно подняла глаза на Амира, и он от неожиданности выдал самую страшную тайну:

– Я был нужен живым.

– Ты?! Ты бы стал её любовником?

Фиса внесла уточнение:

– Производителем.

Амиру ничего не оставалось делать, как всё популярно объяснить:

– Жаклин добивалась того, что произошло с королевой. Ты меняешь всех вокруг… и она была уверена – если ты будешь рядом, то у нас с ней родится ребенок.

– А без меня… никак?

Прыснув в кулачек, и закатив глаза к потолку, Фиса заявила:

– Свечку-то держать… токмо тебе… чтобы дитё правильное зачалось. Они бы трудились, а ты освещала.

Амир опустил голову, но я успела заметить его гневный взгляд в сторону Фисы, опять она все секреты раскрыла. Но я не могла пропустить такой момент, встала и подошла к нему:

– Расскажи всё.

– Тебе пора…

– Не буду есть. И спать не буду. Отменю отпуск.

Выдав все угрозы, какие смогла придумать, я даже стукнула его по груди. Амир вздохнул, кивнул головой и подхватил меня на руки.

– В столовой.

Он заставил нас с Фисой поесть, посмотрел таким взглядом, что мы с Фисой безропотно поужинали. А для уверенности, что будет говорить правду, сам сел за стол. Когда Фред унёс посуду, в столовой появились Роберт и Вито. Ну да, куда без основных исполнителей. Этакий семейный ужин.

– Акиро талантливый физик, занимался энергией уже много лет.

– Ты знал, во что он себя превратил?

– Знал. Но ему удалось скрыть от всех свою связь с Жаклин.

Вито, стоявший у стола за его спиной, добавил подробностей:

– Акиро сотрудничал с несколькими кланами, они и помогли ему втайне от всех создать установки и предоставили свои подводные лодки.

А Роберт, вставший за спиной Фисы, уточнил:

– Жаклин известная фигура в нашем мире, она финансировала многие проекты по исследованию вируса. И сама привела свою дочь.

Это дополнение заставило задать вопрос, который у меня возник, как только я увидела её:

– Жаклин приходила к тебе с предложением стать королем?

– Приходила.

Амир усмехнулся и честно признался:

– С таким предложением ко мне приходили многие.

– И жениться предлагали?

– Предлагали. Готовы были отдать своих дочерей в мой гарем.

А я орала и топала ногами – посмел, видите ли, к законной жене чуть ближе встать …да ни разу даже намёка не было, что он как к жене ко мне относится. Только когда память потерял и то вовремя остановился или его остановили, даже уже не помню.

– Акиро хотел получить новое тело…

– Как? Как можно отрастить руки и ноги… или можно?

– Нет, новые уже не отрастают.

– Поэтому меч?

– Да. Нельзя убить, но можно отсечь конечности или голову. Если нет головы, то организм перестает функционировать. Ты сказала ему правду.

– Неужто не знал?

Фиса удивлённо подняла голову, и Роберт ей ответил:

– Знал. Но был уверен, что Рина, когда станет его императрицей, отрастит ему новые.

– Я?

Амир вскинул на меня честные голубые глаза:

– Ты же всех меняешь. Неужели мужу бы не помогла? Любовь совершает чудеса.

Поэтому Акиро всё о любви говорил, и Амиру его слова очень не нравились, он ему не давал возможности говорить, сразу прерывал. А потом вообще распылил на молекулы.

Фиса обратилась ко мне с предложением:

– А что… ты со свечкой-то, может, и постоишь? Глядишь, ребятёнки у вождя и нарождаются.

Никакого сомнения в глазах, ни капли смущения, только деловое предложение по возрождению народа. И я решительно подняла глаза на своего мужа:

– Веди.

Амир не понял моей решимости:

– Кого?

– Девушек.

Такого буйства в глазах я не видела уже давно – цвета менялись стремительно, казалось ещё немного, и мы с Фисой тоже молекулами распылимся. И вдруг послышался весёлый голос Вито:

– Ты лучше нам с Мари посвети.

Взгляд Амира стал таким, что я испугалась, и когда он встал, тоже сразу подскочила:

– Сами управитесь.

Вождь усмехнулся и что-то произнёс, Вито склонил голову и исчез. Я не успела испугаться, как Роберт уже исчез от одного направленного на него взгляда, даже слово не потребовалось. Только Фиса положила локти на стол, демонстративно сцепила ладони – она не ироды, никуда не исчезнет.

– Ты вот вождь… воин… а мысли нет, что жена твоя как рубль в лавке… каждый разменять готов на копеечку.

– Фиса, о чём ты?

Осознав, что Амир не будет её изгонять силовым образом, я опустилась на стул.

– А о том, что горозд вождь воевать… токмо женщина ты… жена… цену себе знаешь и ответ дала всем достойный. Тепереча ты рубль золотой, а муж серебряный.

Она задумалась на мгновение, даже голову склонила, Амир в этот момент сел за стол и обратил на неё внимательный взгляд, что-то услышал в её словах. Фиса посмотрела сначала на меня, потом перевела свой взор на Амира:

– Гнев свой остуди и ответ Рине дай… жена она тебе али игрушка, как энтим… потому как легко железного паука мужем обозвал, значит, сомнением оскорбил… жена мне, и энтому женой можешь стать, коли его победа будет.

– Фиса, я даже не думала…

– Это ты… душа чистая, солнце в небе чёрном… на любви одной живёшь, сомнение не допускаешь.

Я всё ещё не понимала, куда она клонит, только вспоминала фразу Амира, которая так задела Фису. Что-то не понравилось ей так, что она пошла на открытую конфронтацию с вождём. Амир молчал, наклонив голову и сложив руки на груди, смотрел на неё тёмным тяжёлым взглядом.

– Велик вождь, а с тобой мир у ног… Жужука путь указала. Акушка рыбка мелкая, килька полосатая, да и то соображение имеет – волос твой сила немереная… всему народу спасение… токмо тебе погибель.

– Я… ты сама сказала, что они мне помогают энергию…

И тут всё встало на свои места – моя любовь совершает чудеса, я всех меняю, могу что угодно сделать, и ноги отрастить и руки, детям помогу появиться. Любым детям, не важно, ирод или человек, постою рядом со своими удивительными волосами, энергию наберу из пространства и передам. Разменная монета, кто владеет, тот и разменивает как угодно, на любое чудо. Неужели мужу не помогу?

– Что… скажи… или ещё подождешь? Вдруг я горы раздвигать научусь… хотя у тебя самого получается… только… ты знаешь, я бы не стала Акиро помогать… не люблю железа в постели.

Я поднялась и медленно вышла из столовой, Вито появился сразу за дверью, но близко подходить не стал, натолкнулся на мой взгляд. Так и шёл вслед за мной до спальни. Когда я села у окна, опустился рядом и обнял за плечи.

– Рина, Амир любит тебя.

– Не знаю… Вито, я ничего не знаю… так хочется быть просто женщиной.

– Ты удивительная женщина.

– Не хочу быть удивительной, не хочу быть предначертанием… кто-то начертил, а я страдаю.

– Рина, твоя боль…

– Вито, не о боли речь… я ни о чём не жалею, я бы всё заново прошла, если понадобилось…

– Не говори так!

– Опять кричать на меня будешь?

– И топать ногами. Я невротический истерик, сама диагноз поставила.

– Истерический невротик.

Вито погладил меня по голове, и я прислонилась к нему. Слёз не было, только очень больно в груди, что-то щемило и ворочалось в сердце.

– Мало того, что ужасно выгляжу с этими волосами, так ещё теперь все из-за них ловить будут. Постриги меня.

– Я не умею.

– Ты всё умеешь…

– Ты получаешь энергию через них. Они тебя спасают.

– Не хочу спасаться…

– Рина.

– Ты говорил с Мари?

– Говорил.

– Как она?

– Она далеко. Скучает.

– Передавай ей привет от меня.

– Я передал. Сказал, что с тобой всё хорошо. Она не поверила.

– Почему?

– Сказала, что должна сама на тебя посмотреть. Только когда видит сама, только тогда точно знает. Она всё понимает.

Дочь своего отца, точно, как Амир. Только когда сам видит и чувствует.

– Это неправильно, что я…

– Сомневаешься?

– Да. Я не должна сомневаться в нём, понимаешь, если люблю, то не должна сомневаться.

Вито вздохнул, опять погладил меня по голове.

– Мы не умеем говорить… Мари тоже не всегда меня понимает.

– Но вы же с людьми разговаривали, ну, на ваших заданиях. Амир вообще хитро-мудрый.

Послышался странный вздох, и последовало признание:

– С чужими просто, с ними игра, главное – добиться результата… не важно, что будет потом.

– Со мной сложно?

– Очень… как на минном поле.

– Что?

– Никогда не знаешь, на каком слове взорвёшься.

– Я мина?

– Ты неприступная крепость, вокруг которой разложены мины.

– Вито…

Он вздохнул:

– Рина… я не знаю, как убедить тебя, что нам, нам всем…

– Свободен.

Я опустила голову, а Вито, прежде чем встать, провел рукой по моим волосам. Он не исчез, медленно встал и вышел из комнаты. Амир стоял у постели, не пытаясь приблизиться ко мне, и я похлопала ладошкой по полу, приглашая присесть рядом. Сделала, а сама подумала – интересно, кто-нибудь уже так вождю давал понять, что ему можно сесть рядом?

Амир понял мой жест и сел, свесил руки с колен и вздохнул, покивал головой каким-то своим мыслям.

– Почему кровь Жаклин не подходит боевикам?

Мой голос подрагивал, но кто-то должен начать трудный разговор, не важно, с какого вопроса, просто рот открыть и издать звук.

– Для боевиков набирают только мужскую кровь.

– Она отличается от женской?

– Энергия другая.

– Сильнее?

– Другая.

Амир отвечал спокойным голосом, но вдруг опустил голову и добавил:

– Из определенных мест.

И я задала вопрос, который меня никогда не волновал, но почему-то именно сейчас решила его задать:

– А ты, для тебя какую кровь… привозят… как… насколько тебе хватает, ведь иногда ты целыми днями рядом со мной бываешь.

Молчание длилось долго, Амир смотрел в темноту и сжимал губы, наконец, ответил:

– Для меня кровь привозят из твоего города. Чтобы сохранить единую энергию. Мне достаточно принять один раз в сутки. Я могу не питаться несколько дней без ущерба для своего организма.

Зачем мне это знать? Я никогда об этом не думала, не ест при мне и не ест. И почему именно сейчас, когда во мне опять зародились сомнения, мне важно узнать, как он питается? Чистота крови, Амир контролирует, какая кровь попадает ему и его боевикам. И чистота энергии… он хочет, чтобы у нас была единая энергия, поэтому кровь из моего города, я же всю жизнь там прожила.

– Я совсем не скучаю по своему городу, даже ни разу не вспомнила. Мне интересно с тобой.

– Рина…

– Амир, я не справилась со своим предназначением…

– Мне нужна ты!

Амир подхватил меня на руки, глаза сверкали, а губы пламенели:

– Рина, мне нужна ты! Только ты! Мне нужна жена, просто жена.

И вдруг шёпот:

– Я боюсь тебя потерять, каждый момент ужасные мысли, что ты не выдержишь, что-то случится, и ты исчезнешь из моей жизни… я смотрю на тебя и ненавижу всех мужчин, ревную тебя ко всем… и к Акиро…

– Но я же его даже не знала…

Я забыла все свои сомнения и счастливо прижалась к Амиру.

– Он посмел назвать тебя…

Но не сказал, как меня назвал Акиро, плотно сжал губы и опять сверкнул глазами, разгневанный шейх. И неожиданно успокоился, длинно вздохнул, сел на пол и прижал меня к себе.

– Рина, прости меня.

– За что?

– Я глупый ревнивый вождёк.

Звук, который я издала, вызвал горький смех и вздох. Выждав паузу, чтобы справиться с голосом, уточнила:

– Почему глупый?

Слова «ревнивый» и «вождёк» я оспаривать не стала, про вождька мы уже выяснили давно, а что ревнивый знают все. Амир опять вздохнул:

– Я вождь и Тёмный, всю жизнь существовавший на хитрости и силе. Совершал невероятные поступки для достижения своих целей. И теперь не знаю, как убедить тебя в том, что единственное, о чём мечтаю… это ты… твоя жизнь.

Коснулся губами моей щеки и заговорил мрачным голосом:

– Мне не нужны твои способности… какие бы чудеса ты не совершала… каждый раз я умираю, когда ты лежишь без сознания… когда боль терзает твоё изумительное тело… я готов отдать всё, свою жизнь за тебя, твою прекрасную улыбку, твоё спокойствие…

– Я тебе верю.

– Рина, мне сложно верить… и я не знаю…

– Я верю тебе.

Амир приподнял меня на руках и взглянул в глаза, а я постучала ему пальчиком по лбу:

– Ты только разговаривай со мной… говори, чтобы я понимала тебя, обещал же разговаривать…

– Обещал.

Стремительное движение и мы уже лежали на постели. Амир устроил мою голову у себя на груди, полежал несколько секунд, и встал. Я удивилась, но вопросов задавать не стала, а он снял пиджак, секунду постоял и снял галстук. Мне пришлось уткнуться лицом в подушку, чтобы не захихикать – он снимал галстук так торжественно, как будто это был последний элемент его одежды. Такое ощущение, что без галстука он чувствует себя голым. Снова устроившись рядом со мной, Амир обнял меня и заговорил чуть ироничным голосом:

– Я всегда пользовался успехом у женщин. Человеческих и наших.

Ничего себе начало откровенного разговора, как-то уж слишком.

– Но ни одна из них не привлекла моего внимания. В моём гареме было несколько принцесс, их привели отцы в надежде, что таким образом обеспечат своим городам более выгодные отношения с хасами.

Погладив по голове и едва коснувшись губами моих невероятных волос, Амир признался:

– Несколько женщин я купил на торгах.

– А разве в те времена ещё были невольничьи рынки?

– Были. Учебники истории не имеют никакого отношения к действительности того времени.

– Ты читал учебники?

– Читал.

Усмешка была кривой и угрюмой, но Амир скосил глаза, заметив мой взгляд, улыбнулся:

– Я много читал.

Конечно, читал, собирал всю возможную информацию обо всех и обо всём.

– О женах я тебе уже рассказывал.

– Ну да…

Я с интересом смотрела в посветлевшую голубизну и пыталась понять – что муж задумал? А он ослепительно улыбнулся и продолжил:

– Жаклин не первая, которая привела свою дочь ко мне. Некоторые матери просили обратить своих дочерей, чтобы дороже продать – их же обратил сам Амир.

– Но ты же женщин не…

– Нет.

– И куда они потом?

– Находили других Тёмных.

– Амир, а как находят тебя? Ну, обычные люди. Я всю жизнь прожила в твёрдой уверенности, что есть только люди…

Не найдя слов, я смутилась, и опустила голову, нашла о чём спрашивать, но Амир ответил:

– О Тёмных многие знают. Если хочешь найти – найдёшь. Ты никогда не сталкивалась с тёмной стороной жизни.

– А что такое тёмная сторона? Преступники?

Амир посмотрел таким взглядом, что мне пришлось опять спрятаться на его груди.

– Преступники в том числе.

По сравнению с ним я наивный грудной ребенок, эмбрион.

– Амир… прости меня за мои сомнения… я на самом деле…

– Ты удивительная. Даже если сама не хочешь быть такой.