Казалось, привычный оборот жизни стал восстанавливаться. Венечка уже не грезил мыслями и мечтами о Танечке, перестал надеяться на ее возвращение, но, по-видимому, любил ее, как и прежде, если не больше.
Из всех Таниных вещей, после того, как его мать устроила капитальную уборку и выбросила все ненужное, осталось только то самое красивое голубое пальто, как и прежде висевшее на гвоздике ореховой вешалки в форме креста. Именно на нем теперь и сосредоточилась великая любовь Венечки к Таньке, ведь эта вещь хранила в себе ее тепло, последние ее прикосновения, ее энергетику. Не знаю, как так получилось, что Танечка забыла прихватить свое любимое пальто, но оно висело, своим видом напоминая о потерянном Венечкином счастье, о днях, которые они провели вместе, о свадьбе – самом счастливом дне, о всех ссорах и спорах – в общем, обо всем, что связано с Таней.
Стоит ли говорить, что со временем похожая на крест вешалка с гвоздем и висящим на нем голубым пальто стала в маленькой квартире святым местом, местом паломничества, которое каждое утро и каждый вечер совершал Венечка. Сначала иногда, раз в несколько дней, потом чаще, потом несколько раз в день, а потом и в соответствии с негласным расписанием он прикладывался губами к успевшему покрыться пылью пальто. Теперь Венечкин день обязательно включал в себя несколько минут, проведенных в молчании, грусти и страстных мечтах перед пальто, а иногда и в разговорах с ним. Наверно, немного странно это слышать, но теперь неизрасходованная Венечкина любовь нашла для себя три объекта: маленькую дочку Анечку, мать, всегда помогающую ему, и голубое пальто.
Никогда не замечал за Венечкой привязанности к вещам – наоборот, восхищался им, когда видел, что он с радостью отдаст последнюю рубашку нуждающемуся человеку. Я-то так точно не умел, последняя рубашка, деньги, другие вещи становились для меня родными, когда оставались последними. Венечка же был человеком щедрой души, не привязывающимся к вещам. Но тогда… Тогда в Венечке словно бы что-то изменилось или надорвалось. Ничем другим я не могу объяснить этот индивидуальный культ голубого пальто. "Что ж, – думал я, – наверно, такая любовь не проходит бесследно, и душе нужно некоторое время, чтобы вернуться к своим привычкам и найти новый объект для привязанности". Я успокаивал себя этой мыслью, но видел, что с каждым днем пальто занимает все больше места в душе Венечки.
Прошло несколько лет в слепом почитании голубого пальто и без единой весточки от Тани. Тем временем Анечке исполнилось 4 года. Венечка и его мать души не чаяли в ребенке: спокойная, веселая, не по годам умная и сообразительная девочка была так похожа на Таню, что казалось, что это маленькая Танечка стоит перед ним, улыбается и протягивает к нему свои маленькие ручки. Анечка хорошо знала, что ее папа сделает все, что она попросит. А если не сделает, то можно чуть-чуть поплакать, и уж тогда точно сделает. Но также Анечка знала, что во всем доме есть место, где ей нельзя играть и баловаться – угол прихожей, где стояла ореховая вешалка с гвоздем, на котором висело голубое пальто. Однажды, когда Анечка случайно оборвала петельку Пальто, ей сильно досталось от Венечки и некоторое время пришлось стоять в углу. В остальном Венечка был просто идеальным папой: его ставили в пример соседи, воспитательница в детском саду и даже местный журналист, который как-то пришел к отцу-одиночке и взял у него интервью.
Но вот, через четыре с половиной года после исчезновения Танечки случилось событие, которое опять подкосило Венечку на несколько месяцев. Его квартиру ограбили неизвестные, которых так и не нашли. Забрать успели немного, возможно, кто-то спугнул грабителей: дорогой телевизор, компьютер, деньги, украшения – почти все было на месте. Кроме микроволновой плиты, пары фарфоровых статуэток и… голубого пальто. Грабители, сами того не сознавая, забрали самую дорогую вещь в этом доме. Думаю, если бы Венечка случайно застал воров в квартире, он сам бы предложил им телевизор и все деньги, лишь бы они оставили ему пальто. Но не случилось, Венечка зашел в подъезд ровно через 5 минут после того, как воры, со слов соседки, с тканевым свертком выбежали из двери и скрылись за углом. Последнее воспоминание о Татьяне бесследно исчезло, как и она сама.
Венечка слег с сердечным приступом. Слабым голосом он, лежа в больнице, говорил мне, что больше не видит смысла жить, что его единственная любовь исчезла насовсем и он не знает что делать. Он боится возвращаться домой и смотреть на ставший пустым угол. Он проклинает себя за то, что в тот злополучный день задержался на работе и упустил грабителей. Он не проклинает воров, но просит у провидения вернуть ему пальто, больше не надо ничего. Но нет никакой надежды, что красивое голубое Танечкино пальто когда-нибудь займет свое место на гвозде ореховой тоненькой вешалки, похожей на крест.
Он поднимал на меня полные мольбы глаза, как будто думал, что я пришел для того, чтобы с видом профессионального фокусника неожиданно достать пальто из-за спины. Но у меня его не было, и я даже не знал, как утешить Венечку. Не знал, хотя бы потому что не понимал: причина болезни казалась мне надуманной и нелепой. Но, с другой стороны, я никогда не замечал за Венечкой такого артистизма. Что ж, наверно, он не притворялся и глубоко страдал, но мне была непонятна причина его страданий.
Венечку выписали из больницы, и он вернулся к матери и Анечке. Угол прихожей так и оставался пустым. Погоревав еще несколько месяцев по утраченному пальто, Венечка нашел себе новый объект для своей великой любви – гвоздь, приколоченный к ореховой вешалке в форме креста. Ведь до этого гвоздя когда-то дотрагивались тонкие Танечкины пальчики, на этом гвозде висело красивое Танечкино голубое пальто, которое сохранило в себе Танечкино тепло и которое теперь потеряно навсегда.
Итак, предмет ежедневных молений, разговоров и паломничеств снова нашелся. Кто бы мог подумать, что им станет обыкновенный гвоздь. Но Венечку уже ничего не смущало: почти обезумев из-за тоски по Танечке, он обклеил вешалку розовыми и алыми лентами, любимыми оттенками Тани и поставил рядом огромную вазу с букетом роз, который периодически менял. Вскоре вся квартира наполнилась нежным ароматом роз.
И снова жизнь начала возвращаться на круги своя. Да, Венечка сильно тосковал по Танечке и по Танечкиному пальто и, по его словам, любил Танечку так же сильно, как и прежде. Но что же делать, когда любовь переполняет душу, а человека, который стал причиной ее, нет рядом? Венечка нашел свой путь.
Все шло своим чередом: Анечка ходила в детский сад, играла с подружками, с криками бегала по двору и каталась с горок, Венечка упорно работал и по утрам и вечерам, поцеловав маму и Аню, уходил в прихожую и некоторое время молча смотрел на гвоздь. Незаметно появилось, казалось бы, ушедшее в прошлое негласное расписание, Венечка с каждым днем чувствовал себя увереннее, а Анечка, умная девочка, поняла, что в углу прихожей снова нельзя играть.
Дни и месяцы бежали так быстро, что я даже не заметил, как Анечка доросла до старшей группы детского сада и уже мечтала о школе. Но до школы был еще целый год, а Анечка уже научилась читать по слогам и писать большими кривыми буквами. Аня, за исключением внешности, оказалась удивительно не похожей на свою мать: по моему глубокому убеждению, Танькой страсть к нарядам, косметике и безмозглой болтовне была впитана с молоком матери, в то время как стремлением учиться, узнавать что-то новое и шевелить мозгами бог ее обделил. Анечка же любила читать книжки вместе с папой, любила рисовать, любила заваливать вопросами и нетерпеливо прыгая рядом, ждала ответов.
Анечка была очень любознательной, любопытной и упрямой. Сочетание всех этих качеств для ребенка – это непременная причина получения многочисленных ссадин и синяков, для родителей же – основа для постоянных тревог, беспокойства, плохого сна и стресса. Возможно, то самое любопытство однажды и сослужило Ане плохую службу.
Еще одно событие, потрясшее уютный мир, Венечки, случилось по вине Ани.
Аня часто видела, как ее папа стоит перед деревянной вешалкой и подолгу смотрит на странный кривой гвоздь. Она не понимала, что делает Венечка, но, как каждый маленький ребенок, хотела узнать, что же такого странного в этом гвозде. Венечка не отвечал на ее наивные вопросы или ограничивался стандартным взрослым "Ты еще маленькая!" и этим, наверное, сам спровоцировал то, что случилось потом. Я не знаю, сколько времени, сил и упрямства понадобилось Анечкиным маленьким ручкам и сколько раз она бегала на кухню за табуретом, но будущее и новый поворот судьбы для Венечки наступили очень скоро: Аня расковыряла гвоздь, разворотив при этом часть вешалки.