Книга и меч. Записи о доброте и ненависти. Том 2

– Заходите все, заходите и забирайте свою еду!

Вся толпа ринулась внутрь. Офицеры и солдаты внутри храма сначала взялись за оружие и начали безрассудно убивать, но потом они увидели, что людей становится все больше и больше, а вместе с ними наступает группа опытных бойцов. Несколько офицеров были убиты, что вызвало панику среди солдат. Несмотря на то, что у них было больше оружия и солдат, они не осмеливались подходить слишком близко к толпе.

Сунь Кэтун размахивал большим ножом и сражался вместе с несколькими своими солдатами на вершине стены, начиная постепенно отступать. Внезапно он почувствовал порыв ветра позади себя и острую боль в спине. Как только он ослабил хватку, его нож со звоном упал на землю, а руки оказались связанными за спиной. В этот момент он почувствовал, как холодок пробежал по его шее, и кто-то крикнул ему прямо в ухо:

– Ты, ублюдок, прикажи офицерам и солдатам бросить оружие и покинуть храм.

Сунь Кэтун на мгновение заколебался, а затем почувствовал, что нож медленно рассекает его кожу. У него не было другого выбора, кроме как громко отдать команду. Офицеры и солдаты увидели, что командир попал в плен к человеку, похожему на привидение. Но так как их командир отдал приказ, они побросали свое оружие и покинули храм. Все беженцы начали аплодировать.

Чэнь Цзялуо вошел в главный зал храма и увидел алтарь, наполненный мешками с продовольствием и серебром.

Ши Шуанъин подозвал окружного судью Ван Дао, чтобы тот выслушал его. Чэнь Цзялуо улыбнулся и сказал:

– Вы судья округа?

Ван Дао дрожащим голосом сказал:

– Да… Я… Ваше Высочество…

Чэнь Цзялуо усмехнулся и сказал:

– Вы полагаете, я похож на человека, в чьих жилах течет голубая кровь?

Ван Дао сказал:

– Извините, должно быть, я ошибся, можно ли узнать ваше имя?

Чэнь Цзялуо слегка улыбнулся и не ответил на его вопрос, вместо этого он спросил:

– Вы прошли обе императорские аккредитации, чтобы получить вашу должность?

Ван Дао ответил:

– Нет, прошу, не надо.

Чэнь Цзялуо сказал:

– Почему бы и нет? Поскольку вы занимаете эту должность, вы должны быть вооружены знаниями. Позвольте мне прочитать вам небольшое стихотворение. Если вы сможете его продолжить, я сохраню вам жизнь. Если же нет… Хах, пеняйте на себя.

Услышав слова воинов ордена Красного цветка, беженцы успокоились, что деньги и еда скоро будут розданы. Они также узнали, что окружной судья был схвачен, а Глава Ордена проверяет его знания, и всем стало любопытно. Они собрались вокруг Ван Дао, на него были направлены тысячи пар глаз.

Чэнь Цзялуо сказал:

– Слушайте внимательно. Стихотворение звучит так:

 
«Ожидая чистоты реки, сколько жизней пройдет!
Но легко ли достичь чистоты реки?
Легко ли достичь чистоты должностных лиц?»
 

Ван Дао сильно вспотел и чувствовал себя неловко. Хотя у него и был некоторый зародыш таланта, он давным-давно утек, как и воды Хуанхэ. После недолгого размышления он сказал:

– Господин, это двустишие слишком сложное. Я… я не могу сформулировать.

Чэнь Цзялуо ответил:

– Ничего страшного. Давайте я спрошу простыми словами: что сделать проще – очистить Хуанхэ или правительство от жадных чиновников?

К Ван Дао внезапно вернулся дар речи, он сказал:

– Я думаю, что, когда все чиновники в мире станут поступать по совести, воды Хуанхэ тоже очистятся.

Чэнь Цзялуо громко засмеялся и сказал:

– Хорошо сказано! Я оставлю вас в живых. Быстро соберите офицеров и отдайте приказ раздать деньги и продовольствие пострадавшим. А вы, командир, тоже можете помочь.

Сунь Кэтун и Ван Дао оказались в затруднительном положении. Раздача военных припасов уже считалась смертным преступлением, но как они могли не раздать их среди местных жителей, если они получили такой приказ? Если они не выполнят приказ, то рискуют потерять жизнь на месте. В такой ситуации им не оставалось ничего другого, как распорядиться своими войсками, чтобы распределить военные припасы среди людей, пострадавших от бедствия. Жители, получившие помощь, громко аплодировали и благодарили героев ордена Красного цветка, а также не упускали случая поддразнить Сунь Кэтуна и Ван Дао. Этим же двоим оставалось просто пропускать издевки мимо ушей.

Чэнь Цзялуо сказал:

– Послушайте, братья и сестры, если власти пошлют людей для допросов, вы можете сказать, что командир и окружной судья лично осуществляли раздачу продовольствия.

Толпа одобрительно закричала:

– Именно так все и было!

Герои наблюдали за раздачей со стороны до поздней ночи, пока все запасы не закончились. Сюй Тяньхун крикнул:

– Друзья, возьмите это оружие и спрячьте его. Если власти поймут, что произошло, – ничего страшного, но если они потребуют вернуть деньги и продовольствие после нашего ухода, то мы сразимся с ними.

Слушая слова героев Ордена, сильные мужчины подбирали и собирали оружие, выброшенное солдатами, с земли. Когда офицеры и солдаты увидели, насколько силен был народ, а также то, что их командир попал в руки врага, они не осмелились сопротивляться.

Чэнь Цзялуо сказал:

– Большое дело уже сделано, братья, пойдемте со мной!

Встав, герои схватили Сунь Кэтуна, а затем покинули храм Каменного Будды. Под благодарные возгласы толпы они сели на лошадей, чтобы покинуть город. Проехав более десяти миль, Чэнь Цзялуо столкнул Сунь Кэтуна с лошади и сказал:

– Спасибо за еду и серебро, командир! До встречи в будущем, и не забудьте послать сообщение, если снова будете перевозить продовольствие и деньги.

Чэнь Цзялуо поклонился, засмеялся и быстро исчез под облаком пыли в группе своих братьев.

Покинув город, Чэнь Цзялуо спросил братьев Чанг:

– Вы получили какую-нибудь информацию о Четвертом брате?

Чанг Хэчжи сказал:

– Я видел отметку, оставленную Четырнадцатым братом, которая говорила, что Четвертый брат был отправлен в Ханчжоу.

Чэнь Цзялуо был потрясен и с удивлением спросил:

– Почему его отправляют в Ханчжоу? Почему не в Пекин? Разве император не хочет допросить его лично?

Чанг Бочжи сказал:

– Мы тоже находим это странным. Но Четырнадцатый брат всегда действовал очень разумно, так что он, должно быть, знает, что делает.

Чэнь Цзялуо предложил всем спешиться и обсудить ситуацию. Сюй Тяньхун сказал:

– Поскольку Четвертого брата отправляют в Ханчжоу, мы должны отправиться на юг и попытаться спасти его. Ханчжоу – наша территория, а влияние правительства там не такое, как в Пекине. Тем не менее мы должны отправить кого-то в Пекин для сбора информации на случай чего.

Чэнь Цзялуо посмотрел на Ши Шуанъина и сказал:

– Двенадцатый брат, могу ли я снова поручить это дело тебе?

Ши Шуанъин ответил:

– Хорошо.

После обсуждения Ши Шуанъин отправился на север, а остальные – на юг.

Чэнь Цзялуо спросил у братьев Чанг о состоянии Юй Юйтуна. Воины-близнецы ответили, что они не в курсе, так как, увидев знак, немедленно поспешили вернуться и сообщить. Когда они проезжали мимо города Ланьфэн, они увидели большое скопление людей и последовали за беженцами в храм Каменного Будды, чтобы посмотреть, что происходит, но попали под обстрел со стороны солдат и начали бой, а затем обнаружили, что все остальные тоже оказались в этом месте.

Когда все узнали о судьбе Вэнь Тайлая и Юй Юйтуна, несмотря на то, что Вэнь Тайлай все еще находился в плену, герои почувствовали облегчение. Они были очень счастливы и горды собой, когда обсуждали операцию по похищению продовольствия и спасению пострадавших людей.

Чжоу Ци с улыбкой сказала:

– Если у армии на западе есть продовольствие, то Хуо Цинтун обязательно одержит победу и поступит, как мы.

Ву Чэнь улыбнулся и добавил:

– Она хороша не только в бою, у нее хорошая карма. Мы все будем поддерживать ее, чтобы она одержала победу и чтобы все были счастливы.

Глава 3. Услаждающая слух мелодия

第一三回琴韻朗朗聞雁落

Менее чем через сутки герои прибыли в городской округ в провинции Цзянсу, Сюйчжоу. Во главе провинции стоял член ордена Красного цветка. Он устроил воинам теплый прием, и, отдохнув, они продолжили путь. Где бы они ни оказывались, везде были люди Ордена. Герои решили путешествовать, сохраняя анонимность. Вскоре они прибыли в столицу китайской провинции Чжэцзян, Ханчжоу, и остановились в доме у Ма Шаньцзюнья, главы этой провинции. Его поместье находилось у подножия Одинокой горы, там открывался чудесный вид на озера и горы.

Ма Шаньцзюнь успешно торговал шелком и имел два крупных предприятия. Ему было около пятидесяти. В свое время он познакомился с Вэй Чуньхуа, и тот привел его в орден Красного цветка. Видимо, тот оценил его нрав и воинственную натуру. Ма Шаньцзюнь предстал перед героями в шелковом цветастом халате и черной шерстяной накидке. Он производил впечатление очень богатого человека, с детства привыкшего к роскоши. Многие могли бы принять его за мягкого чиновника, но внешность обманчива: Ма был очень храбрым бойцом. Вечером на приветственном ужине герои рассказали ему о своих намерениях спасти мастера Вэня.

– Я немедленно отправлю людей выяснить, в какой тюрьме находится мастер Вэнь, и тогда мы сможем обдумать план действий, – сказал Ма.

Он приказал своему сыну Мао отправить кого-нибудь на разведку.

На следующее утро сын сообщил, что его люди осторожно расспрашивали о Вэне во всех тюрьмах и военных штабах в этом районе, но не смогли найти его следа.

Чэнь Цзялуо созвал всех на собрание, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. Ма Шаньцзюнь сказал:

– У нас везде есть свои люди. Если бы он находился в общественной тюрьме, мы бы об этом уже знали. Есть опасения, что власти прячут его.

– Сначала нужно выяснить, где держат мастера Вэня, – сказал Чэнь. – Господин Ма, прошу, продолжайте отправлять людей на разведку. Сегодня же я попрошу даосского мастера, Пятого брата и Шестого брата отправиться в губернаторский ямэнь^[3]. Но главное сейчас – не поднимать шум, никто не должен знать, что мы делаем, поэтому о боях не может быть и речи.

Даосский мастер и братья Чанг отправились в путь в полночь и вернулись четыре часа спустя. Они сообщили, что ямэнь тщательно охраняется по меньшей мере тысячей солдат с факелами на страже. Несколько патрульных офицеров являлись офицерами второго и третьего ранга, они были в красных фуражках. Лазутчики долго ждали, но войска ни на йоту не ослабили бдительности, и у них не было другого выбора, кроме как вернуться.

– Последние несколько дней вокруг Ханчжоу патрулируют особенно строго, – сказал Ма. – Офицеры ямэня проверили все игорные притоны и бордели, многие были арестованы без веской на то причины. Может ли это быть как-то связано с мастером Вэнем?

– Не могу сказать наверняка. Может, приехал приближенный императора, и поэтому чиновники стали устраивать показательные аресты? Им ведь нужно продемонстрировать, что они усердно работают, – предположил Сюй.

– Я ничего не слышал о приезде приближенных императора, – возразил Ма.

На следующий день Чжоу Ци попросила родителей сводить ее посмотреть знаменитое озеро Сиху^[4]. Господин Чжоу согласился и попросил Сюя сопровождать их.

Сюй потерял своих родителей, когда был совсем маленьким, и с тех пор одиночество стало ему верным другом. То, что господин Чжоу и его жена вдруг стали относиться к нему как к сыну, а также то, что у него появилась такая прелестная невеста, очень радовало его. Он был очень счастлив, и братья не могли этого не замечать.

Чэнь также отправился на прогулку к озеру вместе с Синь Яном. Они немного погуляли, потом сели вдвоем на мосту и стали смотреть на глубины озера и горы. Бамбуковые и древесные заросли на склонах холмов были темными и густыми, мириады листьев ярко блестели. Воздух был влажным и затянутым дымкой, а красивые горные вершины окутаны облаками. В юности Чэнь несколько раз бывал на озере Сиху, но тогда не смог оценить его красоту.

Он думал про себя: «Юань Чжунлан^[5], впервые увидев озеро Сиху, сравнил его с первой встречей Цао Чжи^[6] со своей возлюбленной. Поэт тогда сказал: „Эти горы прекрасны так же, как ее лик, цветы яркие и мягкие, как ее щеки. Эта красота опьяняла и будоражила“».

Только сегодня Чэнь осознал красоту гор и воды, цветов и деревьев. Он полдня наслаждался красотой природы. Вскоре Чэнь заметил экипаж, направлявшийся к храму Прибежища Души, в пятистах футах над ними.

– Давай поднимемся туда, – сказал он Синь Яну.

Прямой дороги на вершину не было, но благодаря навыкам кунг-фу они быстро достигли вершины. Они смотрели в небо, наслаждаясь тишиной и уединением леса.

Вдруг они увидели двух крупных мужчин в синих халатах, идущих им навстречу. Проходя мимо, эти двое оценивающе посмотрели на Чэня и Синь Яна.

– Учитель, они мастера кунг-фу, – прошептал Синь Ян.

Навстречу им вышли еще двое мужчин, одетых точно так же. Они обсуждали красоту пейзажа и, судя по их акценту, были маньчжурами. Всю дорогу по тропинке Чэнь и Синь Ян то и дело встречали бойцов в синих одеждах, всего их было, наверное, тридцать или сорок, и все они смотрели на Чэня с удивлением.

У Синь Яна закружилась голова при виде такого количества умелых бойцов. Чэню стало любопытно.

– Может быть, какое-то тайное общество или школа боевых искусств проводит здесь собрание? – предположил Чэнь.

– Но Ханчжоу – территория ордена Красного цветка. Если бы здесь проводили собрания, нас бы поставили в известность, – сказал Синь Ян.

«И почему они так странно смотрят на нас?» – подумал Синь Ян.

Вскоре они повернули, и до них донеслись звуки лютни. Кто-то играл на этом музыкальном инструменте и пел песню. Голос незнакомца был мягким и приятным, шум водопада ничуть не портил мелодию, а только дополнял.

 
«Да пребудет мир на небесах и на земле,
Да будет благо и удача на протяжении четырех царствований!
Народ ждет, чтобы поприветствовать императора,
Знамена процветания и вина развеваются в каждой деревне,
Стоит императорским слугам лишь показаться!»
 

«Эти стихи неплохо звучат и явно льстят императору», – подумал Чэнь.

Они направились в сторону, откуда доносилась музыка. Мужчина, одетый как чиновник, играл на лютне. На вид ему было около сорока. Рядом с ним стояли два сильных бойца, одетых в синие халаты, один из них – сгорбившийся старик.

Чэнь внимательно рассматривал музыканта. Все в его облике, осанке и манере поведения казалось ему знакомым. И чем дольше Чэнь смотрел на него, тем сильнее осознавал, что знал этого человека.

Музыкант и его компания настороженно смотрели на Чэня и Синь Яна. Мужчина сыграл еще одну мелодию и отложил лютню.

Чэнь поаплодировал.

– Я впервые слышу эту музыку. Вы сами ее написали?

– Да, я ее сочинил недавно. Что скажете? – спросил он.

– Блестяще! Строчка «Знамена процветания и вина развеваются в каждой деревне» особо запала мне в душу, – ответил Чэнь.

Мужчина был в восторге от такой реакции на свое произведение.

– Вы запомнили целую строчку. Я польщен. Пожалуйста, подойдите и присядьте рядом.

Чэнь воздержался от комментария, что песня уж слишком восхваляет императора. Он подошел, поклонился и присел. Мужчина внимательно смотрел на Чэня, изучая его.

– Поднимаясь на вершину, мы встретили много людей, и все они смотрели на меня с удивлением. Теперь вы смотрите на меня точно так же. У меня что-то с лицом? – сказал Чэнь.

Мужчина рассмеялся.

– У меня есть друг, и вы с ним очень похожи. Все, кто ходит тут, мои люди, и, думаю, они просто были немного озадачены.

– Так вот оно что! Но также меня не покидает ощущение, что мы с вами знакомы. Мне кажется, что мы уже где-то встречались, но не могу вспомнить, – сказал Чэнь.