Read the book: «Подмена»
Вале. Миллион сердец за веру и поддержку.
Любе. Миллион объятий за ценные советы и логику.
Читателям, которые ждали. Миллион благодарностей за терпение.
Спасибо, что вы у меня есть.
«Свободен лишь тот, кто может позволить себе не лгать».
Альбер Камю
События, описанные в этой книге, являются художественным вымыслом. Все совпадения с реальными географическими названиями и именами людей случайны, а отсылки к армейской терминологии и уставу вооруженных сил США трактованы в угоду сюжету.
Пролог
В свои восемнадцать Мара Кейн умела все. Метко стрелять. Разбирать и собирать снайперскую винтовку. Прыгать с парашютом. Ездить верхом. Погружаться с аквалангом. Драться на ножах. Но десять лет подготовки пошли прахом – вместо элитной военной службы Мара попала на металлический стол морга.
Огонь не тронул ее лица, лишь опалил пышные волосы. Темные глаза были закрыты, а пухлые губы плотно сомкнуты, словно она пыталась сдержать предсмертный крик. Тело лежало на расстоянии нескольких ярдов от меня, но я так и не смогла подойти ближе – страшно видеть обезображенную копию самой себя. Мы с детства пользовались этим сходством, чтобы разыграть родителей или соседей, но теперь уже никто не спутает близняшек Кейн.
– Да, это Ванесса, – прозвучал хрипловатый голос у меня над ухом.
Я поежилась – неприятно, когда тебя хоронит собственный отец. И стыдно, потому что я не могу заплакать. Мама на моем месте рыдала бы как безумная, а я продолжала моргать сухими ресницами.
– Примите мои соболезнования, – патологоанатом прикрыл лицо Мары простыней.
Стоящий за его спиной детектив тихо кашлянул, привлекая внимание:
– Мне очень жаль беспокоить вас в такую минуту, мистер Кейн, но я вынужден спросить…
Еще по пути в полицейский участок нас предупредили, что в крови Мары обнаружены наркотики. Вопрос, где она могла их достать, не стал неожиданностью, но я все равно вздрогнула. Вдруг в полиции решат проверить ДНК, и подмена раскроется?
Мы с отцом по очереди высказались – и я, и он были уверены, что сестру накачали умышленно. Детектив придерживался того же мнения, и после дежурной фразы о том, что на поиски убийцы брошены все силы округа, нас отпустили. На парковке я скрестила руки на груди, чтобы унять трясущиеся пальцы, и посмотрела на отца:
– Ничего не получится! Я не умею притворяться!
– Ванесса, мы это обсуждали, – он устало потер лоб. – Ты должна. Не забывай, на кону твое обучение в Гарварде.
Знал, на чем сыграть. Я раздраженно стукнула кулаком по крыше машины.
Глава 1
Крыша ангара излучала жар, даже камуфляжная сеть не спасала. Не знаю, кому пришло в голову развернуть тренировочный лагерь в аризонской пустыне – даже весной здесь настоящее пекло.
Помимо военных вокруг толпилось около двадцати подтянутых парней и девушек. Как и у Мары, за плечами каждого были годы подготовки, в моей же копилке всего полтора месяца. Формально и я занималась с детства – тогда отец еще надеялся на двойную отдачу и тренировал нас обеих – но эти полузабытые пробежки и спарринги не стоило брать в расчет. Глядя на накачанные тела соперников, я в очередной раз поняла, что зря согласилась выдать себя за сестру. Мне не место в экспериментальной программе.
Я вытерла пот со лба. Ворота открыли настежь, а от кулера с водой меня по-прежнему отделяла рамка металлодетектора. Найти бы того, кто проектировал этот чертов КПП, и часик подержать на раскаленной сковороде. Глядишь, научился бы думать о людях.
До перелета я наивно полагала, что обучение будет проходить в Вирджинии или Северной Каролине, где тренируются спецназовцы, но ответственные за программу почему-то решили использовать старую военную базу под Финиксом.
Впереди в очереди стояли трое парней. Один из них – улыбчивый блондин в футболке с «Губкой Бобом» – то и дело оборачивался и с интересом смотрел на меня. Двое других шепотом обсуждали фигуру проверяющей: ее выдающийся бюст не скрывала даже застегнутая куртка. Игнорируя сальные взгляды, женщина продолжала ощупывать ноги коротко стриженой брюнетки.
– Эй, верните! – неожиданно взвилась девушка – проверяющая вытащила у нее из потайного кармана сотовый телефон.
– Вы знаете правила, – из-за рамки вышел пожилой мужчина с нашивками1 сержанта. – И умудряетесь их нарушить, даже не начав обучение! Немедленно покиньте помещение, мисс Гомес.
Девушку вывели из ангара. Хмурый сержант вернулся к мониторам. Я понимала причину его раздражения – программу еще не анонсировали в прессе, и вероятность, что кто-то из особо болтливых сольет информацию раньше времени, могла спровоцировать лишний шум. Неделю назад я старательно подделала закорючку Мары на соглашении о неразглашении. Запрет на пользование средствами связи был его частью.
– Следующий, – скомандовала проверяющая.
К ней тут же шагнул один из перешептывающихся парней, с длинной кудрявой челкой:
– Я весь ваш, мэм.
Очередь продвинулась, но не уменьшилась – люди продолжали прибывать. В ангар въехал новый микроавтобус, из которого выгрузились еще пятеро – трое военных и две девушки с чемоданами.
– А в штанах не хотите посмотреть? – наседал на проверяющую кудрявый.
– Я посмотрю, – женщину оттеснил темнокожий амбал. – Что ты там говорил про штаны, малец?
С другой стороны рамки послышались громкое фырканье – смеялись те, кого уже успели проверить. Кто-то даже причмокнул губами:
– Эй, Айван, расслабь булки! Тебе понравится.
Я укоризненно покачала головой: нашли время для шуток!
Дождавшись своей очереди, я без лишних вопросов прошла через рамку металлодетектора и смогла, наконец, подобраться к кулеру. Вода в нем оказалась слишком теплой, но я поняла это, лишь осушив второй стаканчик. Стоявшие возле меня парни снова оживились – прибыл очередной микроавтобус.
– Еще трех цыпочек привезли, – Айван ткнул приятеля в бок. – Как тебе вон та, рыжая?
Хоть кто-нибудь из этих недоумков понимает, зачем мы здесь? Я выбросила стаканчик в мусорный бак и двинулась к конвейеру – на нем показался мой чемодан. Снимая его с движущейся ленты, я зацепилась колесиками за металлический скос. От рывка из кармана вывалился плеер, но его тут же подхватил «Губка Боб» и протянул мне:
– Привет. Я Макс.
– Мара.
– Я в курсе, – улыбка стала еще шире.
Черт! И как теперь себя вести? Хотя… зачем он представился, если знал Мару?
– Я брат Спенсера, – пояснил Макс, заметив мое недоумение. – Помнишь такого?
Уже легче. Со Спенсером Уоллисом сестра встречалась в прошлом году.
– Это было сто лет назад, – хохотнула я, копируя интонацию Мары.
И осторожно огляделась по сторонам.
– Не ищи, его здесь нет, – лицо Макса заметно погрустнело. – Мы должны были приехать вместе, но он разбился на байке три недели назад.
Еще одна смерть. Неприятное совпадение? Или очередной знак, что не стоило ввязываться? Я поежилась и с трудом выдавила дежурное «соболезную».
– Ну-ка, посторонитесь, – между нами протиснулся смуглый взлохмаченный парень и, вытащив из-под чьей-то сумки розовый чемодан, передал его стройной мулатке в обтягивающих джинсах. – Держи, красотка. Кстати, я Блейз.
– Шазза, – кокетливо улыбаясь, мулатка пожала ему руку.
– Слышал, что у вас тоже случилось несчастье, – не отставал от меня Макс.
Я не успела ответить – военные повели нас к автобусу, чтобы отвезти на базу. На открытом солнце стало еще жарче. Закинув чемоданы в багажное отделение, мы торопливо поднялись в салон. Широкоплечий темнокожий парень, усевшийся рядом, не пытался со мной заговорить, да и я не рвалась общаться, предпочитая смотреть в окно. Вдоль дороги тянулась проволочная изгородь, за которой не было ничего кроме песка, редких кактусов и деревьев юкки. На горизонте виднелся горный массив, такой же безликий, как и вся пустыня. Ни одного города поблизости, даже крупные магистрали остались в стороне. И в таком «живописном» месте мне предстоит провести шесть недель.
Въехав на территорию базы, обнесенную высоким забором, автобус остановился. Возле ворот начиналась трибуна стадиона, в центре которого вместо привычного газона находилась баскетбольная площадка. Нас высадили прямо на беговые дорожки, где кто-то предусмотрительно соорудил навес и поставил короб, наполненный бутылками с водой. Не дожидаясь разрешения, мы их разобрали.
Автобус повез наши чемоданы в сторону жилой зоны, а к навесу подкатил внедорожник камуфляжной раскраски. Из него неспешно вылезли трое военных: уже знакомый сержант и еще двое крепко сложенных мужчин. Нашивки на их форме были плохо видны с моего места.
– Построиться! – гаркнул сержант.
Побросав воду, мы выстроились в два ряда.
– Приветствую всех и поздравляю. С сегодняшнего дня вы являетесь участниками программы «Пигмалион». Меня зовут сержант Престон, я буду читать вам теорию. За практику отвечают: лейтенант Мэттью Фолкнер.
Темноволосый мужчина со шрамом на щеке вяло взмахнул ладонью, при этом на лице не появилось и тени улыбки.
– И лейтенант Эрик Хаммер.
Второй здоровяк, с бритыми висками, нехотя нам кивнул. Его мрачный вид тоже не предвещал ничего хорошего. На мгновение наши взгляды встретились, и мне стало не по себе, но еще сильнее напрягло обстоятельство, что на площадке больше никого не было. Неужели к девушкам не приставят инструкторов-женщин? Вот же «повезло».
– Хочешь к кудрявому или к «внедорожнику»? – прошептал Блейз стоящей рядом Шаззе.
– Да какая разница, – фыркнула она.
– Жеребьевку уже провели, – продолжал сержант, заглядывая в планшет. – Рекруты, постройтесь согласно спискам.
Он начал зачитывать фамилии, разбивая нас на две группы – по тринадцать человек в каждой. Я оказалась у Хаммера вместе с Блейзом, Шаззой и Максом. Последнего расклад вполне устраивал, судя по довольному выражению лица. Закончив с распределением, сержант уехал. Не размениваясь на торжественные речи, Фолкнер увел подопечных за собой; мы с Хаммером остались на стадионе.
– А теперь, неудачники, слушайте внимательно, – язвительно начал он, и мне сразу же захотелось спрятаться за спину стоявшего рядом Блейза. – Вы попали в специальную программу и теперь наивно полагаете, что к вам будут иначе относиться. Напрасно. До прохождения финального отбора вы – мусор под ногами.
– Оптимистичное начало, – хмыкнул Блейз.
– Ты что-то сказал? – Хаммер даже не пытался скрыть угрозу в голосе.
Отлично. Мы будем тренироваться под началом человека, который нас ненавидит.
– Никак нет, сэр! – сделав серьезное лицо, отрапортовал Блейз.
– Откроешь рот без моего разрешения – будешь драить сортир зубной щеткой. А при повторном инциденте пойдешь собирать вещи. Я понятно объяснил?
– Да, сэр!
– Забудьте все, чему вас учили в тренировочных лагерях, – Хаммер хищно прищурился. – А также о своих достижениях и рекордах.
Я мысленно горько усмехнулась. Мне и забывать нечего.
– Докажите, что вас выбрали не зря, – колючий взгляд продолжал буравить нас, заставляя ежиться. – Что вы достойны остаться в программе. Что вы можете защитить свою страну.
Я с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. Конечно, здесь собрались одни патриоты. И сто пятьдесят тысяч долларов, которые правление отстегнет лучшим рекрутам вместе с контрактом на службу в элитных войсках, тут совершенно ни при чем.
– У вас шесть недель, чтобы убедить нас в своей профпригодности. Тренировки будут проводиться ежедневно, за исключением воскресенья. Не советую тратить его на соплежуйство и бабский треп.
Я с облегчением вздохнула. Один выходной в неделю даст возможность продолжить подготовку к Гарварду.
– На тренировках вам будут начисляться баллы по системе «один – ноль». Выполнили комплекс без нареканий – получаете один балл. Облажались – ноль.
К чему он клонит? Я настороженно скосила взгляд, наблюдая за реакцией остальных. Неужели все готовы к такому раскладу? Судя по недоуменным лицам, не одна я была не в восторге от предложенного способа оценки.
– По субботам вы будете сдавать норматив по одной из дисциплин. Каждый, кто его благополучно завалит, скажет программе «адьос».
Я незаметно вытерла вспотевшую ладонь о шершавую ткань штанов.
– Если же норматив сдадут все, выбывает кандидат с наименьшим количеством баллов.
Минус шестеро от нас и шестеро от Фолкнера. Большой отсев.
– Нарушившие устав вылетают, – спокойно продолжал лейтенант, не замечая наших округлившихся глаз. – Как и те, кто набрал менее четырех баллов за неделю.
Такими темпами ему скоро будет некого тренировать.
– И чтобы вы не думали, что мне нравится стоять перед кучкой никчемных тинэйджеров и сотрясать воздух, один из вас отправится домой прямо отсюда.
Хаммер скрестил руки за спиной и медленно прошелся вдоль нашей шеренги, останавливаясь перед каждым.
– Здесь не место слабакам, – пренебрежительно выдохнул он в лицо худощавому веснушчатому парню. – Или маменькиным сыночкам.
А ведь ему нравится нас унижать.
– Разгильдяям, – Хаммер поравнялся с Максом. – Или тем, кто считает себя самым умным.
И зачем я согласилась на эту авантюру?
– Самоуверенным, – не останавливаясь, бросил он Блейзу.
После остальных «титулов», это прозвучало как комплимент.
– Или толстозадым, – Хаммер многозначительно посмотрел на меня.
Щеки предательски вспыхнули. Какой же он гад! Я вешу всего на пять или шесть фунтов выше нормы. И могу сбросить их за неделю!
– Задание: сделать десять кругов, – Хаммер двинулся дальше. – Тот, кто придет к финишу последним, получит чудесную возможность забрать свой чемодан, не распаковывая.
– Прошу разрешения сменить обувь, сэр, – рыжеволосая девушка робко высунулась из шеренги. – Я на каблуках.
– Это ваша проблема, – Хаммер равнодушно пожал плечами. – Построиться!
Он серьезно? Пока я размышляла, группа рассредоточилась вдоль линии старта, по двое на дорожку.
– Внимание.
Выругавшись, рыжеволосая сняла туфли. Неужели она побежит босиком?
– Марш!
Топот ног заглушил крик Хаммера. Я замешкалась, уворачиваясь от лихо размахивающего локтями Блейза и немного отстала. На первом круге бегуны держались близко друг к другу, но уже на втором и третьем стали медленно растягиваться вдоль дорожек. Тяжело дыша, я впечатывала подошвы в прорезиненное покрытие и неслась вперед, стараясь догнать остальных. Четвертый круг лишь увеличил расстояние между нами. Блейз, Макс и Шазза оторвались почти на триста ярдов. Пятый, шестой… Разрыв все не уменьшался. Твою мать! Я не могу вылететь в первый день! Сделав рывок на седьмом круге, я поравнялась с парнем, которому от Хаммера достался ярлык «слабака». Громко сопя, он топал рядом, не давая себя обогнать. Я всегда неплохо бегала, но мой уровень физической подготовки явно уступал большинству кандидатов. Выждав два круга, я снова ускорилась и успела первой пересечь финишную линию.
– Сегодняшний «везунчик» – Девин Роддс, – Хаммер похлопал худощавого по плечу. – Он покидает нас под дружные аплодисменты.
Тяжело дыша, Роддс сплюнул под ноги.
– Все остальные – добро пожаловать. Шесть недель ада начинаются.
Вот спасибо, успокоил.
– Ты как, жива? – подмигнул мне Макс.
Вместо ответа я смогла лишь устало улыбнуться.
– Миловаться будете потом, – рявкнул в нашу сторону Хаммер.
Скрестив руки на груди, он подошел ближе. Напрягшиеся бицепсы эффектно натянули ткань куртки. Я опустила глаза, пряча досаду. Да, да, ты крутой. А мы неудачники.
– Группа, внимание! Сегодня по плану у вас две лекции и занятие в тренажерном зале. Надеюсь, туда никто не притащится на каблуках.
Стоявшая за моей спиной рыжеволосая девушка тихо чертыхнулась. Нашла на что обижаться, ее хоть толстой не обзывали.
– Но сначала все вы топаете на медосмотр.
Сразу за стадионом начиналась хозяйственно-жилая зона: пеналы похожих друг на друга одноэтажных домов чередовались с ангарами для транспорта. С другой стороны дороги тянулся плац, в конце которого приткнулся госпиталь, а чуть дальше – столовая. Немного в стороне от них виднелся подземный бункер, где располагалось стрельбище. Вход охраняли двое военных.
Вторая группа уже была в госпитале. Из разговоров я поняла, что они тоже лишились одного – Фолкнер заставил всех отжиматься; вылетела девушка, остановившаяся первой.
– Кейн, Мара.
Услышав «свое» имя, я зашла в кабинет. Врач меня взвесила, взяла кровь на анализ и долго щипала за бока и бедра, измеряя толщину жировых складок. Потом велела лечь на кушетку и облепила датчиками. Во время процедур выражение ее лица оставалось недовольным. Дважды сверившись с показаниями приборов, она села за стол:
– Содержание жира почти превышает норму. Нужно срочно нарастить мышечную массу.
Я мысленно застонала: еще одна. Дались вам эти несчастные пять фунтов.
– Как ты могла себя так запустить? – продолжала хмуриться врач. – У тебя что, был перерыв в тренировках?
– Из-за смерти сестры, – кивнула я. – Извините.
Она вздохнула и принялась что-то быстро писать в моем деле:
– Так. Во-первых, белковая диета. Во-вторых, нужно сократить количество сахара в рационе. Никакой сладкой выпечки, только зерновой хлеб. Можно фрукты. А вот шоколад и содовая – твоя смерть. Но не вздумай снижать норму калорий в день. При ваших нагрузках это недопустимо. Держи список разрешенных продуктов и рекомендованные активности.
Я взяла распечатку и бегло ее изучила. Как я и подозревала, любимый фраппе с карамельным сиропом придется поменять на протеиновые коктейли и качалку.
После медосмотра всех отпустили позавтракать. Пока шумная толпа нагружала подносы и рассаживалась вдоль столов, я дважды прошлась мимо стеклянной витрины, высматривая, что попадает в список врача. В итоге пришлось довольствоваться вареной индейкой с брокколи и овощным салатом без заправки, а на десерт взять нежирный йогурт. Ненавижу здоровое питание! Поступлю в Гарвард – неделю буду есть одну только картошку фри. И шоколад! Потоптавшись возле сладкого, я насыпала в йогурт немного ягод. Их, вроде, не запрещали. И, выцепив из пластикового короба бутылку с водой, двинулась в центр зала.
– Мара, иди к нам! – Макс помахал рукой и подвинулся, освобождая место.
Я села и тут же пожалела об этом – еда на остальных подносах выглядела куда аппетитнее моей.
– Бри, не выдумывай! – на скамье напротив спорили брат и сестра, попавшие к Фолкнеру.
– Говорю же, Бен, первыми они хотят выкинуть девчонок! Талула, подтверди, – Бри повернулась к сидевшей с краю широкоплечей брюнетке из нашей группы. – Ты же тоже слышала, как Фолкнер возмущался, что «понаехали одни соплячки».
– Ну, пусть попробуют, – почесав массивный подбородок, Талула продолжила ковыряться в тарелке. – Мелани и босиком не обломалась пробежаться. И финишировала шестой.
Я стиснула зубы, вспомнив о своем почти что провале. В таком темпе придется состязаться каждый день. И делать это с сильными соперниками – все участники программы выносливее меня. Словно в подтверждении тревожных мыслей кудрявая девушка, сидевшая слева от Макса, тяжело вздохнула:
– Не уверена, что справлюсь.
– Мишель, прекрати, – Бри с досадой всплеснула руками. – Нас и так в два раза меньше, чем парней. Лучше вспомни, что говорил Фолкнер по поводу бассейна – завтра туда идем или послезавтра?
За обсуждением предположений, какие еще нормативы придется сдавать на первой неделе, прошла оставшаяся часть завтрака, а я запомнила еще несколько имен. Элис – неразговорчивая блондинка из Миннесоты – выглядела угрюмой и лишь изредка кивала головой, отвечая на вопросы. Она тоже была в нашей группе, как и Мун – невысокий азиат с настороженным взглядом. А вот круглолицый Винс со смешно торчащими ушами к Хаммеру не попал, хоть изначально очень на это надеялся.
Дождавшись окончания завтрака, сержант Престон собрал всех в учебном классе и долго рассказывал об основах военного законодательства. Потом нас ждала не менее скучная лекция по военной дисциплине. Парни откровенно зевали, а девушки старались не смеяться, наблюдая, как Блейз и Айван передразнивают лектора. После обеда мы смогли, наконец, переодеться. Блок, где предполагалось жить шесть недель, представлял собой одноэтажное строение, разделенное тонкой перегородкой на «мужскую» и «женскую» половины. Обнаружив свой чемодан на тумбочке возле окна, я достала из него спортивный костюм и принялась рассовывать по полкам оставшиеся вещи.
– Привет, – на мою кровать плюхнулась блондинка из группы Фолкнера: – Я Бонни.
– Мара, – я пожала протянутую руку.
– Если ты еще не определилась с кандидатами на роль бойфренда, предупреждаю, что у меня виды на Блейза, Джастина и Грега, – заговорщицки прошептала она, кивнув в сторону перегородки. – Ну, или Виктора, как запасной вариант.
Оперативно. Я не запомнила и половины парней, а она уже планирует завязать интрижку.
– Поняла, обещаю никого не домогаться, – улыбнулась я, продолжая перетряхивать пакеты в поисках кроссовок.
– Мозес – простак, Рок – молчун, – авторитетно продолжала Бонни. – Фреда не рекомендую – с ним спала моя двоюродная сестра. Он жуткий зануда в постели.
– Тогда забираю Роба, – Шазза подкатила чемодан к соседней кровати. – Люблю рыжих. К тому же удобно – он с нами в группе.
– Остаются Макс и Гордон, – задумчиво глядя на меня, подытожила Бонни. – Еще есть Тим, но на него уже запала Мелани. И Мэлвин… правда, поговаривают, что он гей.
Талант навешивать ярлыки мог бы сделать из Бонни лучшего составителя каталогов. Каким ветром ее занесло в программу?
– У вас ни сил, ни времени не хватит на мужиков, – Талула забросила пустой чемодан под кровать и отправилась в душевую.
Громко топая, Бонни передразнила ее походку. Мы с Шаззой расхохотались, но у меня смех получился невеселый – я понимала, что Талула права. Оставшаяся часть дня, проведенная в тренажерном зале, это только подтвердила.
Через два часа занятий пот струился по лицу и капал на футболку, колени подгибались, но я продолжала давить на педали эллипса. Десять минут назад я закончила с гантелями, оставалась лишь заминка. Напротив, не выпуская из рук штанги, пыхтел взмокший Блейз. Рядом с ним сопели Гордон и Тим, выполнявшие жим ногами. Даже Шазза, кокетливо улыбавшаяся Робу в начале занятия, теперь заметно сникла. Со стиснутыми зубами она сгибала и разгибала ноги, поднимая валик.
– Один балл, – равнодушно бросил Хаммер, проходя мимо и, задержав взгляд на дисплее моего тренажера, добавил: – Завтра увеличишь нагрузку на десять процентов. На сегодня свободна.
Пробормотав в ответ невнятное «да, сэр», я отправилась в блок. Бонни уже была на месте.
– Тебя можно выжимать! – хохотнула она.
Ага, выжать, бросить на пол и ноги вытереть. В душе я прислонилась лбом к кафелю и долго стояла с закрытыми глазами. Хватит ли мне сил выдержать эти чертовы шесть недель?
Я смогла улыбнуться гораздо позже, когда блаженно вытянулась на кровати. День, длившийся вечность, наконец, закончился. Нужно отдохнуть, и завтра мной можно будет хоть сваи заколачивать! Зарывшись лицом в подушку, я уговаривала себя поспать, но мозг никак не желал верить, что пора расслабиться. В полудреме я слышала игривый смех Бонни – она кокетничала с кем-то из парней через щель в перегородке, кажется с Джастином. К полуночи все угомонились. Я продолжала ворочаться, то сбрасывая, то натягивая одеяло, пока не услышала тихий смешок.
– А чего ты ожидала? – в дверях появился знакомый силуэт. – Думаешь, легко быть мной?
– Мара? – прошептала я, чувствуя, как лоб покрывается испариной.
Насмешливо улыбаясь, сестра подошла ближе и наклонилась к изголовью кровати. Ее губы приоткрылись, но вместо шепота с них сорвался пронзительный вой сирены.
