Дорогая редакция

С надеждой на то, что каждый человек, который ищет счастье в оранжевом свете окна, найдёт его

1. Новый главред

*

Всем привет, меня зовут Настя, и я:

– экономист;

– менеджер;

– редактор.

Я всегда очень смущаюсь, когда нужно представляться, потому что не знаю, какая информация обо мне будет наиболее «говорящей». Каждый из этих пунктов рождает в голове собеседника целый пласт представлений. Как не обмануть эти представления? Лучше бы мы спрашивали друг друга какой наш любимый вкус мороженого, в самом деле, было бы намного проще.

Да, я экономист по первому образованию, но никогда экономистом не работала. Я менеджер. Магистр менеджмента (здесь я должна поправить очки для солидности). После специалитета у меня была мечта стать магистром, мне казалось, там будет настоящая глубина знаний. Ещё очень хотелось прийти на выпускной в мантии и в этой специальной шапочке. В итоге мне пришлось параллельно работать, программа оказалась не такой уж практически полезной, и даже шапочки на выпускной не случилось. Сплошное разочарование.

И, наконец, я редактор. Но здесь представление обо мне рассеивается другим образом – у меня как раз нет специального образования. Ох уж эти переплетения нитей судьбы. Я с детства испытывала особый трепет к слову печатному. Рано научилась читать, и душа моя была прочно привязана к миру литературы. В двенадцать лет я написала детектив и мечтала стать великим писателем. Но. Но. На помощь пришли взрослые, которые поскорее объяснили нерадивому человеку, что «писателей вокруг пруд пруди, а бухгалтер себе всегда на хлеб с маслом заработает». Так я пошла учиться на эконом. Чем это закончилось, уже нет нужды объяснять.

Благодаря опыту в написании различных научных материалов в университете, бесконечному ведению личных дневников и километрам прочитанных книг, у меня, по счастью, сформировалось внутреннее чутьё к хорошим текстам. Я стала подрабатывать копирайтером на фрилансе, потом писала статьи по маркетингу для одного агентства, и затем меня приняли в штат редакции консалтинговой компании. Чтобы расширить сферу влияния руководители решили организовать международный портал по обмену, так сказать, премудростями. Здесь всё сошлось – я могу заниматься любимым делом и работать с текстами, при этом мне понятна и близка тематика – тут тебе и человеческий капитал, и корпоративная культура, и вопросы конкуренции, и бережливое производство, и прочие, и прочие прелести и тонкости менеджмента.

После всех мытарств по нелюбимым работам, на новом месте я была максимально близка к состоянию дзена, потока, и как это только не называют.

Вишенкой на торте оказался коллектив. Точнее, две его прекрасные представительницы: Варя и Катя. Без них мой мир был бы недостаточно полон.

Тонкая-звонкая жгучая брюнетка с чёрными глазами, пухлыми губами и вздёрнутым носиком, преданная всем сердцем стилю Варя отвечает в нашей троице за ослепительную улыбку, обаяние и переговоры. Если нам нужно выбить лучший столик, договориться о смене мест в театре или войти в закрытый храм – мы с Катей мужественно прячемся за спину подруги, пока та делает своё дело. Отказать ей – всё равно, что отобрать конфету у ребёнка – ни единого шанса.

Варя работает личным помощником заместителя генерального директора. Она, кстати, по образованию филолог. Без труда наблюдаются проблемы профориентации и самоопределения будущих студентов в нашем обществе.

На её фоне Катя с курчавыми светлыми волосами, голубыми глазами и молочно-белой фарфоровой кожей казалась ангелочком с соседнего плеча. Она покрывала сферу интеллектуальных вопросов. Мы обнаружили у Кати удивительный дар объяснять что-то и не показывать своего превосходства, не тыкать тебя носом в ошибки. Так, как если бы тоже это знал, просто в данную минуту не помнишь.

Катя трудится в финансово-аналитическом отделе. Проанализирует, спрогнозирует, смоделирует – тут как раз полное совпадение – экономическое образование и любовь к порядку.

Впрочем, у вас будет возможность познакомиться с девчонками поближе.

По счастливейшему стечению обстоятельств, за которое я до сих пор благодарю все высшие силы, мы проходили трудоустройство примерно в одно и то же время, и у нас был общий базовый курс для новичков. Не знаю, за что судьба решила нас так наградить, но уже со следующего дня мы стали проводить все перекусы/переговоры/обеды вместе и лучшей компании я не могла пожелать.

Если вам вдруг показалось, что я написала всё это только лишь для того, чтобы похвастаться – я наконец готова перейти к дёгтю. К тоннам дёгтя, который неожиданно вылился на мою светлую голову. Хотя полагается всего лишь ложечка.

Началось всё более чем прозаично.

Утром, как и обычно по утрам, я неслась в офис. Погода была дрянь, по ощущениям «поздняя осень в Томской области», по календарю просто – август. Дождь лил как нанятый, лужи стремились стать океанами. Как назло, именно этим утром было назначено архиважное совещание, на котором нам представят нового главного редактора. Зарекомендовать себя с первых дней опозданием вовсе не хотелось.

Я уже балансировала на бордюре возле здания офиса, поскольку всю дорогу залило, как вдруг этот ***, приличных слов не хватает, чтобы дать ему определение. В общем, этот человек, мягко говоря, на своей, мягко говоря, машине, не снижая скорости проехал мимо меня. Да видит вселенская справедливость, моя злость была праведной. Меня окатило всю! И если благодаря зонту я ещё имела шансы на приличный вид, то теперь всё – как показаться в таком виде на глаза новому начальству?! Белая блузка вся была в разводах грязи, с волос капало, брюки можно было буквально выжимать.

– Вот же придурок! – вырвалось из меня, но водитель этого не услышал. Он ещё спокойно парковал свою Тойоту, когда я подбежала ближе, на ходу рассыпая гневные проклятия, в полной уверенности, что в открытое окно хоть что-то, да просочится.

– Урод! И машина у тебя уродская! Тебе что здесь, трасса, гонять, не снижая скорости! Чтоб у тебя все колеса спустило и тебе пришлось самому под дождём домой добираться! – я не могла подойти к самому окну, потому что машина тоже стояла посреди лужи. Что я с удовольствием отметила, когда дверь открылась и красивый замшевый лоффер утонул в мутной воде.

Выходя из машины, водитель посмотрел на меня удивлённо и растерянно, готова поспорить, он даже не заметил, что облил меня. Я уже отвернулась и бежала к крыльцу, когда услышала «Извините», таким тоном, будто он спрашивал, а не утверждал. Вот бывают же люди! Сделают другому подлость, даже не заметят этого, ещё и не испытывают никаких угрызений совести. Ух, как я была зла.

На волне адреналина я влетела по лестнице на четвёртый этаж, побежала в туалет оценивать потери. А потери были те ещё. В целом макияж не подвёл и держался на месте, кое-где потёк тональный крем, но это легко исправить. В мокрой одежде было максимально некомфортно. И причёска смутно напоминала, что когда-то поутру я пользовалась плойкой.

Волосы я немного причесала и собрала в хвост, поправила макияж, но вот одежда оставалась слабым звеном моего внешнего вида. Меня осенила идея и я попросила у нашей секретарши Ани дежурный кардиган. Она всё время мёрзнет и держит в шкафу тёплую одежду на всякий случай. Я всегда посмеивалась над её привычкой. И вот как вышло. Она одолжила мне кофту, я сняла мокрую блузку, и хотя бы верхняя часть меня соответствовала приличному человеку. На брюки уже махнула – как-нибудь высохнут, а за столом их не видно.

На совещание я неприлично опоздала. Осторожно скрипнула дверью, и не поднимая глаз постаралась как можно скорее смешаться с народом. Было непривычно, что все стояли, обычно собрания проходят сидя. Но в данном случае мне на руку.

– …планов, конечно, много, но я уверен, вместе мы сможем реализовать задуманное, – я услышала обрывок агитационной речи.

Выглядывая из-за спин коллег, я увидела в центре комнаты нашего генерального директора и какого-то пижона рядом.

«Неееет», – я завертела головой, как будто искала в глазах других сотрудников подтверждение, что мне это всё померещилось, мне так хотелось, чтобы они сейчас все громко сказали «шутка» и представили настоящего нового главного редактора.

Это был урод-водитель. Он заметил меня, прищурился на мгновение, но тут же ответ глаза и продолжил:

– Ещё раз хочу поблагодарить Вениамина Олеговича за то, что он представил меня, и спасибо всем, кто пришёл сегодня на совещание, – многозначительный взгляд в мою сторону. – Я бы хотел ещё побеседовать с каждым отдельно, чтобы получше узнать друг друга, в ближайшее время отправлю вам время встречи на почту. А сейчас все свободны, хорошего дня, – он улыбнулся типичной менеджерской улыбкой.

На последнем слоге он перехватил мой взгляд и сказал:

– Анастасия, верно? – он проверил какую-то запись в своём блокноте, я только кивнула. – Задержитесь на секундочку.

Я подождала, пока все выйдут и неловко топталась неподалёку от двери.

– Надеюсь, больше опозданий у нас не будет. И приведите себя в порядок, пожалуйста, – он сказал и сел за стол, давая понять, что разговор окончен. Я молча вышла из кабинета и тяжело выдохнула.

«Он ещё имеет наглость мне делать замечание!», – внутри меня кипел бунт.

Я подошла к Ане и бессильно опустила голову на высокую деревянную стойку, за которой работала девушка.

– Что-то случилось? – спросила она с лёгкой ноткой беспокойства.

– День только начался, а жизнь уже кажется тленом, – я приподняла глаза. – Ну и что это за новый главред?

Она оживилась:

– Симпатичный, правда? Необычный такой, стильный, как-то вот сразу внимание на себя обращает.

Я вообще не разделяла её энтузиазм.

– Как хоть его зовут? Я всё пропустила, – сказала я.

– Дмитрий Аркадьевич, – Аня как-то заговорчески посмотрела, будто ей не терпелось рассказать какие-то сплетни. – Он из Питера, и его к нам заманивали чуть ли не с караваем, так хотели, чтобы он с нами работал.

– Ну вот, очередная важная звёздочка, – я обречённо вздохнула. – Ладно, надо пойти всё-таки за работу, а то выйдет сейчас наша новая звезда и пронзит меня своим лучом смерти.

– Да ладно тебе, по-моему, он классный, – сказала Аня.

Я только посмотрела на неё так, будто она совсем ничего не смыслит в мужчинах в частности, и в людях вообще.

*

Поскольку работали мы в разных кабинетах, для оперативного общения с Варей и Катей использовали общий чат «Go, girls!», куда я тут же ретировалась за поддержкой. Для удобства чтения чата своё имя я тоже укажу.

Настя: это кошмар!!! Ну и денёк, сначала этот олень меня облил, потом он оказался новым главредом, просто комбо. Настроение – рыдать под пледом.

Варя: жесть.

Катя: поддерживаю, плед – лучшее решение. Ещё злишься?

Настя: злюсь не то слово! А главное, не знаю как ему в глаза смотреть. Я бы ещё много хотела ему сказать, хоть извинился бы! Но начальнику не будешь такое в лицо говорить. Тем более, что я уже сказала… но я не виновата, я же не знала, что это он!

Варя: это его и не оправдывает, как будто если ты начальник, что теперь, тебе всё можно?

Катя: вот именно. Мог бы извиниться.

Варя: вообще, странно, мой (это она про своего начальника) ну соловьём просто разливался про этого Дмитрия. Мол, они дружили, мёд-пиво пили, и такой он замечательный, и как он рад, что удалось его к нам переманить.

Настя: конечно, каждый своё болото хвалит. Или своего друга, как в нашем случае.

Катя: ничего, пупсик, держись, вот увидишь, завтра всё забудется и будете работать как обычно.

Варя: да, поскорей бы этот день прошёл. А в пятницу идём в кино!!!!

Настя: ура, хоть какое-то позитивное подкрепление. Спасибо, девочки, хорошего дня.

*

На следующее утро на почту пришло письмо о встрече с главредом в двенадцать дня. Тут же пропал весь рабочий настрой. В голове зароились исключительно мысли о том, как всё пройдет, что он будет спрашивать, должна ли я что-то подготовить, как я вообще работала всё это время. А вдруг плохо? Пожалуй, копаться в своей голове вместо работы – это точно плохо, но я никак не могла себя настроить на рабочий лад, пока в голове с шумом проносились облака вопросов.

Наконец без двух минут двенадцать я стояла у двери в его кабинет. Взяла с собой блокнот на всякий случай, и очки надела для солидности, мне кажется, так профессиональнее. И вот я замерла, потому что ещё две минуты, но я уже здесь. Стучать или подождать? А вдруг он занят? Честное слово, я терпеть не могу выстраивать отношения с новыми людьми, особенно с начальниками.

Стукнула легонько, приоткрыла дверь и заглянула. Посмотрела на него вопросительно, он махнул рукой, приглашая войти.

Вот есть какая-то особая магия столов у начальников, они так похожи на экзаменационные, что сразу бросает в дрожь. И, знаете, говорят, надо смотреть страху в глаза, тогда он отступит. Сколько раз за всю жизнь мы сдаем экзамены? И когда-нибудь этот страх прекращается? Да ничего подобного. Он намертво впаян в наше животное начало.

Я присела на кресло перед его столом, немного огляделась, чтобы оценить, как он тут всё переставил после предыдущего руководителя.

Раньше у нас была женщина-главред. Властная такая дама пятидесяти лет, роковая блондинка. Она любила, чтобы по всему офису стояли цветы, и всегда оставляла надушенные шейные платки. Разным парфюмом. Да, ароматно было. Сейчас уже не то. Этот, видимо, любит минимализм, или просто ещё не успел перевезти вещи.

– Рад, что в этот раз у вас получилось прийти вовремя, – его голос вывел меня из оцепенения.

– В этот раз не было никаких происшествий по дороге, – я не сдержалась, наверное, ещё не до конца пришла в себя.

Он промолчал, но мне показалось, будто кончики ушей у него слегка покраснели.

– Анастасия, какое у вас профильное образование? – он спросил, листая бумаги на столе.

«Мое досье?».

– Экономическое, а что? – я попыталась заглянуть, куда он там смотрит, но безуспешно.

– Как же вас занесло в редактуру?

– Превратностями судьбы. Дмитрий Аркадьевич, простите, я не понимаю, что-то не так?

– Я посмотрел некоторые ваши работы, и не вполне ими доволен. У вас грамотный язык, но всё будто под копирку, структура одинаковая, словно вы всё ещё пишете курсовые в вузе.

Я опешила. До сих пор мне казалось, что я прекрасно пишу. Я чувствую слог, не ухожу от темы, раскрываю её с разных сторон, не утомляю читателя лишними профессионализмами. От Татьяны Борисовны практически никогда не было нареканий в мой адрес, напротив, она очень хвалила.

Вслух смогла сказать только:

– Но раньше никто не жаловался.

Мне показалось, будто он удивился моим словам и от неожиданности даже посмотрел вдруг прямо в глаза, в первый раз со вчерашнего дня. Но тут же отвёл в сторону и усмехнулся:

– Видимо, раньше никого особенно не интересовало качество контента, – с таким напором на это «качество».

Мне как-то очень резко захотелось в детский сад, даже я от манной каши с комочками не отказалась бы.

– Хорошо, я не буду вас больше пытать. Просто в ближайшее время мы сделаем основной акцент на повышении качества текста. И ещё, даже не знаю, вы бы может быть подумали о втором высшем или профессиональных курсах. Филологическое образование вам бы не помешало.

Я буркнула: «Хорошо, я подумаю, спасибо», сгребла поскорее свои вещи и выскочила из кабинета.

Надо ли говорить, что остаток дня, вместо того, чтобы критически осмыслить всё, что я писала прежде, и поразмышлять над способами повышения того самого качества, я с тоской в глазах листала страницы интернета, жалея себя, словно продрогший, выброшенный на обочину жизни котёнок, которого раньше так тепло ласкали и который очень счастливо мурчал в руках прежних хозяев.

*

Неделя еле-еле докатилась до пятницы. Мы с девчонками вырвались в улицу, вдохнули наконец пьянящего воздуха свободы и отправились в кино.

Я взяла девчонок под руки и выдохнула:

– Ох, крошки, мне начинает казаться, что он хочет, чтобы я уволилась.

Варя тут же спросила: «Кто?»

– Аркадич мой, кто ещё.

– Да ладно, с чего вдруг?

– Он со мной почти не разговаривает, после того совещания вообще как-то странно ко мне стал относиться.

– А что случилось? – спросила Катя.

– Ну… – эта часть моих рассуждений не очень-то мне нравилась, – на самом деле, я и сама хороша. Не пойму почему, говорила с ним как обиженный ребёнок. Он начал меня слегка критиковать, и на самом деле я с ним отчасти даже сама согласна. Потом уже думала, что последнее время воспринимаю свои статьи как должное, как по привычке пишу, без самокритики. Может я и правда стала уже шаблонно писать. Просто он как-то так это сказал, не знаю… как будто он вот такой умный и взрослый, а я нерадивый малыш. И я только подтвердила такую роль. Вот, и как будто он меня всерьёз теперь не воспринимает.

– Понимаю тебя, конечно, – говорит Варя. – Эх, а мне он показался таким лапочкой на общей планерке начальников. Так говорит ладненько, и внешне приятный. Даже не верится, что окажется таким самодуром. Думаешь, хочет, чтобы ты сама ушла, чтобы тебе не платить отступные?

– Может быть, – я задумалась. – Хотя прошла всего неделя, неужели он так быстро понял, что я ему не подхожу?

– А он тебе напрямую говорил, что тобой недоволен? – спросила Катя.

– Вообще нет. Он мне даже в глаза не смотрит. По почте задание даёт, да и всё.

– Так может у него такой стиль руководства? А ты накручиваешь? – добавила Варя.

– Ох… как было хорошо и понятно с Татьяной Борисовной. Теперь опять привыкать.

– Катя права, нечего раньше времени переживать, мы тебя без боя из этой конторы не выпустим!

– А знаете, у меня тоже иногда появляются мысли про увольнение, – сказала Катя почти шёпотом.

– Вот это новости. Я была уверена, что ты нашла своё призвание в этой работе, – заметила я.

– Мне тоже так казалось, но как будто не хватает чего-то. Будто душа не на месте, нет ощущения, что прям «моё». Как сейчас модно говорить: «Не наполняет меня эта работа».

– Думаешь, есть такая работа, которая наполняет? Любой труд – это же всегда про обязанности, а наполняться можно в хобби, – Варя пожала плечами.

– Хочется верить, что есть и работа, которая подарит ощущение значимости и важности того, что ты делаешь. Здесь что – просто цифры. Бездушные таблицы, научись их составлять и делай из раза в раз одно и то же.

– А просто работать ты не можешь? – спросила Варя.

– В смысле?

– У меня раньше тоже были мысли – надо «найти себя», «дело жизни» и вот это всё. Думала даже пойти учиться на инструктора по йоге. Но потом представила, как хожу на эту работу каждый день. Нужно каждую тренировку выкладываться, следить за учениками, как-то продвигать себя в соцсетях. Любое дело жизни связано с рутиной, с тем, что не хочется выполнять. Так какой тогда смысл? Если есть привычная работа с хорошей зарплатой, соцпакетом, дружелюбным коллективом, то и смысл терпеть опять весь стресс от новой деятельности и всё равно вернуться на те же круги. Вот я и подумала, что можно просто работать, без особой рефлексии, просто чаще выезжать в отпуск, свободное время тратить на то, что нравится, и перестать концентрироваться только на работе. Тогда и будет ощущение баланса.

– Наверное ты права. Только меня в последнее время от самой работы такая тоска охватывает, что хоть вой. Может быть, просто нужен отдых. Но вот как вижу свои таблички, так и хочется всё удалить, выключить комп и послать эту работу к чёртовой матери.

– Ты раньше никогда не рассказывала, – сказала я.

– Всё думала, что пройдет. Что я буду ныть, когда и так проблем хватает. Сегодня что-то не удержалась. Видимо, накопилось.

– Ну, у тебя нет ипотеки, можешь себе позволить увольнение. Хотя, я бы всё-таки посоветовала сначала отпуск, а то сгоряча можно натворить ошибок, – сказала Варя.

Катя промолчала.

– Может действительно отпуск поможет. И вообще, ты делись если что, будем чаще устраивать вечерние развлечения, – подхватила я.

Катя улыбнулась:

– Ладно, хватит про работу, всё-таки вечер пятницы!

2. Варя переезжает

Следующая неделя началась с планерки, нужно было утвердить и распределить темы статей. Новая метла замела по-новому: теперь совещания проходили стоя (очевидно, современный менеджмент диктует тотальное угнетение рабочих, обосновывая это мифическим повышением производительности труда). Помимо этого, на стене в кабинете появился лист ватмана, криво приклеенный на малярный скотч, а сотрудникам были выданы стикеры и маркеры. Я на всякий случай встала подальше, прикидывая в уме, что будет дальше.

– Доброе утро, коллеги, – начал ДА (я так сократила для себя Дмитрия Аркадьевича). – Сегодня проведем совещание в непривычном формате, пока в качестве эксперимента. По моим наблюдениям, такой подход помогает быстрее концентрироваться и меньше тратить времени на обсуждения. Думаю, многих озадачили стикеры, сейчас объясню. Есть идея сделать нам доску для отслеживания выполнения ключевых проектов. Это первая прикидка, нужно будет ещё доработать, но основная идея уже понятна. Мы сделаем распределение проектов по неделям, закрепим за ними ответственных и на ежедневных планёрках каждый будет отчитываться по результатам выполнения своих задач. Это вам поможет предметно подготовиться к совещанию, заранее определить трудности и методы решения, тогда на самом собрании мы сможем точечно обсуждать проблемы. Это понятно? Хорошо. Тогда сейчас я попрошу всех записать свои текущие задачи и распределить их по неделям выполнения. Сегодня придётся потратить на это больше времени, но, надеюсь, дальше работа пойдёт бодрее.

Мы, как школьники, рассыпались по кабинету, внося свои заметки на разноцветные квадратики, сидя на стуле, опираясь на стены и подоконники. А что, креативненько.

Далее каждый должен был рассказать о плане работ на неделю и предложить темы для новых статей. Я снова боязливо отодвинулась подальше, поглядывая на шефа. Сложно объяснить даже самой себе, что меня так в нём настораживало. Может быть, в силу характера мне нужно было время, чтобы привыкнуть к нему. А может меня пугала его уверенность, решительность, с какой он подходил к задачам и новому коллективу. Казалось, будто он работает здесь сто лет, точно знает, какие материалы нужны этой компании, какие люди, как они должны работать, как вообще должны строиться все процессы. И эта кажущаяся непоколебимость устрашала. Вдруг я не попаду в список его идеальных сотрудников?

Пока отвечали другие, я задумчиво уставилась на начальника, беззастенчиво его рассматривая и раздумывая о своём. Если бы я встретила его на улице, точно обратила бы внимание. Кто-то мог бы даже назвать его эпатажным. Это был молодой мужчина, ростом выше среднего, но не пробивающий потолок, с длинными тёмно-русыми волнистыми волосами, на левой руке виднелась татуировка, уходящая в рукав рубашки. Лицо у него было чуть вытянутое. Не красивое в привычном понимании этого слова. То есть, не особенно «правильное»: крупный крючковатый нос, высокий лоб, острые скулы. Но всё-таки харизматичное. Мне даже показалось, будто он немного подвёл глаза чёрным карандашом, но, скорее всего, это так тени от ламп легли на его лицо. И глаза такие карие, почти чёрные. Если бы он меня так сильно не пугал, я сочла бы его симпатягой. Стилягой-симпатягой.

– Анастасия! – прозвучало как-то очень требовательно.

– Что?

– Вы, простите, с нами? Я уже дважды к вам обращаюсь. Остальные высказались, ваша очередь.

«Вот чёрт. Никак не удается проявить свои лучшие качества».

Запинаясь, как пьяный водитель при гаишнике, я рассказала наконец, над чем работаю сейчас и какие у меня планы на неделю. Чувствовала, что краснею, было действительно ужасно неловко, как у доски, когда едва помнишь предмет вопроса. Справилась вроде, с горем пополам.

*

– Ну как тебе новый шеф? – спросил меня коллега, когда мы выходили из кабинета. Этот парень – Виктор, сидит слева от меня за угловым столом, в самом конце нашего кабинета, и периодически пользуется своим укромным местечком, чтобы вздремнуть на рабочем месте. Мне же остается только безропотно слушать его мерный храп. Несложно догадаться, что тёплых чувств к Виктору я не испытывала. Но что поделаешь, приходилось его терпеть.

– Пока не разобралась, – я прижала к себе блокнот и не смотрела в сторону парня.

– А мне кажется, он толковый мужик, – Виктор говорил нарочито громко, чтобы и другие коллеги могли его слышать, – всё-таки мужчины больше в этом деле понимают, может хоть с ним у нас платформа взлетит по рейтингу просмотров, и подписчиков станет больше.

Я чуть не споткнулась на ровном месте. Тут нужно сделать небольшую ремарку – коллектив нашей редакции практически на сто процентов состоит из дам. Виктор является в нём нелепой во всех смыслах случайностью. Помимо него и меня в отделе трудятся: переводчик Дина, ещё один редактор Арина и корректор Тамара. Сам же Виктор занимается контентом для соцсетей и пишет новости на портал.

Мы с девчонками переглянулись и даже не стали уточнять, что означает «в этом деле», иначе Виктора до следующей смены руководства не заткнёшь.

– Насть, а тебе не кажется, что он к тебе, как к сотруднику, тоже присматривается? – не унимался наш боевой товарищ. – Он так оценивающе на тебя иногда поглядывает, и я слышал, он спрашивал в других подразделениях как с тобой работается, и нравится ли им то, как ты пишешь. Что думаешь, а?

– Да угомонись ты, – между нами втиснулась Арина, чтобы отодвинуть мятежную душу подальше от меня, – Настя, не обращай на него внимания. А Дмитрий Аркадьевич и про меня спрашивал, и про тебя, между прочим, Витюша, тоже. Так что помалкивай себе и делай свою работу, а не косись на чужую.

– А я что? – стушевался парень. – Я ничего. Я же просто, из дружеских побуждений. Поддержать, так сказать, беседу.

Я с благодарностью посмотрела на Арину, та мне подмигнула, мы расселись за свои столы и наступила долгожданная звенящая тишина.

***

Общий чат

Настя: нет, вы представляете, а потом он просто опять захрапел мне под ухо, как будто его рабочий день вообще не касается!

Варя: вот придурок, чесслово.

Катя: вот его первым и надо выгонять, только смуту вносит.

Настя: сплетница та ещё. С другой стороны, такой источник информации, я вообще не в курсе, что творится в офисе.

Варя: девочки, а можно, плиз, оффтоп?

Н: конечно, что такое?

В: у вас, случайно, нет знакомых, которые сдают квартиру?..

Н: ох… у меня точно нет, а тебе для кого?

К: слушай, у моей подруги мама вроде что-то сдавала, но я точно не помню, могу уточнить.

В: для меня…

Н: оу. Вот это новости. Вы с Игорем новую квартиру ищете?

В: … *печатает…

К: может быть, сходим за кофе?

В: да.

*

Несмотря на довольно живописное расположение нашей фирмы – на набережной Москва-реки, инфраструктура не радовала изобилием. До ближайших кафе нужно было ехать транспортом, а единственной точкой с кофе был небольшой магазинчик на территории расположенного рядом завода. Повезло, что кофе там делали вкусный. За прилавком неизменно находился сын владельца магазина – молодой человек по имени Аурель. Дорога вдоль проезжей части занимала минут пять, машины здесь ездили редко, и, хотя разглядывать было особенно нечего – сплошь шли грязно-серого цвета глухие стены, приятно было вот так пройтись и успеть ещё потоптать асфальт кедами до наступления слякоти, а затем и снега.

Мы с Катей уже стояли у выхода, Варя выпорхнула как всегда с лёгкостью оленёнка, на высоченных каблуках, с широкой голливудской улыбкой. Наш с Катей озадаченный вид явно не соответствовал настроению подруги. Мы пошли в сторону магазина, не решаясь задавать вопросы.

– Ой, ну короче, – Варя начала сама. – Я решила съехать от Игоря. Чем раньше, тем лучше, хоть сегодня, я уже почти все вещи собрала. Да там и собирать-то нечего было. В крайнем случае придётся вернуться к родителям, а этого ой как не хотелось бы.

– Но как? Почему? Вы же несколько лет встречались, – я спросила.

– Давно уже всё шло по одному месту, если честно, – она вздохнула, – я несколько раз порывалась уйти, а его в эти моменты как будто меняют на улучшенную версию. Цветы дарит, прощения просит. Мне тоже жалко расходиться, я и остаюсь, дура. И так по кругу. А тут, – она замолчала, словно собираясь с духом, мы с Катей, не перебивая её, медленно шли рядом, – мы опять поссорились, и он так эту фразу бросил, как будто он её даже не планировал вслух произносить – я, говорит, не представляю будущего с тобой, – она с трудом сглотнула, и вдруг вся встрепенулась. – У меня как будто что-то щёлкнуло в голове. Пришла пора уходить. Если не решусь сейчас, дальше будет только хуже. Учитывая всю историю наших отношений. Лошадь сдохла. Пора слезать уже.

Что тут сказать? Расставания редко бывают безболезненными, и всё-таки гораздо страшнее продолжать тратить жизнь в отношениях, которые тебя отравляют. Мы с Катей молча обняли Варю, она не плакала, просто была задумчива, как и все люди на пороге изменений.

– Если нужно съехать срочно, можешь пожить пока у меня, – я сказала. – У меня одна комната, но в кухне есть небольшой раскладной диван.

– Правда? Это просто лучший вариант! Спасибо! Уиии, вы лучшие, девчонки! – она сжала нас посильнее в своих объятиях, и повеселевшие мы дошли-таки за кофе.

Я вернулась к работе в слегка растрёпанных чувствах. Хотелось и поддержать подругу, и думалось, как мы будем вместе жить, всё-таки непривычно, а вот работать совершенно не хотелось. Мысленно я уже освобождала место на полках для Вари и представляла, как мы будем вместе собираться на работу. В этот момент в наш кабинет зашёл Дмитрий Аркадьевич. Я напряглась и пристально уставилась в монитор, имитируя в высшей степени бурную деятельность. Он задержался у стола Арины, о чём-то с ней поговорил, подошёл к Вите, который тоже весьма вовремя продрал глаза. Конечно, бодрый такой после дневного сна. Затем начальник повернулся ко мне, протянул несколько распечатанных листов и сказал:

– Ваша статья к завтрашнему дню. Нужно переделать, – он смотрел как будто поверх меня, и вышел из кабинета.

А я чуть не вышла из себя. Просто не хотелось радовать сидящего рядом коллегу. В спешном режиме преодолев все стадии от гнева до принятия, я ещё раз взглянула на часы, которые так скоро должны были отпустить меня на волю, и начала искать правки. Если статья должна быть уже завтра опубликована, а значит и согласована с ДА, нужно закончить всё сегодня.

К двум листам была приклеена записка с одним словом «переделать», а по самому тексту не было никаких комментариев, только некоторые отрывки подчёркнуты ровными линиями простого карандаша. Спрашивать, что именно желает исправить наш главред я побоялась. Опять посмотрит на меня как на дурочку, брр, только этого не хватало.