Счастливчик

Глава 22

Старенький, но тщательно вымытый и отполированный автомобиль, цвета спелого апельсина, подкатил к воротам, и победоносно просигналив несколько раз, замер. Хлопнули двери, послышался какой-то шум, чьё-то бормотание и звучный голос разлетелся по участку.

– Эй, хозяева, встречайте гостей!

– Ой, – сказала Варя, – дедушка с бабушкой приехали!

Он закрыла свой гербарий, поправила платье и побежала на улицу. Серёжа с мамой уже обнимались с гостями, а папа, высунувшись из окна второго этажа, приветственно махал им шляпой.

– С приездом! Как добрались?

– Отлично! – сказал дедушка, любовно приглаживая свои роскошные усы.

– Он ехал очень быстро, – сердито пожаловалась бабушка. – Меня почти укачало.

– Я не мог позволить этому типу обогнать нас, – сказал дедушка. – Пусть он не думает, что если за рулём пенсионер, то его можно не пропускать на перекрёстке и вести себя как вздумается? Как бы не так!

Дедушка радостно хлопнул в ладоши.

– Опять устроил гонки? – спросил папа.

– Да ну, какие там гонки, – отмахнулся дедушка. – Просто показал ему, что к чему…

– Ты бы видел его лицо, – сказала бабушка. – Словно ему опять 20 и он снова везёт меня на своём мопеде, наперегонки с братом. И потом мы падаем на повороте в кусты…

– Я почти обошёл его тогда, – потёр усы дедушка. – Если бы не поворот…

– Алексей Васильевич, вы же обещали больше так не делать, – сказала мама. – Галину Владимировну укачивает.

– Каюсь, каюсь, – сказал дедушка, поднимая над головой руки. – Но я вас уверяю, что никакой опасности не было: дорога была совершенно пуста.

– За исключением двух сумасшедших пенсионеров, которые неслись на своих колымагах как угорелые, – сказала бабушка, обнимая ребят.

– Колымага?! – возмутился дедушка. – Да это ласточка, а не автомобиль! Оранжевая Молния, Гроза полей!

Он выпустил из объятий Серёжу и развёл руки, готовясь обнять Варю.

– Только не щекотать! – сказала Варя, вся сияя. – Не щекотать! Ой, щекотно! Ой, усы колючие! А-а-а-а!

– Ну, а ты чего там сидишь наверху? – крикнул дедушка папе. – Спускайся!

– Одну минуту, у меня одно маленькое дело не закончено, – сказал папа.

– Вот те раз! – буркнул дедушка. – В кой то веки родители приехали его навестить, а он не хочет их обнять! Какой ты подаёшь пример своим детям?

Дедушка хитро подмигнул ребятам и принялся тискать Степашку, который обожал дедушку, зная, что тот готов часами возиться с ним, и, при каждом удобном случае, передавать ему колбасу.

– Не торопись, сынок, – сказала бабушка, – занимайся делами. Мы пока вещи разберём.

– Но я уже всё, – сказал папа. – Спускаюсь.

Он, наконец-то, посадил непоседливого Счастливчика в вольер, который соорудил у себя на втором этаже и спустился вниз.

– Ну, где ты застрял?! – басил дедушка.

– Уже иду, – кричал папа из дома. – Вот он я!

Они обнялись, хлопая друг друга по спинам. Потом папа долго обнимался с бабушкой.

– Кофе? – спросил папа.

– Это было бы великолепно, – сказал дедушка. – Мы как раз привезли пирожные. Или мы их забыли?..

Дедушка сделал вид, что не может найти коробку со сладостями в багажнике. Не на шутку взволнованная Варя бросилась было ему помогать, но он только и ждал этого и со смехом показал на яркую коробку, которая уже лежала в сумке.

– Что, сладкоежка, испугалась?! – засмеялся он.

– Ах так! – закричала Варя и принялась щекотать дедушку, который притворно заохал и спрятался от неё машину, закрыв за собой дверь.

– Так не честно, не честно! – закричала Варя. – Немедленно выходи!

– Ни за что! – глухо отвечал дедушка из-за двери.

– Выходи! – сказала Варя, шлёпая ладонью по стеклу.

– Нет, нет и нет! – хохотал дедушка. – Тебе меня не достать!

Мама и бабушка покачали головами.

– Два малыша…

– Это же чудесно, – сказал папа. – У нас мировой дедушка.

– Этот мировой дедушка все уши прожужжал мне в дороге, о том, как его мучит радикулит и болят колени, – сказала бабушка. – А теперь, вы гляньте на него, скачет как младенец. Алексей Васильевич, хватит играть, надо отнести вещи!

– Не могу, – крикнул дедушка, чуть опустив стекло и показывая пальцем на стоявшую радом Варю. – Она меня не пускает!

– Варвара, – сказала мама, – может быть, ты отпустишь дедушку ненадолго? А потом вы продолжите?

– Хорошо, – немного подумав, важно ответила Варя. – Только ненадолго…

Дедушка осторожно вылез из машины и протянул Варе руку.

– Перемирие? – хитро спросил он.

– Перемирие… – сказала Варя, пожимая его руку. – Но потом я тебе покажу!

– Посмотрим…

– Вау! Вертолёт! – воскликнул Серёжа, увидев яркую коробку среди кучи вещей в багажнике. – Это кому? Мне?

– Вообще то, – сказал дедушка, – я купил его себе, но бабушке он так понравился, что мы едва не поссорились и чуть его не сломали. Она хотела играть в него ночью, ты представляешь? Это же лучшее время для игр и я тоже хотел играть в него! Словом, мы решили не разрушать наш брак и отдать его тебе…

– Ой болтун, ой болтун, – говорила бабушка, снова обнимая Серёжу. – Конечно это тебе, дорогой мой. Тебе нравиться?

– Очень! Спасибо огромное!

– Это всё дед, – сказала бабушка. – Он полдня провёл в магазине и, кажется, до сих пор жалеет, что не купил себе такой же.

– Почему не купил, – сказал дедушка. – Купил. В гараже лежит, что бы ты не слишком завидовала…

Бабушка махнула на него рукой.

– Помолчи уже и достань как лучше вторую коробку.

Глаза у Вари загорелись, когда дедушка, нарочно медленно, вытащил из багажника большую, плоскую коробку.

– Кажется это не то, – небрежно сказал он и сделал вид, что хочет убрать её обратно.

– Ну, никак не можешь ты без клоунады! – сказала бабушка и, взяв коробку из его рук, поставила её на землю. – Тяжёлая! Это для тебя моя любимая. Дай я тебя поцелую.

– Спасибо бабушка! – залепетала Варя. – И дедушка! Ах! Это же…

– Ты, кажется, такой хотела? – спросил дедушка.

– Да! Спасибо, спасибо! – захлопала в ладоши Варя.

– Что это? – не поняла мама.

– Судя по всему, – сказал папа, с улыбкой разглядывая коробку, – это детский мольберт, точь в точь как настоящий, только поменьше. Ну, Варвара, теперь ты просто обязан нарисовать для бабушки с дедушкой их портрет.

– Лучше вид на участок с сосной, – сказал дедушка. – Мы повесим её в нашей комнате и будем смотреть на неё зимой. Но это не к спеху.

– Я обязательно нарисую! – сказал Варя. – Я начну сегодня же.

– Чудесно, – сказала мама. – Спасибо вам большое. Пойдём те за стол, уверена вы голодные.

– Я бы подкрепился, – сказал дедушка. – Мы купили по дороге отличной колбасы…

– Ты просто жить не можешь без своей колбасы! – сказала бабушка. – Это вредно, есть её так много и к тому же без хлеба!

– А зачем же тогда жить, – притворно изумился дедушка, подняв свои густые брови, – если не ради большой порции колбасы с горчицей?!

Ребята засмеялись, а Степашка, навострил уши при слове колбаса и облизнулся в предвкушении грядущего пира.

– Ой, мы забыли попугаев в машине! – сказала бабушка на полдороге на кухню.

– Я вытащу их, – сказал дедушка, – не волнуйся.

– А птенчиков уже можно посмотреть? – спросила Варя, не отпуская коробку с мольбертом.

– Конечно, – сказал дедушка, вынимая большую клетку, с маленьким деревянным домиком, прикреплённым сбоку. Два попугая, ослепительно белый с фиолетовым брюшком Элвис и лимонно-жёлтая красотка Принцесса весело щебетали на своих жёрдочках.

– Только осторожно, – предупредил он. – Приоткройте крышку домика совсем чуть-чуть и посмотрите по очереди.

Ребята приоткрыли крышку и заглянули внутрь. Там, в полутьме, тесно прижавшись друг к другу, сидели пятеро крохотных попугайчиков. Самый крупный из них уже оперился и с любопытством смотрел на них снизу, а самый маленький, был ещё местами голенький и дремал, положив голову на братьев. Принцесса, при виде чужаков, залезла в домик и накрыла своих детей крыльями.

– Сеанс закончен, – засмеялся дедушка. – Вечером мы их вытащим из домика, и вы их рассмотрите лучше. А пока, давайте отнесём их куда-нибудь в тень, и пусть они тоже подышат свежим воздухом.

– А можно я принесу им одуванчиков? – спросила Варя.

– Это было бы превосходно, – сказал дедушка. – Они очень любят одуванчики.

– Я отнесу, дедушка, – сказал Серёжа, беря клетку.

– Спасибо, – сказал дедушка. – И не забудь, я первый в очереди управлять вертолётом!

Счастливчик прислушивался к голосам внизу. Ему было страшно любопытно, что же такое там происходит и почему так радостно лает его друг. Но вот беда, из его вольера в углу папиного кабинета (к слову сказать, очень просторного и с множеством жёрдочек и верёвкой, по которой он мог лазить) было видно только верхушки яблонь и край соседнего участка, но не то, что происходит у стен дома.

«Вечно я пропускаю всё самое интересное, – сердито подумал малыш. – Но ничего, у меня тут столько всего интересного, нужно всё как следует изучить…»

Счастливчик мяукнул и принялся изучать свою новую комнату, две угловые стены которой были сделаны из обычной металлической сетки-рабицы, а две другие, были стенами второго этажа. В одном месте, ему показалось, что доска в стене держится непрочно. Он поскрёб её лапками, и она задвигалась.

«Отлично, – решил малыш. – Давно хотел посмотреть, что же скрывается там за стеной. Наверняка там много всего интересного. Попробую ка я туда пробраться…»

Счастливчик устроился поудобнее, и принялся сосредоточенно выковыривать её, принюхиваясь к новым запахам. Он обожал заниматься таким делом. Его маленькие крепкие лапки работали проворно и слаженно и вскоре он смог ухватиться зубами за край доски и оттянуть её ещё больше. Попив воды и перекусив немного, маленький хулиган с удвоенной силой обрушился на доску и вскоре смог сдвинуть её и заглянуть внутрь. Там было темно. Отверстие вело в небольшое пространство между внутренней стеной комнаты и ломаной крышей дома, образуя своего рода узкий длинный чулан по обе стороны дома, по которому нужно было идти пригнувшись. Там хранились старые вещи, журналы, рыболовные принадлежности и прочий хлам.

«Вау, – обрадовался малыш, принюхиваясь к новым запахам. – Да тут полно всякой интересной всячины! Мне определённо нужно туда попасть!..»

Счастливчик попробовал просунуть свою голову в отверстие, но оно было слишком мало, даже для него. Пискнув от досады, он взялся было за вторую доску, но и та была прибита надёжно.

«Да, – вздохнул Счастливчик. – Тут придётся потрудиться… Ну, да ничего, всё равно я туда проберусь…»

Малыш принялся грызть доску своими острыми зубами, и сухое дерево постепенно поддавалось его напору. Запахи чулана настолько заинтриговали Счастливчика, что он работал всё время, пока люди внизу пили кофе, смеялись и запускали вертолёт. (Который дважды улетал на чужой участок, и папе приходилось бегать к соседям и извиняться за неудобства). Наконец, на исходе второго часа, отверстие стало достаточно большим, что бы малыш мог пролезть в него. Напившись напоследок воды, Счастливчик протиснулся туда, повисел немного, дрыгая задними лапками и исчез, мягко приземлившись на стопку старых журналов с другой стороны стены. Кругом было полно пыли, но ему понравился запах старых вещей, бумаги, сухого дерева, а главное, царивший повсюду мрак т.к. его хозяева до сих пор так и не поняли, что он любил сумерки. Отряхнувшись, он побежал исследовать свои новые владения, восторженно обнюхивая старые плащи и куртки, пробуя на зубок старомодные кожаные коньки, с ржавыми лезвиями, прокисшие рыболовные снасти, пыльный абажур и бесконечные стопки журналов и книг.

«Да, это то, что мне нужно,– думал Счастливчик, проворно обследуя свои новые владения. – Тут столько интересных закоулков и новых игрушек. Это просто рай для игр! Нужно будет пригласить сюда Степашку, ему определённо должно тут понравиться…»

Малыш вскарабкался на бортик длинной картонной коробки, в которой лежали старые игрушки. Маленький, пухлый, некогда чёрный, а сейчас весь покрытый заплатками медвежонок с пуговицами вместо глаз привлёк его внимание. Счастливчик радостно обнюхал его с ног до головы, пискнул, ухватил его лапами и двинулся дальше, неся свою находку под мышкой, как когда то его носила Варя. В другой коробке лежала мягкая ткань и малыш, наскоро смастерив из них некое подобие гнезда, удобно устроился в нём, прижимая к себе мишку.

«Вот я и дома, – думал малыш, погружаясь в блаженную дрёму. – Тут так уютно и безопасно. Подремлю ка я немного, а после, пойду исследовать другой угол чулана. Там, кажется, тоже есть что посмотреть…»

Когда, спустя какое-то время, папа поднялся на второй этаж и увидел дырку в стене он пришёл в ужас. Он бросился к двери, ведущей в чулан, и заглянул внутрь. Лампочка, которая освещала его, давно перегорела и он, напрасно пощёлкав выключателем, протиснулся внутрь, светя себе спичками. На двенадцатой спичке, в самом конце чулана, он нашёл малыша, крепко спящего в обнимку с мишкой в коробке с тканью, которой на зиму накрывали мебель. Спичка погасла, но папа не спешил зажигать новую.

Кажется, малыш нашёл свой домик, – тихо сказал папа и улыбнулся. – Вот и отлично. Вот и славно. Вот и молодец…

Стараясь не шуметь, он вышел обратно и плотно закрыл дверь в кладовку. Потом он взял фотоаппарат и спустился вниз, к шумной компании, которая ждала его у беседки.

– Где ты пропадал? – спросил дедушка. – Мы не можем так долго позировать! Степашке уже надоело сидеть у меня на руках.

– Степашка готов жить у тебя на руках, – сказа папа, пристально глядя на дедушку.

– На что это ты намекаешь, – спросил дедушка, который, думая, что его никто не видит, передал Степашке под стол три куска колбасы.

– Ни на что, – сказал папа. – Просто иногда вы слишком хорошо ладите…

– Я же не виноват, что я такой замечательный! – сказал дедушка, заливаясь смехом.

– Уж ты себя не забудешь похвалить, – сказала бабушка, обнимая Варю и Серёжу.

– Я хорошо выгляжу? – как обычно беспокоилась мама.

– Отлично, – сказал папа. – Все готовы? Улыбочку. Снято!

– Ой, я, кажется, моргнула! – пискнула мама.

– Начинается… – вздохнули мужчины. – Без этого никак…

Глава 23

– То есть, ты хочешь сказать, что теперь он будет жить здесь? – спросила мама.

Они сидели вдвоём на диване в его кабинете. Окна с обеих сторон комнаты были распахнуты, и ветерок шелестел листами бумаги и страницами папиных книг. Белый тюль раздувался, словно парус и запах сосны, которая практически касалась своими ветвями одного из окон, был дурманящим, почти резким. Деревянные маски на стенах, которые папа привёз из Африки, словно оживали в жарком июльском воздухе и гримасничали, переглядываясь с фотографиями. Всё было полно послеобеденной дачной неги и родители улучили минутку, чтобы пробраться сюда и обсудить побег Счастливчика и что им делать дальше.

– А что, – ответил папа, – по-моему, отличное место. Конечно, кое-какие вещи нужно будет перенести оттуда в соседний чулан и укрепить стены, в целом же, у него там много места и ему там нравиться. Он так доволен, что не пытается оттуда сбежать. Он чувствует себя в безопасности.

– Даже не знаю, что сказать, – призналась мама. – Я не против, в общем-то, но… Я просто немного волнуюсь, что мы отдаём ему на откуп часть дома, где он будет безнаказанно хозяйничать. А вдруг он прогрызёт там что-нибудь? Или выберется на улицу?

– На улицу ему не попасть, – сказал папа. – Он, конечно хитёр, и смог пробраться сквозь внутреннюю перегородку, но наружные стены в три раза толще и крепче и ему не по силам.

– А что если он попробует пробраться обратно и устроит у тебя в кабинете погром? – сказала мама. – Твои книги могут заинтересовать его.

– Это я продумал, – сказал папа. – Я обобью всю стену изнутри со стороны чулана металлической сеткой, и проблема будет решена. Я уже начал делать это, но мне приходиться работать очень тихо, что бы не вызвать подозрений, но я всё равно рассчитываю закончить работу через пару-тройку дней. Ты знаешь, я планировал пристроить балкон к своему кабинету, так вот, на нём можно будет сделать небольшой вольер, закрытый со стороны улицы и он сможет в любой момент подышать воздухом. У него будет много мест для игр и это избавит его от лишней энергии. К тому же, я думаю устраивать для него небольшие головоломки, чтобы он не скучал. Собственно я уже сделал одну.

Папа взял в руки обычный деревянный ящик, в котором раньше отправляли посылки. Ящик был глухо заколочен, но с одной стороны, была сделана дверца с хитроумным замком, который открывается, если вытащить две задвижки.

– Я положил внутрь кусок яблока и дал ему, – сказал папа. – Первый замок Счастливчик одолел за два часа. Это, новый вариант, усложнённый. Он необычайно умён, надо сказать. Если так пойдёт дальше, то будет проделывать фокусы доступные только шимпанзе. И это притом, что у малыша совершенно не обезьяньи лапы, и когти довольно длинные! Он просто уникум.

Папа отложил коробку.

– О чём это я? Ах, да, так вот, я уберу из чулана всю электропроводку, и оставлю там только зарешеченную лампу с выключателем, выведенным в кабинет. Налажу ему вентиляцию и оборудую уголок для игр и место для сна. Мы всё отлично обустроим.

– Ты это уже говорил, – сказала мама, – но он, каждый раз рушил все планы и сбегал.

– Я учёл свои ошибки, – сказал папа. – И, в этот раз, ты будешь мне помогать.

– Что ж, – сказала мама, – звучит неплохо. Я надеюсь, всё получится. Когда ты расскажешь родителям?

Папа почесал нос.

– Никак не могу набраться решимости. Даже не знаю с чего начать!

– Я думаю, что стоит просто посадить их вечером на кухне, сразу после самовара, принести туда Счастливчика, и всё подробно рассказать с самого начала, – предложила мама.

– Отличный план, – сказал папа. – Так мы и поступим.

– Сегодня?

– Нет, – сказал папа. – Послезавтра.

– А почему именно послезавтра? – удивилась мама.

– Потому что, – улыбнулся папа, – послезавтра днём, в Москву на несколько дней уезжают папины лучшие друзья, Пух и Борода с которыми он вечно болтает у калитки по вечерам.

– Ты же знаешь, – скривилась мама, – я не люблю, когда ты называешь их этими кличками. Скажи лучше, что Семён Валерьевич и Сергей Степанович на время уедут.

– Никак не могу удержаться, – засмеялся папа. – Да они сами так себя иногда называют!

– Вот тебе было бы приятно, если бы тебя называли не по имени, а как-нибудь иначе? – спросила мама.

– Например? – спросил папа.

– Например – Разгильдяй или…

– Лебедь, – сказал папа.

– Почему лебедь? – удивилась мама. – Какой лебедь?

– Я не знаю, – засмеялся папа, – но меня они называют Лебедь. Впрочем, у папы есть на этот одна счёт одна версия, об изяществе, но редкой беспечности этой умной птицы… Но это домыслы!

– Какой кошмар, – сказала мама. – Вы как пятилетние! Раздаёте, друг другу клички и ещё радуетесь этому!

– По-моему, это весело, – сказал папа.

– А по-моему, не очень! – сказала мама. – Безобразие, если Варя и Серёжа будут делать так же.

– Хорошо, – сказал папа, – я буду осторожнее. Так вот, они уезжают по делам в Москву, и я полагаю, что это самое удачное время для того, что бы всё раскрыть. К моменту их возвращения, мои родители уже уедут, и секрет будет сохранён.

– Ты думаешь, что дедушка может рассказать? – спросила мама.

– Он может случайно сболтнуть лишнего, – сказал папа. – Ты же его знаешь. Если ему не поверят, то он может войти в такой раж, что одному Богу известно, что будет дальше. Помнишь, Пух… Семён Валерьевич, не поверил, что он поймал щуку на 12 килограмм, так он так разошёлся, что специально поехал к себе домой ночью, откопал её сушёную голову, привёз её сюда в 5 утра и выиграл спор!

– Да, я помню, – сказала мама. – А на что они спорили?

– На 10 яблок!

Мама покачала головой.

– Тебе, конечно, видней, дорогой, но лично мне кажется, что дедушка умеет хранить секреты. Если считает нужным конечно….

– Возможно, возможно, – пробурчал папа. – Кто знает, может у него ещё долго будет такая возможность осенью…

– Что ты имеешь в виду? – спросила мама.

– Ничего, – сказал папа, – просто мысли вслух. Не хочешь посмотреть, как наш малыш устроился?

– А мы его не потревожим? – сказала мама.

– Наоборот, он будет рад тебя видеть. Пойдём.

Папа открыл дверь в чулан и, взяв маму за руку, повел за собой, светя под ноги маленьким фонариком.

– Я уже отключил здесь электричество, осталось только убрать провода и проложить телевизионный кабель с другой стороны. Вот здесь будет лампа, а вот, сетка, которой я обиваю стену.

Папа светил фонарём на стены и всё объяснял, словно проводя для мамы маленькую экскурсию.

– Эту кучу хлама я уберу, – говорил он. – Вот это, можно оставить. А вот здесь, я временно загородил дырку старой дверью, позже я заколочу всё досками.

– Тут так пыльно, – сказала мама морщась.

– Зато как романтично…

Папа привлёк к себе маму и поцеловал её. Они немного постояли так.

– Мне начинает тут нравиться, – сказала мама. – Словно мы в каком-то гроте, в поисках сокровищ.

– Я же говорю, тут хорошо.

– А где же малыш?

– В самом конце. Он облюбовал себе коробку с тканью…

– С тканью? – насторожилась мама. – С той, которую мы используем как покрывало для мебели?

– Боюсь что да, – нехотя сказал папа.

– Её нужно срочно убрать, – сказала мама. – Он её испортит.

– Увы, – сконфуженно сказал папа, – уже немного поздно.... Я как-то не подумал об этом сразу, а когда опомнился… Словом, он погрыз её, что бы свить себе нечто вроде гнезда, и теперь она больше похожа на решето.

– От вас двоих сплошной разгром! – сказала мама. – И хватит меня целовать. В смысле нет, не хватит… Просто, этим ты меня не заставишь замолчать. Наверное…

– Но мы оба на пути к исправлению, – сказал папа, когда они добрались до конца узкого прохода. – Верно, Счастливчик? Мы же исправимся на радость мама? Смотри, кого к тебе привёл.

Счастливчик выскочил из коробки и бросился к маме. Он урчал и попискивал, явно довольный её приходу.

– Вы просто двое подлиз, – сказала мама, в душе растроганная радостью малыша, который забрался к ней на руки и лизал ей нос и уши. – Признайся, это ты подговорил его так меня встретить.

– Был такой план, – усмехнулся папа, – но в нём отпала нужда. Мы и в правду тебя любим.

– Как бы не так, – сказала мама. – Вы просто хотите меня разжалобить. В следующий раз, мы отдадим Счастливчику весь дом, а сами будем ютиться на кухне.

– В тесноте, да не в обиде…

– Так, всё, – сказала раскрасневшаяся мама. – Я всё посмотрела, я ухожу от вас. Тут… тут… Тут слишком узко!

– Так что, он остаётся здесь?

– Делайте что хотите, но помните, это наш единственный дом, другого у нас нет!

– Мы учтём это обстоятельство, – сказал папа, ущипнув напоследок взвизгнувшую маму.

– Хулиган! – сказала мама, пробираясь к выходу.

– Красотка! – крикнул ей вслед папа. – Я буду звать тебя Красотка!

Мама фыркнула и исчезла в темноте.

– Ну, что, Счастливчик, поздравляю с новосельем, – весело сказал папа. – Отхватил ты себе квартирку, нечего сказать.

Папа потрепал малыша по голове и почесал бока. Счастливчик немедленно опрокинулся на спину, подставляя своё живот.

– Опять чесать тебя? – сказал папа, присаживаясь на корточки. – А ты не лопнешь?!

Счастливчик нетерпеливо зафырчал и замахал в воздухе лапками, требуя немедленно начать процесс, который, ему так нравился.

– Ладно, ладно, поросёнок, – сказал папа. – Так и быть, почешу тебя, почешу.

Он принялся почёсывать пухлое брюшко Счастливчика, который зажмурил глаза и раскинул лаки во все стороны, погрузившись в гипнотический транс. Тем временем мама поправляла своё платье и причёску у большого зеркала на первом этаже. Её глаза сияли, и лукавая улыбка так и рвалась наружу. Она не выдержала и счастливо рассмеялась. Потом, ещё раз поправив свои чудесные слегка растрёпанные волосы, мама кокетливо подмигнула своему отражению:

– Привет, Красотка! – и так игриво тряхнула головой, словно ей снова было 18.