человеческого, на что он имел такое же право, как короли в своих палатах, как святые в своих кельях.
Он искал правды когда-то, и теперь он захлебывался ею, этою беспощадною правдою страдания, и в мучительном сознании бессилия ему хотелось бежать на край света, умереть, чтобы не видеть, не слышать, не знать.