Quotes from the audiobook «Как я стал собой. Воспоминания»
Она решила писать докторскую диссертацию на тему мифа о суде в произведениях Франца Кафки и Альбера Камю – и с ее подачи я тоже начал читать Кафку и Камю, а потом перешел к Жан-Полю Сартру, Морису Мерло-Понти и другим писателям-экзистенциалистам. Впервые в моей работе и работе Мэрилин появились общие точки. Я влюбился в Кафку, его «Превращение» поразило меня больше, чем все прочитанное прежде. Кроме того, меня глубоко тронули «Посторонний» Камю и «Тошнота» Сартра. С помощью художественного рассказа эти писатели вскрыли глубины существования так, как это никогда не удавалось специальной психиатрической литературе.
«Полезно, чтобы боги были, а поскольку это полезно, то давайте верить, что они есть».
Заодно с поездкой на премьеру фильма в Цюрих я принял предложение выступить в Москве. Соблазнили меня две вещи: необыкновенно щедрый гонорар и возможность полететь из Цюриха в Москву на частном реактивном самолете. Этот перелет сам по себе оказался памятной историей. На борту было только четверо пассажиров: я, Мэрилин, мой бывший пациент, с которым я много лет назад провел всего один сеанс, и близкий друг этого пациента, русский олигарх, которому принадлежал самолет. Меня усадили рядом с олигархом, с которым я самым приятным образом и проговорил весь полет. Он оказался очень вдумчивым, душевным человеком, обеспокоенным неудачами в нескольких сферах своей жизни. Я посочувствовал его невзгодам, но из вежливости не стал копать слишком глубоко. Лишь намного позже я узнал, что целью (увы, необъявленной) этого полета было сделать так, чтобы я провел с этим осажденным несчастьями человеком сеанс психотерапии. Если бы только я об этом знал, если бы кто-то сказал об этом более прямо, я бы постарался помочь ему.
Доктор Уайтхорн умер такой одинокой смертью. Если бы только я мог дать ему что-то большее! Много раз я жалел, что у меня не было второго шанса. Мне следовало бы больше рассказать, как я дорожил временем, проведенным с ним, как часто думал о нем, беседуя с пациентами. Мне следовало бы постараться выразить вслух тот ужас, который он, должно быть, ощущал. Или, может быть, прикоснуться к нему, взять за руку или поцеловать в щеку, но я не стал и пытаться – я слишком долго знал его как человека, держащего дистанцию. Кроме того, он был настолько бес
Свобода – главный вопрос, центральный для многих экзистенциальных мыслителей. В моем понимании свобода подразумевает следующую идею: поскольку все мы живем во вселенной без заложенного в нее плана, мы сами должны быть авторами собственных жизней, выборов и поступков. Такая свобода порождает тревожность столь сильную, что многие из нас добровольно создают себе богов или диктаторов, чтобы сбросить это бремя со своей психики
«Вглядываясь в солнце» прослеживает мои мысли
«Дара психотерапии» – «Дорожите профессиональными привилегиями»
Но предвкушаемая поездка обернулась катастрофой: отец
Даже лучших из нас порой ослепляют личные травмы и потребность в похвале.
скатывалась к примитивному мышлению: если случилось что-то плохое, значит, кто-то должен быть в этом виноват
