– Конечно, мы прекрасно понимаем друг друга, – ответил Первый секретарь Компартии Казахстана, но внутри у него побежал холодок, ибо понимал, что Королев просто так не пришел бы к нему. Значит, у него имеются проблемы. А учитывая, чем занимается этот человек, то проблемы были эти общегосударственного масштаба, которые не так просто решаются.
– Наша работа по устройству площадки затормозились, – Сергей Павлович даже в таком узком кругу соблюдал секретность, ибо у стен есть уши.
– Почему так?
– За два месяца работ мы выполнили только малую часть запланированных работ. И при таких темпах работ мы не только не справимся с планом в четыре месяца передать площадку под сооружение бетонных конструкций, но не сделаем это и через год.
– Но вы же сами утверждали такой план, – у Брежнева на лице выступил пот, и он вытянул из кармана брюк носовой платок, который каждое утро меняла ему Виктория.
– Планировали одно, но вышло совсем другое.
– Как это можно, мы ведь перед ЦК брали обязательство.
– Дело в том, что мы выбирали одну площадку, но секретчики из военного управления рекомендовали сместить на пару километров эту площадку.
– Но почему же они вмешались. Ведь в прошлый раз вы приходили ко мне и просили, чтобы я уговорил правительство Казахстана, чтобы оно согласовало вам такие большие площади под строительство. Они говорили, что не могут выделить столько своих земель. А какое отношение имеет к этому военные специалисты?
– Дело в то, что площадка наша размещалась на возвышенности, и таким образом, она может быть уязвима для вражеской артиллерии, поэтому они предложили перенести площадку в ложбину.
Ну, так в чем дело. Стройте там свой объект.
– Мы и начали там строительство, и сделали просчет, ибо геодезисты не сделали пробу грунта, посчитали, что там, на 50 метров будет песок, как и на той местности. А там, через семь метров пошла твердая глина, которую никаким инструментом не возьмешь.
– А взрывами направленными?
– Вы же знаете, что в целях секретности там запрещено использование взрывчатых веществ.
Брежнев схватился за голову, он представил, как он будет докладывать Хрущеву о провале работы на важнейшей стройке страны. И косвенно будет и он виноват в том, что не проконтролировал работы на таком архиважном объекте.
– Как же можно было так опростоволоситься?
– Сейчас не надо искать виноватых, а надо искать выход из положения, – сказал Королев.
– Что вы предлагаете?
– Вы едете в Москву на Президиум ЦК, и я прошу лично это письмо передать Никите Сергеевичу. Понимаете, я не хочу, чтобы получилась утечка информации, поэтому хочу через вас передать письмо.
Брежнев взял письмо в руки, которые немного дрожали от волнения.
– Что там?
– Я прошу Первого секретаря выделить нам еще техники, ибо у нас работает всего пару экскаваторов, несколько скреперов, самосвалов, отбойных молотков. С такой техникой нам не закончить подготовку стадиона.
Леонид Ильич пробежал бегло по строкам письма, во всем соглашаясь с его содержанием.
– Хорошо, я постараюсь помочь вам в этом. А какие у вас еще есть проблемы.
– Мы стараемся все решать сами, но вот ничего у нас не получается с жильем, люди до сих пор живут в палатках, не хватает питьевой воды, потому частые отравления.
– Да, здесь с водой и жильем везде плохо, постараемся помочь.
– Спасибо, Леонид Ильич.
Королев вышел из кабинета, и Брежнев долго смотрел ему вслед, удивляясь этому человеку. Было в нем что-то мощное богатырское. Излучал он неведомую мощь и уверенность в начатом деле. Чего греха таить, ведь многие люди, занимающие высокое положение в стране гражданские и военные высказывали сомнения, что эти затеи с ракетами дадут положительный результат. Он сам не мог понять тогда, когда их повезли на экскурсию на подмосковный полигон, что эта длинная труба с острым наконечником может сильно соперничать с самолетами. Не лучше ли было создавать самолеты-бомбардировщики дальней авиации, и размещать их на Курилах и Сахалине, откуда они могли бы достать Америку. Что-то было великое, необычное, неземное в этом человеке. А главное у него была большая вера в свое дело. Такие люди нравились Брежневу, поэтому он поддерживал их.
В субботу после ужина Петр вышел из столовой, сел на лавочке и закурил папиросу "Шахтерская". Рядом с ним сел Сергей.
– Завтра будет выходной? – спросил он у своего друга.
– Да, отдыхаем. Ведь несколько недель не делали выходных. Надо дать людям отдохнуть.
Уже совсем стемнело, жара спала, дул легкий ветерок, а все небо было усеяно яркими звездами.
– А какую сторону будет наша Украина?
– Сейчас посмотрю, – Петя развернулся, нашел на небе полярную звезду. – Вот полярная звезда указывает направление на север, но мы расположены на северо-западе, так что надо брать посредине между звездой и местом, где солнце заходило за горизонт. Примерно там будет.
Власенко показал рукой направление, где должна быть их Родина, Сергей внимательно всматривался в звездное небо, пытаясь рассмотреть там свое село и дом, который он оставил полтора года назад.
– Интересно, что они там сейчас делают? – спросил Лагута, думая о своих земляках.
– Думаю, что они сейчас сидят в клубе и смотрят какое-нибудь кино, – прочитал мысль товарища Петя. От таких воспоминаний ему немного взгрустнулось. Интересно, что сейчас там делает мама и младший братишка, сейчас он на каникулах, и вечером тоже, вероятно, пошел в кино. Его уже считают взрослым и пускают на вечерние сеансы.
Подошли еще ребята с ихнего цеха. Сергей обрадовал их тем, что объявил завтра выходных днем. Один из них побежал в общежитие и вынес оттуда патефон, и скоро ночную тишину нарушил голос Клавдии Шульженко, которая пела песню о валенках.
На музыку подошли студенты и студентки ленинградского института, которые сначала только слушали песни Шульженко, Бернеса, Утесова, а затем разобрались по парах и стали танцевать под эстрадные мелодии.
Петя окинул взглядом танцующих и поющих ребят, но ни Наташи, ни Лены не увидел среди них, поэтому решил пойти в общежитие и пригласить их на танцевальный вечер, чтобы разнообразить их жизнь на целину. Он постучал в двери их комнаты.
– Кто там? – отозвалась Лена.
– Это я, можно войти, – сказал парень.
– Заходи, – разрешила Лена.
Петр зашел в комнату, девушки сидели на кроватях, и просто отдыхали после нелегкого трудового дня. Уставали они больше от неимоверной жары, нежели от физической работы.
– Там ребята устроили танцы, пошлите немного развлекитесь.
Лена посмотрела на Наташу, мол, что будем делать подруга, но она молчала.
– Так ты нас обеих приглашаешь, или одну из нас, – глаза Лены лукаво блеснули, а Петя немного задержался с ответом, ибо не ждал такого каверзного вопроса, но потом сообразил и сказал, что приглашает обеих девушек, чтобы они не скучали в комнате.
– Мы устали очень, хочется отдохнуть, – заметила Наташа.
– Завтра отдохнете, завтра будет выходной.
– А как же с выпуском кирпича, ведь ты сам говорил, что поступило много заявок.
– Надо когда-то и отдохнуть. Мы потом догоним план, оставаясь дольше на работе.
– Это замечательно. Пошли подруга на танцплощадку. – Радостно поддержала предложение парня Лена.
– Хорошо, согласилась Наташа, ты только выйди из комнаты, мы переоденемся и приведем себя в порядок.
Петя вышел из общежития и снова закурил, он волновался, ибо чувствовал, что настают решающие минуты. Он должен сейчас выяснить. Нет, сделать попытку выяснить, как она относится к нему. Они знакомы больше полтора года, никогда ранее парень не допускал проводить свое время впустую, а он не продвинулся ни на шаг в отношениях с Наташей. Конечно, она совсем не похоже на бывших его подружек, в которых он мгновенно влюблялся, говорил приятные им слова, клялся в своих верных чувствах, но чувства тотчас уходили, только девушки верили тем чувствам. Правда, случались и такие подружки, которые не верили ему, то Петя не пытался их переубедить в противоположном, а просто меня объект своего внимания. Наташа была сделана с другого теста, это он чувствовал, её нельзя было убедить пошленькими ухаживаниями. Надо было бы делать задний ход, но он уже был втянут в эту историю – роман в письмах, и не мог противостоять своему желанию. К тому же он, можно сказать, бессознательно задавал себе прямой вопрос, а нужно ли ему в этих отношениях, чтобы все было, был пошлый интим, когда ему для неимоверной радости было достаточно, что он видел её, что он чувствовал её дыхание, что он мог говорить с ней запросто. Хотя вот разговора как такового никогда не было, а были только отдельные ничего не значащие фразы. Вот, когда она была далеко, когда они писали свои письма, то общение у них получалось несколько доверительней, что давало какую-то надежду.
Вышли девушки в легких ситцевых платьях, ремни подчеркивали их изящные стройные фигуры.
– А вот и мы, – сказала Лена, которая держала Наташу под правую руку, и не давая опомнится парню подхватила его другой рукой, и повела их к столовой, где звучала музыка патефона.
Правда, там уже откуда-то взялся аккордеон, и студент набирал на клавишах ту мелодию, которая звучала с музыкального устройства, усиливая и добавляя живой музыки. От этого зачерствелые души, обремененные ежедневными будничными делами, начинали звучать в унисон со звуками песни, и вся площадка была забита танцующими. Этому настроению поддался, и Петя и тотчас пригласил Наташу на танец. Петр Лещенко пел вальс "На сопках Маньчжурии". Они пошли танцевать, стараясь попасть в такт музыки, но это им трудно удавалось, ибо они постоянно натыкались на другие танцующие пары, сбивались с ритма и снова ловили его, ибо оба прилично владели этим танцем. Ведь Наташа еще в школе ходила на кружок бального танца, а Петя был талантливым самоучкой и после нескольких уроков, которые ему преподнесла одна знакомая девушка, он хорошо усвоил и закрепил самостоятельно эти уроки. Власенко считался в селе лучшим танцором.
Лену пригласил на танец электрик Пилипчук, с которым она познакомилась во время поселения в общежитие, узнав его с лучшей стороны, когда он поступил по-джентльменски, оставив комнату девушкам.
Петя и Наташа станцевали еще несколько танцев, после которых они почувствовали некоторую общность, ибо вместе получили огромное наслаждения от танцев, которое случилось совсем в неожиданном месте, в чем заключалась их еще большая ценность.
– Давай пойдем, прогуляемся, а то здесь как-то душно стало, – предложил Петя.
– Пошли, – согласилась девушка.
Они пошли в степь, которая продолжала дышать зноем, а над ними сияли яркие звезды, совсем как на Украине.
– Где это ты была? – спросила Лена, ибо она не спала, хотя Наташа и хотела незаметно войти.
– Гуляла.
– Сколько ж можно гулять. Ты знаешь, сколько сейчас времени?
– Завтра выходной.
– Ты будешь, что-нибудь есть. Я тебе оставила там кашу с маслом.
– Спасибо. Мне не хочется.
Не зажигая свет, Наташа разделась и легла в постель. Сон не шел к ней, ибо она была под впечатлением прошедшей встречи. Сначала они крутились в танцах, от этого немного закрутилась голова, затем они пошли в степь без конца и края, которую освещал слабый лунный свет. От такой бесконечности она чувствовала себя маленькой и слабой, поэтому приятно было чувствовать плечо сильного парня рядом.
– Как прошло свидание? – Лена тоже не спала.
– Нормально, – Наташе не хотелось сейчас откровенничать. Пожалуй, это случилось впервые, когда она не захотела поделиться своими переживаниями со своей лучшей подругой.
– Ты с ним целовалась?
– Давай спать, а то уже поздно, – заметила Наташа, давая понять, что она не намерена никого к себе в душу, ибо сама не могла правильно оценить то, что произошло с ней.
Хотя, конечно, с ней ничего особенного не произошло. Даже невинных поцелуев между ними не было. они просто гуляли по степи и говорили на самые различные темы. Одно время он попытался её обнять, мол, прохладно становится, но Наташа сбросила его руку. Теперь она думала, правильно ли она поступила и решила, что правильно, потому что они просто друзья, а это совсем другое дело. Он хороший правильный парень, между ними установились хорошие дружеские отношения. Если ему позволить поступки, которые выходят за рамки дружеских, то он может подумать, что она имеет к нему иные чувства. А это будет ложь. Нет, у неё с мужчиной будут только тогда особые отношения, когда она почувствует настоящую любовь. Конечно, у неё уже возраст, её подруги уже по несколько раз безумно влюблялись, затем плакались в её жилетку, жаловались на непостоянство мужчин. Правда, это быстро заканчивалось, и они находили утешение с другим парнем. Взять хотя бы Лену, она имела отношения с несколькими парнями, а однажды у неё был роман даже с женатым мужчиной, который закончился скандалом с супругой любовника.
Нет. Она будет принадлежать только одному мужчине. Она позволит себя обнять только тому мужчине, который завоюет её сердце. Впрочем, она не знала, каким он будет. Пока же парни, с которыми она встречалась по жизни, не походили на единственного неповторимого господина её сердца. Когда произойдет такая встреча, она не знала, но в пока что она не будет разменивать свои чувства по пустякам. Она вспомнила Петю, заметила, что он хорошо танцует, и умеет держать себя с девушками, хотя и не получил хорошего образование. Приятно было прогуляться с ним под Луной, это будет незабываемое впечатление, которое останется у неё о поезде на целину, но на большее она пока не готова.
В воскресенье Петя с Сергеем пошли в магазин, чтобы сделать некоторые покупки для собственных нужд. Сначала зашли в хозяйственный магазин, где купили мыло и зубной порошок, затем в продовольственном магазине купили сахара, хлеба и сигарет, пару бутылок лимонада.
– Все больше ничего не надо. Пошли домой, – сказал Сергей.
– Погоди, сейчас надо что-либо купить, – ответил Петя другу. А затем спросил у полной рыжей продавщицы, – подскажите, какие у вас есть конфеты хорошие?
– У нас все конфеты хорошие. Вот карамельки имеются, мармелад, монпансье.
– А шоколадные есть конфеты?
– Есть, но только в подарочной коробке.
– Можно посмотреть?
– Они очень дорогие, – предупредила продавщица, ибо не хотелось ей доставать эту коробку, ибо смотрят все, но никто не покупает из-за цены. Только внешний вид красивой упаковки испортят.
– Ничего, у меня деньги есть, – успокоил её Власенко.
Она подала шоколадные конфеты в красивой упаковке. Петя раскрыл её и глаза его разбежались от такой прелести, никогда не то, что пробовал, но он не видел такой красоты.
– Сколько стоит такая коробка?
– 84 рубля, – не моргнув глазом ответила рыжая продавщица.
– Беру, – парень полез в карман и вытянул оттуда сотенную купюру.
– Ты что делаешь? – удивленно спросил Сергей, который до этого молча наблюдал за этой сценой.
– Так надо.
– Видно, с ума ты свихнулся. Такие деньги выбросил на конфеты, не понимаю я тебя. За эти деньги четыре бутылки водки можно было купить.
– Тебе вредно водку пить, сопьешься еще, – ответил Петр шутя.
Вечером с коробкой шоколадок Петр пошел в комнату к девушкам. Постучал в двери.
– Кто там? – спросила Лена, а когда парень отозвался, то Лена разрешила войти, а потом заметила, – тебя можно считать своим человеком, так что можно входить без стука. Правда, Наташа.
– Лена, зачем ты так говоришь?
– А что ж я должна молчать. Вы гуляете целую ночь, любезничаете, а я должна переживать за тебя.
– Тебя никто не просил.
– Короткая у тебя память, ты забыла, что тебе мама говорила. А, если б я не согласилась ехать, то и ты бы не поехала на целину.
– Девушки, давайте чай пить, – встрял в разговор Власенко, – я вот конфеты вам принес.
Петя положил на стол коробку конфет, которую сразу же схватила Лена и открыла.
– Вот это шоколадки, я видела их в магазине, но только слюнки текли. Наташа иди за кипятком.
Наташа не спешила идти на кухню, она подошла к столу, посмотрела на коробку, на шоколадки, и повернулась к парню.
– Зачем ты это сделал?
– Что сделал? – удивился парень.
– Купил эти конфеты?
– Чтобы угостить вас настоящими шоколадками, ведь вы любите сладости?
– Любим сладости. Не сомневайся. Правильно сделал, Петя. Вот это настоящий мужской подарок. За это я вас и сегодня отпущу всю ночь гулять. Вот только жаль, что завтра на работу.
– Забери эти конфеты, – Наташа была настроена очень воинственно.
– Наташа, что случилось? Тебе человек от чистого сердца подарок преподнес, а ты отказываешься. Ты попробуй хотя бы шоколадки, ведь ты и дома такие конфеты не ела.
– И не буду, я их есть. Петя, я прошу тебя, забери эти конфеты, если хочешь, чтобы мы остались хорошими друзьями.
– Но куда же я их дену. В магазине их ведь назад не возьмут, – парень явно был озадачен таким поведением Наташи. Не мог он такого даже предположить, что получится такой казус.
– Скушаешь там со своими ребятами.
Ничего не оставалось ему, как только забрать коробку конфет и покинуть комнату. Воскресный вечер, на который он такие возлагал надежды, был безнадежно испорчен. Более того, отношения с Наташей, которые, как ему казалось, стали налаживаться вдруг тоже, испортились из-за этих конфет.
– Я не поняла, что случилось? – спросила Лена, когда Петр вышел из комнаты.
– Что ж тут не понятного, я не хочу таких подарков – Наташа сильно волновалась, видно, внутри у неё происходила борьба, в результате которой она приняла такое непонятное решение.
– Парень решил преподнести хороший подарок, чтобы подсластить твою не очень прекрасную жизнь.
– Во-первых, моя жизнь здесь вполне удовлетворят меня, а во-вторых, я никому и ничем не хочу быть обязанным.
– Не понимаю, чем бы была ты ему обязана, если бы взяла коробку конфет. Он что-то особенное требовал от тебя, вручая этот подарок?
– Как ты не понимаешь, что, если бы я взяла такой дорогой подарок, то у меня бы появилось чувство благодарности, которое бы он мог бы принять за нечто другое.
– Не поняла.
– Что ж тут непонятного. Я хочу, чтобы между нами были только дружеские отношения, а, если я приняла бы эти конфеты, то я бы стала уже ему обязанной, я не была бы свободной в своих поступках и могла бы сделать ошибку.
– О чем ты говоришь? Какие ошибки из-за какой-то коробки конфет? Ты меня удивляешь.
– Самые обыкновенные. Нельзя простую благодарность принимать за любовь. Я ему итак многим обязана.
– За что ты ему благодарна? – искренне удивилась Лена, ибо не находила повода для таких чувств.
– За то, что он пригласил меня сюда, за то, что встретил и хорошо разместил в общежитии. Хотя условия у нас здесь не очень комфортные, но они лучше, чем у студентов из Ленинграда, которые живут в палатках и спят на жестких досках. – Наташа пыталась убедить подругу, что она поступила правильно, что нельзя смешивать чувства любви и благодарности, что любовь – это такое неповторимое чувство. Очень индивидуальное, прекрасное и его невозможно купить ни за какие деньги.
– Но раз ты так хорошо относишься к Петру, то почему не можешь полюбить его. Почему не считаешь его достойным твоей любви?
– Не знаю, – немного даже печально произнесла Наташа.
Она сама не могла ответить на этот вопрос. Ведь Петя парень видный. Вышел и ростом, и фигурой, и лицом. Может, ей не подходит то обстоятельство, что у него нет даже среднего образования, и все знакомые и родные будут удивляться, почему это она такая образованная и умная девушка сделала такой выбор. Нет, она всегда в своих поступках старалась поступать вопреки общественному мнению, и это не было решающим фактором. К тому же он не виноват, что не получил полного образования, наоборот, он сейчас старается закончить образование в школе, а потом еще собирается поступать в техникум или институт. Еще у него есть хорошие задатки руководителя, ведь недаром он смог открыть здесь в непростых условиях кирпичный завод. Это были положительные черты юноши, за которые можно было, если не полюбить, то отметить вниманием Петю. Но пока что он оставался хорошим другом, правда, которого она сейчас обидела, когда отказалась от коробки шоколадных конфет, ведь он преподносил их с чистыми чувствами, без каких-то задних мыслей.
– Что это такое? – Хрущев недовольно бросил на стол письмо, которое написал Королев. Брежнев был готов к недовольству шефа, но не думал, что это вызовет такой гнев.
– Понимаете, Никита Сергеевич, грунт там такой тяжелый оказался, что никакой инструмент не берет. Строительство стартовой площадки идет не по графику.
– Но вы же должны были ранее об этом узнать.
– Должны, но просмотрели, Никита Сергеевич, но теперь надо исправлять, надо добавлять техники, чтобы войти в график.
– Я в отчаянии, я ни на кого не могу положиться из своих подчиненных.
– Никита Сергеевич, я всегда поддерживал вас, вы ведь знаете.
– Что ж это за поддержка, когда не выполняете моих указаний. Стране надо стартовая площадка, а вы организовали там саботаж, стране нужен хлеб, а вы в этом году не соберете зерна даже того, что посеяли.
– Никита Сергеевич, но вы ведь знаете, какие погодные условия в Казахстане в этом году. За лето не было ни одного дождя. Такие погодные условия бывают раз в десять лет. – Брежнев почувствовал, как зачастило его сердца, в последнее время стало подводить его, и случай, когда он потерял сознание на Семипалатинском полигоне и попал в больницу, мог повториться, и поэтому напрягал все свои силы, чтобы не повторилась та история.
– Тем не менее, некоторые совхозы убрали неплохой урожай по 10-12 центнеров зерна с гектара.
– Я знаю это. Это получили неплохой урожай те совхозы, которые сеяли на пары озимую пшеницу, а не под весеннюю пахоту.
– Так почему же все совхозы не отсеялись так.
Брежнев хотел сказать, что он выполнял наказ правительства и самого Первого секретаря ЦК КПСС на проведение посевной кампании, но вовремя одумался и просто сказал.
– Мы думали, что будут хорошие погодные условия, -а потом добавил, – Никита Сергеевич, можно дать мне воды?
– Тебе, что плохо? – забеспокоился уже Хрущев.
– Все нормально, надо только таблетку принять.
Хрущев налил в стакан из графина воды и передал его Леониду Ильичу.
– Ты с сердцем не шути, – заботливо заметил он. – Может, тебе надо в Кремлевскою больницу лечь. Тебя б там подлечили.
– Я в порядке.
– Ты пойми меня, Леонид Ильич, что у меня тоже здесь не мед. Молотов вон постоянно пишет свои циркуляры на меня, что я занимаюсь ерундой, что не прислушиваюсь к мнению Президиума, что угробил огромные деньги на целину. Мол, целиной не надо было заниматься. А откуда ж тогда хлеб нам брать. Вот в прошлом году целина нас выручила, то у нас и не было проблем с хлебом, а в этом году неурожай на целине, то и у нас не хватает хлеба. Поэтому вынуждены ограничивать продажу хлеба в одни руки по две буханки. А то ведь у нас народ тоже ушлый раз хлеба много и цена его всего один рубль за буханку, то люди стали его брать на корм свиньям и другим животным. Но в то же время они ведь для себя выращивали это мяса, а не для дяди Сема. Должны мы наоборот поощрять такую инициативу, чтобы наши люди больше мяса ели, а то ведь нехорошо получается, что советский человек в три раза меньше ест мяса нежели американец. Так, что нам без целины никак не обойтись.
– Я это все понимаю и делаю все возможное.
– Это хорошо, что ты понимаешь, а вот эти "старики" в Президиуме не понимают и ставят палки в колеса. – Закончил Хрущев свою речь и снова взял в руки письмо, еще раз прочитал его. – Конечно, с техникой вам поможем, но не все сразу, надо понимать, что свободных машин у нас нет. Везде идет стройка, всем нужна техника. Да, и надо соблюдать тайну, а то люди наших недругов увидят такой поток техники в одно место и поинтересуются, что она там будет делать.
Утром девушек разбудил будильник, вставать не хотелось.
– Ты знаешь, что мне хочется сделать? – спросила Лена, выключив будильник.
– Не знаю.
– Мне сейчас хочется этот будильник бросить на пол, чтобы он разлетелся на мелкие части.
– Тебе не хочется вставать, так почему здесь будильник виноват, он просто выполняет заданную программу.
– Это я понимаю, но просто хочется на ком-то или на чем-то согнать свое зло, психологи говорят, что от этого станет легче.
– А ты просто подумай, что сейчас мы оденемся, выйдем на улицу, вдохнем чистого свежего воздуха, встретим солнечный рассвет, и тебе станет намного лучше.
–Ты забыла сказать, что мы запряжем в телегу нашу любимую Ладу, и вот встреча с ней действительно принесет облегчение. Я очень полюбила это животное, ибо у неё очень тяжелая жизнь. Мне её так жаль.
– Ты очень жалеешь, что приехала сюда?
– Нет. Просто мне Ладу жалко очень. Слушай, Наташа, пойди сейчас к Пете и попроси у него дополнительно фляжку воды специально для Лады, а то нам не хватает двух фляжек на день.
Наташа была удивлена такой просьбой подруги, исполнить которую не была готова, особенно, после того, что произошло вчера. Перед сном она вновь и вновь прокручивала в своей памяти свой поступок и думала, права ли она была. Почему она отказалась от подарка, который преподнес ей парень? Она сделала так, потому что подарок оказался очень ценен, и она, таким образом попадала в его зависимость. А, если подумать, что подарок был очень искренен, и ценность его соответствовал тому чувству, которое он питал к ней. Значит, у него очень серьезное большое чувство, если верить этому, то никогда он не может сделать ей больно. А вот она вчера причинила ему боль. В который раз она спрашивала себя, почему она не может отвечать адекватно на его чувства. Может он действительно боится мнения мамы, которая скажет ей, увидев Петра, кого ты выбрала себе в супруги. Ты учишься в институте, у тебя музыкальное образование и хорошо разбираешься в искусстве, а он кто. А вот подруги могут сказать, что ей не о чем будет говорить с ними, он буде говорить о тракторе и посевной, а она о Ремарке и Зорине. Но неужели для того, чтобы жить вместе, надо иметь одинаковые интересы и мнения? Неужели для этого важно иметь одинаковые увлечения? Уснув, Наташа, так и не смогла она ответить на эти вопросы.
– А почему это я должна идти в нарядную и просить дополнительную фляжку воды? Сходи ты.
– Наташа, я не имею такого влияния на этого парня.
– Причем тут влияние, – возмутилась Наташа.
– Наташа, не будь такой бякой, не издевайся над парнем. Ты должна пойти к нему, и простить его за его чувства.
– Лена, но я не могу сегодня пойти к нему сейчас. Пойди ты сейчас к нему, а я потом подойду.
– Нет, именно, сегодня ты к нему должна пойти. Поверь, он будет очень рад этому, и сделает все, что ты попросишь, я ведь вижу, как он к тебе относится.
– Но, ведь я к нему отношусь как к другу.
– Вот пойди и помоги ему как другу, чтобы у него было хорошее настроение.
Власенко сидел в нарядной комнате кирпичного завода, и пытался вместе со своими товарищами разобраться, как решить задачу, которую поставил перед ними директор МТС Сергей Николаевич.
– У нас сложилась очень напряженная обстановка, в связи с тем, что приехало много людей, которых прислали на уборку урожая, а пшеница у нас не уродила из-за страшной засухи, и они бродят у нас без дела и без заработков, на которые надеялись.
– Но я здесь при чем? – удивился Петр.
– Надо людей занять на производстве кирпича.
– Но мы работаем на всю мощность целый световой день. Чтобы увеличить выпуск кирпича, то надо делать дополнительно еще печь для обжига сырца-кирпича. К тому же тогда надо будет больше собирать соломы – это материал, который необходим для обжига кирпича. А поскольку пшеница у нас не уродила, то у нас нет и соломы в достаточном количестве. Уже сейчас девушки. которые подвозят нам солому с трудом справляются с этой задачей, ибо надо ездить на большие расстояния.
– Для этого мы можем использовать другую телегу. – Директор все-таки хотел найти выход из данного затруднения.
– Одна печь не сможет повысить производительность, надо строит только вторую.
– А сколько времени на это потребуется?
– Не меньше месяца. К тому же для этого надо будет доставать дефицитные материалы – огнеупорный кирпич, цемент. На это надо время, причем не так просто достать эти материалы. Вы ведь знаете, что мне пришлось решать этот вопрос через секретаря ЦК Казахстана Брежнева. Он хорошо относится ко мне, но надо же знать и меру.
– Понятно, – грустно заметил Сергей Николаевич, – но что же делать. Должен же быть какой-то выход.
Директор МТС задумался, его можно было понять, ибо он окажется крайним в том, что люди останутся недовольны своей поездкой на целину. Посыпаться жалобы от них в ЦК партии и Правительство, и с него спросят за плохую организацию. Петр понимал плохое настроение директора, да и сам он видел, настолько плохо организован приезд добровольцев на целину. Люди бесцельно бродят по территории хозяйства, бывают, заняты на каких-то бесполезных работах. Правда, часть их задействованы на строительстве зернохранилищ, которые строят из кирпича, выпущенного местным заводом.
– Можно вообще-то организовать выпуск кирпича во вторую смену, но в этом случае кирпич не будет обжигаться в печи, – нашел выход из положения директор.
– Но тогда же кирпич будет худшего качества?
– Да. Кирпич будет не такой прочный, но тем не менее он тоже будет подходить для строительства. Мы уже пробовали делать такой кирпич. Здесь достаточно солнца, чтобы высушить до достаточной прочности.
– Что ж это идея. Занимайтесь этим вопросом. Хорошо, я переговорю с ребятами, думаю, они согласятся. Но нам надо будет добавить транспорта, чтобы завозить больше глины и песка, кроме того, надо будет сделать дополнительное освещение нашего завода, чтобы можно было работать ночью.
– Все это будет сделано. Так что приступайте к расширению производства кирпича.
Вот эту задачу решал Петр со своими товарищами, когда Наташа вошла в нарядную комнату.
Петр был настолько занят разговором со своими рабочими, что не заметил вошедшую Наташу, а она скромненько заняла место в углу комнаты, наблюдая оттуда за разгоревшимися дискуссиями.
– Слушай, Петр Григорьевич, почему это мы должны заботиться устройством людей на работу. На это есть директор МТС, пусть он этим занимается, – возражал Василий Скотаренко.
– Тебе что-то не нравится в этом? – переспросил его Власенко.
– Да, мне не нравится то, что я должен буду работать в ночные смены.
– Но ты же будешь не все время работать в ночную смену, а попеременно с бригадой Погорелого.
– Меня это не устраивает, – безапелляционно произнес Василий, – да и других тоже. Почему вы молчите, – обратился он к своим коллегам по работе, – в курилке так возмущались, а здесь молчите.
Он надеялся на то, что его поддержат, но все сидели притихшие. Конечно, они были в чем-то не согласны с решением руководства, но идти против его воли не решались.