Read the book: «Маска Феба 2»

Глава 1

Светская жизнь Санкт-Петербурга догнала нас в небольшом помещении аптеки. С утра была великолепная погода и мы с Мари решили прогуляться по Невскому, зайти в Исаакиевский собор. Просто постоять на набережной и полюбоваться с колоннады на город. Вид великолепный. Но вот капризная питерская погода подвела. Буквально только что стояла безветренная погода и вдруг резкий порыв чуть не оставил Мари без шляпки. Ветер за считанные минуты натянул тучки и начало накрапывать. Пришлось спасаться от дождя в первом попавшемся помещении. В аптеке приятно пахло травами и даже имелось несколько столиков для любителей чая и кофе. Ну и мы ещё заказали местные пирожные. Моя сестрица импульсивна и рассказывая о своём впечатлении от панорамы города, размахивая руками. При этом она чуть не приголубила проходившую женщину. Но, оказалось, та специально подошла к нам и обратилась по-французски. Вскоре к нашему столику подсела и её спутница. Обе дамы парижанки и, услышав нашу речь, поторопились подойти к землякам.

– Ой, а вы как попали в эту варварскую страну? – женщины в возрасте между тридцатью и сорока годами. Они приехали в Россию вместе с мужьями, которые имеют какое-то отношение к дипломатической службе Франции.

– А мы здесь третий год, знаете, это далеко не Франция, – та, что помоложе, многозначительно покачала головой. Она видимо ожидает от недавно приехавших сюда многочисленных вопросов. Приготовилась присесть на уши легковерным туристам. Но лично я изображаю из себя немногословного мачо. Мне не понравилась её заносчивость. Если не сделано во Франции и не приехало оттуда своим ходом – значить это однозначно плохо и не подходит для образованного и культурного человека. Это она видимо себя имеет в виду.

А вот Мари подсела на информацию землячки, которая уже знает, что стоит посмотреть и куда решительно следует пойти.

Как оказалось, самое важное событие этого месяца – это званный ужин у французского посланника. И нам обещают прислать приглашение. От нас требуется только освежить тамошнюю обстановку последними сплетнями из самого Парижа. Говорить дамочкам, что мы уже довольно давно в дороге и скорее у них есть новости с родины – я не стал.

Видимо мою физиономию слегка перекосило от радости переться на этот самый ужин, потому что Мари чувствительно пнула меня под столом и с самым благодарным видом подтвердила, что мы будем просто счастливы встретиться на чужбине с земляками.

– Мишель, ну почему ты такой противный? Мне скучно и уже надоело гулять по улицам. Ты что, не понимаешь, как я страдаю без привычного языка?

– Да, ради бога, только не говори потом, что я не предупреждал.

Резиденция посла находится на улице Шпалерной в особняке Е. В. Пашковой. Видимо она была его предыдущей владелицей. Трёхэтажное здание стоит прямо на набережной, о неком мероприятии в нём говорит излишняя иллюминация. Лакеи, одетые на французский манер, встречают гостей и помогают подняться по ступенькам.

Ну, мы не великие баре, но приехали в наёмной карете, хотя от нашего дома совсем недалеко. Но, не поймут-с.

У входа, неприметная личность, видимо секретарь посольства, поинтересовался нашими именами. Ну, для сохранения анонимности я решил взять временно фамилию Мари. Так что я представился Мишелем Шаламе. Нам поверили на слово, и пригласили в зал. Вернее, это что-то типа предбанника, где гости могут пообщаться и проголодаться. Да, через час пригласили к столу. Ну, представьте себе зал со столами буквой Т, едоков так на сто двадцать. Причём сзади у каждого стоит по лакею, который будет подавать необходимое. Нужно только говорить ему, – подай-ка любезный куриное крылышко. А, это петух в вине? Пойдёт. И вина белого налей-ка нам для аппетита.

Меня в своё время Джина приучила правильно есть и не путать столовые приборы, а вот сидящая рядом сестрица настороженно посматривает на меня. Она, к сожалению, подобной школы не прошла.

Соседи за едой оживлённо переговаривались и невольно втягивали и нас в беседу. Но на этом вечер не закончился, это только начало. Танцы не ожидаются, не тот формат, а вот различные развлечения на любой вкус – это пожалуйста. Народ потихоньку рассосался, Мари уже познакомилась с двумя молоденькими девушками и сделав мне ручкой, испарилась в дамской комнате. Мне осталось только наведаться в курительную.

Ну, всё как всегда. Лошади, оружие, бабы. Приблизительно в такой последовательности. Ещё актуальна тема бизнеса. Я с интересом подошёл к группке мужчин среднего возраста. Представился, мне ответили той же любезностью и сочли неопасным.

– Жак, поверьте человеку, который прожил в этой стране семь лет. Здесь решительно невозможно делать бизнес. Обязательно нужно давать взятки властям, иначе ничего не получится. Единственно с чем тут легче, это пока нет рабочих забастовок и баррикад на улицах. Видимо, потому что практически нет производств. Все заводы и мануфактуры, что имеются здесь, построены нами или немцами.

Дальше пошла дискуссия, а когда мужчины перешли на русских дам, которые иногда не уступают по красоте парижанкам, жительницам Бордо или Леона, мне стало неинтересно. Их опыт ограничен светскими баллами и доступными ночными бабочками. Так себе сексуальный опыт.

А, вот куда все свалили, здесь несколько уютных комнат с карточными столами. И они не пустуют. В курилке я узнал, что к карточным играем следует относится по-разному. В целом это увлечение не для достойных людей. Вопрос тогда, если игрой в карты увлекались даже монархи, то что же тут плохого? Оказывается, есть игры, где от игрока требуются сообразительность и внимание. И это вполне прилично. А вот игры, где всё отдаётся на волю случая – порицали. Типа, неразумная молодёжь проигрывала целые отцовские состояния на зелёном сукне.

Есть несколько биллиардных столов и зал средних размеров, где стоят ряды стульев, и некий господин тоненьким голоском поёт, аккомпанируя себе на фортепиано. Я не люблю подобную гомосятину, но тут подошла Мари с подружками и заставила проводить себя в первый ряд, – не уходи, сейчас будет игра в фанты.

Да ну к лешему, меня раз Джина уговорила поучаствовать в подобном развлечении. Там все участники пишут записки со всякой хернёй. Ну вроде шутки. А ведущий вынимает с закрытыми глазами эти записули и читает громко вслух. К примеру, надо допрыгать на одной ноге до окна или прокукарекать, всё на фантазию писавшего. Но мой порыв улизнуть был своевременно предотвращён сестрицей. Она состряпала такой умоляющий взгляд, что я невесело вернулся на место.

Участвовало десятка полтора человек, в основном женщин. Наверное, этим и обусловлены задания. Они не такие жёсткие, но вот мне досталась записка с указанием поцеловать стоящего через одного от меня человека. К счастью, это оказалась дама. Правда преклонного возраста, но всё лучше, чем мужик.

Мне удалось слинять на конкурсе с названием «Рифма». Один игрок держит платок и произнося слово, перебрасывает его другому. Тот должен поймать платок и назвать слово в рифму. И так по кругу, проигравший будет наказан. Каким образом – я не узнал, потому что стал тормозить, всё-таки французский для меня не родной и Мари просто сжалилась и я был отпущен на волю.

Затем я просто прогуливался по залам и приглядывался к гостям. По вполне понятным причинам чаще мой взгляд останавливался на представительницах слабой половины. Несколько вполне симпатичных особ я приметил, но подойти, не будучи представленным – не комильфо. Можно, но считается дурным тоном.

Убитый вечер, и только оживлённый румянец на щеках девушки и чёртики в её глазах смирили меня с потерей вечера. Наверное, всё это время она остро чувствовала языковый вакуум. Это мне знакомо, но почему не сказала, я бы нашёл выход. К примеру, взял бы гувернантку-француженку, пусть бы трещали себе на здоровье.

А ещё мне не хватает движения. Утренние пробежки по набережной и долгая разминка в комнате вопроса не снимают. Я настольно привык загружать себя физическими упражнениями, что даже наведался в школу своего имени. Делал я это в первой половине дня, когда никого из посетителей ещё нет. Иван Николаевич дал указание сторожу впускать меня в зал. У нас с тренером установились отношения вооружённого нейтралитета. Обе стороны не хотят форсировать события и делают вид, что не замечают другого.

Здесь имеются гири и штанга, есть и мощные самодельные экспандеры. Через некоторое время появляется приятное ощущения натруженности мышц. А сторож, который подглядывает за мною, видимо по просьбе тренера, перестал это делать ввиду бесперспективности. Я не делаю ничего такого, просто у меня своя последовательность и интенсивность упражнений.

Наивный я, наивный. Мне-то казалось, что посещением французского посольства мы и ограничимся. Ага, вот так возьмём и закроемся в своей квартире. Сначала Мари уговорила меня отпускать её с теми подружками, с которыми она сошлась на вечере у посланника.

Отпустил, но не сразу, вначале мы вместе посетили Каменный театр. В последствии он стал известен как Большой театр. К моему удивлению, давали оперу Глинки «Руслан и Людмила». Для девушек я купил либретто на французском, вот там я к ним и пригляделся. Женевьев – дочь помощника посла, Ивет попроще, её батюшка занимается каким-то бизнесом у нас в России. Видать не всё так плохо у нас с этим самым бизнесом. Девушки помоложе Мари, но та выглядит более щуплой, и все принимают её за девушку-подростка. Мари со смехом призналась, что ей иногда дают 16 лет, хорошо не меньше. Девчата милые и неиспорченные, вот только Женевьев, по-моему, запала на меня. Она и в опере села рядом, я постоянно натыкаюсь на её взгляд. Вот только она совсем не в моём вкусе. Черноглазая стройняшка на взлёте своей девичей сексуальности, у неё всё впереди. Да и что я буду делать с этой чистенькой порядочной девицей, которая только пробует свои коготки на мужчинах. Она так прикольно строит мне глазки, что я с трудом сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. В этом возрасте девчонки такие ранимые.

Сама опера мне понравилась, красивые декорации и наряды сразу настроили меня на лирический лад. А когда зазвучало вступление, я невольно увлёкся происходящим. Артистка, исполняющая роль Людмилы, довольно симпатичная и с хорошим голосом. В антракте я умышленно уделил особое внимание Ивет. Она, как раз, откровенная дурнушка, этакая серая мышь, и моё внимание заставило девушку заволноваться. Зато её подруга обиженно отвернулась и дала мне спокойно насладится местным буфетом.

– Ну, Мишель, зачем ты так жесток к Женевьев? Испортил ей весь вечер.

– Это я испортил? Ладно, только, по-моему, лучше так, чем давать надежду, что между нами может что-то случиться. Ты серьёзно думаешь, что здесь в России я хочу найти себе партию из француженок? У меня и в Париже вариантов хватало.

– Ну, да, – Мари не стала развивать дальше эту тему. Так получилось, что она невольно стала свидетельницей некоторых моих похождений. Ну а что? Недостатком женского внимании я не страдал. А организм требует своего. После графини у меня больше не было подобных любовниц. Нет, предложений как-раз хватало. Но я предпочитал обычных девушек, которые были заинтересованы в мужском внимании, а также небольшой материальной поддержке. Так проще – и им, и мне.

Следующий выход в свет в корне отличался от скромного ужина у посла. Мы с Мари получили приглашение, не спрашивайте у меня, кто их раздобыл, узнаю подлую ручку одной настырной девицы. На сей раз это бал во дворце графа Орлова. Я много слышал о достойных представителях этой фамилии. Но то были бравые гвардейцы Екатерины II, а вот про графа говорят, что он не только вояка, но и писатель. В своё время был влюблён в Наталью Александровну Пушкину, дочь великого поэта. Но родители воспрепятствовали подобному мезальянсу. Как же, княжеский род. И подобрали ему более достойную, княжну Екатерину Николаевну Трубецкую. В общем у него репутация образованного человека.

Мари потряхивает от происходящего. М-да, умеют князья рисануться. Огромные зеркала, обилие золотой отделки и богатых ковровых покрытий. А уж какой замечательный паркет, это заслуживает отдельного рассказа. Но я смотрю в оба, потому что тоже не сказать, чтобы был частым гостем на подобных сборищах. В глазах рябит от блеска драгоценностей у женщин, орденов у военных и высокомерных взглядов гражданских. Здесь потеряться элементарно, поэтому Мари вцепилась в мою руку, не оторвать.

Мы специально подъехали попозже, чтобы пропустить официальную часть. Сейчас никто уже не смотрит на новеньких, всё нашли развлечение по душе. Хозяина праздника видно сразу. Он как адмирал Нельсон или генерал-фельдмаршал Кутузов. На левом глазу чёрная повязка, прикрывающая последствие ранения. Рядом дородная женщина в богатом тёмно-зелёном платье. Видимо супруга, нам пришлось представиться хозяевам по правилам приличия, и мы прошли в танцевальную залу.

У меня была веская причина припоздниться. Дело в том, что на балу действовали довольно строгие правила. Одно из них – первым танцем, как правило, был полонез. И по каноном приличия, все гости без исключения должны были участвовать в знак уважения к хозяевам. Ведь бал сам по себе мероприятие разорительное, хотя и статусное. Конечно, никто бы не посмел беспокоить пожилого человека с проблемами здоровья. Но вот всему свету демонстрировать некоторое физическое ограничение своей подшефной я не собирался. Поэтому только убедившись, что она встретилась с подругами и её увлекли в дамский кружок, я решил осмотреться. А пока взял бокал шампанского, напиток приятно охладил меня, и я с любопытством осмотрелся. Ну, как всегда, в центре гигантского зала танцуют. А стены подпирают отдыхающие или просто глазеющие. Отдельно стоят семейные выводки. Это когда дочерей впервые выводят в свет. Мамаши тревожно поглядывают на возможных претендентов, а папаши держат редуты обороны. Эти молоденькие девушки ещё похожи на гадких утят, но глазки так тревожно блестят, а в груди набатом бьётся сердце. Вдруг не найдётся желающего. Каждая судорожно стиснула в кулачке книжечки, куда по идее надо записывать кавалеров на очередной танец. У пользующейся популярностью дамы все танцы были расписаны наперёд. Но опять-таки по правилам даме можно обещать заранее не более чем три танца. Ну а кому не повезло родиться красивой и богатой, можно рассчитывать на кавалеров, которые обязаны не отлынивать от танцев и приглашать вот таких вот испуганных воробушков. Если приехал на бал, изволь танцевать. Мимо таких семейных групп я старался пройти, не пересекаясь взглядами.

– Мишель, мой друг, а где же ваша очаровательная спутница? – это меня окликнул месье Готье, он сидел рядом на ужине у посла и нам удалось немного поговорить. А сейчас тот стоит в компании французов, это сразу заметно по одежде. У русских строгий дресс-код, чёрный фрак, белая рубашка и белые перчатки. А вот во Франции мода немного иная, допускаются другие, более демократичные и весёлые сочетания цветов. Это же касается и женщин.

Я поддерживал беседу и косился на вход в залу. Куда же запропастилась Мари, обещала подойти. А вот увидев её в компании женщин, успокоился. Они нашли сидячие места и кому-то перемывают косточки.

Пролетела лихая мазурка, затем полька и вскоре объявили вальс. Не сказать, что учителя, которых нанимала для меня графиня ди Кастильоне, зря ели свой хлеб. Но салонных танцев добрых два десятка и чтобы не позориться, выйдя на публику, нужно немалое время затратить на учителей танцев. А ещё не все мне нравились. Вот вальс безусловно мой любимый за счёт того, что я его немного и раньше знал. А ещё мне нравилась полька, кадриль тоже неплохо, ну и котильон – нормально. А вот дурацкий франсез с его подпрыгиваниями и жеребячий галоп – точно не моё.

Меня заинтересовала она дама, натуральная блондинка в светло-зелёном платье. Русские женщины предпочитают белые и светлые цвета и я только предположил, что эта является иностранкой. По всем канонам, нельзя подойти к женщине, не будучи представленным. Я рискнул, тут главное, чтобы дама, к которой ты идёшь, а также её соседки поняли тебя правильно. Если её подружка приняла твой подход на свой счёт, придётся вести именно её на танец. А понравившуюся тебе девушку поведёт кто-то другой. Но мне это не грозит, я незнакомец.

На всякий случай заговорил с ней по-французски:

– Извините меня, разрешите представиться Мишель Шаламе, – при этом я постарался как можно авантажнее поклониться девушке.

– Позвольте мне иметь удовольствие пригласить Вас на тур вальса, – можно было и задвинуть более вычурное приглашение, но мне показалось уместным более скромное.

На моё удивление девушка еле заметно склонила голову. Я извинился перед её спутницей, за то, что помешал их разговору и протянул правую руку. Её невесомая ручка легла на мою, и я повёл даму в центр зала. Мы удачно вклинились среди танцующих и моей задачей стало лавировать по залу, не допуская столкновения.

Плохим тоном в танце является смотреть в пол или просто по сторонам. Но никто и не требует играть в переглядки с партнёром. Здесь важна естественность. Вот моя партнёрша абсолютно естественно, она постреливает на меня красивыми глазками василькового цвета, при этом успевает улыбнуться кому-то за моей спиной. Симпатичная особа, единственно, что мне мешает – это декольте на спине. Не прилично касаться голой кожи дамы, даже в перчатке. и мне приходится придерживать её спинку ребром ладони. И девушка это поняла, она просто повела плечиком и моя ладонь «села» на место. То есть она мне показала, что всё нормально. Именно с этого момента я отдался танцу. А когда оркестр замолк, проводил даму к тому же месту. Кивнул ей и поблагодарив за танец, попросил разрешение покинуть её.

В середине бала всегда следует ужин. Бал начался в шесть часов, сейчас десять. И распорядители стали приглашать гостей к столу.

Насколько я знаю, подобная аристократия встаёт поздно. Завтрак у них часа в три пополудни. Ужин в десять – одиннадцать. А ещё признаком хорошего тона считается за ночь побывать на 2–3 балах. Домой возвращаются утром. Титанический труд, и так каждый божий день.