Read the book: «Управленец»

© Поселягин В., 2016

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2016

* * *

Откинувшись на спинку кресла, я сложил руки на животе и стал задумчиво разглядывать своего биологического брата. Ну, не своего, конечно, тела, я просто сокращаю. Тот, весело о чём-то общаясь с местным начальником, направился в сторону административного центра, я же переключился на внешние камеры и осмотрел крейсер, на котором прилетел братец. Шейнский «Шихт» седьмого поколения. Мародёры чёртовы.

Не то чтобы встреча была неожиданной, хотя и это тоже, скорее неприятной. Получалось, все мои планы насчёт этой станции рушились.

– Что будем делать, командир? – спросил капитан Сенов.

Гин, на миг оторвавшись от мониторов, внимательно посмотрел на нас, прислушиваясь.

Ситуация действительно была сложной. Грабить своего брата – а он какой-никакой, а владелец, – было неправильно. Не для меня – братец мне был никто, для людей и, главное, для биологического отца. А до него точно это дойдёт. Тот же Сенов, несмотря на то что находился под моим командованием, оставался человеком отца, который его прислал ко мне. В общем, нельзя нам было продолжать операцию, поэтому я принял непростое решение.

– Сворачиваемся, – велел я Гину и повернулся к капитану: – Соберите всю информацию об Эрио Лайо и, как уйдём, сжатым пакетом отправьте её отцу, гиперсвязь мы частично контролируем.

– Засекут, – покачал головой Сенов.

– Поэтому и отправляем позже, когда покинем станцию. Таймером сработаем.

– Есть информация по вашему брату, – сообщил Гин и вывел на экран довольно богатую биографию.

Мы втроём стали с интересом изучать, что произошло с моим старшим братом. В отличие от меня у него всё было в шоколаде, невзгоды и беды миновали его. Тима сбросили на сельскохозяйственной планете империи Люмер, Гибон. Это на другой стороне империи, видимо, заговорщики поленились везти его дальше в соседние государства. Ему повезло, так как одиннадцатилетнего мальчишку обнаружили крестьяне местного плантатора Лайо. Плантаторы были бездетные и приняли мальчишку, так как он непроизвольно при отсутствии памяти выдавал своё аристократическое происхождение. Вбитое рефлексами умение вести себя за столом выдало его с головой. Тим также потерял память, поэтому ему пришлось учиться заново, но всё происходило гораздо легче. Сперва плантаторы взяли его на попечение, пока полиция разыскивала настоящих родителей, никому и в голову не пришло отправить запрос на другую сторону Содружества, а потом усыновили. Тим рос в достатке, окончил специализированный колледж для подростков, изучал экономику и всё, связанное с торговыми операциями, потом вышел на другой уровень. Два года назад его приёмные родители погибли при трагических обстоятельствах, и Тим стал наследником неплохого состояния. Другие претенденты или отпочковались, или тоже погибли. Он был удачлив и, главное, знал, куда вложиться и куда стремиться. В биографии не было того, почему его взяли в совладельцы крупнейшей корпорации империи Люмер, но после гибели трёх владельцев пакета акций, когда тех осталось двое, он вошёл в их состав.

– М-да-а, кадр, – пробормотал я, закончив изучение поданного Гином материала.

– Что-то не так? – поинтересовался капитан. – По хватке настоящий Эго.

– В том-то и дело, в том-то и дело, – вздохнул я. – Нужен углублённый анализ, но уже сейчас видно, что Тим не так прост. Слишком много случайных смертей, и, главное, все они на руку братцу. Как бы он не душегубцем оказался. Встречались мне такие люди, что по трупам шли наверх… Да что говорить, в какой-то степени и я такой.

– Это требует проверки, – нахмурился Сенов.

– Вы специалист по электронной разведке, вот и займётесь ею, но прежде, чем отправлять доклад отцу об обнаружении братца, я дам ему кристалл с моими размышлениями и анализом. Если я не ошибся, то братец вполне может попытаться столкнуть отца с его места. Да и других тоже. Какой замечательный шанс стать императором такого государства, как Лемур… Но не будем о плохом. Это просто мои размышления, составленные на анализе жизни брата. Может, он и не такой плохой человек.

– Вот именно, не нужно делать поспешных выводов, – с облегчением вздохнул капитан. – Сворачиваемся?

– Да, через два часа мы должны покинуть станцию. Вызывайте разведчика. Переходим к плану «Е», будем брать другую станцию.

– Есть, – козырнули оба офицера и приступили к работе над сворачиванием оборудования. Дроиды-дешифраторы и диверсанты отзывались обратно в наш Центр.

Пока офицеры выполняли мой приказ и убирали оборудование в баулы – их понесут дроиды, – я облачился в свой инженерный скаф и с помощью переносного терминала, который планировалось демонтировать последним, продолжил изучать жизнь брата. Но теперь не по официальным сайтам, а читал слухи и вырезки из газет, и чем больше я читал, тем больше хмурился. Похоже, мои догадки имели под собой реальную почву.

– Парни, угадайте, кто санкционировал мой поиск и захват?

– Я так понимаю, ваш брат? – спросил Гин.

Сенов промолчал – вывод был очевиден по иронии в моём голосе.

– В точку. Ему надо было как-то показать себя в корпорации, тем более он младший дольщик, и он начал строить верфь, вкладывая и личные средства.

– Да-а, интересный казус. Он, наверное, до сих пор не знает, что вы с ним полные копии.

– Думаю, он даже мою фамилию не знает. В курсе, что ведутся поиски нужного специалиста, и всё. Наверняка за это направление отвечает один из его помощников. Возможно, кто-то из тех двух, что с ним прибыли, да и тот только отдаёт приказы исполнителям… Ладно, потом узнаем. Вы закончили?

– Остался ваш терминал, – сообщил Гин.

– Забирайте, – кивнул я, отходя в сторону.

– Ваше высочество, – снова заставив меня поморщиться, обратился ко мне капитан, – вы не думали попытаться встретиться с Тимом?

– Я что, на идиота похож? Я в людях редко ошибаюсь, а моя интуиция буквально кричит, что если мы себя раскроем, то о нас больше никто не услышит. Пусть отец официальными путями с ним связывается. Всё, сматываемся, сигнал с разведчика пришёл, он на подходе, а нам ещё до обшивки добираться.

Нагрузившись баулами с оборудованием – часть несли на себе дроиды, – мы отправились в путь. Так как станция нами в какой-то степени контролировалась, то, проигнорировав воздуховоды и другие внутренние коммуникации, мы незаметно и спокойно дошли до шлюзовой. Также тихо отшлюзовались и, покинув станцию, с помощью реактивных ранцев полетели в сторону приближающегося под системой маскировки юркого катерка. В принципе можно было и не маскироваться, станция на момент подлёта корабля с этой стороны ослепла. Через пару минут мы были на борту и возвращались к «Кашалоту».

Несмотря на то что капитан Сенов был доволен – я это понял по его взгляду, – лицо у него было, как всегда, невозмутимо, я же был раздражён. Первая операция пошла прахом буквально на последней минуте. Это не могло не расстраивать. Будем надеяться, что следующая пройдёт удачнее. Мне нужна была вторая станция, более того, требовалась именно шейнская, но, к сожалению, в том списке, что был у меня на руках, таких было мало. Из двадцати трёх станций, координаты которых у меня имелись, шейнской постройки было всего четыре. Вообще-то было пять, но одну я уже уволок, со второй вышел облом из-за внезапного появления братца, значит, осталось три. Причём только одна находилась недалеко от границы, остальные были раскиданы по империи.

Достав планшет, куда у меня была занесена информация по станциям шейнской постройки, я активировал его и стал листать, обдумывая. Станция у границы меня не привлекла. Она была малой, да к тому же и полуавтоматизированной заправочной, а мне нужна была средняя шахтёрская с промышленными синтезаторами, со всем обвесом и флотом, включая тяжёлые шахтёры. В принципе они и были главной целью, станцию я собирался продать, а самая дорогая в списке была «Мираж». Мне нужны были деньги, и эти деньги я хотел заработать с помощью продажи захваченной станции. В той же империи, где у одной из планет висела моя личная станция, её с руками оторвут, несмотря на моё тёмное прошлое. Шейнские там ценились больше всего, и цена не падала. Верфи-то республики уничтожены, а «Гикон» свою пока не может запустить. Вот такие дела. Была ещё одна причина выбора «Миража»: там тоже была малая верфь, правда, одна, но и это хлеб. С двумя верфями у меня будет шанс вывести рентабельность своей станции на уровень полного обеспечения. То есть она не будет жрать у меня деньги как прорва, а будет ещё и доход приносить. Ради этого можно и рискнуть, занимаясь опасным делом экспроприации.

Такая станция в моём списке была только одна. Тип «Мираж» пятого поколения. Проблемой было то, что находилась она с противоположной стороны империи, и чтобы до неё добраться… М-да, моим флотским офицерам предстоит изрядно поработать, чтобы проложить маршрут к станции.

– Командир, – обратился ко мне капитан, открывая забрало боевого скафа, – только что получил сигнал: передатчик отправил сообщение с помощью местного оборудования и самоуничтожился. Кронпринц Эго скоро получит сообщение, что найден первенец. Я там хорошенько поработал, путая следы. Так что местные связисты не сразу поймут, что произошёл несанкционированный сигнал. Сейчас вся информация должна удалиться из оборудования. Как вы говорите, все концы в воду.

– Но они могут засечь то, что кто-то пользуется их связью? – уточнил я.

– Старший связист, – нехотя кивнул капитан. – Я за ним следил последние дни, очень неплохой и опытный специалист. Чувствуется, что ему послужить пришлось. К сожалению, доступа к его личному делу получить не удалось, вернее, только то, что сверху, но в каком он подразделении служил, неизвестно, стоит прочерк. А это значит – подразделение с первым уровнем секретности.

– Будем надеяться, что сигнал прошёл мимо него. Да и что он может узнать? Только то, что произошёл несанкционированный доступ к оборудованию гиперсвязи, вот и всё. Нас к этому времени уже не будет.

Кто-то скажет, что зря мы вот так подставляемся, но до нормальных передатчиков мы доберёмся не скоро, кто его знает, сколько продлится операция по экспроприации, а тут была халявная связь. Сенов дал мне ознакомиться со своим докладом. Я добавил в него свою аналитическую записку, и информационный файл через сеть ретрансляторов Содружества был в зашифрованном виде отправлен моему биологическому отцу. Так что у того будет масса времени, чтобы ознакомиться с ним и найти канал для связи с братцем. Думаю, он пошлёт таких же гвардейцев, хотя, может, напряжёт и моих. Кто знает? Но пока отсутствует связь, он с нами не сможет связаться.

– Подходим к «Кашалоту», – сообщил пилот разведчика.

Это был Риз Литян, бывший командир эскадрильи штурмовиков во флоте республики Шейн. На «Шейне» он был командиром эскадрильи перехватчиков, перед вылетом сдав дела своему заму. В этот рейд я брал только тех, у кого имелся реальный боевой опыт.

Как только мы пристыковались ко второму шлюзу транспорта, я покинул борт катера следом за своими подчинёнными, после чего бывший капитан штурмовика отстыковался и направил катер к открытой створке шлюза. Путешествовал катер с нами только в трюме, как и бот.

Ещё на подходе я связался с пилотом «Кашалота» и сообщил ему, что мы скоро отправляемся, приказав готовить корабль к полёту. Так что, когда я попал на борт транспорта, в кают-компании меня уже ожидала часть офицеров. То, что операция с захватом сорвалась, они были в курсе, но подробностей не знали. Кратко введя их в курс дела, я выдал старшему аналитику на борту координаты другой станции, «Миража», и велел ему проложить к ней самый безопасный маршрут. Сроку дал два часа. Этого должно хватить, тем более я сделал примерные наброски, что сократит ему время работы.

Раздав приказы и оставив офицеров в кают-компании обсуждать и планировать дальнейшее движение нашей группы, я направился к себе. Нужно принять душ, может, даже поплавать в бассейне и, наконец, выспаться в нормальной постели, а то спальники уже надоели за эти недели.

Через час мне принесли маршрут, не тот, что я планировал, а совсем другой. Придётся идти не по прямой, а обходить обжитые системы, что увеличивало время полёта. Но изучив весь маршрут, я дал добро. Через четыре часа «Кашалот» благополучно и незаметно для местных ушёл в гипер. Но к этому времени я уже спал глубоким сном. Чёрт, оказывается, неплохо иметь экипаж.

* * *

– Какое интенсивное движение, – пробормотал я, разглядывая мельтешение кораблей у станции типа «Мираж», называемой местными «Бишон». Она, кстати, принадлежала вольным шахтёрам. Не знаю, откуда они эту станцию умыкнули, но владели ею уже более тридцати лет.

Особо моральных принципов в связи с тем, что граблю простых людей, я не испытывал. Во-первых, я с этой нацией воевал, а во-вторых, они изрядно спонсировали наёмные эскадры, что работали в наших тылах, захватывая транспортные караваны и уничтожая корабли-госпиталя. Шахтёры этим гордились, так что информация была в свободном доступе. Радовало то, что кроме средних шахтёрских кораблей, двух средних и одного большого транспорта местные хозяева владели ещё тремя большими шахтёрами. Это была свежая информация, до этого у них был один шахтёр, но в связи с тем, что им шёл неплохой откат трофеев от наёмников, которые грабили наши тылы во время войны, они смогли купить ещё два тяжёлых шахтёра и как раз набирали на них команду. Обе туши сейчас были пристыкованы к станции, третьего судна не было, видимо, работало в астероидном поле или разрабатывало комету, которая вот уже шесть лет пересекала соседнюю систему. Она имела в своих недрах немало полезных металлов, но работать нужно было ювелирно, чтобы не потерять судно, и не все команды были спаяны для подобной работы. Поэтому большая часть шахтёров разрабатывала хвост кометы, это было полегче, но тоже не просто, эммитеры щитов вспыхивали моментально.

– Как подбираться будем? – поинтересовался Гин. – Также под прикрытием невидимости?

Мы сидели в кают-компании катера и наблюдали за обстановкой у станции с помощью большого визора, который висел на столе. Сенов же пользовался нейросетью, так было проще.

– Не получится, визуально засекут, слишком много народу, – покачал я головой. – По-наглому пойдём. Местные шахтёры используют станцию не только как перерабатывающий завод, но и как промежуточную станцию, поставив её на транспортном пути. Развлекательные центры, склады и заправка. Всё стандартно. Можно сказать, побочный приработок. Не большой, но доходный.

– А на чём, на разведчике? – удивился капитан моей гвардии. – Так мы только привлечём излишнее внимание. Да и катер это, а не звездолёт. Сразу возникнут вопросы, где носитель.

– Нет, тут другое. Заметили, что раз в два дня здесь проходит пассажирский лайнер?

– Было дело, да и грузопассажирских полно. А этот, похоже, рейсовый.

– Вот я и предлагаю через две системы отсюда на транспортном пути перейти на одно из таких судов, что двигается на «Бишон». А на станции сойдём.

– Отличная идея, – после недолгого раздумья согласился капитан Сенов. – Все капсулы стандартны, а прошивку куда легче поменять, чем идентификатор корабельного искина.

– Вот именно. Жаль только, оборудования много взять не получится. Пираты, бывает, используют такой трюк с троянским конём, и экипажи транспортников об этом знают. Будут проверять, когда возьмут нас на борт.

– Ничего, спрячем в капсуле так, что никто не найдёт, – уверенно ответил Сенов. – Я займусь этим.

– Хорошо, проработайте этот план, а сейчас возвращаемся к «Кашалоту».

Наш катерок отлип от большого астероида с простой рудой и направился в соседнюю систему, шесть часов лететь. Именно там мы оставили транспорт на орбите одной из планет. План по захвату «Миража» уже начал формироваться. Дальность до станции от этого астероида была запредельная, но мы выпустили два разведывательных зонда и наблюдали за жизнью вокруг станции с помощью передач, что они нам отправляли. Зонды были одноразовые, так что через шесть часов заряд батареи придёт к концу и они самоуничтожатся.

* * *

В принципе всё получилось, как мы и планировали. Вышедший из гипера для промежуточного прыжка средний грузопассажирский транспорт принял сигнал бедствия нашей капсулы и после долгого обнюхивания сенсорами и радарами пустой системы всё-таки принял нас на борт. Шесть членов экипажа, включая второго помощника, что отвечал за внутреннюю безопасность, буквально обшмонали нас троих и капсулу. Даже пытались вскрыть обшивку, но не стали.

Я назвался гражданином империи Дином Лука, Синов и Гин членами экипажа моего крейсера «Элиот», погибшего после пошедшего в разнос реактора. История незамысловатая и после даже лёгкой проверки распалась бы, но нам нужно было лишь попасть на станцию, а там мы сориентируемся.

Долетели нормально. Служба безопасности станции взяла с меня образец ДНК и, определив, что в базах розыска я не числюсь, как и мои спутники, пропустила на территорию базы. Мы оформились на сутки в гостиницу. Нашли корабль, который уходил дальше, и, купив билеты, оформились на него. К этому времени мы взяли часть административной сети под свой контроль и по всем камерам и оформлению прошли на борт и покинули «Бишон». Только вот капитан того транспорта и не подозревал, что у него появились виртуальные пассажиры, и, похоже, никогда об этом не узнает. А насчёт ДНК всё было просто: брали его с запястья, так что было нетрудно заранее наклеить туда псевдоплоть. Оказывается, в империи Лемур это широко применяется спецслужбами. До нас эта хитрая новинка ещё не дошла. Повезло, что в багаже капитана были разные образцы этой псевдоплоти, и они нам пригодились.

Потом в течение шести дней мы брали под контроль с помощью единственного дешифратора, который прятали в капсуле, искин, отвечающий также за контроль вокруг станции, а когда это было сделано, наш катер спокойно в режиме маскировки достиг станции и доставил уже серьёзное оборудование, что заметно уменьшило время захвата станции.

Кто-то спросит, а как мы её будем угонять, с учётом того, что транспортный поток тут довольно плотный, а на разборку понадобится минимум девять дней. Это всё-таки средняя станция, не мой «Шейн». Ответ таков: как и в прошлый раз, я решил воспользоваться пугалом в виде Красной чумы. Только вот время реагирования на это, как удалось выяснить из протокола «Бишопа», пять дней. То есть через пять дней после того, как пойдёт информация о том, что станция заражена, в эту систему прибудет первое судно военных спасателей из ближайшей флотской базы. Значит, за эти пять дней мы должны свернуть станцию и покинуть эту систему на «Кашалоте» и трёх тяжёлых шахтёрах. Средние шахтёры я решил не брать, просто грузить некуда, если только парочку, да и то лишь при возможности найти свободные места, ну или на внешнюю подвеску. У тяжёлых шахтёров это предусмотрено.

«Мираж» была чисто шахтёрской станцией, которая могла обслуживать до пятисот специализированных кораблей. То бишь шахтёров. То есть принимать руду, перерабатывать, пополнять припасы на кораблях и давала отдых. Она могла принять до восьмидесяти тысяч человек без особо сильной нагрузки системы жизнеобеспечения, а при модернизации и установке дополнительных модулей – и сто тысяч, и больше. Жилых кубриков хватало с избытком. Наличествовали жилые секторы в сотни этажей с деловыми центрами. «Мираж» был рассчитан на автономную работу вдали от цивилизации. Такие станции ценились особо.

За те три с половиной недели, что мы находились на «Бишоне», я успел полностью изучить спецификацию станции и составить график работ по демонтажу модулей, доков и верфи. Больше всего меня интересовал перерабатывающий заводик, который висел отдельным терминалом в стороне. О нём я тоже не знал, свежая покупка, – было видно, что дела у местных хозяев идут хорошо.

Кроме завода, что принимал руду с шахтёров и перерабатывал её в концентрат – какой, зависело от руды, – было ещё шесть автоматических заправочных терминалов, малая верфь, что прилипла сбоку к «Бишону», двенадцать ремонтных доков, четыре складских дока и шесть модулей развлечения. Это всё не входило в типовой проект «Миража» и было докуплено позже. Однако и они стоили больших денег, и я прикидывал, как их умыкнуть. Сначала нужно будет обязательно взять под контроль оборудование гиперсвязи, чтобы у нас было дополнительное время при разборе станции, это даст нам ещё дня два, максимум три. С помощью трёх конструкторских комплексов, хранящихся в трюме «Кашалота», и двух инженерных комплексов, находившихся на территории станции – последние мы уже незаметно взяли под контроль, – разберу я эту станцию за шесть дней. Но всё же нам нужно было дополнительное время, и я его искал.

Мои подчинённые, с которыми меня постигла неудача со станцией «Гикона», в это время были заняты другим делом – взломом искинов и переводом их под наше управление. Сенов занимался кораблями, в основном тяжёлыми шахтёрами. На борту всех трёх уже были наши дроиды-диверсанты со своими слабыми дешифраторами. Так что оставалось ожидать результата. В его задачу также входил перевод под наше управление доков, верфи и складов, а так как это большей частью было в частном владении, то есть не принадлежащее хозяевам, например как выкупленные доки и склады, то приходилось плотно работать.

Гин же занимался исключительно искинами станции. Из десяти под наш контроль перешло восемь, осталось два, самых сложных. Навигатор и Управленец. Первый отвечал за навигацию в системе, второй управлял всеми остальными. Следящий, так сказать. Но всё же нам удалось незаметно для него взять под контроль его подчинённых. Сложно, но возможно. Оборудование у нас было первоклассным, восьмое поколение с Лемура, так что у нас были все шансы, что станция станет нашей. Кстати, это для местных государств восьмое поколение – несбыточная мечта, в империи Лемур оно давно устарело, поэтому я так легко его и получил. Майор Лино поспособствовал. Перед тем как отправиться обратно к отцу, он передал нам кое-что из запасов со своего крейсера. Это были разведчик и часть оборудования по взлому.

Конечно, стоял вопрос по людям, а на станции проживало без малого двадцать семь тысяч человек, и это только из персонала и семей шахтёров, плюс ещё десять тысяч из транзитников, но, думаю, Красная чума сработает, и придётся уничтожать только оставшиеся дежурные подразделения.

– Командир, – отвлёк меня от размышлений Гин, – через три дня к станции подойдут два тяжёлых транспорта и лайнер. Это шанс избавиться от большинства местных. Корабли всех смогут принять на борт. Большие.

– Согласен, – кивнул я. – Больше тянуть не стоит. Через три дня начинаем.

Из трёх шахтёров у двух уже были взломаны искины, так что они наши, экипажи и не подозревают об этом. Третий дроид ещё тянул со взломом, так что, если не получится, придётся отпустить его с экипажем. Два станционных искина вот-вот падут, за три дня мы их точно взломаем, а потом – потеха и жесть. Потеху увидим, когда местные с хозяевами, что проживают в административной зоне, куда мало кому был доступ, рванут к кораблям. Бег с препятствием, можно сказать. А жесть – когда подсчитаем, сколько погибло и сколько нам пришлось отправить на тот свет, чтобы взять эту станцию и корабли под полный контроль. Но в таких случаях жалости нет. Мы знали, зачем идём и чего нам ждать. Так что мы не остановимся.

* * *

Станцию мы взяли согласно разработанному плану. Конечно, не всё шло так, как мы планировали, сказался человеческий фактор, но всё же станция стала моей. Не нашей, моей. Со мной были мои подчинённые, не партнёры.

Как я уже сказал, всё прошло как по нотам, нам таки удалось захватить все три тяжёлых шахтёра. Управляющие корабельные искины выполнили приказ и, отрубив связь за несколько часов до основной операции, уничтожили экипажи путём внезапной разгерметизации. Тревога поднята не была, поэтому погибло сразу до семидесяти членов экипажа и специалистов. Некоторые на краткий миг спаслись благодаря комбезам, которые перевелись в режим скафандра, но в это время открывались потолочные турели внутренней системы безопасности, активировались охранные дроиды, и началась бойня. Никто рабовладельцев не жалел, хотя рабы на корабле были и они погибли. У нас не было сил для их освобождения, да и не ставил я такую задачу. Главное бы сделать.

После этого на катере-невидимке на все три корабля высадились перегонные команды, к этому моменту внутренняя служба безопасности добила остатки команд из тех, что успели облачиться в скафандры, и тех, что в них изначально были. Например, техники, работающие на обшивке. Но как бы то ни было, корабли перешли под наш контроль и были перегнаны на стоянку к «Кашалоту», где команды с помощью дроидов избавлялись от трупов рабов и экипажей, отправляя их тела в сторону ближайшей звезды. А через шесть часов все четыре корабля сдвинулись с места и прыгнули к «Бишону». К этому времени всё было готово к их появлению.

Мы на станции все одиннадцать часов, пока шла операция по захвату тяжёлых шахтёров, сидели в напряжении, готовые начать операцию раньше назначенного времени, если что пойдёт не так. Всё-таки шахтёры в системе работали хоть и в разных квадратах, но не одни, с другими шахтёрами, средними и малыми. Те, набив трюмы, сбрасывали тяжу, и тяжёлый шахтёр, после того как трюмы оказывались набиты рудой, отправлялся к перерабатывающему заводу. Очень глупая идея, тяжи рассчитаны на автономную работу в дальнем космосе, и лучше вместо них использовать обычные грузовики со средними и большими контейнерами. Но система действительно была богата на руды. Не зря эти шахтёры её разрабатывали вот уже восемнадцать лет, да ещё эта комета, где вообще были уникальные и дорогие сплавы. Информация по такому нерациональному решению использования тяжей нашлась на управляющем станционном искине «Бишона», когда мы наконец взяли его под контроль. Оказалось, экипажи просто тренировались на добыче обычной руды, не касаясь кометы, но скоро она покинет эту систему, года два – и всё, а в соседней системе они её разрабатывать уже не смогут, прав на разработку они получили только этой системы. Именно поэтому было докуплено ещё два тяжёлых шахтёра. Хозяева станции и кораблей хотели полностью переработать комету в концентрат до того, как она покинет систему, именно поэтому шахтёры так яростно и тренировались на кошках. Только один тяжёлый шахтёр работал с кометой, но там был спаянный экипаж, члены которого работали вместе уже двенадцать лет.

Когда произошёл захват и корабельные искины получили кодовый сигнал, то разом выпустили весь ракетный боекомплект по кораблям, что работали в зоне действия их радара, уничтожая средние и малые шахтёры, некоторые пришлось добивать пушками, и избавились от экипажей. Но об этом я уже говорил. После этого разведчик, совершая кратковременные прыжки в гипере, доставил перегонные команды на борта тяжей. Так что информация о том, что практически весь флот местных шахтёров уничтожен, ещё не достигла ушей хозяев. Тревогу никто не успел поднять.

Мы выбрали удобное время: три средних шахтёра покинули соседнюю систему и, сдав руду на завод, пристыковались к станции, экипажи направились отдыхать, а те, кто должен пойти работать, ещё отдыхали. Ближайший средний шахтёр отправится в соседнюю систему через восемь часов согласно расписанию, так что время до поднятия тревоги и прибытия лайнера и двух больших грузовиков у нас было.

После завершения операции по захвату из гипера с разницей в несколько часов вышли те, кого мы ждали, – пассажирский экскурсионный лайнер, он облетал границу империи, показывая туристам особенности дикого космоса, и два грузовика. Эти шли вместе.

Как только они пристыковались, я дождался, когда часть экипажей грузовиков отправится отдыхать на станцию – им дали сутки, – и через полчаса отдал сформированный приказ управляющему искину, который подчинялся только нам. Всё, с этой минуты операцию не остановить.

За час до этого бот, которым управлял пьяный пилот, врезался в станцию и снёс антенну гиперсвязи. Теперь там велись работы по восстановлению. Инженер, что отвечал за ремонт, обещал восстановить связь через два часа. Пилот, который не помнил, как управлял ботом, получил такой штраф, что навечно попал в рабы. Бывает и такое, хотя ботом дистанционно управлял я из нашего Центра на «Бишоне». Центр находился в одном пустом складском помещении, за стенкой проходили основные коммуникации, к которым мы присоединились, так что место было удобное.

Естественно, инженер не успел восстановить связь, как раздалась красная тревога. Такая тревога поднимается только в одном случае, когда есть опасность заражения Красной чумой. Народ тут был битый, поэтому отреагировал правильно. У них было два выбора: или покинуть станцию на одном из кораблей – всем известно, что заражённые объекты впоследствии уничтожаются, – или добежать до сектора, где находится медсекция, но там уже было объявлено о заражении, поэтому почти все рванули в сторону кораблей. Это был инстинкт, разум тут не действовал. К тому же искин через общую сеть советовал покинуть станцию, сообщая, что зоны одна за другой объявляются заражёнными. Как я уже говорил, там была и медсекция.

Переполненные людьми корабли отстыковывались от станции и, разгоняясь, уходили в гипер в сторону ближайшей военной базы, где есть госпиталь. На те корабли, что висели на парковочной орбите, прибывали челноки и боты с людьми, и они также уходили в гипер. Никто не хотел оставаться рядом с чумной станцией.

Когда количество кораблей у станции упало до минимума, я отправил в сторону «Кашалота» и захваченных тяжей условный сигнал, и те прыгнули к нам. Короткий прыжок, всего двадцать минут. Такие прыжки на тяжах считались ювелирными, но пилоты и навигаторы у меня были опытные, к тому же этим прыжком мы выиграли несколько часов, которые они бы летели к нам в обычном пространстве. Раньше нельзя было, кораблей здесь много крутится, засекут.

К моменту появления моих кораблей в пространстве оставалось десяток судов, которые как раз уходили, а на станции около полутора тысяч человек. Поэтому, когда мои корабли вышли из гипера, я без сомнений отдал приказ на разгерметизацию всех отсеков «Бишона», кроме специализированных помещений. Пленные мне были не нужны. В живых останутся только рабы, которые будут содержаться в специальных комнатах-клетках, и детский приют. Да-да, тут был и детский приют, состоявший из детей погибших в космосе шахтёров.