Read the book: «Моя дерзкая Ди»

Глава 1

Надевая утром короткую мини-юбку, Диана, кружась у зеркала, несколько раз убедилась, что она чересчур откровенна, и довольно подмигнула своему отражению. Белый короткий топ, под который девушка предварительно надела лифчик с внушающим пушапом, открывал вид на её осиную талию и татуировку внизу живота в виде спирали.

Поправив свои волосы нежно-розового цвета, Диана провела розовым блеском по своим губам и, восхищаясь своим внешним видом, вышла из квартиры-студии. У подъезда её ждала красная Опель Астра, за руль которой она ловко запрыгнула, бросив рюкзак на соседнее сиденье. Тут же зазвучала громкая музыка, заработал кондиционер, и машина тронулась с места, оглушая рёвом мотора тихий квартал.

Раннее майское утро выдалось жарким, как и последние несколько дней. Солнце нещадно опалило светлую кожу Дианы, когда та, спустя двадцать минут, вышла из машины, припарковав её возле университета. Она устало выдохнула, ощущая несносную духоту, закинула в рот жвачку и направилась ко входу учебного заведения, минуя небольшой парк, где первую пару ждали сонные студенты, собравшись небольшими компаниями.

Диана проходила мимо них с высоко поднятой головой, абсолютно ни на кого не обращая внимания, будто она королева, считавшая слишком унизительным перекинуться парой слов со своими однокурсниками. Только один человек имел для неё значение последние полгода – Тарас Громов, который был старше её на три года и учился на последнем курсе юридического факультета. Двадцатидвухлетний Тарас – самый красивый парень университета. Высокий, накаченный, сын первоклассного юриста, которого все знали в их городе, соответственно, богатый наследник. Последний пункт мало интересовал Диану, так как её родители тоже были не последними людьми в этом городе. У них была собственная стоматологическая клиника, которая пользовалась популярностью среди населения.

Гораздо больше Диану привлекала популярность Тараса, то, как им восхищаются все, а принадлежит он лишь ей. Диане нравилось быть выше всех, круче всех, красивей всех. Именно таковой она себя считала, а Тарас прекрасно дополнял её идеальный, как она считала, образ.

Каждая девушка мечтала о нём, но отхватить лакомый кусочек удалось лишь Диане. Только он был достоин её внимания, её улыбок и поцелуев. Только он был настоящим королём для неё. Так думала Диана, когда запрыгнула на своего парня прямо перед входом в университет, и впилась в его губы, когда он жадно сжал её попку, еле прикрытую мини-юбкой.

Во время поцелуя Диана уже мечтала с ним уединиться в своей машине после окончания последней пары, не стесняясь своих самых пошлых мыслей. Вот только она не замечала, с какой насмешкой смотрят на неё сейчас все окружающие, которых она презирала и которые знали такое, что Диане пока ещё было неизвестно…

***

Дима Громов, забравшись с ногами на скамейку, наблюдал сквозь стёкла своих очков, как его старший брат сосётся с розововолосой шлюшкой, и качал головой, ухмыляясь. Всех вокруг уже тошнило от того, как эти двое готовы были поиметь друг друга прямо на виду у всех, а Диме приходилось за это ещё и краснеть, хотя он всегда был не прочь посмотреть на очередное показательное выступление своего брата и его девушки. Особенно сейчас. Сегодня все студенты впервые наблюдали за слащавой парочкой с особым интересом, потому что до того, как Диана припарковала свою машину рядом с воротами ВУЗа, несколько студентов видели, как Тарас выходил с одной из первокурсниц из женского туалета.

Эта новость разлетелась за несколько минут, и сегодня все с нетерпением ждали, когда Диана ступит на территорию университета. Даже Дима. Она вошла, жуя жвачку и соблазнительно покачивая бёдрами, мгновенно приковав к себе любопытные взгляды.

Диана Белова. Та ещё заноза в заднице каждого студента ВУЗа. Пошлая сучка с вызывающей внешностью и отличительными розовыми волосами, которая думает, что весь мир должен лежать у её ног. Высокомерная стерва, позволяющая себе многое из того, о чём обычный студент даже думать стеснялся. Из каждого своего появления она делает шоу, а её непредсказуемость бесит каждого, кто хоть как-то с ней пересекался. Она умела эффектно появиться, с лёгкостью обращала на себя взгляды, пусть даже и осуждающие, и вниманием она явно не была обделена. И эта бестия училась с Димой на одном курсе и факультете, что мало его радовало.

Но сегодняшний день точно всё изменит, Дима был уверен. От кого-нибудь Диана точно узнает, что вытворяет в её отсутствие Тарас, и тогда…

Когда до первой пары осталось пять минут, Дима поправил свои очки, взял со скамейки рюкзак и вслед за остальными студентами поспешил в аудиторию, боясь опоздать. По пути он будто бы случайно задел своего брата плечом после того, как услышал от него привычные оскорбления в свою сторону.

Дима ненавидел Тараса. Они были родными братьями по отцу, но такими разными, словно чужие люди: умный и прилежный Дима против ленивого транжиры, коим являлся Тарас. Полные противоположности, которые, нарушая все законы физики, не собирались притягиваться. У братьев с самого начала их знакомства не срослись отношения, и вражда продолжалась между ними и по сей день, но они даже не догадывались, в какую войну превратится их обоюдная ненависть…

– Похоже, что свободное место осталось только рядом с тобой, ботаник, – прямо на тетради, которые Дима подготовил для предстоящих лекций, упал рюкзак. Диана много нахваталась от Тараса, поэтому поизмываться над его младшим братом была не прочь.

Аккуратно отодвинув её рюкзак, Дима поправил тетради и стал терпеливо ждать преподавателя, пытаясь не обращать своего внимания на издёвки Дианы.

– Тебе не кажется, что здесь нечем дышать? – Диана не затыкалась, но Дима продолжал её игнорировать. Ему была неприятна её компания, противен её тоненький слащавый голосок, но вот её запах он, незаметно для самого себя, вдохнул с удовольствием. Она пахла фруктами всегда. Этим запахом наполнялась аудитория во время лекций, и иногда, приходя домой, Диме казалось, что и его рубашка пропитана этим ароматом, потому что Диана часто сидит рядом с ним на парах просто ради того, чтобы упиться своими издевательствами над ним. – Ах да, я совсем забыла, что сижу рядом с самым душным парнем на свете, – Диана помахала маленькой ладошкой на свою шею, и её запах ещё сильнее ударил по обонянию Димы.

Он не сдержался и повернулся к ней, нечаянно уронив свой взгляд на её грудь, выпирающую из топа.

– Первый раз увидел? – нарочито громко спросила она, и Дима услышал громкие смешки в аудитории. Он почувствовал, как его щёки залились румянцем, и отвернулся, чуть не подпрыгнув с места, радуясь преподавателю, который опоздал на пару на целых пять минут. Для Димы эти минуты шли бесконечно, так как он с удовольствием слушал преподавателей, с жадностью проглатывая информацию.

– Ботаник, ботаник, ботаник, ботаник, – продолжала Диана дразнить его шёпотом.

– Заткнись, Ди, – осмелился Дима ей огрызнуться.

– Испугался, что не услышишь о теориях государства и права?

– Боюсь, что мозг станет высыхать, как и твой.

– Придурок, – Диана больно толкнула его локтем в ребро.

– Идиотка!

***

Пара заканчивалась под подозрительный шёпоток студенток и шуршание бумаги. Дима обвёл взглядом аудиторию, замечая, как однокурсницы косятся на Диану. Он покачал головой, предвидя, что грядёт буря, и она неминуема. Будто в подтверждение этого на парту между Дианой и Димой упал маленький бумажный самолётик. Они переглянулись, будто спрашивая друг друга, кому прилетела записка, и Диана тут же схватила её, сгорая от любопытства.

– Я бы не делал этого на твоём месте, – предостерёг её Дима, мало переживая о том, что будет с Дианой, когда она прочтёт записку.

– Какое счастье, что ты на своём, – привычно съязвила.

Она развернула маленький самолётик, и её телефон тут же известил о новом уведомлении. Губы Дианы скривились в странную форму, а из груди вырвался дикий визг, прерываемый звонком, извещающем об окончании пары.

– Кто это написал?! – Диана вскочила с места, одаряя всех студентов убийственным взглядом. – Кто, я спрашиваю?!

Но на неё никто не обращал внимания. Все поспешно собрали свои учебники и понеслись вон из аудитории, чуть не затоптав розововолосую истеричку.

– Я предупреждал! – рассмеялся Дима и слился с потоком.

Все студенты столпились в коридоре в ожидании грандиозного скандала, и он не заставил себя долго ждать. Вместо очередного поцелуя, которым начиналась буквально каждая перемена для Тараса и Дианы, этаж взорвался её пронзительным криком:

– Как ты мог, ублюдок?! – звон пощёчины отразился от стен.

– Диан, у тебя крыша поехала? – Тарас в ужасе смотрел на неё.

– Что это за потаскуха с тобой на фото?! – Диана тыкнула в лицо Тараса свой телефон, и он тут же побледнел.

– Диан, ты всё неправильно поняла, – пытался оправдаться, но схватил ещё одну пощёчину.

– Меня тебе мало, да?! Решил весь универ перетрахать?!

– Диан, я…

– Заткни свой поганый рот, Громов! И не смей произносить моё имя губами, которыми облизывал свою потаскуху.

Диана, чьи глаза покраснели и в миг опухли от слёз, развернулась и побежала к лестнице, ведущей на первый этаж, под насмешки студентов. Ей хотелось как можно быстрее покинуть это место, не чувствовать того позора, что испытала, не ощущать боли предательства. Диане нужно было что-то совсем не большое, маленькая крупица, которая не позволит ей погрузиться в боль и одиночество. И она нашла её. Мимолётный взгляд на мгновение зацепился за Диму, который стоял в тени смеющейся толпы. Месть завладела ей, затуманила разум, отшибла напрочь все предрассудки.

Диана остановилась прямо перед ним, посмотрела на него сквозь слёзы и, подавляя приступ тошноты от того, что собиралась сделать, притянула его к себе за грудки и поцеловала. Он отреагировал почти мгновенно, оттолкнув её от себя, но даже доли секунды, которую длился этот поцелуй, хватило, чтобы все это заметили. И Тарас тоже. Почувствовав себя отомщённой, Диана вдохнула полной грудью, ощущая прилив сил и незнакомый вкус на губах. Вкус поцелуя с Димой.

Глава 2

Диана находилась будто в вакууме, слыша вокруг себя только приглушённые голоса. Дима смотрел на неё, как на сумасшедшую, и это Диану ничуть не удивляло. Она медленно облизала губы, всё ещё в недоумении смотря на Диму, и почувствовала вкус Бабл Гам. Этот вкус сложно не угадать, к тому же он намного приятнее терпкого вкуса сигарет, коим был поцелуй Тараса.

Дима стал что-то говорить, а Диана не сводила глаз с его губ, пока в её сознание не ворвался звериный рык её теперь бывшего парня:

– Какого хрена, Диана?! – резким движением он дёрнул её за руку и развернул к себе, устремив на неё налившиеся кровью глаза. – Что у тебя с моим братом?!

– Отпусти меня! – рявкнула на него Диана, наконец отошедшая от ступора после неожиданного, но так не кстати приятного поцелуя. – Мне больно! – попыталась она вырваться, когда её кисть от хватки Тараса побелела.

Он схватил её за волосы второй рукой так сильно, что Диане пришлось наклонить голову назад и встретиться лицом к лицу с озверевшим Тарасом.

– Что. У. Тебя. С моим. Нахрен. Братом! – он каждое слово выдавливал из себя с такой силой, будто хотел ими нанести физические раны.

Диана даже не успела ничего ответить, как вдруг Тарас изменился в лице, будто скорчившись от боли и посмотрел за её спину. Через мгновение она почувствовала свободу и быстро отбежала на несколько шагов. Уже со стороны она наблюдала, как Дима выкручивает руку Тараса так, что тот упал на колени. Она часто дышала, не веря своим глазам, ведь сейчас, на глазах у всех, тот, кто ненавидит её и кого ненавидит она, защитил её от человека, которого Диана всего несколько минут назад считала своей любовью.

Когда Тарас был обезврежен и унижен перед всеми студентами ВУЗа, Дима поднял с пола свой рюкзак и подошёл к Диане.

– Живая? – в его голосе не слышались нотки беспокойства, наоборот, он будто презирал её.

– Живая, – борясь со своим недавно пережитым страхом ответила Диана. Она без труда вернула себе свой дерзкий тон, не желая, чтобы Дима теперь считал её обязанной ему. Она этого позволить не могла ни себе, ни ему. Гордость была выше и значимее, чем благодарность.

– С этой минуты, – Дима прожигал её взглядом, – чтобы на пушечный выстрел ко мне близко не подходила. Он демонстративно вытер свои губы тыльной стороной ладони, и Диана без труда уловила в его взгляде брезгливость и презрение. Она всегда считала брата Тараса его тенью, никчемным подобием, маленьким человечишкой, и только сейчас увидела, что перед ней стоит взрослый парень на голову выше неё самой и в любую минуты готовый раздавить её, словно букашку.

– Больно нужны мне всякие очкарики, – выдавила из себя Диана, снова превращаясь в стерву.

– Пожалуйста, – усмехнулся Дима и, спрятав руки в карманы, скрылся в аудитории, в которой через минуту у них начиналась пара по Гражданскому праву.

***

– Чёрт бы вас подрал, Громовы! – решив прогулять оставшиеся пары, что Диана делала не в первый раз, она села в свою машину и только здесь позволила себе взорваться, с грохотом отбрасывая в сторону плотину, что сдерживала её слёзы.

Тарас предал её самым подлым образом, выставил её посмешищем у всех на глазах. Никто ей не сочувствовал, никто не вставал на её сторону, все жаждали шоу, и они его получили. Диана, как и всегда, была в центре внимания, вот только теперь возвышалась не она, а возвышались над ней. Даже Дима Громов, вечный заучка и зануда, смог втоптать её в грязь, будто она ничтожество.

– Ненавижу вас! – крикнула так, что проходящая мимо женщина отпрянула от машины, словно от вулкана, который вот-вот начнёт извергаться.

Диана вдавила в пол педаль газа и выехала на оживлённую улицу. Она ехала и бесконечно плакала, сетуя на несправедливую жизнь и бесконечную борьбу. Она терпеть не могла правила. Нарушая их, чувствовала себя комфортно и в своей стихии.

Впереди горел красный свет светофора – красная тряпка для быка, как и для Дианы, которая, решив нарушить очередное правило и хоть как-то отправиться от недавнего потрясения, переключила скорость и прибавила газ. Безумная ухмылка появилась на её лице, адреналин завладел телом и разумом, агония вспыхнула где-то в груди, заставляя чувствовать прилив сил. Оставалось всего несколько метров до «зебры», как перед машиной, словно из ниоткуда, возникла светловолосая девочка лет пяти с большими красными бантами на косичках.

Гримаса ужаса застыла на лице Дианы. Не пристёгнутая, находящаяся под влиянием адреналина, она затормозила перед девочкой в нескольких сантиметрах, больно ударившись о руль. Не чувствуя боли, она выскочила из машины.

– Мила! Мила! – Диана обошла вокруг своего Опеля, но девочки словно и след простыл. – Мила…

Диана снова заплакала, упав на раскалённый асфальт и обжигая колени.

«С Вами всё в порядке?» Спрашивал кто-то её, но она не обращала никакого внимания, смотря сквозь столпившихся людей и ища одну-единственную маленькую девочку…

Глава 3

Колени горели огнём, кожа покрылась липким потом, и Диана чувствовала, как от неё разит пылью. Прихрамывая, она вошла в свою квартиру и с омерзением посмотрела на себя в зеркало, где её волосы предстали перед ней в виде грязных сосулек, в которых запутались выхлопные газы и запах резины, возникший из-за резкого торможения. Диана прошла в душ мимо своей кровати, на которой лежал большой розовый заяц со стеклянными глазами, проведя ладонью по его ушам.

От холодной струи колени перестали пульсировать, и Диана только сейчас заметила, что они кровоточат.

– Чёрт! – выругалась она и зашипела, когда гель для душа попал на раны.

Загадочная вещь – разум. Когда душа воет от боли, мы способны не чувствовать боль физическую, потому что она – ничто, по сравнению с тем, когда от тебя отделяют часть души. Когда там, среди дороги, Диане привиделась маленькая девочка, ей было совершенно плевать на то, что она ударилась грудью о руль, что она разбила свои колени, потому что внутри снова вспыхнула боль, которую она всячески пыталась заглушить, запереть на амбарный замок, но она каждый раз рвалась наружу, и Диана прикладывала немалые силы, чтобы вновь спрятать её глубоко внутри.

Смыв с себя остатки этого дня, она промокнула колени полотенцем и намазала их зелёнкой, прощаясь с планами надеть сегодня в клуб очередную мини-юбку. Каждую пятницу они с Тарасом тусили в их любимом клубе в центре города, и сегодня Диана не собиралась оставаться дома, но место ночного отдыха она всё же решила сменить, дабы не видеть лицо, которое она возненавидела сегодня всего за несколько секунд.

Приведя в порядок лицо и волосы, которые теперь блестящими розовыми локонами еле касались её плеч, она натянула узкие джинсы, которые, казалось, устали ждать своего звёздного часа, и с радостью отметила, что на улице стало смеркаться. Диана вызвала такси, и уже через полчаса ехала по ночному городу, предвкушая ночь с виски и колой и громкой музыкой, вместе с которой она выкричит весь свой сегодняшний негатив и плохое настроение.

***

Рюкзак, наполненный десятком кодексов, с грохотом упал на пол, когда Дима оказался в своей спальне. Пнув его ногой, он запрыгнул на кровать, но дорогой матрац почти не промялся под его весом.

Из головы Димы весь оставшийся день не выходил спонтанный поцелуй Дианы. Он не понимал, почему постоянно возвращался к её бархатным губам и гладким волосам, которые всего лишь несколько мгновений ласкали его лицо. Все два года, что Дима учился с Дианой и знал её, никогда не воспринимал её всерьёз. И, когда она его поцеловала, ему хватило пары секунд, чтобы осознать это и оттолкнуть её от себя. Только память назойливо возвращала его в тот злосчастный момент.

Диме было плевать на Диану, он был готов плюнуть ей в лицо в после того, как оттолкнул от себя, ведь она своей выходкой испортила его и так натянутые отношения с Тарасом. Теперь у него точно крышу снесёт. Но наблюдать, как его брат применяет физическую силу к девушке, и неважно, что ей оказалась Диана, было выше его сил. Дима не мог оставаться в стороне: мама всегда учила его защищать слабых.

За тот поцелуй он ещё сильнее возненавидел розововолосую дерзкую девчонку, которая стала бельмом на глазу у Димы, как только они с Тарасом начали встречаться. Ему было стыдно за брата, ведь он позорил их отца отношениями с Дианой, выставляя себя тупоголовым качком, который думал далеко не мозгом.

Губы со вкусом вишни… Снова этот поцелуй нарисовался перед глазами, и эти прикосновения губ, которые требовательно впились в его… Дима не был обделён вниманием девушек, вот только все они его не интересовали в качестве тех, с кем можно завести отношения. С ними он мог позволить лишь лёгкий флирт и все к нему приятные приложения без обязательств.

Для более серьёзных отношений ему нужна была девушка, с которой можно поговорить, подискутировать, ведь Диме так нравилось учиться в школе, а теперь и в институте. А для всех девушек, что к нему липли, отношения приравнивались к постоянному сексу и бесконечным поцелуям.

Диана же была совершенно отдельным типом девушек, у которых, по мнению Димы, в голове гулял ветер, как и под её короткой юбкой. Вульгарное и легкомысленное поведение всегда его отталкивало, но этот чёртов поцелуй… Дима громко зарычал от злости на себя и до боли потёр рукавом рубашки свои губы, дабы стереть любой след, который оставила на них Диана.

Дверь с грохотом открылась, и в проёме появился разъярённый Тарас. Дима резко встал с кровати и вырос перед братом, который на голову превосходил его в росте.

– Ты страх потерял, ботаник недоношенный?! – как всегда, не стеснялся в выражениях Тарас, но Дима за три года жизни с братом уже не обращал на это внимания, так как считал себя выше этого. – К Диане решил подкатить перед моим носом?! Тебе, братец, очки пора менять, раз не видишь, с кем вздумал сосаться?! – из его рта летели слюни, и Дима брезгливо поморщился.

– Это тебе пора носить очки, если ты не заметил, что это твоя розововолосая шлюшка бросилась на меня, – спокойно ответил Дима, не поддаваясь на провокацию брата.

– Да ты… – Тарас замахнулся, направляя свой кулак прямо Диме в лицо, но сильная рука перехватила его в воздухе.

– Никаких драк в моём доме, – послышался строгий и одновременно тихий голос. – Вы же братья.

Из-за спины Тараса появился высокий красивый мужчина пятидесяти лет, но с густой, без единого седого волоса шевелюрой и, нахмурив брови, переводил взгляд с одного сына на другого.

– Что между вами опять произошло? Я когда-нибудь буду жить в тишине и спокойствии?

Тарас и Дима опустили головы, словно дети, стыдясь недовольства отца.

– Вы же братья, почему же вы ведёте себя, как глупые мальчишки? – Громов-старший не кричал, не заводил истерик, а пытался разрешить ссору, как здравомыслящий и умный человек, как и полагается опытному и уважаемому юристу.

– Если тебе нравится спокойная жизнь, то ты совершил ошибку, когда привёл в наш дом этого невесть откуда взявшегося нищеброда, – процедил сквозь зубы Тарас, исподлобья глядя на отца.

– Выйди во двор и просвежи свой накалённый мозг в холодном бассейне, – приказал ему отец. – Сегодня как раз свежую воду залили.

Тарас раздувал ноздри и громко пыхтел, словно бык, которому показали красную тряпку, но противиться отцу он был не в силах. Дима чувствовал, как жар исходит от тела Тараса, как комната наполнилась яростью, которую Громов-старший не позволил обрушить на младшего сына. Наградив Диму полным ядовитой ненавистью взглядом, Тарас удалился из комнаты.

– Может быть ты расскажешь, что между вами опять произошло? – спросил Громов-старший и устремил на Диму свои синие, как море, глаза.

– Пап, я не хочу это обсуждать, – отвернулся от него Дима, стягивая с себя рубашку, насквозь пропахшую духами Дианы.

– Сын, ты же знаешь, что ты мне дорог, и я не хочу, чтобы ты был ущемлён и обижен Тарасом. Я хочу помочь.

– Думаешь, я не могу постоять за себя? – разозлился Дима. – Что я беспомощный и слабый?

– Я так не думаю. Просто я не хочу, чтобы в этом доме тебе было некомфортно.

– Ты же видишь, что Тарас ведёт себя, как последний говнюк, и ничего не предпринимаешь! Я не устраиваю в твоём доме драк, сцен, скандалов, потому что ценю тебя и не хочу создавать тебе проблем!

– Я тоже ценю тебя, сынок, но и Тарас тоже мой сын, которого я воспитал и вырастил таким, и он по-своему для меня дорог.

– Да, – Дима опустил плечи и сел на кровать. – Он сын, которого любят, а я всего лишь парень, который подаёт большие надежды и которым не стыдно похвалиться перед друзьями и коллегами.

– Дима, что ты…

– Я не хочу больше говорить на эту тему, пап. Если на этом всё, то я попрошу покинуть мою комнату.

Ничего не ответив, а лишь задумчиво закусив губу, Громов-старший вышел из спальни, бережно захлопнув за собой дубовую дверь.