В лесу было прохладно. Роса на траве еще не высохла и оседала на голых ногах. Васе без обуви было очень комфортно, как будто она действительно провела всю жизнь, не зная, что это такое. Кожа на ступнях огрубела, но зато уже и не чувствовала покалываний травы и веток. Подруги разбрелись по лесу, иногда аукая и зовя друг друга, если уходили слишком далеко. Вася старалась держаться рядом с кем-нибудь из них. Не хватало только, чтобы она потерялась здесь. Отлепляя паутину с лица и обходя муравейники, она краем глаза посматривала на деревенских девчат, бойко собиравших ягоды.

– Вася, иди сюда. Смотри, какая поляна. На всех хватит, – позвала застенчивая Галка.

Василиса подбежала к ней, присела на корточки напротив, подобрав неудобный сарафан. Гала протянула ей веточку с двумя спелыми сочными ягодами.

– Как вкусно, – от удовольствия девушка зажмурилась. Ягоды были необыкновенно сочными и терпкими, казалось, ничего вкуснее она в жизни не ела.

«Какой это странный мир. Провела в нем всего-то несколько часов, а уже успела понять, как сильно он отличается от того, где живет она. Здесь все так равномерно и последовательно. Можно остановиться и посмотреть вокруг, а не бежать на работу, на всевозможные тренинги, на встречи с успешными подругами, которым нужно было соответствовать. Первый раз за несколько лет Васе удалось остановиться и посмотреть на бабочку, попробовать земляники, и от этого жизнь сразу стала ярче, наполнилась чем-то простым, но добрым и светлым. Все, что раньше оставалось незамеченным, весь тот мир где-то за кадром оказался неотъемлемой частью всего ее существования».

Девушка поставила корзинку на землю, набирая ягоды в ладошку. Время как-будто замерло, девушка вздохнула и закрыла глаза…

– Вась, у тебя точно все хорошо?

Большие карие глаза, смотрели на нее, не мигая, и, казалось, проникали в самую душу. Василиса поежилась.

– А что такое?

– Странная ты какая-то. С мамой поругалось али болит чего?

– Нет, все хорошо, ни с кем не ругалась. На душе просто неспокойно. Тянет как-будто куда-то, вот только куда – не пойму.

– Так это понятно, чего на душе неспокойно. Лето в свою буйную пору входит, Иван Купала скоро, вот сердце и мается. А может, приглянулся тебе кто, подруженька милая?

Василиса замотала головой и тут вспомнила его:

«Как он там? Заметил ли ее исчезновение и как объяснит то, что вот она стояла рядом, держала за руку, а в следующую минуту как сквозь землю провалилась… И где ему теперь искать ее?!»

– Нет, подруга, что-то неладное с тобой творится. Ну, дело твое, конечно, только если в беду какую попала, вместе подумаем, так оно легче, чем одной маяться.

– Да если расскажу я, не поверишь ты мне, – вздохнула Вася. Ей очень хотелось хоть с кем-то поделиться своей бедой, но то, что с ней случилось, лучше держать при себе, ни один человек не поверит, даже она сама и то верила с трудом.

– Пытать не стану, а нужна буду, приходи поделиться, – не стала выпытывать Галя.

Так, переходя от одной поляны к другой, девушки набрали полные корзинки ягод. Галка больше ни о чем не спрашивала, только иногда внимательно посматривала в сторону подруги.

Солнце поднялось высоко, время близилось к полудню. Роса в лесу совсем высохла, и даже сквозь густую листву припекало.

Девушки присели на опушке, чтобы передохнуть.

Вон как солнце припекает. Так пока донесем, все ягоды спреют.

– Я лопушком прикрыла.

– Давайте лучше косынками перевяжем.

– В голову напечет.

– Не напечет, успеем.

И каждая сняла с головы платок, обвязав туесок. Тугие косы рассыпались по плечам, размотались легким ветерком.

«Красивые они все такие»,– подумала Вася. Вроде, и просто все так: и сарафаны, и платочки, и прически, и косметику еще не придумали, а вон они такие свежие, с длинными ресницами и алыми губами.

– Сегодня вечером на завалинке у Настасьи собираемся? Ребята с балалайкой придут, песни споем, – глаза у Анфисы загорелись.

– Хорошо-то вы как придумали. На моей завалинке соберетесь, а меня маманька опять дома запрет.

– Ну, если запрет, тебе ж все равно веселее будет, ты из окошка на нас смотреть будешь и подпоешь где.

– Вот все тебе зубы скалить, мне только не до смеха.

– Ой, и злая ж мать у тебя, Настасья. Что ж такого – около дома посидеть.

– А я-то что? Я не хочу, что ль? Хочу, еще как хочу. Только она будто сама молодой не была. Раз, говорит, пора на завалинке сидеть, песни петь да с парнями миловаться, то и замуж пора, вся доля наша такая – из дома отца, матери в дом мужа, вот и весь путь.

– Ну гляди, зайдем за тобой с девчатами, может, и отпустит с нами.

– А за коровами кто пойдет? А то моя Чернявая без кнута дом не найдет, а мне искать потом по огородам.

– Я с тобой схожу,– подала голос Василиса.

Подруги удивленно на нее посмотрели, как будто не узнавая.

– Ну вот, хоть голос подала,– поддела ее словоохотливая Анфиса.

– Да не задирай ты ее, видишь, лица нет на девке, – оборвала ее Галя,– я зайду за тобой вечерком. А как подою корову, молока занесу. Мамка твоя не думает коровку у кого взять?

– Зачем? – Вася удивленно вскинула брови.

– Как зачем? От коровы основная польза в деревне. Молоко, масло. А телка принесет, мясо будет, либо обменяете на что.

– А почему у нас нет коров…? – тут Вася осеклась, поняв всю неуместность такого вопроса. Кто, как не она, лучше всего должен был знать, почему у них нет коровы?! Живи она тут всегда, а не попади из совершенно другого мира, ей бы и в голову не пришло спрашивать такое у подруг. Да, надо быть внимательнее и осторожнее.

– Ты чего, подруженька милая? Аль забылась совсем? В прошлом месяце ваша рыжая травы какой-то объелась, да и полегла…Бабка Матрена выходить пыталась, да не вышло ничего.

– Точно-точно, просто в голове помутилось, уж и не знаю, чего спрашиваю, -попыталась выкрутиться девушка.

– Уж прям так и помутилось,– прищурилась Анфиса.

Вернувшись домой, Василиса остановилась в сенях, чтобы перевести дух. Здесь было так хорошо и прохладно, не то, что на улице. Луч света пробивался сквозь щель в крыше и падал на бревенчатую стену. Все вокруг дышало спокойствием и умиротворенностью, но сердце у девушки бешено колотилось.

«Что же делать? Одно случайно оброненное слово, и она выдаст себя. И что тогда ответить? Не признаваться же, откуда она. Нужно срочно придумать, как попасть обратно – домой»,– мысли кружились в голове, вот только решение не находилось.

Дверь с шумом открылась, девушка испуганно вздрогнула.

– Ты чего это тут стоишь? Чего в дом не заходишь? Девка, уж не приболела ли ты?

– Ой, мама, что-то голова целый день кружится. Сама не своя,– сердце готово было выпрыгнуть из груди, его стук, казалось, разносился по всему дому.

– А ну пойдем-пойдем в горницу,– мать обняла ее за плечи и осторожно повела в комнату.

– Давай ягоды. Смотри, сколько набрала! Да все крупные какие! Эти мы с тобой сейчас съедим, а что останется, я на полати на крыльце выставлю. Высохнут, будем в чай добавлять. Ты вон как любила пить его. Зимой лютой лучшее средство от всех недугов. А ты ложись пока, дочка, отдохни. Я тебя рушником накрою, чтоб мухи не мешали.

Вася закрыла глаза. На лоб ей положилось что-то холодное, видимо, полотенце, смоченное водой. Женщина присела на краешек лавки, держа миску с земляникой, залитой молоком.

– На вот, покушай, авось отойдет дурман!

Василиса взяла деревянную ложку, зачерпнула несколько ягод.

«Вкус земляники был душистым и сладким-сладким. Там, в своем мире, она не раз покупала клубнику в супермаркете, но та больше походила на траву, привозилась из Турции, Египта, найти ее можно было без особого труда круглый год, ешь – не хочу. И как-то не особенно хотелось. Но эти ягоды, собранные своими руками в лесу, были такими вкусными, что, казалось, такого она не пробовала никогда в жизни».

Ты пока поспи, а я в доме приберусь. Репы накопаю на вечер.

«Что??? Репы? Так, на ужин лучше все же оказаться дома», – подумала девушка, сдерживая улыбку.

– Я помогу тебе.

– Не надо, не надо. Лучше отдохни, вот поправишься, успеешь помочь.

– Мам, я с Галкой сегодня за коровами схожу?.. Просто так, а то скучно ей одной,– боясь, что сказала опят что-то неправильно.

– Сходи- сходи, дочка, развейся. А пока отдыхай.

Вася повернулась на неудобной жесткой лавке на бок и тут же провалилась в сон. Снилось ей что-то странное и непонятное, она бежала по темной улице, над ней возвышались многоэтажки, был серый промозглый день, мелкие капли резали по лицу, и легкий сарафанчик с желтыми цветами совсем не спасал от холода.

«Кто же так одевается», – даже во сне успела подумать Василиса. Она бежала и бежала, а домам не было края. Потом они как будто ожили и стали надвигаться на нее со всех сторон, не давая дышать. Девушке не хватать дыхания, она хватала ртом воздух, но остановиться не могла, дома давили, и она бежала, бежала из последних сил, подсознательно понимая, что должна вырваться… А еще она чувствовала, что кто-то бежит за ней, кто-то почти догоняет… Дождь усилился, девушка боролась из последних сил… Вот еще пара шагов вперед. Картинка резко поменялась, вмиг небо просветлело, вокруг простиралось бескрайнее поле золотистой ржи. Ветер играл непослушными волосами, девушка остановилась. И тут кто-то поймал ее за руку:

– Ты куда убегаешь, дурочка.

Она резко обернулась. И правда, чего она бежала, чего так сильно испугалась…Это был он, такой родной и близкий. Девушка судорожно вздохнула, всхлипнула и прижалась к нему…

– Вася, Василиса, проснись! Ты вся горишь!

– Ой, мамочка, мне такой странный сон приснился.

– Беда с тобой, девка, пылаешь, как печка.

Вася вздрогнула и, окончательно проснувшись, поняла, что она все там же, что женщина, вроде и мама, но совсем непонятная и в странном цветастом сарафане, склонилась над ней, участливо гладя по голове…

– За тобой Галка пришла, сказать, что приболела, не пойдешь?

– Нет, пойду-пойду, – вскочила девушка. – На улице полегчает.

День близился к вечеру. Солнце уже не так палило, как днем. На улице было тихо, подруги шли по деревне…Вася рассказывала про странный сон, опустив некоторые подробности про улицы и дома.

Галка посмотрела на девушку:

– Влюбиться тебе пора.

– Да при чем тут влюбиться?

– Ну а как же. Все мысли и сны вон какие тревожные, а милого встретишь, полюбишь, и уйдет вся эта бесовщина.

«Эх, подумала Вася, ничего-то ты не понимаешь, это в твоем мире все просто и понятно…И все проблемы решаются одним способом. В моей все не так, все намного сложнее.»

– Ой, смотри, Ванятка идет, – подтолкнула локтем девушку Галка. Чем тебе не парень? И вокруг тебя все вьется.

Вася подняла глаза. Идущий навстречу парень был невысокого роста, крепко сложенный и коренастый. Рыжие светлые волосы торчали ежиком, кафтан плотно обтягивал фигуру. Шагал он уверенно и широко улыбался.

– Девчата, куда путь держите?

– А вот все тебе расскажи,– задорно крикнула Галя.

– С собой возьмете?

– А зачем ты нам нужен? Нам и без тебя хорошо.

– Ну ладно-ладно,– подмигнул парень девушкам.

– Вась, вечером выйдешь?

– Выйдет, выйдет она, куда денется,– Галка не унималась.

– Ну, тогда до встречи, – и парень, подмигнув, зашагал дальше.

– А ты куда это? – отправила вслед Галя.

– К дядьке Митрофану иду, помочь ему надо, на сарае крышу они делают, руки лишние-то не помешают.

– Вот, и работящий, к тому же, – Галка толкнула подругу в бок.

– Это кто? -спросила Вася.

– Ты чего это, подруга, опять за старое?! Это ж Ванька, сын знахарки нашей. За тобой ухаживает. Ты что ж это, не признала его?

Галка недоуменно посмотрела на подругу.

– Галь, ты только слушай и не перебивай. Хорошо? Ты заметила, что я странная какая-то? Заметила ведь?

Подруга молча кивнула головой.

– Ну вот…Знаю, что странно будет звучать, но я не отсюда, понимаешь? Я…из будущего. Вот как-то так. Вчера я еще была там, а потом – бац, и здесь…

По удивленным и слегка испуганным глазам Вася поняла, что Галя не верит ей и вот-вот подумает, что подруга совсем ума лишилась.

– Да ты подожди. Послушай. У нас там двадцать первый век, вместо лошадей и повозок – машины, мы разговариваем друг с другом по телефонам и жизнь не представляем без контакта и Вотсапа…У нас девушки, женщины работают, живем мы в многоэтажных домах…Понимаешь?

– У тебя точно ничего не болит? Это ты, наверное, неделю назад в овраге сильно головой ударилась, – на глазах подруги стояли слезы.

– Ты поверь просто. Я здесь никого не знаю. Я открыла глаза сегодня, и я здесь. Да, у вас была подруга, но это не я, я вместо нее. Нет-нет, только не надо думать, что я ведьма, – от этой мысли Васе стало смешно, и она даже улыбнулась. Я такая же девушка, как и ты, но там, в своем времени.