Read the book: «Пришлая»

Font:

Редактор Валерий Алексеевич Касаткин

ISBN 978-5-4493-8395-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава первая

Весеннее Солнце всё заметнее нависало над смешанным лесом, поражающим взор своей свежей зеленью, которая свидетельствовала об обновлении жизни. Из-под лесного уже потемневшего полога вынырнула девушка лет двадцати пяти. Про неё можно было сказать, что она имеет широкую кость, потому что обладала широким тазом, широкими плечами и широким лицом, на котором красовался полный нос, пухлые губы и круглые глаза с густыми тёмными бровями над ними. Жёсткие тёмно-русые волосы девушки были спрятаны под большой цветной ситцевый платок, концы которого уходили под чистую поношенную фуфайку, плотно сидящую на угловатой фигуре странницы. Крупноватые ноги девушки, обутые в резиновые сапоги, были скрыты под суконной юбкой. Звали путницу Марфой Поляковой, и несмотря на широкие части её тела, была она женственной и даже привлекательной.

Марфа, за плечами которой висел вместительный рюкзак, пройдя метров пятьсот по дороге, берущей начало где-то в России, оказалась на перекрёстке четырёх уже белорусских дорог, которые расходились на вершине холма в стороны почти перпендикулярно друг другу. Правая дорога, менее широкая и укатанная, вела в небольшую деревню домов на двадцать. Левая уходила вниз по склону и далее через мост, соединяющий два берега небольшой речки, и терялась в первых домах раскидистого посёлка, в котором даже виднелись два двухэтажных здания и церковь. Девушка, поразмыслив своей немаленькой головкой, решила идти прямо по средней дороге в деревню, лежащую за речкой в обрамлении молодых еловых посадок и обладающую солидным количеством добротных личных хозяйственных дворов.

Пройдя с километр по пыльной дороге и преодолев мост через речку, Марфа уселась на крутом берегу напротив кладбища. Она достала из рюкзака кусочек хлеба, кусочек сала и кусочек сахара и, всё это съев, легла на сочную зеленую траву. Душа девушки радовалась, радость передалась мыслям, и Марфа подумала: она у цели, и мечта её начинает сбываться. Двадцать пять лет она шла к ней. Её тяжёлая, беспросветная жизнь позади. Девушка закрыла глаза и, поглаживая руками шелковистую траву, стала вспоминать, как с шести лет ей пришлось ухаживать за парализованной матерью, поскольку отец каждый день приходил домой пьяным, пропивая почти все заработанные в колхозе деньги. Совсем недавно мать и отец друг за другом ушли в мир иной. Других родственников в деревне и в близлежащей округе у девушки не было. Она осталась одна на всём белом свете и после этого ей пришлось рассчитывать только на саму себя и научиться приспосабливаться к жизни. Она была не дурой. За плечами десятилетнее школьное образование, она прочитала несколько книг, в том числе сказки, и быстро поняла, что в жизни сказок не бывает, но знала, что живёт в огромной стране под названием Союз Советских Социалистических Республик, в которой под руководством Коммунистической партии народы пятнадцати Союзных республик строят коммунистическое счастливое будущее, что великий советский народ совершает великие дела в науке, в строительстве и в других сферах деятельности, что СССР является родиной первого в мире космонавта. Она это знала, но воспринимала это как сказку, поскольку на её глухой деревеньке достижения страны почти не сказались. Она это понимала, и ей нисколько не хотелось в ту, другую, жизнь с яркими огнями. Её судьба – находиться здесь, с простыми деревенскими людьми, добрыми, неунывающими, готовым поделиться последним, и она им тоже будет платить добротой.

Марфа открыла глаза и посмотрела на причудливый, завораживающий закат. Солнце садилось за лес и в тучу. «Значит, завтра быть дождю», – подумала девушка и вспомнила, как в её душе поселилась мечта. Тогда ей только что исполнилось пятнадцать лет. Было лето. Отец единственный раз пришёл домой трезвым и сказал дочери, что за женой присмотрит сам и разрешил девушке погулять с подружками. Но вечером пришла соседка и попросила Марфу попасти коров в поле вместо неё. Девушка согласилась, получив за это красивую кофточку и один рубль денег. Потом к Марфе с аналогичной просьбой стали обращаться и другие жители деревни. И она, с согласия матери, никому не отказывала. А когда мать и отец умерли, Марфа окончательно решила, что будет в будущем постоянно оказывать такого рода услуги деревенским жителям, но не в своей деревне, а в каком-нибудь зажиточном белорусском поселении. Девушка узнала от односельчан обо всех близлежащих таких местах и о дорогах, ведущих к ним. И вот, сложив в рюкзак всё необходимое на первое время, она отправилась воплощать свою мечту в жизнь.

Марфа посмотрела на небо поднялась с земли и направилась к первому дому, стоящему недалеко от кладбища.

Девушка уверенно постучала в дверь. Через некоторое время на порог вышел хозяин дома, чернявый, долговязый мужчина лет тридцати пяти, и удивлённо уставился на девушку.

– Ты кто? Ты что, с луны свалилась в такое время?

– Здравствуйте, я Марфа Полякова, вот мой паспорт. Я хотела бы узнать, чья завтра очередь пасти коров в поле. А цель моя – облегчить людям жизнь, выполняя за них их обязанности.

– Ты что, серьёзно, Марфа? – мужчина взял в руки паспорт и открыл его, – ты родилась в 1945 году. Тебе, значит, сейчас двадцать пять лет. И ты, такая умная, красивая девушка, собираешься пасти коров?

Марфа пожала плечами.

– А что в этом плохого?

– Как-то необычно всё это. Вот, например, через три дня моя очередь в поле с соседом в паре. Если я откажусь от него, а возьму тебя, то получится тогда… Постой, то получится, что моя следующая очередь подойдёт лишь через два месяца. Здорово. Я согласен взять тебя в напарники. И что ты за это просишь?

– Ночлег, еду и, может быть, что-нибудь из поношенной вашей одежды, если моя уж слишком прохудится.

– Удивительно. И денег тебе не надо?

– Нет.

– Удивительно.

– Более того, вечером я ещё могу что-нибудь сделать по хозяйству.

– Удивительно. И где же ты будешь жить?

– Как где?

– Ах, да, у очередников.

– Правильно.

– А зимой?

– Это отдельный разговор. Но, я думаю, на зиму буду проситься к кому-нибудь на постой. Вот вы, например, возьмёте меня на стойловый период к себе в качестве служанки, работницы и тоже за еду?

Мужчина всё выше и выше поднимал брови.

– Удивительно. Я, конечно, об этом поговорю с женой, но думаю, она согласиться.

– Так у кого завтра очередь?

– Пойдём, я тебя проведу и представлю. Они живут через два дома от нас. Удивительно, что творится на белом свете. Меня зовут Егор, а жену Маша, и у нас двое детей.

– Очень приятно.

Через десять минут Егор размахивал руками перед сонной соседкой Тосей, обыкновенной деревенской женщиной, рассказывая о невероятном предложении девушки. Когда до Тоси наконец дошла суть вопроса, она пригласила Марфу в дом и сказала:

– Проходи, Марфа, на кухню, а ты, Егор, будь добр, зайди к соседу и объясни ситуацию. Я думаю, он ей обрадуется.

Тося вошла в дом на кухню и при тусклом освещении, которое исходило от лампочки, засиженной мухами, висящей под низким потолком, стала рассматривать девушку. Марфа улыбнулась.

– Я не прихотливая, могу переночевать и на полу.

– Место на печи тебя устроит?

– Лежанка на печке была самым моим любимым местом в детстве, и сейчас оно таким и осталось.

Тося с любопытством разглядывала пришелицу.

– Поскольку сейчас уже поздно, я могу тебе предложить кружку молока с хлебом.

– Спасибо, я поужинала своими запасами.

– Тогда давай спать, завтра рано вставать.

В пять часов утра, принимая коров у деревенских жителей в установленном месте, Марфа расспрашивала у Тоси местные особенности пастушьего дела. Женщина охотно делилась опытом.

– В деревне пятьдесят два дома, почти в каждом есть корова. Некоторые, кроме неё, держат овец и телят. За корову надо отпасти полдня, за овцу и телёнка ещё по четверти дня за голову. Я тут прикинула, – Тося посмотрела на собравшуюся толпу любопытных вокруг себя, – то получается, если я сейчас отпасу с тобой свою очередь, следующая наступит лишь через два месяца, если к тому времени, конечно, у людей не добавится скота.

На удивление всех собравшихся Марфа что-то ручкой аккуратно записывала в толстую ученическую тетрадь. Когда возле пастушек собралось человек тридцать, Марфа всем поклонилась и сказала:

– Я осталась сиротой, родители мои умерли. Если мои услуги кого-то заинтересовали, то давайте познакомимся поближе. Я запишу в тетрадь ваши имена.

– Записывай меня первого, – вдруг крикнул крепкий дед под семьдесят пять лет, по имени Михайло, – я с такой пастушкой всё лето отпас бы коров.

Рядом стоящая бабка, по прозвищу Михайлиха, шлёпнула рукой по макушке мужа.

– Смотри, а то я себе пастуха найду, но не только на лето, а и на зиму. А то с тобой в холода что-то замерзать стала.

Деревенская публика разразилась хохотом. Посмеявшись от души, каждый из собравшихся захотел лично засвидетельствовать своё почтение удивительной девушке и записаться к ней в тетрадь.

Мечта Марфы, которую кто-то из местных окрестил «Пришлой», сбылась.

2

Первый пастбищный сезон завершился. Марфа с чувством добросовестно исполненного долга пришла на зимний период в дом к Егору и его семье. Егор отгородил для девушки маленькую комнату. Поставил в ней металлическую кровать, тумбочку, стул, повесил на стену зеркало. Марфа была счастлива и в знак благодарности в первый вечер пребывания в гостеприимной семье сказала:

– Я могу взять на себя часть ваших обязанностей по дому и хозяйству. Я могу доить корову, убирать в хлеву навоз, кормить скотину, топить печку.

Маша, тридцатилетняя миловидная, полногрудая женщина, доброжелательно посмотрела на девушку.

– Нас даже очень устраивают такие условия твоего пребывания у нас. В следующий выходной сходим на базар в посёлок и обновим твой зимний гардероб. А ещё через неделю съездим в областной центр на экскурсию и мороженым побалуемся. Ты согласна?

– Я просто счастлива и стала убеждаться, что в жизни, оказывается, бывают сказочные моменты.

– Видать, у тебя тяжёлая до этого была доля, коль обычный наш ритм жизни воспринимаешь за сказку. Расскажи о себе, – Маша погладила девушку по плечу.

– Если честно, то нечего рассказывать. Светлым пятном осталась школа, а остальное – темнота, в которой светились добрые и виноватые глаза мамы. Но потом и этого не стало.

– Ты девушка видная. Пора тебе свою семью заводить, – улыбнулся Егор.

– Я как насмотрелась на пьяных мужчин в деревне, так даже об этом боюсь подумать.

– Ничего, поживёшь в нашей деревне, смотришь – и появится желание, – хозяйка снова погладила девушку.

– Спасибо на добром слове.

Вскоре земля укрылась белым пушистым ковром. А потом нагрянули и морозы. Но на душе у Марфы было тепло. Она забыла, что такое горе, став полноправным членом семьи Егора и Маши и их весёлых мальчиков восьми и десяти лет. Вся семья вместе ужинала, смотрела телевизор, узнавая из него о грандиозных достижениях советских людей в экономике и социальной сфере.

На Новый год в доме Егора собралось несколько семей. От Марфы никто не отворачивался. Все её считали своей, хотя к ней и приклеилось прозвище «Пришлая». Марфа в печке приготовила пару своих блюд из мяса и драной картошки и в разгар застолья, выпив шампанского и вина, хвасталась ими. И все дружно хвалили девушку за её кулинарные способности. Хвалили девушку и за знание народных песен и умение их исполнять.

Потом после всех январских праздников наступило затишье. Марфа, справившись с хозяйством, посмотрев немного телевизор, уходила в свой закуток, ложилась в кровать и предавалась размышлениям о своей жизни. Постепенно она стала осознавать, что созрела для новой мечты. Одно девушка сразу поняла: без мечты душа пуста, и жизнь теряет смысл. Она смотрела на взаимоотношения Егора и Маши, на их отношение к детям и радовалась их семейному счастью. До Марфы дошло, что основой счастливой жизни человека является семья. Однажды, когда она долго не могла уснуть, вдруг услышала поскрипывание кровати хозяев и приглушённые вздохи Маши, то поняла, что происходит, и окончательно определилась с новой мечтой – встретить достойного мужчину, завести свою семью и жить в своём доме. Марфа в ту ночь уснула лишь под утро.

3

Зима Марфе не стянулась, поскольку без дела не сидела, и хозяева скучать ей не давали и брали с собой на все мероприятия. В гардеробе девушки появилось несколько вещей, о которых она даже мечтать не могла. А когда пришла весна, Марфа вообще воспрянула духом и стала с нетерпением ждать первого выпаса скота. И как только сошёл снег, люди сказали, пора начинать приучать коров к полю после зимнего стойла. Марфа, не нарушая традиции, перешла на ночлег к очереднику. Весенним, не очень ранним утром состоялся первый выгон скота. Для усиления к двум пастухам добавили третьего. Первое мероприятие прошло успешно, а потом пошло как всегда. Марфа переходила из дома в дом, добросовестно исполняя свой пастушеский долг и умудряясь ещё что-то сделать полезное для очередников, предоставляющих кров.

Однажды в начале сентября Марфа пришла в дом к Булдырёвым, поскольку на следующий день была их очередь пасти коров. У хозяина дома, Николая, были парализованы ноги, и он почти всё время лежал в кровати. Но раз в день он собирал всю силу в кулак и сам сползал на пол и ползал до изнеможения по всему дому, потом снова забирался на кровать. Хозяйка Галя, с которой Марфа уже пасла коров, была очень добра к девушке. И на этот раз поставила на кухонный стол разные угощения: мясо, картошку, мёд с молоком. Девушка поужинала и собиралась было ложиться спать, но в это время вдруг входная дверь открылась и на пороге появился высокорослый, большеголовый, с огромными кулаками пьяный мужчина лет сорока, который сказал:

– Ну что, не ждали?

Галя всплеснула руками.

– Сынок, Валера, слава Богу, ты вернулся. Вот так неожиданная радость, садись за стол поужинать и расскажи о своей жизни.

– Давай, мать, сначала поставь на стол бутылку вина, а потом будем разговаривать.

– Вот незадача. У нас в доме нет спиртного.

– Найди, а то в горле пересохло.

– Марфа, сходи к соседке Насте, у неё вино всегда есть. Возьми одну бутылку. Деньги я ей завтра отдам.

Валерка пьяными, бычьими глазами уставился на девушку.

– А это кто такая?

– Я помогаю пасти коров в поле. Завтра ваша очередь.

– Решено, завтра я погоню вместо с тобой. А ты давай – одна нога здесь, другая там. Возьми три бутылки, чтобы с коровами мне было веселей.

Марфа выбежала на улицу и перекрестилась: Господи спаси и сохрани.

У соседки Насти муж давно умер, а две дочери жили в областном центре и работали на винном заводе, и поэтому она всегда имела соответствующие запасы. Настя выслушала Марфу и покачала головой.

– Значит, вернулся хулиган. Надолго ли? Опять кому-нибудь голову разобьёт и сядет. У него ведь вместо мозгов бражка киснет, и кличка у него подходящая – Булдырь. Ладно, дам я тебе три бутылки, только будь с ним осторожна.

На следующее утро Валерка, опохмелившийся и в связи с этим повеселевший, сказал Марфе:

– Не трусь, со мной коровы не разбегутся.

А потом, когда коровы улеглись на первую лёжку, Булдырь достал из сумки бутылку вина и еду и пригласил Марфу присоединиться. Марфа взяла из чашки хлеб, варёное яйцо, кусочек сала и отошла в сторону за кусты. Через некоторое время к ней подошёл захмелевший детина и сказал:

– Ты выбрала как раз подходящее место.

Марфа испуганно сжалась.

– Для чего?

– Ты что, дура? Для любви. Я тебя полюбил с первого раза, а поэтому задирай юбку и снимай трусы.

Марфа от страха не смогла произнести ни слова.

– Действительно, лучше молчи, а то закопаю тебя здесь, и искать никто не будет. Что застыла, как неживая?

Марфа побледнела.

– Вижу, без моей помощи не обойдёшься, – Булдырь стянул с парализованной от страха девушки трусы и повалил её на землю.

Когда через некоторое время Марфа, сгорая от стыда, позора и унижения, поднялась, Булдырь тоже вскочил на ноги и с размаху ударил кулаком девушке под глаз. Марфа улетела в кусты.

– Это чтобы ты знала, что теперь я твой парень, который тебя полюбил всей душой. Выползай из кустов и пошли пасти коров. Сегодня я тебя больше не трону. И держи язык за зубами.

Вечером Марфа вернулась с поля с синяком под глазом и расцарапанной щекой. Людям ничего не надо было объяснять. Все и так прекрасно поняли, что произошло между пастушкой и пастухом.

Вечером Марфа пришла на ночлег к Насте, у которой брала вино. Та с сочувствием посмотрела на девушку.

– Я ведь тебя предупреждала.

– Я ничего не могла сделать.

– Я понимаю, его все боятся. Перед тюрьмой он и меня доставал своими приходами среди ночи с требованием дать ему вина, при этом угрожая поджогом дома. Приходилось давать. А потом он кому-то в городе разбил голову и загремел на два года. И уродится такой дурак на всю деревню, от которого никому житья нет.

После этих событий Валерка уехал в город. А спустя ещё месяц Марфа почувствовала определённые изменения в организме, а ещё через некоторое время девушка поняла, что она беременна. Она испугалась и пребывала в растерянности, но людям своего истинного настроения и положения не показывала.

4

Очередной пастбищный сезон заканчивался. Марфа вечером пришла к последнему очереднику, а точнее, к семье, состоящей из относительно молодой пары и двух их малолетних дочерей. Хозяин, которого звали Коля, был пьян, угрюм и постоянно косо смотрел на жену Иру, топтавшуюся возле печки. Потом мужчина схвати печные вилы и, не обращая внимания на Марфу, закричал:

– Убью, сука.

Ира, что пуля, выскочила на улицу, Коля за ней, Марфа следом за ними. Женщина закрылась в бане. Хозяин стал вилами бодать дверь.

– Выходи, зараза, иначе всё сожгу.

Марфа не поняла, как в её руках оказалась пуга, которой она стала хлестать разъярённого зверя по всем частям его тела. Зверь опешил и в испуге крикнул:

– Ты кто?

– Я женщина, и жена твоя, беззащитная и несчастная, тоже женщина. Разве можно так издеваться над хрупким, беспомощным созданием? Это ты кто? Безмозглый зверюга или мужик, который должен защищать слабых и заботиться о благополучии своей семьи? – Марфа, не ожидая от себя такой храбрости и красноречия, вдруг расплакалась.

Коля, как-то странно посмотрев на девушку, бросил вилы и скрылся в доме. В это время Ира вышла из бани.

– Спасибо, Марфа. Муж, как напьётся, дурак дураком становится. Я в такое время молчу. Тогда он начинает придираться, крича, что я на него не так смотрю, невкусно готовлю, не сплю с ним. Потом хватается за то, что попадается под руку, и начинает бегать за мной. Хорошо, что в бане есть надёжный крючок, им же самим сделанный. Вот я и прячусь в бане, пока у него зло из души не выйдет. А трезвый он мужик как мужик, имеющий чувство стыда и совести и даже бывающий очень добрым.

– Проклятая водка, кто её придумал на страдание нам, женщинам? Я завтра с ним утром поговорю. Ведь это он со мной погонит в поле коров? – Марфа настороженно посмотрела на женщину.

– Собирался он.

– А похмеляться Коля не будет?

– Что нет, то нет. Как бы он ни напивался вечером, на следующий день пьёт только молоко и ругает себя за то, что накануне перебрал.

Марфа утром ещё раз пристыдила напарника, а потом благополучно закрыла сезон.

Перед самой зимой, когда девушка перешла на зимовку к одной семье, Коля напомнил о себе прежней выходкой. На этот раз он пьяный прибежал на ферму, где работала его жена, схватил вилы и стал разыскивать Иру с криками: «Я тебя всё равно найду и заколю, чтобы знала, как надо любить мужика». Все работницы фермы в страхе разбежались кто куда, а одна примчалась к Марфе, поскольку все знали, как она отходила пугой дебошира, и попросила её утихомирить Колю. Марфа прибежала на ферму, преградила путь разъярённому мужчине и спокойно сказала:

– Коли меня вместо Иры. У меня никого нет, ни родителей, ни детей. По мне плакать никто не будет.

Коля, как и в первый раз, опешил, отбросил вилы и, обозвав Марфу дурой, пошёл домой. Ира, которая пряталась в кормушке для коров под сеном, вдруг оттуда вылезла, напугав девушку, и сказала:

– Слава Богу, пронесло, а тебе, Марфа, спасибо.

– А если следующий раз найдёт?

– Это первый случай после той твоей пуги. Я надеюсь, что у него всё же совесть победит его порок.

– Ладно, тебе жить с ним.

5

На зимний постой Марфу решила взять одна интеллигентная супружеская пара с интересной, не местной фамилией Саило. Супругам было под пятьдесят лет, и жили они в добротном, просторном доме. Хозяев звали Фёдр и Таня. Их взрослая дочь давно уже жила со своей семьёй в областном центре. Саилы были не менее интересными людьми, чем их фамилия, и все жители округи удивлялись, как Татьяна Васильевна, учительница начальных классов, маленькая, хрупкая женщина, уживалась с высоким, симпатичным, но чудаковатым мужчиной, который страдал клептоманией. Все знали, что он часто выходит на охоту в тёмное время суток и ворует всё, что попадает под руку: бельё, сапоги, чугунки и так далее и тому подобное. Потом ворованные вещи несёт в другую, более отдалённую деревню и продаёт там местным жителям по рублю за штуку. Люди дают Феде рубли, а вещи потом возвращают законным владельцам. В милицию никто из потерпевших никогда не обращались.

Когда Марфа вечером пришла к ним, оба Саилы были дома. Девушку они приняли приветливо. Татьяна Васильевна, по роду занятия, зная тонкости человеческой души, сразу поняла, что с Марфой творится что-то неладное, поэтому прежде всего спросила:

– С тобой всё в порядке?

Девушка смутилась.

– Перед зимой у меня всегда бывает, забыла, как это слово называется.

– Депрессия что ли?

– Точно, депрессия.

Фёдор улыбнулся:

– Депрессии, девушка, не бывает. А бывает то, что человек, сам себя накручивая, загоняет в тупик, из которого, ему кажется, нет выхода. Выше нос, детка. Тупиков в жизни не бывает. Это всего лишь иллюзия, неправильная оценка событий и состояний, которые его окружают.

– Федя, хватит девушке морочить голову непонятными ей словами. Самое лучшее для тебя, Марфа, в таком состоянии поделиться возникшими проблемами, переживаниями с кем-либо. После этого, заверяю, сразу на душе у тебя станет легче.

Марфа улыбнулась.

– Я вас послушала, мне и полегчало. Но вы не волнуйтесь, у меня всё нормально. Я всё понимаю, мне же не пятнадцать лет. И, кстати, я знаю, что такое и иллюзия, и мираж, и обман, и подлость, и насилие.

Фёдор присвистнул.

– Марфа, да ты, как я погляжу, самородок.

– Это потому, что я с колыбели всё сама делала.

– Вот видишь, Таня, как надо детей воспитывать. С раннего детства приучать их к самостоятельности, а не нянчиться с ними до их седых волос, как это у нас часто бывает.

– Я тоже против чрезмерной заботы о детях, когда их в пятилетнем возрасте ещё с ложечки кормят и при этом с ними сюсюкаются.

Марфа снова улыбнулась.

– А мне этого не хватало в детстве.

– Дефицит внимания тоже опасен. Но знаю одно: каждая мама хочет, чтобы её ребёнок жил лучше, чем она. Ты это тоже поймёшь, когда станешь матерью, – Татьяна Васильевна ласково посмотрела на девушку.

С уст Марфы вдруг сорвалось:

– А если этот ребёнок от насильника и плохого человека? – девушка испугалась собственного вопроса и притихла.

Татьяна Васильевна сделала вид, что ничего не заметила.

– В любом случае, ребёнок ни при чём. А вот ласку, нежность и заботу он уже начинает чувствовать в утробе матери, где у него начинают закладываться и первые понятия о человеческих отношениях, о добре и зле. Я вижу, Марфа, ты сегодня устала. Мы тебе выделили комнату нашей дочери. Живя с нами, ты будешь помогать мне по дому, можешь доить и кормить корову. Другого хозяйства у нас нет.