В погоне за мифами

Глава 1

Меня разбудил очень громкий и резкий крик петуха. От испуга и неожиданности я резко села и ударилась головой обо что-то твердое. Из глаз брызнули искры, острая сильная боль пронзила меня молнией. Застонав, я рухнула обратно на постель, и некоторое время лежала, потирая лоб, пока боль не утихла. Яркие лучи солнца щекотали закрытые веки, Затем я открыла глаза и огляделась. Совсем низко над головой я увидела потолок из грубо сколоченных досок с широкими балками. Непривычно пахло деревом, старыми газетами и ещё чем-то незнакомым, неуловимым. Я лежала на старинной кровати с высокими ножками, прислушиваясь к своим ощущениям. На мне была любимая тёплая пижама с ярким принтом, изображающим космические корабли и созвездия. В небольшом оконце под самой крышей виднелось яркое голубое небо и кусочек белоснежного облака. Сначала спросонья я не поняла, где нахожусь и растерялась от столь непривычного для меня, жительницы большого города, интерьера. Через мгновение пришло осознание, и я зажмурилась в предвкушении невероятных открытий.

Вчера мы с моим другом детства, а теперь и однокурсником Глебом приехали в гости к моему дяде Игнату Анатольевичу на Алтай. Дядюшка работает здесь лесничим и уже давно приглашал меня к себе отдохнуть на лоне девственной природы и очистить лёгкие от чада большого мегаполиса. Сейчас длинные летние каникулы, и я решила воспользоваться дядюшкиным приглашением, а заодно и собрать материал для новой книги. Это уже третья начатая мною книга, и уж её то я обязательно закончу! А первые две пусть пока полежат, потом со временем дозреют. Мне с детства нравилось словотворчество, и с момента первых робких проб пера прошло немало лет. А в прошлом году я увлеклась этим всерьёз, прослушала несколько мастер-классов, прочла множество учебной литературы, в том числе и рекомендации всемирно известных писателей. И не обошлось без сюрпризов. Помню, как вначале меня покоребил термин «писательское ремесло», ведь раньше я всегда считала художественную литературу высочайшим искусством, а написание книги – делом всей жизни. Я наивно полагала, что вдохновение изредка снисходит лишь к некоторым, избранным писателям откуда-то свыше, от некой незримой небесной Музы. К своему удивлению, я обнаружила, что на самом деле писательскому мастерству можно научиться, для этого существуют вполне конкретные схемы, инструкции, задания, а путем упорных регулярных упражнений можно отточить свои навыки и умения, как и в других ремеслах. С одной стороны, это несколько принижало творчество писателя, но с другой – обнадеживало и придавало уверенности в себе, мотивировало на ежедневную работу над собой. Честно признаться, никак не ожидала, что профессия писателя окажется настолько тяжелым, кровавым трудом. Бывали моменты, когда опускались руки, хотелось бросить это занятие. Однако отступать от своих планов не в моем характере, я непременно допишу книгу и стану знаменитой! Но стремлюсь к славе я вовсе не из тщеславия. Просто возможность доносить свои мысли до миллионов читателей ошеломляет. И уж я постараюсь поместить под вкусной оболочкой якобы лёгкого чтива, с первого взгляда предназначенного только для развлечения, ядро действительно важной информации.

Когда я поделилась своими планами о путешествии, Глеб воодушевился и решил присоединиться ко мне, чтобы помочь в сборе информации и вместе побеседовать с местными жителями. Это меня несказанно обрадовало. Так здорово, что мы снова с ним плотно общаемся, прямо как в детстве! Те последние годы в школе, когда мы почти не виделись, были одними из самых мрачных в моей жизни. До сих пор для меня остаётся загадкой, что тогда на него нашло и почему он меня так упорно избегал. Я, конечно, сделала вид, что поверила в его чрезмерную загруженность уроками и различными секциями, и никак не выразила обиду. Всё же неприятный осадок в душе остался, как будто была перед ним виновата в чём-то, сама не зная, в чём именно. Однако для себя я решила, что прошлое нужно оставить в прошлом, и когда в начале учебного года обнаружилось, что Глеб поступил в тот же университет, что и я, мы возобновили дружбу, как будто ничего странного между нами и не произошло. Я была этому только рада, потому что Глеб – единственный, кто меня по-настоящему знает и понимает, тот, с кем я могу себя почувствовать хоть кому-то нужной в этом мире. И вот первый курс успешно окончен и можно, наконец, перевести дух и вплотную заняться написанием книги.

Из мечтаний меня вырвал шум и голоса, доносившиеся снизу. Я вздрогнула и резко села. И вдруг всей кожей почувствовала, что меня окружает что-то необычное. Комнатка на чердаке, где я обитаю со вчерашнего дня, была наполнена таинственной атмосферой, словно хранила древние тайны. Стены, обтянутые старинными коврами с вышитыми лесными животными и птицами, казались живыми, дышащими в унисон с колыхающимися за окном деревьями. Запах старых книг и древесины пронизывал каждый уголок комнаты. Первые лучи утреннего солнца, озорливо проникая, создавали причудливую игру теней на стенах, словно сам лес оживал в свете нового дня.

Рядом на полу был расстелен меховой ковёр с причудливым узором из диковинных фигур, будто приглашая меня в удивительное путешествие по миру магии и загадок. Запахи старинного деревянного дома, тихие звуки раскачивающихся от ветра деревьев за окном, громкое кукареканье петуха перенесли меня обратно в детство, когда я приезжала на летних каникулах к бабушке в деревню. Бабушка с дедушкой Глеба тоже там жили, и мы проводили летние каникулы вместе, бегая и играя на свежем воздухе целыми днями до самого вечера, пока ворчание наших бабушек не загонит нас домой. Перед моими глазами встал бабушкин большой старинный деревянный дом с резными ставнями и высоким крыльцом, огромный добродушный лохматый старый пёс, забавные поросята, барахтающиеся в грязи, свободно гуляющие куры, большой лес с высокими деревьями рядом с деревней. Высокие деревья, узкая вьющаяся тропинка, так и манящая в путь, птицы… Внезапно внутри что-то сжалось тисками, липкий безотчётный страх затопил душу оглушающей волной, меня охватила странная противная дрожь. Я обхватила себя руками, зажмурилась. Глубоко вдохнула и встряхнула головой, прогоняя неведомо откуда взявшийся дикий ужас, охвативший меня. Наверное, просто не выспалась после длинной дороги, да и накопленная за учебный год усталость сказалась, вот нервы и расшалились… Я посмотрела в окно. Кусочек белого облака исчез, небо было чистое и сияло лазурью. Через минуту ласковые тёплые лучики солнца прогнали накатившую неясную тревогу, и я улыбнулась, мечтая о необыкновенных открытиях, которые нам с Глебом предстоит сделать в этом поистине магическом месте.

Затем я, напомнив себе о предстоящих важных делах, быстро переоделась в свои любимые потертые старые джинсы и уютную толстовку и направилась к двери. На старинном письменном столе в углу грудой лежали какие-то географические карты, покрытые загадочными символами. Несмотря на то, что меня всегда манили карты, изучение этих придется оставить на потом. Карты, особенно старинные, с потрепанными уголками и покрытые пылью времени, представлялись мне магическими путеводными свитками, вратами в другие миры, полные неизведанных приключений и загадок.

Я судорожно сглотнула. Необузданные дикие мечты и страстные авантюрные желания пробуждались в душе. Чувство свободы, свойственное тем храбрецам, которые готовы исследовать новые горизонты, наполняло меня. Но этим картам придется подождать, поскольку на сегодня у нас с Глебом намечено много планов.

Глеба мой дядя разместил в небольшой комнате на первом этаже, рядом со своей. Держась за перила, я осторожно спустилась по высокой крутой лестнице, чувствуя, как под ногами скрипят старинные деревянные ступеньки. Ладонь с лёгким шорохом приятно скользила по гладкому дереву перил, и мне это нравилось. Спустившись на первый этаж, я прошла по длинному узкому темному коридору и, с трудом открыв массивную тяжелую дверь, вступила в основную часть дома. Здесь всё было наполнено бодрящей свежестью утра и звуками природы. Стены казались охранниками старинных тайн, а домотканые ковровые дорожки на полу словно прятали следы прошлых эпох.

Чудесный запах древесины и леса наполнял каждый уголок.

Тут из кухни донеслись громкие звуки – смех, мужские голоса, звяканье посуды. Я почувствовала заманчивый аромат аппетитного завтрака, щекочущий мои ноздри. Мне стало радостно и тепло. Открыв дверь кухни, я поразилась, обнаружив в столь ранний час Глеба и дядю, проворно готовящих завтрак, развлекаясь при этом так, словно это было самое увлекательное занятие в мире. Лично я считаю еду лишь топливом для функционирования организма и, по моему мнению, тратить время на приготовление многочисленных блюд весьма глупо. Но в данный момент от открывшейся передо мной идиллии домашнего уюта я испытала истинное блаженство.

Кухня была залита чистым утренним светом и дивными ароматами. Старинная глиняная посуда, украшенная узорами из странных символов, стояла на полках, являясь свидетелем многолетних семейных традиций. Стол был уставлен разноцветными овощами из огорода за домом, свежеиспечённым хлебом и ароматным чаем из необычно сильно благоухающих трав, собранных в окрестных лесах.

Услышав мои шаги, Глеб и дядя обернулись, сияя улыбками.

– Доброе утро, Полюшка. Долго же ты нежилась в постели! – сказал Игнат,

приветливо улыбаясь. «Полюшка»… Уже очень давно меня так никто не называл. Сразу почувствовала себя маленьким ребёнком, и мне это понравилось! Дядя никогда не называл меня полным именем, считал что «Полина» звучит очень официально, и предпочитал уменьшительно-ласкательные вариации. И себя просил называть просто по имени – Игнат, и ни в коем случае не «дядя».

За столом меня ожидало настоящая пиршество: омлет, ягоды, мед, творог, свежее масло, воздушные оладьи, варенье, свежеиспеченный ароматный хлеб и благоухающий горьковато-пряными травами чай. Я с благодарностью почувствовала, как благодушная атмосфера этого радушного дома проникает в каждую клеточку моего тела, словно тёплые лучики утреннего солнца.

За завтраком я сказала дяде, что мы с Глебом сначала хотим немного прогуляться по лесу, а потом побеседовать с жителями ближайшей деревни, чтобы собрать материал для моего «научного проекта». Я решила не рассказывать никому, кроме Глеба, о своих писательских авантюрах до тех пор, пока моя бумажная книга ни появится на полках в магазинах, чтобы избежать ненужных вопросов и ехидных насмешек. Хватало и подколов Глеба, которые хотя и были довольно добродушными, но иногда здорово меня задевали. "Полина, ты правда пишешь книгу или пытаешься установить новый мировой рекорд по количеству начатых, но недописанных произведений?"

"О, ты опять решила написать книгу… правда? А я уж подумал, что ты просто тренируешь клавишу 'Delete' на клавиатуре."

«Вот мне интересно, получится ли у тебя закончить хоть что-нибудь, или у тебя просто бессрочный абонемент в клуб 'Писатели-добровольцы: Защити наш лес от вырубки'?» и так далее, и тому подобное…

Иногда мне было прям до слёз обидно, но виду я конечно же не подавала, смеясь тем громче, чем сильнее меня задевали насмешки друга. Возможно, иглы сарказма, направленные в меня извне, жалили особенно больно потому, что зачастую я и сама думала подобным образом, а уж мои собственные внутренние шпильки были куда длиннее и острее. Иногда я до самого утра не могла заснуть из-за разбушевавшейся самокритики и оглушительно трещавшей по всем швам самоуверенности:

«Мое резюме писателя теперь состоит только из одного пункта: 'опыт неудачных попыток написания книги в различных жанрах'. Какой издатель не мечтает о подобном авторе?»

«Я могла бы стать рекордсменом книги Гиннеса, если бы у них была категория 'наибольшее количество недописанных романов'."

"Мой профессиональный путь блестящ: от величия до печали, от недописанных романов до титула 'Королевы недостроченного предложения'."

Эти и подобные им мысли яростно нападали на моё стремление стать писателем, пытаясь в клочья разорвать мотивацию, но я пока не сдалась. Я обязательно допишу книгу, во что бы то ни стало! И никому не позволю столкнуть меня с этого пути, а уж тем более – своему собственному второму «я» – жалкой, слабохарактерной, вечно колеблющейся и сомневающейся в себе инфантильной девочке, которой я больше не желаю быть!

Но как бы там ни было, о своих писательских экспериментах я предпочитаю не распространяться.

Из затягивающей черной воронки ядовитых мыслей меня вырвал голос дяди, который звучал на удивление очень тревожно.

– Только далеко в чащу не углубляйтесь. Лучше вообще с тропинки не сходите. Места здесь глухие и дикие, – проговорил Игнат очень серьёзным тоном и нахмурился. – Погуляйте немного неподалёку, а после обеда я провожу вас в деревню. Она довольно далеко, самим вам не добраться.

Мой дядя выглядел очень напряжённым и крайне обеспокоенным. Мне это показалось странным. На мой удивленный вопрос о причине такого беспокойства Игнат только ответил:

– Звери здесь опасные водятся.

Но что-то мне подсказывало, что дядюшка не договаривает.

– Тебя что-то тревожит? Я же вижу! Расскажи нам, что случилось? Мы можем помочь?

– Ладно, вы всё равно от местных узнаете. Языки у них как помело. Буквально несколько дней назад, на прошлой неделе, здесь неподалеку пропали люди…

– Пропали? Кто?

– Где? Что случилось? – засыпали мы Игната вопросами.

– Группа молодых москвичей. С жиру там бесятся, в столице, не хватает им, понимаешь, острых ощущений в их сытой и спокойной жизни. Вот и притащились сюда, сняли домик в деревеньке и ушли на рассвете, якобы в поход в горы. Больше их никто не видел.

Мы с Глебом встревоженно переглянулись и пожали плечами.

– Но мы то не в горы идём, а в лес рядом с домом, исхоженный тобой вдоль и поперек, – попыталась я успокоить дядю.

– Обещаем, далеко в чащу заходить не будем. Я ручаюсь, Полина под моей надёжной защитой, – добавил Глеб.

Я усмехнулась, но потихоньку, чтобы Глеб не заметил. Он очень обидчивый. Да уж, защитничек нашёлся! Но я благоразумно промолчала и согласно кивнула, не желая ранить мужское самолюбие своего приятеля. А про себя подумала: «Это кому ещё кого придётся защищать, если что…». Если что – что? Тревога и смутные опасения поневоле закрались в душу, но я их прогнала и дальше эту мысль развивать не стала. Не хотелось портить настроение в первый же день в этом чудесном месте.

– Хорошо. Возьмите с собой что-нибудь перекусить и обязательно питьевую воду, на всякий случай – побольше, с запасом. И мой компас, – сдался Игнат.

Я выдохнула и принялась с аппетитом уплетать чудесный омлет. Вдруг боковым зрением я заметила, что Глеб, которому передалась тревога Игната, стал грызть ногти на левой руке – так и не смог избавиться от этой гадкой детской привычки, вот уже много лет выводящей меня из себя! Скривившись от отвращения, я легонько пнула его под столом, мимикой давая понять, что он ведет себя неподобающе. Глеб вздрогнул, будто внезапно вынырнул из глубокого омута своих мыслей, и удивленно на меня уставился, искренне не понимая, что же меня так возмутило.

Завтрак мы продолжали в глубоком молчании, каждый был погружен в собственные мысли. Как я и ожидала, здесь творилось что-то жуткое и опасное. Иголки волнующего предчувствия покалывали меня изнутри, сердце колотилось всё быстрее. Интересно, с чем нам придется столкнуться и что именно мы обнаружим?