Quotes from 'Мистерия мести'

Законопослушен, как лечебная пиявка

— Удивляюсь просто.

— Удивляйся сложно, мля, если получится.

Вот так и рождаются фамильные легенды. Ничего сложного, как выяснилось, — на твои уши лапшу вешает продавец, а ты распределяешь её по окружающим.

Классические милые и всё замечающие бабушки из  центральных московских двориков исчезли, во всяком случае – из этого. Их место заняли чернявые мамочки, наполняющие тенистые уголки скверовтанным перекрикиванием о чём-то. Расспрашивать их не имело никакого смысла, поэтому я отправился по консьержам, но

Стас уже начал привыкать к мысли, что его диагноз рассматривался окружающими в качестве приговора и самой главной определяющей его поступков. На это списывалось всё, начиная с обычной хандры и заканчивая зубной болью. Как же он устал от сочувствия, от дежурных банальностей, от нервозности людей, не знающих, как вести

себя в этой ситуации, и, что скрывать, втайне радовавшихся, что беда приключилась не с ними. Он грустил – ему советовали взбодриться. Он радовался – они просили не загонять всё внутрь и выпустить негатив. Он был равнодушен – они хватались за голову и направляли к психологу. Все всё знали. Но, дежурно похлопав по плечу и высказав призванную ободрить фразу, они уходили вперёд. В голову пришла мысль, что единственным,

Сам себе я показался карманной шавкой, осмелившейся слегка прикусить хозяйский тапок. Глубокой ночью. Утащив его под ванну. Не издав ни звука

вируса, который очень быстро убивает

День за днём, неделю за неделей Аркадий рисовал её портрет, и ничто на свете больше

Питер виделся мне несколько другим. Это элегантный мужчина в неизменно сером камзоле старинного покроя. И он, несмотря на всю свою внешнюю холодность, был сердечнее столицы. Благороднее Москвы. Может быть, даже добрее.