Quotes from 'Застенчивые кроны'

Разве это не преступление, что лучшие вещи в жизни делают нас либо жирными, либо пьяными, либо беременными?

Ведь это по-настоящему круто, когда мужчина качает колыбель, или накрывает тебя, спящую, простыней, при этом нежно целуя в щеку. Когда он в курсе, где включается дрель, и знает рецепт твоих любимых сырников. И когда он не падает в обморок, если тебе приспичило купить очередную пару туфель, а молча вынимает кредитку и, тяжело вздыхая, усаживается на банкетку в десятом по счету магазине.

Дела всегда есть. Дела важные… срочные. Но чужие срочные не должны становиться твоими важными. Как и чужие важные – твоими срочными. И вообще… займись своим важным. Только своим. Тогда и срочного поубавится. Возможно, даже появится время ЖИТЬ.

Люблю, когда мужик сказал – мужик сделал, когда ему по силам за себя и за меня постоять. Люблю, когда он может обеспечить себя, детей, маму, тещу, новую жену и еще парочку ее внебрачных отпрысков. Люблю, когда мужик не лезет за словом в карман. Когда его спина шире моей, а руки – сильнее. Люблю, когда я могу сказать, а он – сделать…

– мам Даш, ну, что ты застряла? Скоро кино начнется! Тот вечер прошел замечательно. Впервые Герман ощутил свою причастность к Дашиной реальной жизни. И было так интересно наблюдать за ней такой: домашней, расслабленной, веселой… Они сидели в зале рядового кинотеатра, ели пересоленный попкорн и смотрели какой-то третьесортный ужастик. Яну нравилось. Даше, по всей видимости, тоже. А ему для счастья было достаточно ее улыбки. Несколько раз к ним наведывались

сливаясь, образовывали на стекле тонкие реки. Даша и сама долгое время злилась на Германа, считая

Всетаки жизнь – довольно простая штука. По большей части люди сами все усложняют. Выдумывают для себя препятствия, а потом мужественно их преодолевают.

И-зу-ми-тель-но! Разве это не преступление, что лучшие вещи в жизни делают нас либо жирными, либо пьяными, либо беременными?