Шахматы. Чёрная королева

– А я уже счастлива! – заверила Марта, аккуратно складывая тонкую бумагу по старым швам, и вернулась к гостям.

Потом было событие более интимное: брачная ночь. Юрочка был у неё первым, и, как надеялась сама Марта – единственным мужчиной. Всё оказалось предсказуемо и понятно. Впрочем, едва ли она ожидала от в меру скромного и запредельно чопорного мужчины эмоций, пожара, страсти. Да, он был нежен. Да, он был к ней внимателен. Да, ему льстило завидное положение первого мужчины прелестной Марты. И на этом всё. На этом всё…

Жизнь с Юрочкой оказалась скучна и однообразна, держалась на его честном слове и нездоровом энтузиазме самой Марты. Она, как истинная хозяйка большого дома, подаренного родителями жениха, создавала уют, красоту, превращала пресное существование в изысканный десерт.

Марта изучала секреты приготовления пищи днём и секреты интимных ласк ночью. В помощь ей была выделена домработница свекрови, замечательная женщина, которая и выполняла большую часть рутинной работы. Но, несмотря на все, безусловно, тепличные условия, она всё же потерялась в бесконечном ритме жизни домохозяйки и очень скоро выдохлась. Юра, выполняя свою роль главы семьи, горел на работе, впрочем, там же и пропадал, создавая благоприятные условия для молодой супруги, а Марта всё сидела и сидела одна. И её труды так и оставались не востребованы. Ни дневные, ни ночные.

– Юрочка, как ты думаешь, может, мне пойти работать? – однажды спросила она, всё же дождавшись супруга со службы в начале первого ночи.

– Зачем? Тебе чего-то не хватает? – нахмурился оскорблённый подобным заявлением муж.

– Мне не хватает общения. Мне не хватает внимания. В конце концов, я хочу чувствовать себя нужной.

Юра стёр с лица следы усталости, сменив их на мягкую улыбку, приобнял супругу, поцеловал кончики её пальцев.

– Марта, однажды я дал себе слово, что моя жена никогда не будет работать. Именно для этого я день и ночь пропадаю на службе, именно для этого готов недосыпать и недоедать.

– Юра, ты впадаешь в крайности. Ну, что значит недоедать? – Марта погладила его по щеке и тепло улыбнулась. – С завтраком и ужином я буду справляться в срок, а чем я занята днём… какая разница, чем я буду занята днём?! Главное ведь, чтобы оставалась довольна, правда?

Она прижала его лицо к собственному животу и запустила пальцы в светлые волосы.

– К тому же есть разные женщины. Кто-то находит себя в домашней работе, а кто-то реализует на общественно полезных началах. Роль домохозяйки, судя по всему, не моё, – наигранно тяжело вздохнула молодая супруга и принялась рассуждать. – Я люблю цветы, но совершенно не умею за ними ухаживать, они меня не слушаются. Кстати, нам не мешало бы нанять хорошего садовника! – капризно пожаловалась она и надула губы. – Я терпеть не могу заниматься уборкой, но с этим легко справляется наша домработница. Сколько раз я созваниваюсь с твоей матерью, столько же и благодарю её за Елену Дмитриевну, – поторопилась Марта упомянуть о святом, и тут же получила от мужа благодарную улыбку.

– Марта, но работа… – не понимая и не принимая ни одного из предложенных доводов, Юра пожимал плечами. – Ты не будешь высыпаться и станешь раздражённой, нервной. Это отразится на наших отношениях в семье. И, кстати, в какой сфере ты видишь себя? Без образования, без опыта…

– Да, мы с тобой этого пока не обсуждали, но я планирую поступать на экономический в будущем году. А работа… Я могла бы пока поработать кассиром в сберегательной кассе. Или консультантом по вкладам.

– Милая моя, дорогая, тебя и саму стоит консультировать по этому вопросу, – по-доброму усмехнулся Юра, видимо, не распознав в нежном голосе настойчивости и отнюдь не женской хватки. – Не торопись, – накрыл он её ладони своими. Тёплыми и мягкими. – К тому же у нас пока нет детей. Ты могла бы направить свою энергию в данном направлении, – осторожно проговорил супруг, боясь задеть, но Марта и не думала обижаться. Наоборот, холодно усмехнулась.

– В гордом одиночестве я с этой задачей не справлюсь, дорогой, – непрозрачно намекнула она на частое отсутствие законного мужа. – И как раз пока детей у нас нет, а время для того, чтобы познать себя, есть… Как раз этим и стоит воспользоваться. Юра, устрой меня на работу! – перешла Марта к сути. Она склонила голову, намеренно демонстрируя плавные изгибы желанного тела. – Я же знаю, это в твоих силах, – откровенно улыбнулась она, опускаясь к мужу на колени.

Марта ловко потянула за узел галстука, размяла напряжённые плечи, убрала в сторону его очки. А Юра… Ну что Юра… он был бессилен перед её женской властью. И уже в следующий понедельник подвёз Марту к месту работы.

– Желаю удачи, – шепнул он на прощание и улыбнулся, глядя, как любимая вприпрыжку несётся по тротуару. На водителя он перевёл уже строгий, целенаправленный взгляд. – Езжай, – тихо скомандовал, но в голосе было достаточно силы, чтобы не питать иллюзий по поводу молодого служителя партии.

Он был суров и страшен в гневе. Никогда не шёл на компромиссы и среди своих славился как серьёзный противник. И единственной слабостью мужчины оставалась его молоденькая супруга. Она вила из него верёвки, а он ей позволял это делать. Пока.

Год семейной жизни пролетел как один день, и не только потому, что ничто не омрачало счастье молодых. Они были далеки друг от друга каждый день этого года. И если прежде Марта старалась создать семью, то теперь создавала уют лишь для себя. Нет, она по-прежнему оставалась слабостью своего мужчины, по-прежнему владела его сознанием и управляла действиями, но теперь имела определённую цель: любить себя и делать себя счастливой. Ведь Юра и без её участия оставался счастлив. Он будто не замечал того, как они отдалились друг от друга, как отношения перешли в разряд дружеских.

Глупой Марта никогда не была и благоразумно обижалась на мужа всякий раз, как тот был вынужден уехать в очередную командировку. Периодически наведывалась к свекрови и просила у неё совета, как вести себя в той или иной ситуации, поддерживала отношения с суетливой Гелей. В общем, заручалась мощнейшей поддержкой со всех фронтов. Так… на всякий случай. А ещё она хотела детей. В этом видела свою роль как женщины, в этом видела своё спасение, ведь и работа с её постоянными встрясками очень скоро успела наскучить.

Что тут сказать… работу в сберкассе можно было смело отнести к сфере обслуживания. Безликая толпа, которая не заканчивалась даже перед самым закрытием. И каждый со своей претензией, каждый считает, что Марта должна уделить им своё драгоценное внимание, выслушать, посоветовать. Не было отдушины и в обеденный перерыв при общении с коллегами.

К «блатной» сначала долго присматривались, потом приценивались, и в итоге сочли вражеским элементом. Причины раздора были самые разные. Тут ей припомнили и французские духи, и чулки из тончайшего капрона, и шёлковые блузки. Приняли во внимание и тот факт, что на службу Марта приходила не с целью заработать деньги, получить заработную плату, а лишь для того, чтобы выгулять очередной наряд, коих было несметное количество. А ещё работа уверенно окунула Марту во все социальные слои и подробности их существования. И теперь было разделение не на стильных, модных и безразличных к нарядам, а на тех, кто может себе позволить и тех, кто не может. На тех, кто имеет возможности и тех, кто об этих возможностях только мечтает.

Узнала она и понятие «нищета». Таких клиентов, кстати, было немало. Они тряслись над последней копейкой, гадая над неразрешимой дилеммой: отложить деньги на сберкнижку или всё же купить сыновьям-школьникам новые брюки, ведь прежние совсем износились.

Спустя время, «таких» Марта отличала ещё до начала беседы, до их вопроса. Жалко этих людей не было. Тут, скорее, на первый план выходило непонимание и непринятие такой жизни, таких условий существования. А ещё чужое нежелание что-то менять. Хотя о кардинальных переменах Марта тогда могла только рассуждать, ведь у самой светлое безбедное будущее было ясным и предельно понятным. Нет, она бы ни за что не отказалась от спокойной жизни с Юрочкой. Ни за что и ни при каких условиях! И подобным мыслям оставалось лишь загадочно улыбаться, в то время как окружающие выкручивались, занимали и перезанимали, налаживали «нужные» знакомства.

Выходные Марта любила больше всего. Ведь такие дни, особенно если Юрочка не уезжал на службу, можно было посвятить покупкам. И не имело ни малейшего значения, что именно покупать, ведь удовольствие доставлял сам процесс траты денег. Тех самых, которых практически ни у кого нет. А они в то время могли себе позволить заняться благоустройством сада, дворовой территории, и не задумываться при этом, что приготовить на ужин. Ведь поужинать всегда можно в ресторане…

В один из таких дней и прозвенел где-то на уровне подсознания первый колокольчик. Но звенел он настолько тихо, что его звук был едва различим, и Марта с лёгкостью отмахнулась от раздражителя. Они с Юрой как раз присматривали кустовые розы. Марта хотела чайные, Юрочка же настаивал на ярких, алых, уверяя, что именно этот оттенок красного сможет украсить их и без того цветущий сад.

– Юра, это будет выглядеть слишком вызывающе, – Марта капризно отворачивалась от созерцания бутонов и обиженно кривила губы всякий раз, как муж пытался наладить контакт, схватив её за ладонь. Она отмахивалась и отступала.

– Солнышко, а мне кажется, что этот цвет очень тебе идёт, – податливо улыбался Юра и хмурил брови, переводя взгляд на продавца, обещая тем самым разобраться как можно скорее.

– В каком смысле? Мне что, стоять рядом с этими кустами всякий раз, когда мы приглашаем гостей? Ну, так, чтобы никто не усомнился, зачем мы выбрали именно эти цветы. Юра, мы пришли за чайными розами. Это очень красиво. Мы возьмём вот эти два, – обращаясь к продавцу, требовательно ткнула Марта указательным пальчиком и удовлетворённо выдохнула, отметив, что сопротивляться благоверный перестал, что уже отсчитывает кругленькую сумму за дефицитный товар.

А пока наметилась суета и возня вокруг той самой покупки, она позволила себе отвлечься и окинуть придирчивым взглядом остальные выставочные экземпляры. В их город флористы из разных республик и близлежащих областей приехали всего на два дня. Стоило потратить своё время с максимальной пользой. Марта прошла на несколько метров вперёд, потом назад, примеряясь и прицениваясь к очередной покупке, как вдруг заметила навязчивое внимание со стороны. Она не имела привычки молча уходить в тень, потому резко вскинула взгляд на немолодого мужчину и выразительно нахмурила брови.

– В чём дело?! – строгостью голоса она сразу выделила своё предвзятое отношение и удивлённо склонила голову, отмечая, что мужчина ничуть не смутился подобной реакции. Казалось, он даже обрадовался оказанному вниманию.

– Приношу свои глубочайшие извинения, о, юная прелестница, за то, что посмел нарушить ваш покой, – заговорил мужчина, будто сказочник из древней Персии, и опустил голову в учтивом поклоне. – Всё дело в том перстне, что украшает ваши изящные пальчики, – старательно улыбнулся он. – Продайте его мне, я заплачу очень щедро, – тут же заверил странный товарищ и потемнел с лица, когда Марта надменно хмыкнула и руку, на которой носила украшение, отвела за спину.

– Вот ещё! – фыркнула она и задрала подбородок вверх, чувствуя своё явное преимущество.

– Я коллекционер. Историк. Изучаю древние миры, средневековье и времена царской эпохи в России. Вы ведь даже представить себе не можете, сколько лет истории каждое мгновение жизни носите за собой. Сколько судеб связано именно с этим камнем. Александрит… – мечтательно потянул незнакомец. – Вы ведь знаете, что это «александрит»? – тут же нахмурился он, после чего понимающе кивнул. – Разумеется, вы знаете… Тридцать карат. Изумительный экземпляр! Между прочим, один из первых камней, добытых на Урале. Только там! И ни в каком другом месте нет камней подобной чистоты и подобной цветовой палитры! Каким… каким он становится после захода солнца? Хотя нет, не отвечайте, – поспешил старик сбить с мысли, приметив, что Марта намеревается ответить. – Он становится малиновым. Непременно малиновым, иного и быть не может! На этом перстне лежит страшное проклятье, – тут же принялся стращать он, понимая, что уговоры должного результата не возымеют. – Но я готов избавить вас от этой ноши, от опасности, что подстерегает всякого из владельцев.

– Спасибо, я как-нибудь справлюсь сама, – съязвила Марта и попросту насмехалась над мужчиной напротив. – Это мой перстень, и я не готова расстаться с ним ни за какие деньги, ни за какие мирские блага.

– Отдайте мне кольцо! – заколотился мужчина в каком-то необъяснимом припадке злости и негодования, на что Марта отступила, громко ахнула и воскликнула, намеренно привлекая внимание:

– Да вы сумасшедший!

Получив время для манёвра, не позволяя незнакомцу наброситься, и попросту отобрать украшение, она отступила ещё на шаг.

– Что захотите, прелестное создание, всё, что захотите! – принялся тот едва не умолять, на что Марта властно усмехнулась, сверкнула ядовитым взглядом.

– Ну… если только за любовь… – проронила она настолько тихо, что едва ли кто из проходящих мимо мог услышать. Она и сама смаковала эти слова, сама пыталась распробовать. – Если только за любовь, – повторила увереннее и растянула губы в убийственно красивой улыбке.

Марта тут же опомнилась, прищурилась и принялась растерянно моргать.

– Юра, разберись! – взвизгнула, как только уловила в его взгляде поддержку и внимание. Хотя знала наверняка, что муж не из тех, кто в принципе может с чем-то разобраться.

Все, без исключения, вопросы, супруг решал путём дипломатических переговоров, а она требовала поступка. Решительного и, возможно, безумного, опрометчивого. Даже губы поджала, глядя, как муж покачал головой, не принимая её возгласа, осуждая порыв. На мужчину, что посмел нарушить покой любимой жены, Юрочка глянул и в дружеском жесте широко развёл руки.

– Эдуард Васильевич, дорогой, – воскликнул он. – Как вы, как здоровье, как ваша коллекция? – Принялся перечислять. – Познакомьтесь с моей женой, – Юра приобнял её, притягивая к себе. – Марта, это Эдуард Васильевич Решетов, старый друг нашей семьи. Мама как раз на днях вас вспоминала, – снова перескочил он на личности.

– Жена? – на какое-то мгновение растерялся Решетов, а потом хитро улыбнулся. – Наверно, счастье иметь такую красавицу в собственной клетке, – понимающе кивнул он. – Как? Поёт ваш соловушка? – старик приблизился к Марте на полусогнутых и с молчаливого согласия Юры коснулся её руки, едва ощутимо провёл дрожащим пальцем по заветному камню.

– Марта замечательная жена! Самая лучшая! – беззастенчиво хвастался Юра, глядя на неё свысока. Тут же поцеловал в щёку, хотя обычно старался не демонстрировать чувства.

– Ну да, разумеется, самая лучшая… – задумчиво пробормотал мужчина. – Тогда уговорите её продать мне вот это кольцо! – не растерялся Решетов, и в его глазах что-то вспыхнуло.

На подобное заявление Юра вежливо рассмеялся и прижал Марту к себе ещё крепче.

– Не думаю, что существует человек, способный заставить Марту расстаться с этим украшением. В конце концов, это едва ли не единственная стоящая вещица из её приданого.

– Как скромно ты оценил вклад моего отца в развитие своей карьеры, – не преминула уколоть Мата в ответ на опрометчивое заявление и сверкнула недобрым взглядом. Правда, муж предпочёл оставить это её замечание без комментария.

– И с чего вы взяли, что мой дом для неё клетка?! – в азарте улыбался Юра, поглаживая жену по плечу.

– Э-э, нет, Юрочка, этой птице суждено высоко лететь, – замысловато выразился Решетов и так же странно прищурился. – Захочешь поймать – сделаешь только хуже. В ней бушует непокорное пламя. Ты по молодости лет этого не видишь, но время всё расставит по местам. Всё и всех. Не по силам она тебе, не по власти…

– Вы бессовестный интриган, – безразлично отозвалась Марта, усмехнувшись с вызовом. – Пойдём, Юра. – Придержала она мужа за локоть и потянула в сторону. – Юра! – Марта в удивлении приподняла брови и опустила взгляд, как только добилась желаемого. При этом скрывала в глазах триумф, пыталась утаить от посторонних глаз победную улыбку.

– Эдуард Васильевич, – склонил Юра голову в прощальном жесте.

– Время всё расставит по местам, – проговорил тот вслед и так застыл, глядя на удаляющиеся фигуры.

После Марта ещё не раз припоминала странную встречу, странное знакомство. Порой даже казалось, что старческий голос, озвучивающий незамысловатую просьбу, мерещится ей во сне, а иногда и наяву. Только правильно оценить эти видения в силу молодых лет и буйного нрава не представлялось возможным. Она жила, цвела, любовалась собой и бьющей ключом жизнью. Она просыпалась с мыслями о светлом будущем и засыпала с неизменной верой в лучшее. Часто саму себя ассоциировала с бабочкой, порхающей по цветам и пьющей сладчайший нектар, о котором повествуют старые сказки. И всё было хорошо. И всё радовало. Вот только иногда, совсем-совсем редко, накатывало чувство одиночества. Странное, необъяснимое. Но признаваться себе в том, что вся жизнь, точно как у той же бабочки, пуста и бессмысленна, не хотелось. В конце концов, всегда можно родить ребёнка и в корне изменить свою судьбу!

Глава 8

– Юра, ты меня совершенно не замечаешь! – ворвалась Марта в кабинет мужа поздним вечером после очередной мысли о своей нереализованности как женщины.

На некоторое время она застыла в пороге, потом многообещающе улыбнулась, сделала несколько шагов вглубь комнаты и рухнула в кресло, стоящее едва не по центру кабинета. Оно всегда стояло на этом месте. Марта догадывалась, что и поставил его Юра именно для этих её выходок. Ведь любоваться супругой со стороны ему нравилось даже больше, чем видеть её рядом с собой.

Она опала, чувствуя упадок сил, который всегда накатывал, как только Марта пыталась добиться должного внимания, и будто нехотя взглянула на мужа.

– Ну, что ты молчишь?! – упрекнула и отвернулась в сторону, не собираясь созерцать его всё понимающую улыбку.

– Марта, солнышко, тебе снова стало скучно? – любя пророкотал тот и вернулся к своим делам.

– Вовсе нет! Но иногда складывается такое впечатление, что ты женился на мне только лишь ради разнообразия. Ты мог бы хоть иногда заглядывать в нашу общую спальную комнату и радовать любимую жену своим присутствием в постели.

– Я работаю, дорогая, – с улыбкой отозвался Юра, не отрывая взгляд от бумаг.

– А я не могу без тебя уснуть… Ты же знаешь…

Ловким движением Марта оголила одно плечико, сбрасывая с него шёлковый халат, чуть ослабила узелок пояска, позволяя полам соблазнительно разойтись на груди. Голос на последней фразе сделался медовым, а взгляд умилительно нежным. Осознавая, что так и не дождётся ответного внимания, Марта изящно соскользнула с кресла и неуловимо быстрыми шагами пересекла кабинет, чтобы устроиться на коленях мужа.

– Юра, ты бессердечный чурбан!

– У чурбана сердца не может быть априори, дорогая. И… давай поговорим об этом за завтраком, – мученически скривился он, но Марта страданий супруга не оценила и повела себя лишь настойчивее.

Она удержала его лицо обеими ладонями, не позволяя отвести взгляд в сторону бумаг, которые так и удерживал в руках.

– И о чём ты собираешься разговаривать со мной за завтраком? – изогнула она бровь, зная наверняка, что для мужа это давно стало сигналом тревоги. – Я тебя спрашиваю! – настойчиво проговорила Марта. – Юра, ты меня даже не слушал! – обиженно засопела и капризно надула губы.

– Марта, я прошу тебя, давай отложим твои претензии на неопределённый срок. Завтра вечером я отправляюсь на съезд и…

– Опять?! – воскликнула она, понимая, что сделала это, уже не играя. Марта взволнованно задышала, почувствовав, как гневный румянец заливает половину лица. – Ты обещал, что эти выходные мы проведём вместе. Мы собирались в театр… или… или, на крайний случай, в кино!

Она вскочила с колен мужа и несколько раз метнулась по комнате.

– Юра, ты стал просто невозможен! И это при условии, что я работаю, а что, если бы пошла у тебя на поводу и сидела дома? Что тогда?!

– Марта, милая, но ведь остальные знают, чем себя занять, почему ты не можешь найти выход?

– Какие ещё остальные?! Не знаю таких! Кого? Ну, кого ты собираешься поставить мне в пример?!

– Хотя бы свою мать. Посмею напомнить, что она посвятила себя семье и никогда даже не помышляла о работе в общественно полезных местах.

– Да, но у неё были дети, Юра. Она рассказывала, что ты родился точно после свадьбы. По истечении ровно девяти месяцев!

– Я люблю детей. Почему бы нам не подумать об этом? – вздохнул супруг и поджал губы, понимая, что Марта после очередного замечания просто рассвирепела.

Он даже примерно представил, каких сил ей стоило промолчать в этот момент. Представил, прочувствовал вину и покаянно опустил голову.

– Ну, прости, солнышко. Я свинья. Поверь, просто поверь, что я всё делаю для твоего же блага.

Он прочувствовал тот момент, когда следует встать и обнять Марту. Нервно выдохнул, оглядываясь на рабочий стол, заваленный документами и папками.

– Давай договоримся так: эти выходные я работаю, а на следующих мы обязательно побудем вдвоём. Можем съездить на пикник… или покататься на лошадях. Я говорил, что мой хороший знакомый занимается лошадьми?

– Так не пойдёт, – Марта решительно качнула головой в ответ на, казалось бы, заманчивое предложение. – Ты вот уже несколько месяцев произносишь один и тот же текст, даже не задумываясь над его смыслом.

– Марта…

– Давай! – оттолкнувшись от мужа, сбросив его объятия, Марта вскинула голову, чтобы смотреть точно в глаза. – Отправляйся на свой съезд! Отправляйся на заседание! – она обессиленно взмахнула рукой. – А я буду сидеть одна в четырёх стенах и ждать очередных выходных. Не побеспокою тебя более со своими истеричными порывами. А ещё через несколько месяцев, случайно столкнувшись в этом огромном доме, ты сделаешь попытку со мной познакомиться, ведь к тому моменту попросту забудешь, как я выгляжу!

– Ты утрируешь, – строго заметил Юра.

– Даже так? Ну, тогда, может, напомнишь, сколько раз за последнее время ты сам изъявил желание меня увидеть?

Она горько усмехнулась, когда вместо ответа получила лишь многообещающий прищур его глаз. Подошла к возвышающемуся стенному шкафу и с силой дёрнула нижний ящик, демонстрируя содержимое.

– У тебя здесь комплект постельных принадлежностей, – пояснила в ответ на недоумённый взгляд. – Здесь сменное бельё, сорочки и костюмы, – отворила самую массивную дверцу. – В конце коридора находится ванная комната со всеми необходимыми мелочами. Поужинать всегда можно в кухне, ведь столовая в нашем доме по назначению не используется тобой в принципе. В конце концов, ты даже не видишь смысла подниматься на второй этаж, где тебя жду я! Ах, да, конечно. Как я могла забыть, что в нашей спальне находится сейф с ценными бумагами и документами. Вот к сейфу ты однозначно подходишь чаще, чем ко мне и к семейному ложу! Неужели я совершенно тебя не интересую, Юра? О каких детях ты вообще говоришь? Знаешь ведь, что сама я с этим не справлюсь даже при всём желании. Я год замужем, а чувство такое, что опостылела тебе!

– Марта, сейчас не самое удачное время для подобного разговора, – строго заметил Юра, чем заставил натурально ахнуть.

Он выдержал её разгневанный взгляд, стерпел саркастическую усмешку, только вот из кабинета выскочить не позволил – больно сжал запястье, когда Марта рванула в сторону двери, и удержал в момент, как посмела проявить вольность и дёрнула руку на себя.

– Успокойся, – сдержанно процедил он сквозь зубы. – Успокойся и сядь, – толкнул её в сторону дивана и навис сверху, когда супруга всё же восприняла отнюдь не вежливую просьбу.

Долгий взгляд глаза в глаза вышел каким-то недобрым и неприятным. По крайней мере, Марта почувствовала странный холодок, бегущий по позвоночнику. Наверно, что-то сродни страху мелькнуло на её лице, потому как Юра тут же успокоился, уравновешено выдохнул и сделал слабую попытку улыбнуться.

– Ты моё сокровище, – прошептал он, придержав Марту за подбородок пальцами. – Моя самая дорогая, самая любимая. Всё, что я делаю, я делаю для тебя и для нашей семьи. Сейчас очень напряжённый момент. Новая должность, требующая внимания и отдачи. Я должен проявить себя, если не хочу надолго задержаться в низших чинах. А для этого нужно чем-то жертвовать. Прости, но в данном случае мне пришлось пожертвовать твоим доверием. Я исправлюсь, обещаю. Только не сейчас. Дай мне время. Совсем немного времени, а потом я буду в силах исполнить любое твоё желание.

Проговорив это, Юра осторожно коснулся её губ и отстранился.

– Ты меня напугал, – тихо призналась Марта и поёжилась от холода, который всё же охватил тело.

Она тут же растёрла озябшие руки, поправила сбившиеся волосы. Снова почувствовала свою силу и власть, расправила плечи.

– И… куда ты едешь?

– В Адлер.

Получила Марта сухой ответ. Мысленно Юра был уже далеко отсюда и не смотрел на неё.

– В Адлер?

– Да. На шесть дней. Как раз к выходным вернусь.

– Тогда я еду с тобой, – решительно заявила Марта и всё же поднялась с дивана. Юра обернулся, осознав последнее заявление, но противостоять отчего-то не смог. – В конце концов, ты уже год обещаешь мне медовый месяц, который задолжал сразу же после свадьбы! Пришло время исполнить данные обещания.

– Но я буду занят и у меня совершенно…

– Ничего! Зато я смогу отвлечься. Сейчас середина июля, самый сезон.

– И буду поздно возвращаться…

– Ничего нового, – категорично качнула Марта головой.

– И не смогу уделять достаточно времени…

– Да не волнуйся! Уж как-нибудь я смогу себя развлечь.

– Не знаю… Это деловая командировка…

– Я тебе совершенно не помешаю!

– И отпустят ли тебя с работы?

– Неужели за полгода этого ада я не заработала и недели отдыха?! – мученически скривившись, Марта застонала. – Юра, ты должен повлиять на моё руководство. Ты же знаешь, как тебя уважает Зинаида Анатольевна, – довольно заключила она, радуясь собственной идее. – Бронируй номер! Я не собираюсь ютиться на одноместной койке класса эконом.

– В разгар сезона? Марта, ты, наверно, шутишь…

– Так, сделай что-нибудь! Ты же представитель власти!

– Марта…

– В конце концов, я могу попросить об этой услуге отца. Уж для него наверняка найдётся местечко в любом пансионате страны, – намеренно задела она мужа и удовлетворённо кивнула, как только тот раздражённо рыкнул что-то вроде согласия.

Ох, как она любила подобные разговоры… Наверно, смотреть со стороны на этот диалог было бы просто замечательно, но посмотреть не удавалось, приходилось участвовать. Особенно сильно Юру задевало положение в обществе, точнее, его отсутствие. Он мог бы руководить целой страной. Мог бы… да кто же ему позволит?.. Вот и приходилось довольствоваться малым, пробиваться, доказывать, выслуживаться. Подстраиваться пусть и под глупцов, но глупцов вышестоящих! И любое, практически любое упоминание о полномочиях отца Марты выводило его из себя. Правда, тут стоит отдать должное, держать себя в руках Юра умел идеально. Только что желваки выступали на скулах и недобрый взгляд то и дело был направлен на собеседника… Но что Марте до его взглядов и желваков?! Она бессовестно пользовалась своим положением и своим влиянием, как женщины.

Один лишь момент не давал покоя. Те самые приступы тихого бешенства мужчины. О-о… это было далеко не в первый раз. Этот его угрожающий оскал, стальная хватка и не озвученное обещание уничтожить. Почему-то именно это она видела в глазах мужа и неизменно робела. Не должна была, не хотела показывать ему свой страх, свою слабость, но совершенно не контролировала чувства и каждый раз уступала.

А потом она не придумала ничего лучшего, чем озвучивать и выставлять напоказ то, что могла бы скрывать. «Ты меня напугал». Да, именно эта фраза всё чаще для Юры была ударом под дых. Всё чаще заставляла его задуматься и следующий раз быть более осмотрительным. И, что важно, произнести её следовало, именно когда муж приходил в себя. Ничуть не раньше, ведь тогда он мог бы воспринять подобное признание как вызов…

Марта даже мысленно не желала представить себе, на что способен мужчина, которого так долго держат в узде правил, установок и условий. А к тому моменту, как это узда будет ослаблена, она должна закрепиться в сознании мужчины, как любимая жена и мать его детей. На это она и тратила все свои силы. На этом и акцентировала внимание. А что касается любви… его любовь Марте совершенно не нужна. Главное – быть уверенной в завтрашнем дне. А любовь приносит в жизнь человека лишь смуту и сомнения, коих и без того предостаточно. По крайней мере, так утверждал её отец, а верить отцу Марта считала своей святой обязанностью.

***

Солнечный Адлер встретил толпой отдыхающих, невозможной духотой и предсказуемой давкой привокзальной площади. Юра торопился на заседание и то и дело перекладывал портфель с документами из правой руки в левую и обратно. Он протирал лоб подготовленным заранее носовым платком и строго посматривал на носильщика, двигающего тележку с чемоданами Марты. Очередное напоминание о том, что едут они всего на шесть дней, было пресечено на корню строгим взглядом зелёных глаз, и с количеством вещей пришлось просто-напросто смириться.

– Я не успеваю заселиться в гостинице, – выдал Юра уже у машины такси и взглянул на Марту с беспокойством.

– Я доберусь, – отмахнулась она.

– Я прошу тебя сегодня никуда без меня не ходить.

– Разумеется, мне ведь совершенно ни к чему купаться в море и загорать. Я буду скучать у окна и слушать шум прибоя… – скорчила она смешную рожицу и щёлкнула мужа по носу.

– Марта… – проговорил тот с укором, на что она обворожительно улыбнулась и неодобрительно покачала головой.

– Юра, я тебя услышала, а что мне делать дальше, решу сама. Дорога была очень утомительна, возможно, я немного посплю, но ничего не обещаю. Ты будешь поздно? – обернулась в момент, когда уже почти села в машину такси, и улыбнулась наимилейшим образом. – Я буду скучать, – спешно добавила, не дожидаясь ответа, и махнула на прощание рукой.

Она закатила глаза, самой себе демонстрируя усталость от бесконечных упрёков, ведь за всё время в пути супруг так и не смог заставить себя замолчать и всё зудел, зудел… Да она в один момент поняла, насколько благодарна судьбе за его постоянную занятость, ведь выдержать подобную атаку ежедневно под силу не многим!

– Гостиница «Чайка», – припомнила Марта известить водителя о конечной точке маршрута. – И если можно, побыстрее, – игриво увела она взгляд в сторону, отметив заинтересованность мужчины. – Пока законный супруг не опомнился, следует успеть посетить все злачные места вашего замечательного города.