Актер и фанатка

1

Успешный голливудский актер летел из Лондона в Варшаву и не мог понять своего настроения.

Когда тебе 28 лет, а актерская карьера стремительно идет в гору, мир вокруг изменчив. И особенно изменчивы люди.

Джеймс Элрой, выходец из Шотландии, никогда не сомневался в себе. Раньше. А теперь боялся измениться под влиянием собственного успеха и под давлением ожиданий целой груды людей.

В самолете было слишком тихо и спокойно, поэтому мысли, для которых обычно не находилось времени, обступили его со всех сторон.

Он знал, что ему повезло, просто очень повезло.

Какие надежды имел он в детстве? Мать – медсестра в психиатрической клинике, отец – кровельщик. И отец давно их бросил.

Было тяжело. Джеймс мог остаться работать пекарем в какой-нибудь булочной. Он мог даже никогда не уехать за пределы своей любимой Шотландии.

Но теперь…

Джеймс вздохнул и посмотрел в окно на серые тучи.

Все хорошо, подумал он с нажимом.

Но нет, не было все хорошо. И не стоит обманывать себя – он это знал.

Его снова окружают те же демоны. Снова напевают ему о знакомых страхах. Снова хотят увести за собой, как прежде. Как тогда, когда от пьянства и падения в пучину его спасла будущая жена, Мари.

И все эти годы все же было неплохо?

Джеймс потянулся за сигаретами, но вовремя вспомнил, где находится и, снова вздохнув, откинулся на спинку сиденья.

Что тогда было? – подумал он. – Тогда – неуверенность в собственном пути. В том, куда он идет, кто он, зачем существует, зачем играет эти роли, на что тратит свой талант, и вообще – есть ли у него талант, если он не может даже себя прокормить актерством?

Джеймс угрюмо смотрел прямо перед собой, вспоминая те времена. Как после съемок он запирался в своей съемной квартире, в четырех стенах, и пил, не в состоянии унять неизвестную боль, которая сносила все, разбивала надежды, поглощала веру. И от этого было некуда деваться.

И если бы не Мари…

Джеймс закрыл глаза, и ему вспомнилось, как они общались. Там, в его квартире. Где она его навещала, говорила с ним, выслушивала все его стенания и жалобы. И однажды открыла его сердце и наполнила своим теплом. Настоящим человеческим теплом, которое смогло изгнать демонов прочь, снова дать возможность дышать и не бояться жить.

Мари… Белокурая стройная девочка, его любовница по роли в сериале, его подруга, любовница, а потом жена в реальной жизни. Его ангел-хранитель. Который теперь далеко. Только на несколько дней, но именно сейчас ему так нужна ее помощь, потому что он снова на краю.

Билборды со своим лицом Джеймс увидел уже на первом перекрестке, когда ехал на такси из аэропорта. Экшн «Секретный код», его первый блокбастер. Его первый мировой хит. Его персональный шаг к звездам.

Джеймс снова потянулся за сигаретой и с облегчением вытащил ее и закурил, приоткрыв окно.

Да, пожалуй, этот блокбастер – именно то, что на него давит.

Шаг вперед к высоким гонорарам, шаг назад на тропе к серьезному кино.

Так именно это его убивает?

Стремительное развитие карьеры, годы маленьких побед и больших разочарований, кастинги и ожидания в неизвестности, постоянная неуверенность в себе и в собственном будущем – и вот вознаграждение? Чек? Неужели все – ради чека?

Джеймс докурил и вытащил телефон, чтобы позвонить жене. Ему необходимо было услышать ее голос.

Но авто остановилось. Через мгновение ему открыли дверцу.

– Господин Элрой, добро пожаловать! – приветствовал его лысый мужчина в черном плаще, который предусмотрительно держал зонтик, защищая актера от струй дождя.

– День добрый, – ответил Джеймс и вышел на мокрый тротуар, пряча телефон в карман.

Лысый мужчина, оказавшийся его тур-менеджером по имени Криштоф, провел Джеймса в холл, инструктируя на несовершенном английском о предстоящем ходе событий.

Светящийся зал, дорого одетые люди, толпа представителей прессы и местных селебрити – всё как всегда. И от этого еще ужаснее. Словно запустили огромный механизм, разместили всё и всех по своим местам, и нет пути назад. Надо двигаться в заданном темпе, иначе попадешь под безжалостные жернова.

Джеймс на секунду прищурился, собирая всю волю в кулак. Он выдержит. Это – работа. И лучше уж быть здесь, чем где-либо в одиночестве. Оставаться один-на-один с разрушительными мыслями для него сейчас очень опасно.

– О, смотри, Джеймс надел серый джемпер. Ему так идет! – поделилась со спутницей одна из гостей неофициальной премьеры.

– Да, когда он надевает серое, его глаза светятся голубизной. Это просто отпад! – согласилась с ней подруга, вышагивающая в откровенном серебристом платье.

Джеймс вынужденно ответил на их взгляды, едва заметно кивнул. Но улыбки они от него так и не дождались.

Людей все прибавлялось, несмотря на ливень в городе. Даже на закрытый показ попало столько фанаток, что негде было протолкнуться.

Джеймс смотрел на разодетых в дорогие наряды женщин, привычно выстраивая в голове энергетическую защиту от их назойливого внимания.

До начала фильма оставалось десять минут. Джеймс взял бокал шампанского. И, глядя на жидкость с пузырьками, подумал, что ему не стоит пить. Только не в таком настроении.

К нему подошел менеджер Криштоф.

– Мистер Элрой, вас предупредили о лотерее? – спросил он таинственно.

Актер поставил бокал с шампанским и взглянул с неудовольствием.

– Нет, мне ничего об этом неизвестно.

– Простите, это запланировали только сегодня. Вас предупреждали, что такое возможно.

– О чем вообще идет речь? – Джеймс нетерпеливо вздохнул, снова взял бокал.

Выслушав Криштофа, Джеймс пожалел, что почти не читал контракт. Главным на момент его подписания был гонорар, остальные детали он уже не учитывал.

– Так я что, буду лотом? Меня будут разыгрывать, как подарок? – спросил он, уже не скрывая раздражения.

– Господин Элрой, будут разыгрывать только ужин с вами. Это благотворительный аукцион. Ваш агент дал согласие! – со слишком доброжелательной улыбкой продолжал уговаривать Криштоф, почесывая свою лысину. Его совсем не смущали ледяные глаза голливудского красавчика, он знал свою работу. – Лишь один час после премьеры, и вы свободны.

– Ужин вместо премьеры. Тогда я соглашаюсь, – произнес Джеймс. Он не собирался торчать в кинотеатре два часа, глядя на свою несовершенную игру, и слушать потом овации, которые так или иначе будут раздаваться в его честь. Это его просто добьет.

Актер снова посмотрел на бокал и, больше не раздумывая, выпил шампанское до дна.

2

Джеймс смотрел на пеструю шумную толпу женщин, от которой его отделяла специальная стойка и несколько охранников.

– Джеймс! Я тебя обожаю! – закричала какая-то высокая статная дама в короткой зеленой юбке. Он ей улыбнулся. После двух бокалов шампанского это было уже легче делать, хотя раздражение только усиливалось.

Все эти женщины хотели получить его хотя бы на час, и он ненавидел себя за это. Зачем он снялся в блокбастере? Если подобная истерия будет и на других премьерах, режиссеры сразу вычеркнут его из списка серьезных актеров. Он снимется еще в двух-трех голливудских сказочках и точка. Выйдет из моды. И что тогда? Что?

– Премьера стартует через 20 минут. Пора начинать лотерею, – тихо сказал Криштоф.

Джеймс устало осмотрел зал. Его взгляд ловили сотни накрашенных глаз.

– Давайте только быстрее, – сказал он.

Шоу началось.

На небольшую сцену вышла помощница тур-менеджера Марта. Высокая стройная брюнетка с высокой прической. Ее платье переливалось серебром в свете ламп.

– Внимание, уважаемые женщины! Если вы поклонницы творчества нашего долгожданного гостя – Джеймса Элроя, сама судьба подготовила вам подарок! – четким поставленным тонои ведущей произнесла Марта. Женщины вокруг сразу притихли и стали ломиться поближе к сцене. У десятков из них Джеймс видел лотерейные билеты. Он не сдержался и закатил глаза.

«Продержаться всего только час», – успокаивал он себя мысленно.

– Скорее приготовьте ваши лотерейные билеты, – продолжала Марта. Она посмотрела на Джеймса, и он не смог не заметить заигрывающих искорок в ее зеленых глазах. От этого ему стало совсем тоскливо. – Как вы уже знаете, счастливая победительница поедет с кумиром миллионов – голливудским актером Джеймсом Элроем – ужинать в один из лучших ресторанов города. Внимание, на лимузине!

Дамы застонали и начали аплодировать.

– А ее фотографии рядом с оскароносным актером окажутся завтра в светских хрониках лучших изданий! Наряду с интервью, в котором победительница поделится своими эмоциями с читателями.

Джеймс вздохнул. В зале становилось слишком жарко. Женщины еще плотнее давились у сцены. Он смотрел на них, с огромным трудом скрывая раздражение. Он даже не представлял, как взгляд его синих глаз действует на женщин, как заставляет их сердца биться быстрее.

– А теперь наш уважаемый гость, господин Элрой, вытащит из лототрона бумажку и объявит цифру билета счастливой победительницы! – радостно продолжала Марта.

Джеймс ждал, когда ему дадут сигнал, потому что не понимал польского совсем. Наконец, доведя участниц лотереи до яростного возбуждения, Марта сказала ему на английском, что пора тянуть билет.

В зале началось что-то невероятное.

– Джеймс! Элрой! Я твоя искренняя фанатка. Выбери меня! – закричали женщины и девушки со всех сторон.

– Я умру, если не выберешь меня! Пожалуйста!

– Ты – моя мечта! Джеймс!

– Я люблю тебя!

– Я хочу тебя!

Джеймс замер, глядя на весь этот хаос. В мгновение изысканные женщины превратились в орущих дикарок. И его просто убивал вопрос – почему? Почему это все происходит? Почему год назад на него никто не обращал внимания, хотя он играл в действительно хороших фильмах большие серьезные роли. Почему тогда все были безразличны к нему? И что случилось теперь? Они даже фильма еще не видели. Неужели рекламный поцелуй с обладательницей самых красивых губ Голливуда Мелани Молли был единственной вещью, привлекшей людей к его работе? А все остальное ничего не стоит?

– Пожалуйста, дамы, спокойнее! – воззвала Марта и взглянула на Джеймса, стоявшего с каменным лицом. – Джеймс, возможно, перед тем как вытащить номер победительницы, вы скажете несколько слов?

Да, ему было что сказать этим безумным женщинам. К сожалению, он не мог себе этого позволить.

– Хорошо. – Он взял микрофон. Десятки лиц тут же обратились к нему, все сразу притихли. – Я очень рад видеть всех вас здесь, – начал Джеймс. Зал снова загудел. – Вы же понимаете английский? – спросил он.

– Да, конечно, да! – послышалось со всех сторон.

– Спасибо, что пришли на премьеру моего нового фильма. Надеюсь, вам понравится. – Он посмотрел на случайных зрительниц. Хищная блондинка с нарощенными ресницами, рыжеволосая красотка с самовлюбленным взглядом, полная блондинка с широким носом, худенькая злобная девочка лет тринадцати…

– Вы все так прекрасны, – произнес он. – А теперь насчет лотереи. Я решил изменить правила. Ведь главный приз – это я.

Марта озабоченно посмотрела на Криштофа, который только пожал плечами. В зале стало очень тихо, напряжение росло.

– Я очень рад, что в Польше у меня столько фанаток, – сказал Джеймс. Снова раздались возгласы, овации. – Поэтому я уверен, что вы смотрели почти все мои фильмы, не правда ли?

– Да, да! Конечно! Ты самый лучший! – восклицал зал.

– Спасибо. Итак, ужин со мной выиграет та из вас, которая назовет все фильмы с моим участием, – сказал Джеймс.

Женщины стали переспрашивать друг у друга, что он сказал. Большинство требовали повторить и перевести. Марта после сигнала Криштофа перевела женщинам новые условия получения подарка, одновременно извинившись за каприз актера.

– А зачем тогда мы покупали билеты? – начали выкрикивать с разных сторон зала.

Но Джеймс снова начал говорить, и все стихло. Он словно гипнотизировал собравшихся.

– Так что, красавицы? Кто рискнет? Назовите хотя бы пять фильмов с моим участием. Только без телефонов, прошу вас. Я знаю, что гугл все знает.

Женщины стали переглядываться, тихонько переговаривались, но, похоже, никто не мог вспомнить пять фильмов из двадцати, в которых Джеймс Элрой успел сняться за свою актерскую карьеру.

Пока все в панике вводили запросы в гугле, Марта обратилась к Джеймсу:

– Пожалуйста, мистер Элрой, не меняйте правил в последний момент. Нам нужно провести лотерею. Эти деньги пойдут на благотворительность.

– Сколько? – спросил он.

– Что?

– Какую сумму вы собрали?

– Тридцать тысяч.

– Я выпишу вам чек.

Марте больше нечего было сказать. А Джеймс снова посмотрел в толпу. И вдруг увидел одинокую поднятую тоненькую руку.

– Эй, девушка! Поднявшая руку! Идите сюда! – позвал он.

Все начали оборачиваться. Рука опустилась, и ее обладательница стала пробираться к сцене.

Джеймс хотел поскорее покончить со всем этим. Он почти не взглянул на девушку. Уловил только, что она тоненькая, чуть ниже его ростом, и с темными длинными волосами.

– Пожалуйста, называй. Только громко, чтобы все слышали, – сказал Джеймс.

Девушка вся дрожала. В зале все стихло. Все смотрели на нее. А он, тот, кого она любила три последних года, от фильмов которого сходила с ума, чью фотографию целовала каждый раз перед тем, как заснуть – он даже не взглянул на нее.

Девушка стояла и смотрела на него во все глаза, не в силах поверить, что ей удалось приблизиться к нему. В реальности! А ведь она и мечтать о таком не смела. Голос ведущей вывел ее из оцепенения, и она стала называть фильмы на английском.

– «Элис Дио», «Там, у фонтана», «Балет», «Отвага королевы», «Главное, что внутри», «Попасть в команду»…

– А какой твой любимый? – перебил ее Джеймс.

– Я… Я все их люблю. Ты в них такой разный…

– Итак, вот и победительница, – объявил он, больше не слушая ее. – Спасибо всем. И приглашаю всех на премьеру! – он повернулся к Марте. – Куда дальше идти?

3

Наконец-то свежий воздух и тишина.

Лимузин уже ждал у черного входа. Марта вывела и задержала актера и победительницу лотереи у открытой дверцы автомобиля, чтобы их сфотографировали.

Джеймс механично приобнял поклонницу и глянул в объектив, чуть улыбнувшись. Не обратил внимания на то, как девушка застыла при его прикосновении. Его больше заботило то, что снова придется вытерпеть вспышки фотокамеры – он терпеть их не мог.

– Прекрасного вам вечера, – пожелала ведущая, когда фотограф сделал свое дело. Дождавшись, когда девушка сядет в авто, Марта подошла к Джеймсу очень близко. – Если будет скучно, приезжай в гости, – прошептала она и протянула ему визитку.

– Спасибо, – произнес он, равнодушно сунул визитку в карман и сел в машину.

Как же его все достало!

Его поклонница сидела в углу, затравленно глядя на него, как пойманный зверек. Джеймс закатил глаза и плюхнулся на сиденье подальше от нее. Нет, он не собирался быть галантным кавалером. Молча отвернулся к окну.

В молчании они доехали до ресторана. Благо, ехать было недолго. Джеймс вышел и протянул руку. Девушка вложила свою ладонь в его, и он почувствовал ее дрожь.

У ресторана их уже ждал очередной фотограф и метрдотель.

Снова съемка и короткое интервью. Через четверть часа они наконец-то оказались за столиком. Радовало лишь то, что людей было совсем мало. Наверное, потому, что ресторан был самым дорогим в городе.

Они сели друг напротив друга. Джеймс сразу взял меню. Девушка тоже взяла. Вдруг он подумал, что она не собирается с ним общаться. Его почему-то начало раздражать ее молчание. Он внимательно посмотрел на нее. Впервые за все время.

Достаточно милое лицо. Ровный нос, пухлые губы. Светлая кожа. Темные волосы. Тяжелые, блестящие. И большие карие глаза. Полная противоположность его супруге.

От его взгляда девушка покраснела и стала часто дышать, как в лихорадке. Джеймс раздраженно вздохнул и снова уставился в меню.

Подошел официант. Хвала небесам, мужчина.

– Вы уже готовы сделать заказ?

– Пусть сначала дама закажет, – ответил Джеймс. Поскольку девушка молчала, он, вздохнув, сказал официанту: – Пожалуй, спросите ее по-польски.

– Нет, я поняла, – быстро произнесла девушка на довольно хорошем английском. – Я буду салат из овощей, – взволнованно добавила она и отложила меню.

– Прекрасный выбор, – снисходительно сказал официант. – А что будете пить?

Она снова взяла меню, начала нервно листать страницы, отыскивая карту напитков. Но у нее очень плохо получалось.

«Она ведь ничего там не видит», – подумал Джеймс.

– Нам два бокала шампанского на ваш выбор, – сказал он официанту. – Мне тоже салат из овощей.

– Хорошо. Приятного вечера, господин Элрой. Мисс. – официант ушел.

Девушка закрыла меню, не зная, куда себя девать. То, что Джеймс видел на ее лице, можно было расшифровать так: провалиться мне на этом месте. Тяжелый случай. Когда-то он тоже себя так чувствовал в присутствии противоположного пола. Где-то во втором классе.

Он разглядывал ее еще несколько минут, споря сам с собой, заговорит ли она с ним первая или нет, и возмутится ли, наконец, по поводу того, что он так откровенно в лоб ее рассматривает.

Но все, чего он дождался, это взгляда ее глаз. Она лишь нашла смелость взглянуть в глаза сидящему напротив нее парню. Это продолжалось всего мгновение. Но даже мгновения хватило, чтобы этот глубокий взгляд его зацепил.

Он сидел и гадал, что же было в этом взгляде, что его так приковало к стулу, а девушка, чувствуя его пристальный взгляд, замерла и делала вид, что рассматривает ажурную скатерть ручной работы.

В напряженном молчании они дождались шампанского.

– Итак, – начал Джеймс, подняв бокал, – за встречу! Ты же говоришь по-английски?

– Да. – Она также подняла свой бокал. Они чокнулись.

Он увидел, что бокал при этом у нее чуть не выпал из руки. Они выпили. Шампанское действительно было замечательное.

Джеймс обвел взглядом помещение ресторана. Зал был в золотых и коричневых тонах. Элегантный и изысканный. Его жене здесь понравилось бы.

Но нет. Не получилось привычно нырнуть в ауру поддержки его жены. Ангел-хранитель в виде Мари, похоже, на столь большом расстоянии терял силу. Потому что выражение карих глаз этой нервничающей фанатки снова заняло его мысли. Удивительно. Раньше такое с ним бывало только на съемках. Там он профессионально забывал, что у него есть жена. Ведь на съемочной площадке он играл любовь к другим женщинам, и частично влюблялся в них, чтобы это выглядело по-настоящему. Хотя, когда выключались камеры, все становилось на свои места.

А сейчас камеру никто и не включал.

– Как тебя зовут? – спросил он.

Он заметил, как при звуке его голоса девушка сцепила руки в замок и вся побелела.

– Лина, – произнесла она. Он расслышал нежность ее тембра.

– Лина, – повторил он. – Значит, Лина. Может, ты наконец-то найдешь в себе силы взглянуть на меня и не отводить сразу глаза?

Он едва сдержал улыбку. Она испугалась, словно дикая лань, на которую вылетели из кустов. Сразу схватила бокал, глотнула еще шампанского. Он решил, что будет забавно довести ее до предела.

– Ты ведь в курсе, что в течение этого часа можешь делать со мной, что хочешь? – спросил он, понизив голос до сексуального баритона.

– Я… – она стала оглядываться.

– Ты хочешь пойти со мной посмотреть на вид из окна моего номера? – спросил он.

– Нет! – вдруг отчаянно крикнула она.

Тут он уже не сдержал улыбки.

– Да не бойся ты, я пошло шучу, пытаясь разбить лед. А то для ярой фанатки ты ведешь себя слишком принужденно.

– Я знаю. Извини. Просто… – Лина застыла, посмотрев в его синие глаза.

– Что? – спросил он, щедро даря ей свой неотрывный взгляд.

Она вздохнула.

– У тебя такие удивительные глаза… – вырвалось у нее, и она тут же закрыла лицо руками. – Прости за банальность! Знаю, тебе об этом говорили тысячи раз.

– Да, говорили. Постоянно говорят, – произнес он, но уже без удовольствия. Травить эту влюбленную дурочку было совсем неинтересно.

Им принесли заказ. Они стали есть. То есть он пытался есть, а она сидела над тарелкой, как застывшая статуя.

Когда тишина слишком затянулась, Лина произнесла:

– Я видела все твои фильмы.

– Действительно? Какой, по твоему мнению, самый лучший? – спросил он, взглянув на нее.

Она снова застыла.

– «Элис Дио».

Вот оно. Точно. Эта девушка чем-то похожа на его партнершу по тому кино – Энни Бэт.

– Понятно.

– А какой твой любимый? – осторожно поинтересовалась Лина.

– Тот самый, который ты сейчас пропускаешь.

– Но я уже видела его.

– Что?

– Да. Это была пиратская копия, – сказала она быстро и отвела глаза.

Джеймс не стал доедать и положил приборы на тарелку по этикету – нож и вилка вместе.

– Вижу, фильм тебя не тронул, – Джеймс горько усмехнулся. Если даже это несчастье этот фильм не оценило…

– Прости! – Лина еще больше разволновалась. – Дело не в тебе. Мне просто нравятся романтические фильмы.

– И романтические герои, – кивнул он и откинулся на спинку кресла. – Но я на самом деле не такой.

Она утонула в его взгляде, почти не слыша слов. Но тут заметила, как он посмотрел на часы.

Час почти прошел, если учитывать время в лимузине, интервью, ожидание заказа в ресторане. Джеймс вздохнул с облегчением. Он чувствовал, что нужно как можно быстрее уходить. Иначе пустится в разговоры из-за этого проклятого шампанского, которое уже начало действовать. И такого еще этой фанатке нарассказывает…

К ним подошел официант. Начал убирать тарелку актера и строго посмотрел на нетронутую тарелку девушки. Лина сразу составила нож и вилку, как и Джеймс. Официант унес и ее посуду.

Джеймс собирался попросить счет, но вдруг Лина схватилась за меню, подозвала официанта вновь и принялась расспрашивать о десертах.

– Скажите, а сливочный десерт долго готовится?

– Нет, он уже готовый стоит в холодильнике.

– А… фирменный десерт от шефа?

– Это довольно сложное блюдо и готовится около 40 минут, – с досадой сказал официант.

– Тогда я его заказываю, – сказала Лина быстро.

Официант посмотрел на Джеймса.

– А вы что-нибудь будете?

Мрачно глядя на девушку, актер ответил:

– Да. Еще шампанского. Бутылку.

Когда официант ушел, Лина решилась взглянуть в глаза своего кумира. Он не скрывал, что понял ее уловку, и скептически сложил руки. Итак, еще один час. Интересно, с какой стати он должен здесь торчать?

В молчании они снова дождались шампанского. Джеймс больше не предлагал тоста, а просто выпил свой бокал до дна. Лина сделала маленький глоток.

Прошло около пяти минут. За это время они несколько раз сталкивались взглядами, но Лина сразу отводила глаза.

– Слушай, – начал Джеймс. – Ты заказала десерт самого долгого приготовления, чтобы сидеть и молчать эти 40 минут? – сказав это, он решил, что поступил невежливо, но шампанское делало свое дело, позволяя ему быть откровеннее. – Ты уверена, что будешь его есть? Или я расплачусь и мы пойдем?

Девушка от этих слов совсем растерялась.

– Я… Я не могу понять, что мне делать, когда все это кончится, – произнесла она дрожащим голосом.

Да черт же побери! Не хватало ему еще одной влюбленной дуры. Вдруг Джеймс решил, что необходимо прямо сейчас раз и навсегда лишить ее иллюзий насчет него. Зачем ему еще одно разбитое сердце и тоска в глазах? Она же любит придуманного идола, она же совсем его не знает.

– Так давай, – включил он актерство и начал вкрадчиво, – не будем все это кончать, – он посмотрел на нее тяжелым взглядом. – Поедешь со мной в отель?

– Куда? – спросила она испуганно.

– В мой номер, куда ж еще? – сказал он настолько грубо, насколько мог.

– А зачем? – Лина сомкнула ладони, вероятно, чтобы не было видно, как они дрожат.

– Зачем? – Джеймс выдержал паузу, готовясь к ее неизбежной истерике. – Дам тебе шанс показать, насколько активная ты фанатка, – сказал он.

Услышав это, Лина вскочила с места. Элрой спокойно созерцал ее реакцию. Сейчас она уйдет. И этот маленький спектакль отойдет в прошлое. И ее большие испуганные глаза наполнятся презрением. И ее влюбленность испарится, зато появятся новые посты в соцсетях на тему того, какой же он урод.

Казалось, она собиралась сказать ему что-нибудь на прощание. Видимо как раз насчет урода.

Он поднял брови, будто подгоняя ее – мол, ну давай, скажи это!

Лина вдруг резко скрестила руки, глядя на него пылающими карими глазами сверху вниз.

– Хорошо, пойдем! – выпалила она.

Джеймс выругался про себя. И все же поднялся. Потому что оправдываться сейчас не было никакого желания, тем более, на них уже глазел весь ресторан. Он оставил на столе деньги с щедрыми чаевыми и пошел к выходу. Лина, обхватив себя руками и нервно шагая, поспешила за ним.