Теория мироздания, или Добро пожаловать в бесконечность

– Если ты всё поменяешь, если сейчас не важно, тогда зачем мне оставаться здесь, зачем умирать на глазах Азара, нет, пожалуй я пойду. – Валфэйр бы понял это, понял бы каждое слово кота, который собрался в последний путь, понял и возможно не стал бы останавливать. Кот мяукнул последний раз и выпрыгнул в окно. Азар припал к окну, позвал, но кот не вернулся, он снова куда-то нёсся, словно низко летел над землёй.

Постояв у окна какое-то время, опечаленный всполох вышел из горелого дома. Пока был кот, он мог ещё украсть противоядие, но теперь это не имело смысла, что-то подсказывало ему «Жорик не вернётся». Он сел на автобус, который шёл в противоположную сторону убежавшему коту и поехал к Дане, доложить ему сию безрадостную новость.

Теперь он как Валфэйр, один, отличие только в том, что у него нет цели, он просто идёт непонятно куда и зачем. Маг рассказал ему про Великого Волшебника и тут вдруг Жорик задумывается.

– Если Великий Волшебник всесилен, то он сможет и его переправить к его семье, так что, почему бы не попасть к нему?

Через два часа он оказался в городе, где жил Азар, перекинулся парой слов с каким-то добрым котом, разрешившим поесть из своей миски, и двинулся дальше. И вот уже наступил вечер, он на окраине города, слышится редкий лай и вот тут-то и появились собаки. Их было трое, одна огромная, и две поменьше. Здесь Жорик не пытался спрятаться, собаки его уже почуяли и решили атаковать, может даже съесть, не от хорошей жизни. – Надо только найти какое-нибудь возвышение и залезть, тогда эти длиннолапые не достанут, – думал кот, унося свои рыжие лапы. Вокруг были дома, но две собаки бежали с краёв, не давая влезть на водосточную трубу, а последняя, настигала сзади. Тупик, бежать больше некуда, можно попытаться влезть на стену, но тогда они точно нападут со спины. Он шипит, гудит, мяучит, но на собак это не действует, они даже не рычат, просто, молча, подходят, зажимая его в углу.

Он поднимается на задних лапах и готовится отбиваться передними. Огромная собака хватает его, но не попадает и Жорик сам успевает ударить её лапой. Царапины настолько глубокие, что на носу сразу выступает кровь. Но собака не отступает и хватает ещё раз, на этот раз за переднюю лапу, сжимает её. Кот изо всех сил бьёт её по носу и по глазам, но собака даже не пытается спрятать их, она слепа, её облили кислотой на улице, нюх и зрение исчезли, но и чувствительность морды, тоже. Две другие собаки, хотят помочь, но тут вдруг кто-то кричит и обрушивает на собаку удар палки.

– Не тронь кота, Хромой, он тоже жить хочет. Хромой медленно разжимает челюсти, и Жорик с диким шипением выдёргивает лапу. Остальные собаки отходят, скалятся, но не нападают, знают, чего можно ожидать от того, кто их лупит. Вдруг Хромой падает от удара палки по голове и больше не встаёт. Жорик почувствовал, что не может встать на лапу, но кто-то в сером пальто подхватывает его одной рукой и куда-то несёт. Он ещё раз мяукает, и незнакомец словно отвечает ему:

– Да, знаю, этот Хромой уже одного кота задрал, но будь уверен, это он не просто так, его кислотой хулиганы облили, сейчас-то уже все сидят, как миленькие, а Хромой надеюсь в лучшем из миров, не рассчитал я силы, думал, что нет их уж совсем в дряхлой руке, но оказалось, ошибался. Похороню его завтра.

Жорика несли долго, лапа постоянно болела, а перчатки дедули, спасшего ему жизнь, удобством не отличались. Дальше он почти ничего не помнил, но в памяти осталась всё-таки ярко зелёная вывеска на белом фоне. Под вывеской была дверь, туда-то дедушка и занёс его.

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, у этого кота что-то с лапой, его подрали собаки на улице, посмотрите, если потребуется операция, я всё оплачу.

– Заносите его, вон в ту дверь. – В комнате было ещё светлее, он начал принюхиваться, знакомый запах, у каждого человека он свой и запах своей маленькой хозяйки он помнил отлично, только теперь она вовсе не маленькая, нависает над ним, как фонарный столб. Альда не могла понять кота, но он всё равно усердно заурчал, а потом принялся выжидать, пока она поднесет к его носу руку, что бы её лизнуть.

На вид ветеринару было лет двадцать, тёмные волосы, стройна, хороша собой.

– Он такой ласковый, у меня в детстве был рыжий кот, – говорила она, прощупывая коту лапу, чтобы понять, в каком месте та повреждена.

– Повезло, что я мимо проходил, увидел, как бездомные псы на него навалились, но будьте уверены, он держался молодцом, попытался выцарапать глаза слепой собаке, которая его схватила, но не тут-то было! – усмехнулся дедушка, только теперь кот увидел его открытое, добродушное лицо и седые волосы, свисавшие с двух сторон.

– Да, перелом, – сказала ветеринар и уже хотела крикнуть, чтобы принесли оборудованье для наркоза, а потом сказала: – Все коты до конца отбиваются, да и Жорик бы тоже…

– Мау – сказал кот, смотря прямо на неё.

– Жорик? – Кот снова ответил мяуканьем. Вскоре ему сделали укол и он заснул. Его хозяйка предусмотрела всё самое лучшее для своего любимца, в том числе и анализ на отключку. Имея связи, в скором времени она сможет достать и противоядие. Проснулся уже, когда лапа почти не болела, на ней была какая-то штуковина, никого не было рядом, он лежал на мягкой подушке, не мешало бы ещё поспать. Спал он чутко и просыпался даже, когда в одной комнате начинали говорить.

– Так значит, вы присмотрите за ним? – спросил обрадованный дедушка в сером пальто и почти зимних перчатках.

Да, конечно, это мой кот, но я не видела его много лет, – ответила Альда. – Сейчас ему нужен покой, пока не придёт в себя, – потом она вздохнула и продолжила: – Мне было тринадцать, когда тётя попала в аварию, Жорик тоже был в той машине, не знаю, как он тогда выжил, от той машины даже ничего не осталось, а он здесь, живой и почти здоровый. Потом бабушка продала квартиру, там устроили магазин, который вскоре сгорел. А после этого мне повезло найти нормальную работу, как видите, даже можно сказать любимую. Не знаю, зачем я всё это вам рассказываю, просто вспомнила.

– Иногда надо, что бы был тот, кто выслушает, – сказал дедушка, поднимаясь со стула. – Сколько я вам должен?

– О, на счёт этого не волнуйтесь, вы принесли моего кота, вы ничего не должны, спасибо большое, – улыбнувшись, сказала она.

– Тогда до свиданья. – Дедушка улыбнулся и вышел.

– До свиданья.

МАГИЧЕСКАЯ ЛОВУШКА

Пустыня, снова бескрайняя пустыня… Так в его мире называли места, где никто из людей не жил. Его чёрная мантия развивалась по ветру, а кудрявые волосы вторили ей. Он снова бросил того, кто ему доверял, можно сказать друга, но на этот раз рядом даже не было того, кто выслушал бы его, Альф был далеко, Цвирк… Он вспомнил о своём свистуне из детства, голова прояснилась, шаг стал немного бодрее, нет, ещё можно жить, он ведь всё это предотвратит, к тому же может получиться и так, что Азар не умер, упав на спину, а просто потерял сознание, всё может быть, так или иначе помочь он ему не мог. Считал, что не мог, он даже не рассматривал вариант отойти от портала и дать ему закрыться.

Деревьев явно больше, чем в любом месте его мира, странно, может это другой, совершенно новый мир? Мох заполняет целые поляны, но ещё много песка, словно внутри планеты, один сплошной песок. Может это оазис? Он никогда долго не думал, выбирая путь, шёл, куда глаза глядят, но в этом оазисе, где поют птицы, и светит яркое солнце, в его голову закралась мысль:

– Сколько ещё, неужели ему суждено бродить по мирам целую бесконечность, может Великий Волшебник намекает ему на то, что надо остановиться или повернуть назад, но куда?!! Для него нет больше назад, нет никого, кто его любит и ждёт дома, да и самого дома, скорее всего давно уже нет, он всё это продал, продал за идею, и что получил, какие-то голоса во сне, убеждающие не останавливаться. Нет, не только это, ещё боль, ведь он не старел, а мир вокруг обновлялся, люди умирали, рождались новые и лишь человек с косой в руке оставался неизменным, никто вокруг уже давно не помнил, зачем и куда лежит его путь, но все сторонились его, весь мир, который когда-то был ему дорог.

Он приставил руку ко лбу и увидел на горизонте какое-то пятнышко, это могло быть что угодно, человек, армия или населённый пункт, тем не менее, там можно было попить и запастись водой впрок, и маг двинулся туда, теперь на его поясе остался лишь один пистолет, остальные остались у агента, вернее даже в хранилище вещественных доказательств.

Маг не понимал, как здесь идёт время, казалось, что только что было светло, оазис сменяла пустыня, потом ещё один, ещё. И вот он уже подходит к населённому пункту, в глубокой темноте. Люди деревни ничем не отличались от людей его мира и людей из мира Азара, они куда-то сновали по улицам, разговаривали, одним словом жили полной жизнью. Да, Азар бы сказал, что это город, город из фильмов про дикий запад, с дорогой посередине и домами по краям. В конце дороги помещалась небольшая церквушка с единственным куполком, нахлобученным на здание, словно старая соломенная шляпа. Было понятно, что вскоре она рухнет, непонятно как держалась сейчас. Валфэйр шагнул на дорогу, немного помедлил, потом пошел быстрее, увереннее, но как только он подошёл к домам на расстояние десяти метров, все крыши в городе вспыхнули. Как выстрел, будто их облили горячей смесью, а потом подожгли.

Сделав следующий шаг, он понял, что без магии не обошлось, кто-то знал, что он придёт, причём именно он. Заклятье ловушка на сильного волшебника, которое оставил кто-то другой, возможно ещё более могущественный. Только вот заклятье не причиняло ему вреда, оно поджигало все здания, и если он подходил к ним ближе, пламя разгоралось, лишь сильнее, вскоре он оставил попытки и двинулся дальше. Люди, обезумевшие люди всё выбегали и выбегали из домов, пытались тушить, но огонь становился только ярче. Какой-то молодой парень, чуть старше Азара, выскочил из дома в горящей рубашке и начал кататься по земле, пытаясь погасить огонь. Валфэйр рванул к нему, сорвал рубашку, и откинул её в сторону. Губы парня тряслись, так же как и колени, он весь дрожал, пытался что-то сказать, но не мог.

Валфэйр накинул на него свою мантию и спокойным голосом произнёс:

– Иди, сядь, отдохни, и скажи остальным, чтобы не пытались тушить колдовское пламя, его водой не зальёшь. – Парень испуганно взглянул ему в глаза, отбросил мантию, упал на песок и начал отползать назад, маг подобрал мантию, и пошёл дальше, прошло ещё несколько секунд, и он остановился, остановился от слов парня, который, наконец, смог что-то сказать:

– Ты… Ты демон, я тебя не боюсь! – Но маг не мог понять этого, он лишь сейчас вспомнил, что они с этим горожанином говорят на разных языках. Одним резким движением он развернулся, приложил руку ко лбу, глаза человека метнулись за рукой и во второй раз встретились с глазами мага. Парень начал кричать, но взгляд отвести не мог, Валфэйр через его боль читал все мысли, которые ему были нужны, в том числе, учил язык. На крики прибежали ещё люди, но нашли только лежащего на земле парня, которого тошнило. Он постоянно повторял одну и ту же фразу

– Демон, одет в чёрное, он был здесь, это он всё поджег!

Ещё один городок на его пути вспыхнул, и после этого маг стал держаться от людей подальше, стало понятно, что кто-то его ждёт, знает какой дорогой он пойдёт и расставляет ловушки. Теперь он знал язык этих мест, даже запомнил часть местности из головы того паренька. Этот добрый малый, как видно вообще не любил путешествовать, и ему было абсолютно наплевать на то, что находится дальше гор, лежащих к востоку отсюда. Еду волшебник, конечно, мог добыть, например, зажарить рогатого зайца, которые водились тут в изобилии, или наловить себе съедобных жуков размером с куриное яйцо, суть состояла в другом, кто-то хотел настроить людей против него, и пока это получалось. Один раз в него даже выстрелили из дробовика, но расстояние оказалось слишком большим, долетела только одна дробина, которая поцарапала ногу. Он обернулся, но всадник уже уехал далеко назад, он мог бы бросить в него убивающее заклятье, или сбить его с седла огненным шаром, но зачем? Ведь это просто человек, которому наговорили всякого бреда, и теперь он гоняется за демоном в чёрном.

– Демон в чёрном, помню, как мама рассказывала мне про это, – сказал он вслух, когда всадник скрылся из виду. – Демоны искушают человека, но зато сразу понятно чего им надо, они не так страшны, как те которые среди нас. Есть люди, которые хуже любого демона, обманут, предадут и всё будут юлить до самого конца, таких распознать сложнее всего, ну если распознаешь, то лучше держись от такого подальше, он, если захочет, против тебя весь мир вокруг настроит, каждую травинку, каждый камень.

Он не хотел тормозить, не хотел останавливаться, даже тратить время на поиск еды, щёлкнув пальцем и выбрав нужный магический стимулятор можно было шагать некоторое время без еды и воды, правда после действия стимулятора человек испытывает адскую жажду, или как это называют маги перегрузка. Валфэйр к перегрузкам привык, он шагал под различными стимуляторами одну шестую от своей жизни, если не треть. Безусловно, это вредило здоровью, однако ничего не болело, голова тоже работала отлично, причин для беспокойства не было. Зато появилось время, время, что бы ещё раз просмотреть то, что показал разум ковбоя. Он ещё раз видел день за днём, да, жизнь у ковбоя выдалась равномерная и, можно сказать, скучная, но в один из дней в этот маленький, скромный городок ворвались всадники на чёрных конях и начали убивать всех, кто попадался им на пути, вернее Валфэйру так сначала казалось, но потом он заметил, что некоторых всадники принципиально не трогают.

Чёрные клювы, а за ними едет…

– Как давно я тебя не видел, Ринд, так это ты всех напугал до полусмерти, ты ставишь ловушки, интересно только откуда ты это знаешь, откуда знаешь, где я пойду. – Он даже уловил в своём голосе некоторое злорадство. – Скоро встретимся, и сразимся, как колдун с колдуном. Я тебе всё припомню, и отца и брата.

НАРКОБАРОН И ПУТЬ РЕВОЛЬВЕРА

Семья Эмитов проживала в городке вблизи гор. Когда-то давно предки этой семьи кочевали, они остановились в этом городке, и ещё маленький в то время Атон сорвал растение и вдохнул его аромат. Мальчик обладал на редкость хорошим нюхом, и даже маленькое содержание наркотического вещества заставило его, взбодрится. Он начал исследовать, изучать способы разведения этого растения, а когда его родители умерли, нанял работников и превратил ферму, доставшуюся в наследство, в поле, на котором выращивали тэки, так называлось это растение. В течение нескольких лет Атон вывел сорт с максимальным содержанием вещества, которое всем так нравилось, потом научился его извлекать и вскоре сколотил себе состояние. Другие люди подсмотрели эту технологию у него, но чтобы покрывать расходы им приходилося ставить большие цены, поэтому Атон всегда был в выигрыше.

Молодежь, ищущая острых ощущений, быстро подсаживалась на тэк, после чего начинала приносить фиксированный доход. Вещество убивало медленно, заставляя мозг гнить внутри головы. Таким образом, человек мог безболезненно умирать тридцать лет, некоторые и больше. Жизнь такого человека заканчивалась обычно тогда, когда он забывал какое-нибудь невероятно простое слово, начинал паниковать, а потом его клонило в сон, после которого уже никто не поднимался.

Весь мир, в который попал Валфэйр, делился на уезды, в каждом из которых был свой правитель, велись воины, уезды захватывали, а иногда правители крупных уездов не трогали мелкие за то, что те будут почти бесплатно отдавать какие-нибудь продукты. Иногда правители уездов встречались, чтобы поиграть в карты, это у них называлось игрушечными воинами. Так можно было выиграть большой кусок земли или ещё что-нибудь.

Правитель уезда, в котором жил начинающий в то время наркоторговец крупно проигрался, и в итоге объявил тем, кому он был должен, что отдаст долг не землями, а деньгами и пусть они сами назначат цену. Все согласились, однако заломили безумные цены, после чего правитель обратился к Атону. Тот великодушно помог, потому что давно обзавёлся популярностью, а вместе с ней и недурным капиталом. Правитель был человеком честным и обещал отдать долг, но хитрый Атон, сказал, что возвращать не надо, достаточно дружбы правителя. Этими словами он навсегда привязал правителя к себе, и они действительно сдружились.

Атон был одинок, и порой звал к себе правителя на ужин или охоту, тот конечно соглашался. Всё шло хорошо, бизнес развивался, нанимали новых охранников, расширяли территории, одно Атона раздражало в правителе: тот обладал большой армией, но никогда не мог даже отвоевать, то, что проиграли его предки, да и играл в карты ужасно. Однажды Атон очень разозлился на то, что правитель снова испугался войны и забился в свой дворец, как крот в землю. Он тогда очень сильно захотел, чтобы правитель умер, и вскоре его желание исполнилось, на одном из званых ужинов, Атон предложил попробовать свой товар, правитель попробовал. На его лице отобразилось глубокое удовольствие, а потом он замертво рухнул на стол. Сам Атон такого не ожидал, он вместе с женой покойного попытались его спасти, но этого сделать не удалось.

Вскоре наркоторговец умный от природы обворожил жену правителя, они поженились и начали править вместе. Вот тогда-то уезд заметно подрос, а всё потому, что Атон был заядлым игроком в карты, никогда много не ставил, умел прощупать соперника и нанести решающий удар. Сами Эмиты не употребляли тэк, потому что Атон знал, каким губительным может быть эффект, не считая аллергии, которая и обнаружилась у предыдущего правителя.

Прошло несколько лет и у Анны с Атоном родилось двое детей, мальчик и девочка. Мальчик, его звали Джек, был, что называется весь в отца, активный, с таким же обострённым обонянием. Он ещё, когда был совсем малышом, уже подрабатывал дворником у соседей. Бизнес отца он изучил ещё тогда, и конечно рассчитывал получить его в наследство. Его сестра Линда, наоборот, ненавидела бизнес отца, потому что понимала, что он несёт смерть и разрушение тем, кто подсаживается.

Обоим детям было дано хорошее образование, несмотря на то, что Линду планировали отдать за какого-нибудь правителя из соседнего уезда. И если бы её отец сделал такое предложение, любой правитель согласился бы, ведь дочь наркоторговца, уже в пятнадцать лет заставляла всех оборачиваться, а когда ей исполнилось двадцать, она стала красавицей уезда, если не нескольких. Но Линде это не нравилось, и она сшила себе серую накидку из грубой ткани, и ходила лишь в ней, свои золотисто белые волосы она затягивала в пучок, который всегда скрывался под капюшоном. Ей не нравилось, что она лучше, лучше во всём, не нравилась своя известность, и просто бесили всякие дурацкие комплементы от молодых парней, решивших испытать удачу.

Линда мечтала стать воином, сражаться за что-то хорошее, неважно даже за что именно, главное не за этот уезд, опостылевший ей за всё время пребывания в нём. Бой на мечах был для нее лучшим развлечением. Да, это уже стало развлечением, потому что лучше неё в уезде никто мечом не владел.

Люди в этом мире быстро взрослели, но жили долго, лет двести и семья Эмитов успела застать многое, в том числе и изобретение огнестрельного оружия, не косых пищалей, из которых могли стрелять единицы, а настоящих револьверов и ружей со стальными пулями. Когда войны перестали использовать мечи и копья в битвах, Линда словно погасла, зато её брат, Джек наоборот повеселел, он быстро освоил стрельбу из револьвера и с этим револьвером ездил по полям и пустыням и охотился на всяческую дичь.

В тот солнечный день Линда и ей подруга Элен, гуляли по одному из пустынных полей, что находились на окраине уезда, в принципе можно было и перейти границу, так как отношения у правителей были нормальными.

– Представляешь, теперь один выстрел, одно нажатие на это проклятый завиток и всё, исход битвы решён, – говорила Линда. – Ты видела, как Джек это делает, выхватил револьвер, нажал и конец зверушке!

– Но ведь ещё надо попасть, – возразила Элен.

– На ближнем расстоянии только реакция, – Линда покачала головой. – Попадёшь в руку, в ногу, уже выводишь человека из строя, ну а потом дело техники, чувствую, скоро войны будут решаться одним щелчком пальцев или скажем нажатием на один большой курок, взрывающий половину мира.

– Ты чего, Лин, – рассмеялась Элен, – Тогда весь мир просто взорвётся и всё, ничего не останется. – Линда посмотрела на абсолютно белый песок, по которому они шли, потом на подругу и тихо спросила:

– Ты слышала про колдуна, что был когда-то правителем уезда?

– Нет, но слышала, что у тебя в роду были волшебники, – сказала Элен, вырывая ногу из песка и вставая на твёрдую землю.

– У меня? – Линда подняла брови. – Самое забавное, что я этого не знаю.

– Ну да, говорят, правда, что волшебники все вымерли, последние были, родители твоей матери, то есть твои бабушка и дедушка, – она с недоумением взглянула на Линду и добавила: – Как можно жить в доме и почти не разговаривать со своей семьёй? Как ты вообще собираешься жить?

СБЕЖАТЬ, НЕ ОГЛЯДЫВАЯСЬ

– Очень просто. – Линда вынула меч и воткнула его в землю, – Пока что бой на мечах востребован, стану меченосцем, как дядя Бен, что научил меня. Ходишь себе по свету, иногда работаешь, да это даже не работа, мечта, учить чужого ребёнка.

– Только ты не дядя Бен, – заметила Элен, вытаскивая меч из земли, её это далось с трудом, Линда всё же была сильнее, да и ходила с этим мечом дольше. – Ты у нас первая красавица на деревне, не обижайся Лин, но это правда. – Линда убрала меч в ножны, но как только услышала слова подруги, пару раз вдохнула, выдохнула и спокойно на вид ответила:

– Помнишь, я начала говорит про колдуна, так вот, этот колдун, вырезал больше половины населения, мы ещё были совсем детьми. Потом вдруг куда-то испарился, все правители искали его, чтобы отомстить, но он и его воины как сквозь землю провалились. Сейчас этот колдун объявился вновь и движется сюда с запада. Говорят, что все города и деревни на его пути вспыхивают и горят адским пламенем, которое не успокаивается, пока не остаются лишь руины. Если колдун проник сюда, значит, может и уйти обратно, в тот мир, из которого он вернулся! – Она мечтательно задрала глаза к небу и произнесла медленно-медленно: – А там не будет ни этой проклятой дури, ни этого вечного пучка взглядов на моём затылке, а иногда и не только, ничего, что есть здесь, представляешь!?

– И как же ты собираешься попасть туда? – Элен, уже насторожилась, она уже начала думать, что у её подруги едет крыша.

– Колдун откроет портал, и я заскочу за ним, – как бы между делом доложила Линда, потом вгляделась в горизонт и улыбнулась.

– А ты в курсе, что колдуна пытались одолеть многие, с мечами, топорами, луками, все почти мертвы. Ты что, думаешь, что только ты такая у нас особенная, колдуна тебе не убить, и я не думаю, что он обрадуется, когда увидит, что кто-то проскочил за ним. – Элен чуть не сорвалась на крик, потому что видела, Линда не врёт, она действительно хочет навсегда отсюда уйти, нет, даже не уйти, исчезнуть.

– То есть предлагаешь дождаться тридцати двух и выйти за какого-нибудь жирного правителя из соседнего уезда? Я просто по папиному лицу вижу, что он так и ждёт этого момента, ждать-то недолго уже, мне уже тридцать, значит два года, пролетят, как ветер. Такая жизнь не по мне.

– А ты не пробовала устроиться на работу? – не теряла надежду Элен.

– Да, пришлось даже уйти в соседний уезд, но меня нигде не берут, говорят, что работать такой как мне не положено. Я лучше погибну в бою против колдуна, чем останусь здесь в этом прогнившем насквозь месте и тебе тоже советую.

Пока она говорила это, точка на горизонте росла и приближалась. И вот уже видно Джека, скачущего на коне во весь опор. Ничто не отличало в этом человеке богача, обычная серая рубашка, на ней кожаная жилетка, сапоги со шпорами и простенькие джинсы, всё указывало на средний класс. Револьвер был в то время уже почти в каждом доме, так что он его тоже не выделял.

– Привет Линда, ты не заблудилась? – наиграно сказал он, заставляя коня, подстроится под темп ходьбы сестры. – Элен, рад вас видеть, – с этими словами он демонстративно снял дырявую шляпу, махнул ей, а потом снова нацепил на голову.

– Я могу сама определить, куда мне идти, – сдержано ответила ему сестра, не переставая шагать. Лицо Джека вдруг стало серьёзным, и он сказал:

– Прости, но дело серьезное, отец созвал всех охранников и рабочих плантации, после того, как я рассказал ему про то, что видел в пустыне.

– И что же ты там такого интересного увидел? – издевательским тоном спросила сестра.

– Человека в чёрной мантии, – отчеканил Джек, и Линда встала, как вкопанная.

– А вот про него, я бы очень хотела услышать, – она даже улыбнулась. – Твой титанический конь ведь выдержит троих, да братишка? Давай подкинем Элен, и домой, просто уже поздно.

– Да я сама дойду, – возразила Элен.

– Да ты только глянь на этого мутанта. – И Линда погладила огромного, сильного коня по голове. – Ему, по-моему, вообще всё равно, Джек как-то выпил с друзьями, и они оседлали его вчетвером или впятером, не помню уже. Я завтра тебе всё расскажу.

Элен, наконец, согласилась, вспрыгнула на коня за Линдой, Джек что-то свистнул и конь рванул с места, словно бешеный, он давно понимал хозяина с полуслова, даже без слов. Элен жила около восточной границы уезда, но она была недалеко и уже через десять минут они распрощались, а конь мутант повернул назад.

– А что конкретно ты видел? – спросила сестра у Джека, который сидя на коне, был похож на какого-то злодея с дикого запада. Его глаза с абсолютно чёрными радужками двигались невероятно живо, бегали по горизонту или бывало по человеку, словно ища в нём какой-то подвох или изъян. Сама Линда уже к этому взгляду брата привыкла и её он даже не трогал, а вот первого встречного могло передёрнуть, когда этакий детина, с тёмно-рыжей шевелюрой начинал его с интересом осматривать.

Джек посмотрел вбок, но потом снова уставился вперёд, ему надо было следить за дорогой:

– Давай я скажу тебе, если тебя не было во вчерашнем случае с разбойниками. – Как-то неуверенно протянул он – Я прибыл туда уже вместе со следователями, просто было интересно посмотреть, бармен говорил, что они вышли прямо за тобой и уже в километре обнаружили три тела…

– Да, я была там, – лицо Линды помрачнело. – А если тебе надо конкретно, то тогда скажу, они начали ко мне лезть уже в баре, понятно зачем, этого бармен тебе не сказал? Я оттуда ушла просто, чтобы там никого случайно не задеть. Да, я отрубила одному голову, другому ножом досталось, третий успел выхватить этот револьвер, повезло, что у него руки тряслись, и он не попал, я отрубила ему руку, а потом этим же револьвером и грохнула.

– Ты не могла скакать быстрее? – спросил Джек, приказывая своему коню чуть сбавить темп.

– Я только приехала, Джек, устала, меня никто на работу не брал! – голос Линды почти перешёл в негодующий крик. – Нашу фирменную хрень я не курю, и да, я тогда хотела напиться, признаю, грешна, но только подошла к стойке, как эти… Я надеюсь, ты понимаешь, что такие люде не должны жить на свете! – Она вздохнула вспоминая тот момент, когда поняла намеренья разбойников. – Там было два варианта либо ты бы увидел мой труп, ну разумеется они бы не упустили возможность, ведь они за этим поехали… И второй вариант, эти идиоты не поняли, с кем связались и теперь лежат где-то глубоко, глубоко, – и она сделала жест изображающий могилу. Джек снова погнал своего огромного коня в полную силу.

– Тебя не изменить, Лин, – печально и как констатация факта сказал Джек. Он чувствовал, что Линда хочет узнать про колдуна в чёрной мантии, что ей больше в тот момент ничего не было важно, и он произнёс: – Ничего особенного, человек в чёрной мантии, вроде бы на нём были бурдюки с водой, револьвер тоже есть, но какой-то новой неизвестной модели, он меня тоже заметил, но не ускорился и не замедлил шаг. Судя по нему, издали, он явно меньше тех троих разбойников, среднего телосложения, со светлыми вьющимися волосами. Он будет у нас через день, может меньше, с учётом отдыха и сна.

– Через день!? – Линда улыбнулась, обняла брата за талию сзади, а потом поцеловала его в затылок, – Братец, ты ведь научишь меня стрелять из волшебной штуковины за этот день?

– Лин, ты совсем спятила? – оторопел Джек. – Решила убить колдуна? Говорят, что некоторые из них такие умельцы, что могут проникнуть в разум человека, даже не прикасаясь к нему, или свернуть шею, смотря в глаза. Нет, конечно, я научу тебя, однако не думай стрелять в колдуна, даже близко к нему не подходи, там, как ты говоришь только два варианта, либо оба живы, либо колдун перешагнёт через твой труп и пойдёт дальше.

– С чего ты решил, что я собираюсь его убить? – Линда просто расцвела, и даже не обратила внимания на то, что брат хочет её отговорить, – Колдун уходил в другой мир, значит, он сделает это снова. А я просто пристроюсь за ним, и когда он откроет портал, запрыгну в него, всё просто.

– Одумайся! – Джек даже отнял руку от головы коня, что бы покрутить пальцем у виска. – Предположим, колдун тебя не убьёт, а пойдёт дальше и оставит в покое, что ты будешь делать там?

– Это я уже решу на месте, но самое главное то, что там я не буду отличаться от всех, кстати, да, устроюсь на работу и мне не придётся выходить тут замуж, нет, я выйду когда-нибудь, но за того, кого сама выберу. – После этих слов Джек покачал головой и не ответил. Они уже были на горе, которая возвышалась перед домом, вернее домом и плантациями. Сам дом был похож на огромный квадрат с круглым садом в середине, в нём было несколько входов, около каждого стоял охранник. Цвет тут преобладал бежевый или белый. Что Линду всегда бесило, так это размер здания, ей хотелось, чтобы дом стал немного поменьше, буквально раз в пять, менее ярким и внушительным, чтобы глаза не резал.

На втором этаже имелся огромный, роскошный балкон, вернее даже терраса с двумя пальмами, которые специально проращивали с первого этажа, прорубая потолок, пальмы эти были долгожителями, вырастали лет за пять, а жили потом около трёхсот, но надо было создавать для них надлежащие условия. Линда не была здесь уже два дня, она снимала комнату в трактире на то время, пока добывала информацию о колдуне.

– Дом, милый дом, – выдохнул Джек, осматривая дом и плантации свысока, а потом направил своего скакуна прямо вниз по склону. Вокруг дома была стена, толщиной в два метра и высотой в четыре, охранник поздоровался с ними, открыл ворота, и конь со своими седоками зашёл внутрь. Линда спрыгнула на землю, как бывалый всадник и тут же попала в объятья матери. Хотя мать Линды и жила в такой роскоши, в основном следила за домом сама, поэтому была добра и трудолюбива и конечно всегда переживала за своих детей, которые дни напролёт пропадали где-то на просторах уезда.