Ключи от мира. Серия «Путешественники по временам и измерениям». Книга третья

– К сожалению, здесь мы уже ничем не поможем. Медицина и магия в данном случае бессильны. Сколько отравленных крошек он успел съесть, прежде чем упал без сознания?

– Я не знаю, обычно мы, лесачи, не следим друг за другом во время еды. Тем более, что Клава никогда нас не обижает и старается накормить досыта.

– Уж не бабушку Клаву, добрую волшебницу из 75 квартиры, ты имеешь в виду? – уточнил пелин.

– Она самая. Та, которая дня не может прожить без выпечки плюшек и пирожков. Накормит так, что потом ноги еле передвигаешь. Ума не приложу, что с ней могло произойти? Сколько лет столовались в её квартире, всё было в порядке.

– Значит, действительно переметнулась, – вслух озвучил свои мысли Гунтас.

– Что значит «переметнулась»? – не понял Серёжка.

– Вместо волшебницы стала колдуньей и поддалась влиянию тёмных сил, – пояснил пелин. – Вот только не пойму, на чём они смогли подловить старуху и сманить в «чёрный лагерь»?

– А чего гадать, давайте у неё самой и выясним? – предложил Колька. – Благо далеко ходить не надо, живём в одном доме.

– Твоя правда, – согласился Гунтас. – родственника Эрлока мы всё равно уже не вернём, но предотвратить очередные жертвы можем постараться.

Пелин и ребята без промедления направились к квартире, в которой жила баба Клава.

Опечаленный Эрлок остался на кухне рядом с телом двоюродного дяди.

– Ну что, Фурис, вот и отбегались твои шесть ножек. Вот и насытился ты по самые кончики усов. Упокой тебя земля с хлебными крошками.

– Эй, ребята! – позвал он носильщиков. – Забирайте дядю, надо его спрятать куда подальше, чтобы поганые пауки не нашли и не устроили «пир на костях».

– Не переживай, Эрлок, – успокоил его один из здоровяков. – Спустим прямиком в канализацию, туда мерзавцы не сунутся – боятся воды.

– Вот и хорошо, вот и ладненько. Эх, нелегка наша доля лесача: если тапочкой не раздавят, так гадостью какой отравят.

И траурная процессия медленно направилась к вентиляционной решётке.

Тем временем возбужденные путешественники спустились на этаж, где проживала волшебница Клава, и принялись что есть мочи тарабанить в дверь.

– Иду-иду! – послышались вскоре шаркающие шаги. – Вы чего так стучите – дверь мне сломаете, окаянные! – И на пороге возникла старушка, весь вид которой свидетельствовал о том, что она устала или приболела.

– Вы что, решили до инфаркта меня довести? – недоуменно уставилась она на путешественников.

– Лучше мы тебя, чем ты нас отравишь, старая, – без лишних прелюдий начал Гунтас. – А ну признавайся, кто снабдил тебя ядом и велел отравить Сервоета Младшего?

– Что вы, господин пелин, бог с Вами, – испуганно затараторила старушка, отмахиваясь. – Я сроду зла никому не делала. А если и использовала для своих заклинаний энергию других людей, то потом им и возвращала её вместе с выпечкой. Ребята могут подтвердить мои слова. Вот, смотрите…

Старушка трясущимися от страха руками достала из кармана передника маленький блокнот:

– Здесь всё в записано в точности и аккуратности. Когда, где и у кого энергию я забрала и кому её назад вернула вместе с пирожками. Всё точно, как в аптеке.

– Прямо «магическая бухгалтерия», – усмехнулся пелин, разглядывая каракули пожилой женщины. – Если не ты нас травила, тогда кто мог подсыпать яд в твою стряпню?

– Никто, совсем никто, я ведь одна живу и посторонних в квартиру стараюсь без нужды не пускать. Ну, был месяц тому назад местный сантехник, засорившуюся трубу на кухне прочищал, и больше никого. Но я его проверила – обычный лысак, любит выпить да погулять, а в остальном совершенно безобидный.

– Что-то ты нам не договариваешь… А ну веди на кухню, посмотрим, в каких условиях ты свои вкусности готовишь, – скомандовал Гунтас и, не дожидаясь приглашения, прошёл вглубь помещения. Ребята засеменили за ним.

Квартира бабы Клавы была под стать хозяйке – чистая, уютная и невероятно тёплая. Мебель, подобранная со вкусом, ковры ручной работы, вычищенные до шерстяного блеска, обои без малейшего пятнышка и сногсшибательный аромат свежей выпечки, заставляющий даже сытого человека сглатывать слюну.

На кухне также царил совершенный порядок: ровные ряды баночек со специями, чистая скатерть на столе без малейших крошек и пятен, подносы с аккуратно разложенными свежеиспечёнными пирожками и тазик с тестом для новой выпечки.

– А это что такое? – воскликнул пелин и направился к окну, возле которого стоял посох, отнятый накануне ребятами у колдуна Дмитрия Сергеевича. Приблизился к плохо отёсанной палке и достал карманный магометр. Сверился с показаниями и в крайнем возбуждении обратился к бабе Клаве:

– Вот как, значит, старая, решила Совет времён и измерений вокруг пальца обвести? Думаешь, у нас там одни дураки и недотёпы собрались? А ну, живо признавайся, откуда у тебя эта гадость? – и он ткнул маленькой ручкой в посох, не решаясь к нему притронуться.

– Погоди, Гунтас, – вмешался Серёжка. – Эту палку мы бабе Клаве подарили.

– Ещё лучше! – всплеснул руками пелин. – А вы откуда притащили эту тёмную сущность?

– Если бы приезжал почаще, то знал бы, что вчера во дворе на нас напал колдун Дмитрий Сергеевич. Ничего страшного он не сделал, наоборот, это мы его так напугали, что он убежал, аж пятки сверкали, даже посох свой позабыл. А использовал он его потому, что кто-то разлил на пол масло возле его квартиры. Сергеич поскользнулся и потянул связки на ноге. Поэтому ему и нужна эта палка, для опоры.

– Он сам вам это рассказал?

– Ну да, – подтвердил Колька. – И не думаю, что соврал, поскольку был крайне напуган нашим рассказом про гиппоокуса.

– Мне кто-нибудь объяснит, что здесь вообще происходит? – «проснулся» Валерка. – Таких тайн нагородили, что я чувствую себя неразумным младенцем, которого кормят через соску и стараются ничего не рассказывать, чтобы я не обкакался от страха.

Глава 10. Загадочная девочка

– Точно, Валерки ведь с нами не было, и он не в курсе происходящего, – воскликнул Серёжка. И ребята вкратце пересказали другу забавную историю с колдуном.

– Я же говорил, что Нелли клёвая! – обрадовался мальчик. – Нам бы такого гиппоокуса с собой везде таскать, тогда мы стали бы королями любого измерения.

– Получается, что поганый посох изначально был у Дмитрия Сергеевича? – задумчиво произнёс Гунтас, с интересом слушая о приключениях Серёжки и Кольки. – Кто же это ему вручил столь сильный магический предмет, да ещё заряженный тёмной энергией?

– Так вот оно в чём дело, – заохала баба Клава и устало опустилась на табурет. – А я в толк взять не могу, чего это мне со вчерашнего вечера нездоровится? И спину ломит, и ноги сводит, и голова гудит, словно в ней рой пчёл поселился. Думала, что простыла, хотя на улице жарища.

И, главное дело, набираю энергию у других людей и думаю: «Ну, сейчас напеку разных вкусностей!» А когда дохожу до плиты, понимаю, что энергии вообще не осталось. Улетучивается, зараза такая, словно в животе «форточку открыли». Теперь понятно, кто её из меня тянул с космической скоростью.

– Палка не только тебе вредила, но и заражала губительной тёмной энергией всё вокруг, в том числе и твои пирожки. Вот Васька с дядей Эрлока и попались на удочку тафаргов.

– Ой, Васенька! – всплеснула руками Клавдия. – Да вы что, неужели и на котика моего любимого потрава нашла?

– Не переживайте, бабушка, Гунтас спас Ваську, – успокоил её Серёжка. – А вот таракану мы уже помочь не смогли, к сожалению.

– Да, жалко букаху, – огорчилась баба Клава. – Хорошие они, эти шестиногие, покладистые. Крошки с пола собирали почище любого пылесоса. А ещё по праздникам я им специальные малюсенькие печёнки пекла, не больше спичечной головки. Очень тараканы их уважали и всегда меня благодарили.

– Ладно, Клавдия, ты с ними потом объяснишься, – перебил её пелин. – А сейчас я очень хочу выяснить, откуда этот старый алкоголик раздобыл посох. А ну, все за мной! – скомандовал он и направился к выходу.

– Подождите, я плиту выключу, прокричала старушка вслед стремительно удаляющимся путешественникам. – Главное, чтобы господин Гунтас не порешил негодяя на месте, только бы сдержался! Ох и кашу мы заварили, – причитала она, вприпрыжку спускаясь по лестнице и пытаясь догнать ребят.

– Где он живет – кажется, через два подъезда от вашего? – спросил Серёжку не на шутку рассерженный Гунтас, когда они оказались на улице.

В прозрачном светло-синем небе светило яркое, уже по-летнему тёплое солнце. Во дворе было полно взрослых и детей, выгуливающих свои организмы после трудового дня. Одним словом, время и место для магической битвы было совсем неподходящее.

Ребята топтались рядом с маленьким транспортным работником, сбитые с толку, и не понимали, что делать дальше.

– Только бы он не начал молниями кидаться и превращать врагов в крыс и улиток, – озабоченно заметил Колька. – Как мы потом соседям в глаза смотреть будем? Точно придётся переезжать в другой конец Москвы и школу менять.

– Не дрейфь, дружище, – хорохорился Валерка. – Что мы, раньше не воевали со всякой нечистью? Вспомни мудрого космогрифуса.

– Ну, ты сказал! – не согласился Серёжка. – То было в Пятиречье. Там этим «добром» никого не удивишь, маг на колдуне сидит и волшебником погоняет. Тем более, что за всеми косяками приглядывала твоя зазноба Нелли. Она никому спуску не давала. А здесь простой двор обычного города с типовыми домами. Люди, маленькие дети, вон машины кругом понаставлены.

Ты, к примеру, знаешь, сколько тот зелёный джип стоит? – и мальчик указал рукой в сторону нового большого внедорожника, припаркованного рядом с подъездом Дмитрия Сергеевича. – Да если колдун вздумает сопротивляться и сожжёт его, мы потом полжизни не расплатимся с хозяином.

– Значит, так, – прервал раздумья ребят Гунтас. – Сейчас вы идёте и под окнами Сергеича начинаете громко кричать, чтобы он вышел во двор. Дескать, дело срочное, разговор важный. А мы с Клавой в это время спрячемся вон в том большом деревянном теремке. Как упыря выманите, сразу уходите с детской площадки, мы дальше сами. Ты всё поняла? – вопросительно уставился он на подошедшую старушку.

– Поняла, поняла, только погоди чуток. Так за вами бежала, чуть сердце из груди не выскочило, – ответила Клава, тяжело дыша и обмахивая лицо снятым с головы платком.

– Некогда ждать, руку давай, – и Гунтас бесцеремонно схватил женщину.

– Ух ты! – восхитилась мгновенно порозовевшая и приободрённая волшебница. – Так быстро мне ещё никто «батарейки» не заряжал. Такое ощущение, словно искупалась в озере энергии. Кажись, теперь могу выпекать неделю без остановки. Спасибо тебе, милок, давно я себя так хорошо не чувствовала.

Ребята в недоумении переглянулись.

– Это что же получается? – намеренно растягивая слова, заметил Валерка, – Выходит, что всё это время рядом с нами находился дармовой источник бесконечной энергии? И при этом мы были вынуждены терпеть лишения и невзгоды, которые ты, Гунтас, мог облегчить одним прикосновением.

– Запомните, ребята, ничего в этом мире, как и в остальных известных измерениях, не бывает задаром. За всё, рано или поздно, приходится расплачиваться. А энергией я с вами не делился потому, что такого критического случая ещё не было и, надеюсь, не будет. Хватит разговоров: идите колдуна зовите, пока не стемнело.

Серёжка, Колька и Валерка послушно побрели в сторону жилища Сергеича. А Гунтас с бабой Клавой быстренько пересекли дорогу, потом широкий зелёный газон, вошли на детскую площадку и забрались в разноцветный деревянный теремок.

– Не очень-то здесь удобно, – стараясь примоститься на узкой деревянной скамеечке, проворчала старушка.

– Потерпим… Надеюсь, мальчишкам удастся быстро выманить змею из норы, – ответил Гунтас, компактные размеры которого позволили ему разместиться с куда большим комфортом.

– Дмитрий Сергеевич, эй, Дмитрий Сергеевич! – в три горла заголосили друзья под самыми окнами.

– Чего разорались? – в форточке показалось заспанное небритое лицо колдуна. – А, это вы… – присмотревшись внимательнее подслеповатыми глазами, уже приветливее продолжил мужчина.

– Да, мы, – взял на себя роль парламентёра Серёжка. – Нам срочно надо, чтобы вы спустились во двор.

– Кому это – нам? Вы что, родителям пожаловались на меня? Я же сказал, что конфликт полностью исчерпан. Ещё раз приношу свои глубочайшие извинения.

И Сергеич уже собрался закрывать окно и идти спать дальше.

– Погодите, у нас остался Ваш посох, помните? Вы его забыли, когда убегали от нас, – нашёлся Колька.

– И что? Оставьте эту деревяшку у себя: она мне без надобности, нога уже почти не болит, – с деланным равнодушием ответил колдун, при этом не сводя немигающих глаз с ребят.

– Ну, как знаете. Мне её родители в дом оставить не разрешили, поэтому я бросил палку на детской площадке. Если вам надо, забирайте. Пойдёмте, пацаны, не будем время терять! – Серёжка развернулся и направился к своему подъезду. Колька и Валерка, раскусившие хитрость друга, устремились следом.

Ребята дошли до крыльца с крышей, по форме похожей на взлетную полосу на авианосце, и спрятались за тонкими бетонными стенками.

Расчёт Серёжки оказался верным. Не прошло и пяти минут, как железная дверь распахнулась и из дома резво выскочил Дмитрий Сергеевич в одной майке, заправленной в чёрные тренировочные штаны с вытянутыми коленками, и резиновых шлёпанцах на босые ноги. Он стал озираться по сторонам, словно загнанный зверь. Но, удостоверившись, что мальчуганы ушли, а более никого знакомых во дворе нет, успокоился и, слегка прихрамывая, направился в сторону игровой площадки.

– Ну что там – они его уже сцапали? Началась битва? – суетился Валерка, пытаясь выглянуть из-за спины Серёжки.

– Погоди ты! – осадил его Николай. – Когда понадобимся, нам подадут знак или вообще приведут колдуна прямо сюда. Не забывай, что там мудрый пелин и опытная волшебница.

– Надеюсь, ты прав, – слегка повернув голову, прошептал Серёжка. – Что-то никого не видно у теремка, хорошо же они там спрятались.

В это время Дмитрий Сергеевич дошёл до игрушечного городка и принялся обходить его, делая вид, что ищет какую-то забытую безделицу.

– Холодно, совсем холодно! – не выходя из домика, подал голос Гунтас, когда разочарованный колдун, не найдя посоха, направился в обратный путь.

– Кто здесь? – в замешательстве дёрнулся мужчина и от страха слегка присел.

– Это тебе знать необязательно! – продолжая сохранять завесу таинственности, как можно более низким голосом ответил пелин. – Я так понимаю, что лекции мудрых наставников в Академии магов прошли мимо твоих ушей?

– Я… я не понимаю, что вы имеете в виду, – присел Сергеич на детскую скамеечку, совсем уже не в силах стоять на дрожащих ногах.

– Если не ошибаюсь, с самого первого занятия вам – колдунам и волшебникам – было строго-настрого предписано никогда и ни при каких обстоятельствах не вступать в контакт с носителями чёрной энергии, так?

– Совершенно верно, господин… не знаю, как вас по батюшке, – утирая со лба обильно стекающий пот, согласился Дмитрий Сергеевич. – Что было велено, то и делал. Я хоть и колдун, но не сумасшедший какой – мне жизнь ещё дорога. Может, вы перепутали чего? Это вон Клава, стервоза, вечно порчу на всех наводит, пирожками народ травит направо и налево. Может, она спуталась с тем, с кем не следовало?

От таких обидных слов старушка чуть не выпрыгнула из теремка прямо на голову обидчику. Но сильная рука пелина остановила порыв праведного гнева.

Указательный палец другой руки он поднёс к губам, ясно давая понять, что пока Клаве следует хранить молчание.

– А не с кого уже спрашивать, Дмитрий Сергеевич. Нет больше твоей соперницы. Клавдии Семёновны, кажется? – с грустью в голосе продолжал свой спектакль Гунтас.

– Как так? – встрепенулся колдун. – Вот так новость. Не знаю даже, что мне делать: огорчиться или пойти напиться с радости? А что с ней произошло – на той неделе вроде виделись?

– Ничего особенного. Ты вчерась, кажется, посох свой обронил? А она его, стало быть, нашла и решила домой отнести. Да только не дошла до квартиры. Ровно пять минут палку в руках подержала – и всё, упала без чувств и без капельки энергии. Всю её деревяха и забрала подчистую.

После таких откровений на Сергеича стало страшно смотреть. Он весь съёжился, лицо осунулось, слегка трясущиеся до этого момента ноги стали непроизвольно дёргаться, капельки пота превратились в солёные ручейки.

– Не может быть, я же сам эту дубину целых два дня везде с собой таскал. Но жив и более-менее здоров, если не считать гудящей головы после вчерашнего застолья.

– По всей видимости, ты оказался покрепче соседки. А может быть, твои колдовские практики более успешны, чем у волшебницы Клавдии.

От такой неприкрытой лести Сергеич улыбнулся и даже на мгновение унял дрожь в ногах.

– Но в любом случае, – не дал ему насладиться похвалой Гунтас, – поскольку посох погубил живое существо, все, кто имел с ним контакт, подлежат немедленному уничтожению, дабы «чёрная зараза» не перекинулась дальше.

– Какая зараза, вы что, помилуйте! – мужчина вскочил и воздел руки. Очевидно, он думал, что это небеса ведут с ним беседу. – Я со вчерашнего дня эту палку неотесанную и не видел. Как во дворе оставил, так и всё, а потом целых пять раз руки вымыл. И изнутри организм спиртом продезинфицировал. Не надо меня убивать, пожалуйста! Я жить хочу, могу даже колдовством перестать заниматься, только пощадите!

– Это непростой вопрос. Не зная, откуда и как посох попал к тебе, мы не сможем оценить степень опасности для остальных существ измерения.

– А я расскажу, всё расскажу как на исповеди, – затараторил колдун, обрадовавшись внезапному шансу.

– Значит, так, погодите чуток, – Сергеич уже спокойно присел на скамейку, с силой потёр виски пальцами, а потом нажал на глазные яблоки и подержал несколько секунд. По всей видимости, эти нехитрые физические упражнения должны были вернуть колдуну частицы памяти.

– Четыре дня тому назад, нет, наверное, три, не более того. Да, точно, вспомнил. Ко мне ещё в тот день Васька с Парфенычем заходили, и мы дегустировали новую клюквенную наливку, которую привезла Васькина тёща из Воронежа.

– Давай ближе к делу! – с напором пробасил Гунтас.

– Да-да. Я, значит, с утра пошёл в магазин, чтобы приготовиться к приходу дорогих гостей. Иду и вижу, как у подземного перехода, ведущего к станции метро, прямо на асфальте сидит нищий и клянчит у прохожих мелочь. Ну, думаю, сейчас взбодрюсь! И направился прямиком к нему.

– Что значит взбодрюсь?

– Ну, как же, господин хороший, я же колдун, повелитель тёмных сил, если по-простому. Этот дар мне от бабки достался. Уж и знатная она целительница была, всех на деревне врачевала: и людей, и зверей, и духов поганых из домов выгоняла. И даже порчу с урожая снимала.

– Дурак ты, Дмитрий Сергеевич! Твоя бабушка, упокой земля её сущность, была доброй светлой волшебницей. И дела творила полезные и радостные для других. А ты, поганец такой, решил на тёмную сторону податься, колдуном заделался.

– Это не мой выбор – так решили высшие силы! – важно поднял голову мужчина. – А поскольку я колдун, то мне нужна постоянная подпитка энергией. А у кого же её еще отнимать, как ни у слабых и больных, вроде того нищего, например.

– Значит, ты не просто тёмный, ты ещё и трусливый, – не удержалась Клава, тем самым сильно напугав колдуна, услышавшего ещё один незнакомый голос.

– Лучше быть живым трусом, чем мёртвым героем. Я как-то попробовал испытать свои чары на собаке: огромная такая, мясистая, энергия из неё так и лучилась во все стороны. Так эта сволочь чуть мне руку не откусила. Нет уж, лучше я как воробушек: по зёрнышку, по зёрнышку – зато здоровее буду.

– И что случилось с тобой там, у перехода?

– Пристроился я, значит, в нескольких метрах от этого бродяги и начал из него потихоньку энергию тянуть. И так ладненько всё получалось. Мужик сидит, спиной о каменный пандус опёрся, веки чуть опущены, получается, как бы дремлет. Стало быть, упадок сил от моего воздействия не сразу почувствует, если вообще поймёт в чём дело.

Это со стоящими, а особенно идущими, знаете ли, трудно работать. У них или одышка случается, или ноги дрожать начинают, голова кружится. Люди нервничают, звонят куда-то, думают много. В таких условиях отбор энергии необходимо прекратить, поскольку грязная она идёт – вместе со страхами, переживаниями.

И вот минуты через три чувствую, что кто-то мне по спине слегка постукивает. Оборачиваюсь и вижу незнакомую девочку, лет двенадцати-тринадцати, не больше. Смешная такая, в тёмно-синем сарафанчике, чёрных туфельках и с большими красными бантами на голове.

На меня смотрит и улыбается во весь рот. А в руке палку деревянную держит, толстую и плохо оструганную. Я ещё подумал, зачем такой малютке эту ерундовину с собой таскать?

– Чего тебе надо? – спрашиваю, не прекращая «утреннюю трапезу».

– Вы, дяденька, кажется, палочку обронили. А нас в школе учат помогать пожилым людям. Вот я её подняла и вам сюда принесла.

– Ты что, малявка, никакой палки я не терял. Ты, наверное, ошиблась, перепутала меня с кем-то другим. И вообще, иди отсюда к родителям и не приставай к незнакомым людям, пока беды не вышло.

Девчушка и глазом не повела. Вы, говорит, дяденька, не спорьте, а просто возьмите посох в руки и сразу поймёте, что он ваш и ничей другой. – И так настырно раз – и мне в правую ладонь его сунула.

От такой наглости я даже слегка оторопел, а потом вообще обалдел и потерял ощущение реальности. Как только палка попала ко мне в руки, чужая энергия, которая до тех пор текла тоненькой струйкой, обрушилась бурным потоком. Обычно на её отъём у меня до получаса уходит, а тут за какую-то минуту чувствую, что полон до краёв.

Ну, думаю, чудеса! Хотел девчонку спросить – смотрю, а той уже и след простыл. Видать, сбежала, пока я отвлёкся. А мне и лучше, не надо благодарить за прекрасный подарок и притворяться хорошим.

Забрал я чудо-палку и домой принёс. А вчера во дворе случайно обронил, когда… когда двое маленьких мерзавцев хотели на меня гиппоокуса натравить. Вы уж, пожалуйста, разберитесь там у себя с этими наглецами. В конце концов, есть же строжайший запрет Совета времён и измерений на использование любой магии в нашем измерении.

– А с чего ты решил, что мы из Совета? – злобно спросил Гунтас. – Может, мы прямиком из «чёрной дыры» вылезли. И сейчас заберём твою душу, которую ты продал в обмен на этот дурацкий кусок древесины?

– Во я попал! – совсем сник Сергеич, обнял голову руками, склонился к коленям и принялся покачиваться, тихонько постанывая: – Не нужен мне ваш посох, забирайте его обратно, только оставьте меня в покое. Дайте пожить ещё хоть лет десять: я слишком молод, чтобы умирать.

– Что с ним будем делать? – спросил пелин у бабы Клавы.

– А что ты с ним сделаешь? Звание колдуна у него не отнимешь, потому что нет такого звания. Вреда особого он никому не причиняет – так, пакостит по мелочам. Чаще водку с дружками хлещет. Но это совсем не повод, чтобы испепелять Сергеича на месте. Отпусти ты его, Гунтастюшка, не будем брать грех на душу. А уж мы с ребятками за ним присмотрим, чтобы он себя смирно вёл.

– Будь по-твоему, Клавдия. Хотя не понимаю я вас, волшебников. Он же тебя своим «костылём» чуть не убил. Ещё бы пару дней – и осталась бы от тебя одна иссушенная кожа да пара сухарей на подносе.

– Сама виновата, – отмахнулась старушка. – Нечего в дом гадость всякую тянуть. А уж если взяла, так хоть проверь её – не поганая ли. Давай, отпускай его уже, а то ноги затекли сидеть в этом скворечнике, сил больше нет.

– Твоя правда, и ребята, поди, заждались. Что могли, мы у него узнали, а большего он не вспомнит. И, наклонившись к маленькому окошку, снова забасил:

– Даём тебе, Дмитрий Сергеевич, последний шанс. С этого дня водку ты больше не пьёшь и с соседями не ссоришься. Энергию можешь заимствовать у других лысаков и прочих обитателей измерения только в самых крайних случаях, например, когда заболеешь и будешь чувствовать себя совсем худо.

А теперь уходи отсюда не оглядываясь и не трепись никому о нашем разговоре, иначе превращу в гимнастический турник. И будет об тебя весь двор руки мозолить, да домохозяйки на тебе ковры выбивать станут.

Убитый горем мужчина после слов Гунтаса радостно вскочил на ноги. Сделал жест, что закрывает рот на молнию, и, не переставая лыбиться, в страшном возбуждении убежал домой.

Не успели Гунтас с бабой Клавой, кряхтя и охая, вылезти из теремка, как на площадку уже примчались Серёжка, Колька и Валерка.

– Как хорошо, что вы живы! А мы, когда увидели, что Сергеич побежал к себе домой, подумали, что он вас тут кокнул, – такой был радостный, – первым выпалил Валерка.

– Всё в порядке, – успокоил ребят пелин. – Мы живы и здоровы, как и поганец Дмитрий Сергеевич. Пришлось повозиться, но зато удалось узнать, как у него оказалась палка, которая чуть не убила Клаву.

– А я, кстати, не поняла, почему эта деревяшка навредила только мне? – спросила старушка.

– Думаю, из-за того, что энергетическая составляющая колдунов гораздо ближе к «чёрной стороне», нежели у вас, волшебников. Поэтому мы так часто и встречаем пособников тафаргов именно среди колдунов. Я даже слышал на одном заседании в Коллегии магов, как уважаемый маг, профессор энергетических наук, выдвинул гипотезу о том, что в большинстве изученных измерений, наряду с Советом времён и измерений, трудятся и наши враги – тафарги.

– Не может быть! – хором воскликнули мальчишки.

– А что тут странного? – не поняла Клавдия. – Посмотрите, сколько бед и несчастий происходит в мире каждую минуту. Думаете, сами человеки справились бы с такой сложной задачей, как уничтожение целого измерения? Не тут-то было!

– Клава отчасти права, – подтвердил Гунтас. – Даже официальная лысаковская история гласит, что Хомо сапиенсу, то есть «Человеку разумному», никак не меньше ста тысяч лет отроду. И все эти годы, даже несмотря на мутацию и вирус «Паники», лысакам удавалось существовать, не грозя благополучию измерения.

Но всего за последние 3-5 тысяч лет эволюции вы добежали до «обрыва мира», за которым мрак, пустота и полная неизвестность. А уж если брать 19-20 века, то здесь вообще складывается впечатление, что на тронах многих государств воцарились тафарги и их представители.

– Ты нас об этом не спрашивай, – попросил Серёжка. – А то вечно у вас, у взрослых, так: сначала делаете, что хотите, а потом в случае неудач во всем нас, детей, обвиняете.

– Точно! – встал на сторону друга Валерка, припомнив недавние обиды, – Вот только позавчера мама с папой решали, в какой лагерь меня отправить на лето. Спорили, спорили, потом переругались в пух и прах. Я хотел это остановить, чтобы они не расстраивались, и сказал, что мне всё равно куда ехать. А они ответили, что потому и ругались, что я такой дурак, которому на всё наплевать, и что из меня вырастет, одному богу известно.

– Ладно, ребята, что-то мы заболтались, темнеть уже начинает, – поёжился от прохлады наступившего вечера Гунтас. – Пойдёмте-ка домой, к Сергею, а ты, Клавдия, иди отоспись хорошенько после всех переживаний.

– И то верно, что-то я подустала, – ответила старушка и направилась в сторону своего подъезда.

Отойдя шагов двадцать, она внезапно обернулась и крикнула:

– А с посохом что делать? Сжечь или просто на помойку выкинуть?

– Об этом не беспокойся, его уже забрали. Информацию о «чёрной вещице» я направил в Совет, как только просканировал посох. Думаю, что лучшие маги уже изучают его, пока мы тут пугали Дмитрия Сергеевича.

– Здорово продумано! – с восхищением заметил Колька. – Скажи, Гунтас, а у вас работают только маги, пелины и пацараи? Или обычные существа тоже могут быть полезны в борьбе с чёрными силами? Я уже несколько месяцев думаю о том, какие науки изучать, чтобы в будущем сотрудничать с Советом. Понимаю, что стать магом – это один шанс из бесконечности, поэтому на него не рассчитываю. А вот образованные, начитанные и любознательные, такие как дедушка Сергея, наверняка могут пригодиться в любом мире.

– Не знаю, Николай, куда тебя забросит судьба, но одно могу сказать точно: чем больше будешь знать и уметь, тем тебе будет проще прожить в любом времени любого измерения. Это факт, не раз подтверждённый Сервоетом Лучезарным и другими учёными.

– Хочу вас, ребята, кое о чём попросить, – обратился к мальчикам Гунтас, когда они вошли в квартиру и тихонько, чтобы не привлечь внимания Серёжкиных родителей, направились в детскую комнату.

– Говори громче, теперь нас не услышат, – разрешил Серёжка, плотно закрывая дверь за вошедшим последним Валеркой.

– Сергеич рассказал, что посох ему подарила некая девочка, судя по возрасту, ваша ровесница. Встретил он её у подземного входа в метрополитен. Вернее, она сама его нашла и сунула палку прямо в руки, колдун и возразить не успел.

– То есть ты предлагаешь нам теперь искать по городу какую-то девчонку с большим дрыном в руках? – догадался Валерка, который уже развалился на Серёжкиной кровати и гладил по голове дремлющего кота.

– Думаю, что «дрына» у неё уже нет, если, конечно, малютка не держит поблизости магазин «Мерзких магических предметов».

– Как она хоть выглядела? – бросил из-за плеча Колька, рассматривающий в Википедии статью про новый танк.

– К сожалению, никаких особых примет наш дворовый алкоголик вспомнить не смог. Сказал только, что одета она была в тёмно-синий сарафан, на ногах чёрные лакированные туфли, а в волосах ярко-красные банты. И ещё она была очень вежливой.

– Ну и задачку ты нам задал, – почесал затылок Серёжка. – Таких девочек в нашем огромном городе, думаю, не меньше тысячи живёт. Если бы её имя знать, а ещё лучше фамилию, тогда можно было бы в Интернете поискать, по соцсетям полазить. Девчонки очень любят свои фотки «постить», по поводу и без.

– Можно у метро по очереди подежурить. Вдруг она там постоянно ошивается? – предложил Валерка.

– Хорошая идея, тем более скоро каникулы начнутся, свободного времени будет много, – одобрил идею Серёжка.

– К сожалению, времени много не бывает. И чем старше становишься, тем отчётливее это понимаешь, – с грустью заметил пелин, сидя на ковре и что-то разыскивая в заплечной сумке.

– Не переживай, дружище, разыщем мы твою девчонку, тем более, видишь, каким я прозорливым стал! – в очередной раз похвастался Валерка, припомнив недавний разговор с пелином и своё меткое «попадание» про рептусов.

– О, кстати, о твоём всевидящем оке! – спохватился Гунтас, который наконец нашёл в сумке то, что ему требовалось, и теперь рассматривал в ярком свете комнатной люстры тонкую продолговатую бутылочку с сине-зелёной жидкостью и серебристым осадком, который мгновенно превращался в сотни пузырьков, стоило только встряхнуть склянку.