Quotes from the book «Сценарии судьбы Тонечки Морозовой»

…Они ничего не понимают, ни бабка, ни мать! Ничегошеньки!.. Конечно, они совсем старые – матери в этом году стукнуло сорок, рехнуться можно, а бабке вообще никто не знает сколько, может, даже шестьдесят. Но и у старых куриц должны быть какие-то мозги в голове! Настя будет актрисой, она так решила давнымдавно, лет в пятнадцать!

Тонечка предполагала все что угодно – дизайн, картинная галерея

, вон автобус подходит, – он показал подбородком

меховые мокасины. Он закурил и сообщил, что

однажды на пароходе отдыхали, и они, кажется, в Нижнем тоже на пароход сели, а может, я путаю, уже не помню, – заюлила Тонечка. – Их две было, Лены Пантелеевы

нее была зажата упаковка таблеток. Очередь с той стороны волнова

ее часы, еще там, в театральном институте. В виде медальона, висящего на браслете, старинные. А потом они пропали.

полюби приличного человека!.. Забудь ты хоть на некоторое время, сколько он зарабатывает и какая у него машина! Поговори с ним. Полежи с ним. Посмейся с ним. Послушай его. Может быть, тебе именно его и недостает, ты же не знаешь! И не узнаешь, пока не попробуешь!..

.. Тонечка проводила его в номер, рассудив, что красть у них все равно нечего – кошельки у всех по карманам, а мысль о том, что Родион украдет ее брюки, казалась дикой. Она спустилась вниз, прихватив первый том Эренбурга, тут же в холле наткнулась на Настю с Даней, усадила обедать

– Я к ней съезжу, – объявила Тонечка. – Расскажу. – Я уверен, ей уже позвонили. – Да это неважно, Саша. Звонили, не звонили, какая разница!.. Нужно, чтоб все было по-человечески.