Утерянная блажь. Книга 7+8

НАПОМИНАНИЕ. 29.05.2004. суббота

– … я говорю, ты хоть ей сказал, что её ждёт-то?

– — Спросила обеспокоенно женщина.

– Нет, а зачем, пусть сюрприз будет!

– — Заржал Денис.

– Ага, сюрприз… Разрыв сердца у неё будет, а не сюрприз…

– — Мне показалось, она опечалилась.

– Как ты думаешь… Сколько их будет на это раз? Двое или трое?

– — Спросил Денис, а я не поняла, о чём он…

– Он не очень-то любит делиться, думаю, как всегда, двое… С Романовым…

– — Сказала в раздумьях Светлана…

– Да он её изувечит…

– — Как-то сочувственно сказал Ден, но я всё равно не понимала, о чём они…

С вечера пятницы все стали убираться. Подметать, мыть и пылесосить, ужас. Мне было неудобно, поэтому я прибиралась наравне со всеми… Подозревая, что хозяину дома не нравится бардак и он будет весьма не в духе.

Суббота была той точкой невозврата, как говорят, – жизнь была разделена на «до» и «после». Жизнь навсегда стала другой.

Разбудили меня очень рано, около пяти утра. Мне сделали прическу, массаж, и маникюр, и педикюр, и ещё бог знает что. Процедура под названием «глубокое бикини» меня повергла в шок, но после экзекуции я пошла на приём к врачу. Меня ещё никогда так не унижали и зачем? За что? Для кого?

Ирина дала мне в руки прекрасное платье и туфли в тон…, но оделась я в чудесный спортивный костюм Дениса вместо платья, чем повергла всех в шок. Каково же было моё удивление, когда я увидела ЕГО. «Чёрт меня дери!» – мысленно выругалась я. Это был Павел… Хозяином особняка был Павел, боже мой… – я покойница…

Павел Урзин. Иллюстратор: Орехова Н. Ю.

НАПОМИНАНИЕ. 04.07.2004. воскресенье

Не выдержав ожидания, я подбежала к окну и увидела, как Паша общается с ментами. Мне было интересно, вскоре компания пошла в дом, а я заскочила снова в постель, меня трясло.

Наступит ли для меня новый день? Или мне уготовано то раскопанное место за сараем? Я видела, как садовник копал яму, очень смахивающую на могилу… Тогда я решила «забыть» об увиденном, но сейчас у меня зуб на зуб не попадал…

Парни не выглядели добрыми или милыми. Все они были как на подбор – форменные маньяки, загадочно улыбались и переглядывались, косились на меня и вообще выглядели крайне занятно. Мне было интересно за ними наблюдать, но как только я представляла, что они что-то задумали против меня, меня начинало тошнить.

Кухня Павла. Иллюстратор: Синякова Н. И.

Когда закуски были готовы, Павел вытащил из холодильника выпивку, а я подумала: «О—у—у, приплыли!…» Они сейчас напьются, потом отыграются на мне, и, как однажды сказал мне Алексей Патроновский: «На утро проснусь чуть взрослее, чем сегодня». Глядя на Стаса, я подумала: «Весьма не чуть…», – этот меня прибьёт нафиг за прошлые грешки.

* * *

Стас схватил меня за подбородок и стал расстёгивать ремень на брюках… Я сжала зубы, он разозлился и сжал мне подборок. Расстегнув молнию на брюках, он пытался разжать мне рот, но безрезультатно.

Стас меня ударил, и я полетела на пол. Романов был таким накаченным, он очень быстро расправился с моими шортами, ударив меня ещё раз по лицу… Теперь я понимаю, почему Света с Денисом сошлись на том, что он меня покалечит или даже убьёт…

Станислав Александрович резко развёл мне ноги в стороны, устраиваясь удобнее, даже свело немного. Он больно схватился руками за мой таз, подтянул к краю стола, к себе поближе…

Павел вырубил Стаса, а я убежала… Через пару часов Павел позвал меня вниз. Я встала с кровати и уткнулась в будильник – 3:23. Судя по темени, ночь на дворе.

Друг Павла

Романов Станислав Александрович. 08.08.1974 

Иллюстратор: Синякова Н. И.

Главная героиня

Котик Валерия Александровна. 02.05.1986

Иллюстратор: Орехова Н. Ю.

Друг Алексея

Урзин Павел Алексеевич. 15.05.1964

Иллюстратор: Орехова Н. Ю.

Первый интим

– Павел, ты ей объяснишь правила игры? Или всё всю жизнь должен делать только я один… Ещё и страдаю, млять, от этого.

– — Сказал Стас, шикая и морщась, пока вставал с пола.

Кухня Павла. Иллюстратор: Синякова Н. И.

– Инициатива наказуема!

– — Прорычал Павел…

– Что с вами? Что здесь происходит?

– — Наконец-таки выпалила я.

– Что происходит? Я уже рассказывал, где псина зарыта, а вот ты своими куриными мозгами о чём в этом момент думала, ещё разобраться придётся.

– — Пробубнил нервно Романов.

– Ты должна выбрать, с кем сейчас ты переспишь…

– — Начал было мягко Паша, но я его оборвала…

– А можно потом? – Я ещё не готова, совсем… Не могу, не знаю, не понимаю.

– — Начала я вновь путаться.

– Я ничего слышать не желаю.

Романов сказал тебе правду, ты здесь не ради выкупа, а как секс-игрушка. Только я буду решать, когда и к чему ты готова. Я устал от тебя, от прелюдии, хочу зрелищ, наконец. Хочу в конце концов трахнуть свои вложения, а не довольствоваться малым.

– — Жестоко проговорил Павел.

– Но я не могу с ними, пожалуйста. У меня ещё никого не было, никогда…

– — Была я на грани истерики. Егор сидел, низко опустив голову, и качал ею, остальные же жадно на меня глазели.

– Ты не понимаешь русского языка? Я сказал, что через пятнадцать минут тебя трахнут, и меня совершенно не волнуют твои представления об этом.

– — Стал он накручивать мои волосы себе на кулак.

– Но я…

– — Хотела я было уже давить на жалость, а потом подумала – зачем? Всё кончено, он всё равно отдаст меня им…

– Что ты?

– — Повысил Павел голос.

– Паша, пожалуйста, пусть это будешь ты.

– — Упала я на колени к его ногам.

– Ты с ума сошла? Этого не будет!

– — Сказал он, оттолкнув меня.

– Почему?

– — Серьёзно не поняла я отказа.

Мне казалось, он жалеет об отказе, но почему-то как будто вынужден отказать мне в просьбе… Я так много попросила? Или у него на то свои резоны?..

– Я не могу с целкой… Никогда этого не делал после Ирины… Мне и одного раза с ней хватило. Я ещё потом два часа её успокаивал. Нет, и точка… Нет!

– — Поднял он меня на ноги, сжав плечи, и усадил на стул.

– Ну, пожалуйста, я тебя умоляю, я тебя люблю.

– — Сказала я, не поверив своим ушам, вырвалось так уж вырвалось, но не припоминаю, чтобы действительно чувствовала к нему что-то такое.

– Будет очень больно… Я не смогу это сделать легко…

– — Сказал он, опешив немного.

– Тебе, милая, лучше это сделать со мной, хоть поймёшь, что это такое и как это бывает. С Пашкой ничего не поймёшь, это я тебе точно говорю. Ну, когда опыта поднаберёшься, может, и получишь удовольствие.

– — Сказал как-то подозрительно мягко Стас.

– Романов прав… У меня на «ты» всё только с опытными… Причём с довольно конкретным опытом.

– — Всё так же ошалело, со странным блеском в глазах, почесал подбородок Павел.

– Но я же тоже человек и имею право выбора.

– — Сказала я, мямля, оглядывая их.

– Хорошо…, но будет больно. Я, милая, ловлю от этого кайф. Чем больнее, тем интересней.

– — Сдался Павел, качая головой.

– Твоя жизнь…

– — Присвистнул Стас.

– Что мне надо делать?

– — Сидела, я вся сжавшись…

– Для начала расслабься, хоть менее болезненно будет.

– — Сказал Романов, его доброта пугала больше, чем ненависть ко мне.

– Пей!

– — Налил Павел полный стакан 120 мл водки и поставил передо мной.

– Ты уверен, что ей стоит пить…? Кровищи будет при её…

– — Спросил было Стас, но Паша его оборвал.

– Заткнись, тебя никто не спрашивает, Стас…

– — Паша пододвинул ко мне стакан поближе.

– Я не пью, не могу…

– — Отодвинула я от себя стакан.

– Ну тогда я пошёл по делам, а ты, Стас, начинай…

– — Встал со стула Паша, а Стас похабно улыбнулся…

– Я выпью, выпью…

– — Закричала я, наверное, с испугу.

Я взяла стакан в руки, и, зажав нос, сделала глоток. Вкус необычно горький как незнамо что, непонятный, но под настойчивым взглядом Павла я всё же выпила этот стакан.

Мне хотелось побежать и срочно прочиститься, настолько это было противно, но я устояла. Мне до конца не верилось, просто, наверное, не хотела верить в то, что сейчас произойдёт…

Я боялась того, что мне будет больно. Мне очень было страшно, душа как будто бы уже упала в обморок, может, вовсе умерла в ту страшную ночь.

Всё было так откровенно плохо, что я понимала – это конец. Я не могла повернуть назад. Никто не отпустил бы меня просто так – я была загнана в угол. Мне было неловко делать ЭТО при всех, но таковы правила игры, и меня бы никто спрашивать не стал. Правда, всё равно было как-то неуютно.

Не знаю, вроде бы я уже сама решилась на всё это, а тут трушу, как будто мне пять лет. Что со мной? Может, я всё-таки сплю, мамочки… Ведь я уже совсем взрослая, но почему же так страшно?

– Пошла водочка?

– — Спросил заботливо Павел.

– Гадость какая!

– — Ответила я.

– Минут через десять тебе уже так не покажется. Давай приступим, а то потом уже точно ничего не поймёшь. Только ещё стаканчик и поехали.

– — Сказал Паша, проглотив последний кусочек колбаски.

Стас странно почесал затылок, качая головой, он так странно посмотрел на меня, когда я выпила второй по счёту стакан. Тогда я этого не поняла, но он меня просто жалел…

Кухня Павла. Иллюстратор: Синякова Н. И.

– Паша, я готова поехать, но я не знаю, что делать…

– — Растерялась я, вставая с табуретки, меня неслабо качнуло.

– Что, совсем?

– — Переспросил Паша, подхватывая меня под руки, а Стас и Влад заржали в один голос.

– Пах, а чего ты хотел? – Её же, говоришь, мама растила в тепличке.

– — Прокомментировал Станислав, и Пашу перекосило.

– Прости…

– — Мне было стыдно почему-то.

– На кой чёрт тебе одежда? – Раздевайся!

– — Скомандовал Павел.

– Прямо так? Мне делать это при них?

– — Оглядела я мужчин.

– Не зли меня, Лера! Они ничего нового для себя не откроют…

– — Сказал он так, что точно бы разозлился, не будь всё по его.

– Всё снимать?

– — Переспросила я…

– Не, ну если ты считаешь, что я Гудини, то польщён.

– — С двояким выражением лица проговорил хозяин положения.

– Мне так стыдно.

– — Промямлила я и стала медленно раздеваться.

Павел тем временем лёг пока ещё в одежде на кровать, на всё той же кухне стояла кровать… Я ещё вскользь тогда подумала, почему Стас не затащил меня на неё совсем недавно.

Паша качал коленом и насвистывал свой любимый мотивчик, а я сняла всё, кроме трусиков, и прикрывала грудь рукой. Мне было неловко, противно оголяться.

– Ты уснула?

– — Спросил Паша неожиданно.

– Нет, просто не знаю, что делать.

– — Честно призналась я.

– Порнушку никогда не смотрела?

– — Удивился он.

– Краем глаза и то случайно.

– — Соврала я.

На самом деле представления я имела, сколько фильмов пересмотрела, но сейчас как будто всё забыла. Мне было не до них. Сердце угрожало взорваться, как воздушный шарик от укола иглой.

Мне хотелось провалиться сквозь землю и чтобы никто меня больше не трогал. Чтобы никогда не знать, что так бывает. В тот момент я подумала: «Мне следовало покончить с собой раньше…»

– Иди ко мне!

– — Скомандовал Паша и похлопал по кровати рядом с собой.

– Каким макаром?

– — Задала я очень глупый вопрос.

– Твою мать, Лерка, я тебя придушу.

– — Нервно посмеялся Паша.

– Не надо душить.

– — Попросила я, заглатывая слова.

Я очень осторожно и очень нерешительно подошла к кровати, соображая на ходу, что мне делать…

Подойдя вплотную к Паше, я решала, как к нему залезть, но в голове всё жестоко перемешалось. Это всё было жутко непонятно – раньше ведь со мной такого никогда не происходило…

Неожиданно мои нелёгкие мысли-думы прервало то, что Паша встал с кровати. Он хлопнул со стола ещё стакан водки и медленно снял олимпийку и футболку через голову, после чего скинул тапки и начал расстёгивать свои брюки…

Только Павел взялся за ремень, как я поняла, в каком я сейчас, наверное, забавном виде. Смотрю как заворожённая на то, как мужик раздевается. По-моему это уже клиника. Внизу живота появился холодок…

– Чего, нравится, как я раздеваюсь?

– — Странно посмотрел на меня Павел.

– Очень…

– — Ляпнула я, и мне стало так стыдно, что аж щёки запылали.

Эти смеялись…, даже Егор, они все смеялись, попивая водочку. Думаю, ночь будет длинной и «весёлой». Я не знаю, мне стало так страшно и стыдно, жуткая смесь, голова закружилась.

Я отвернулась от Павла, а он в это время стянул свои брюки, и то ли вместе с трусами, то ли вовсе их не носил, но на кровать он пошёл голышом. Мне как-то раньше в голову эта деталь не приходила.

Мне было интересно, и я его разглядывала. Его телосложение, его положение на кровати, его выражение лица, и его…

А потом ещё много раз я, восстанавливая события той ночи, почему-то думала, а что было бы, если моим первым был кто-нибудь другой? Но, увы, уже поздно, впрочем, чуть позже узнаем. Тело отличное, накаченное, но вот не Лёша это… Отчего-то подумалось мне.

Паша подозвал меня пальцем, и я как послушная овца – дальше вы знаете…, подошла и не знала, что делать. Я серьёзно растерялась, мне было стыдно от собственной нерасторопности.

Поймите меня правильно, я не была готова к такому сексу сейчас, но мне хотелось сделать это хорошо. Не для себя даже, конечно, только частично для себя, но в первую очередь я думала о Павле.

Я искренне полагала, что если я сделаю ему приятно, то он передумает меня убивать, но, как я уже говорила, я серьёзно ошиблась в морали этого человека.

Ну что же, это урок, болезненный урок, без которого, может быть, не было бы меня настоящей, сейчас, много лет спустя…

– Дай руку…

– — Попросил Паша.

– Зачем?

– — Быстро спросила я.

Я держала руки на груди, стоя попой к тем другим. И мне было весьма неловко касаться Павла в тот момент. Мне не хотелось убирать руки от груди, раскрываться и чтобы они – я судорожно обернулась на кухонный стол – чтобы они выдели меня такой…

Мне было очень противно то, что они увидят меня голой, я чувствовала себя такой потерянной и незащищённой…

Меня трясло от понимания, что я всего лишь игрушка, а не юная девушка перед первым в жизни сексом, если, конечно, можно так назвать то, что они со мной сделали…

– Дай руку!

– — Скомандовал Паша, громче.

Я протянула к нему руку, она почему-то дрожала. У меня зуб на зуб со страху не попадал. Держать грудь одной рукой было неудобно, а ещё очень стыдно от мысли, что они всё увидят, и я чувствовала, как пылают мои щёки.

Кухня Павла. Иллюстратор: Синякова Н. И.

– Что ты хочешь сделать?

– — Мне было интересно.

– Не бойся!

– — Улыбнулся Павел загадочно.

После чего положил мою руку себе на то самое место, он как будто себя гладил, и мне уже даже было интересно. Я сама это начала делать под хохот Стаса, ну чего ему неймётся-то?

Почему ему так нравится издеваться? Мучил меня этот вопрос нешуточно, возможно, потому что от ответа на него зависела моя жизнь…

– Что-то не так?

– — Спросила я, потому что Павел на меня косился.

– Малыш, я не кусаюсь, а он и подавно! Можно посильнее, только в меру…

– — Слегка сжал он мою руку.

– Я догадывалась, что он не кусается.

– — Решила я поумничать, но моё замечание осталось без ответа.

– Залезай ко мне.

– — Попросил мягко Паша.

– Ты чего с ней так возишься?

– — Посмеиваясь, спросил Стас.

Тех же двоих как будто вообще не было, но они довольно неприятно пялились на кровать. Вот, блин, бесплатное кино по заявкам телезрителей. Меня интересовал вопрос: почему Егор приехал сюда? И действительно ли он не знал зачем? – Хорошо, два вопроса.

.

– Лерик, пошевеливайся, душа моя. А ты – заткнись, сделай мне одолжение.

– — Посмотрел Павел на Романова.

– Какие мы нежные…

– — Засмеялся Станислав, но в него полетела книга с полочки у подоконника, и он быстро замолчал, успев увернуться. Хотя, впрочем, продолжал улыбаться.

Я легла рядом с Павлом, и он, перевернувшись, оказался надо мной… Мы устроились по диагонали кровати, видимо, для обзора… Паша подвинул одну мою ногу и встал коленями меж моих ног.

Он стал целовать меня, гладить и ласкать моё тело и не только… Казалось, в тот недолгий момент он ласкал и мою душу.

Мне это нравилось, но то, что там был ещё кто-то, убивало меня, впрочем, спустя минуту мне это даже понравилось…

Всё…, я извращенка, точный диагноз… Паша целовал меня в губы, скулы и шею, поцеловав мочку уха, он нежно убрал мою косу в сторону.

Я лежала ни жива ни мертва в ожидании подвоха, сжавшись, чувствуя, как алкоголь опьянил меня и с ощущением, будто плыву.

Мне явно нравилось то, как Паша целует и ласкает мою грудь, мне нравилось то, как он щекотал соски языком и лизал вокруг них, это было потрясающе.

Я пребывала где-то очень далеко, эхом воспринимая то, как он стал целовать мой живот и покусывать ямочку в пупке…

Мне уже совсем хорошо было, когда он снова целовал меня в губы, по-моему, я сошла с ума, мне это нравилось, всё нравилось. Всё, что он тогда делал, отражалось теплом в моей душе, но всё не вечно, а жаль, не правда ли?..

Между ног у меня стало очень мокро, и Паша это понял, проведя там рукой… У него была такая довольная физиономия, это только надо было видеть.

Павел перевернул меня, и я оказалась сверху, это потрясающе, я сидела у него на животе.

Мне в тот момент было честно пофиг, как ему – я горела желанием узнать, что будет дальше.

Он гладил меня с внутренней стороны бёдер, от этого у меня в животе разразилась вьюга… Я уже чуть ли не кричать хотела: «Возьми меня!». Насмотрелась кино – дура! В голове было пусто-пусто, лишь одно – Хочу!

– Давай, работай.

– — С какой-то хрипотцой в голосе сказал Павел, облизывая нижнюю губу. С этими словами он порвал на мне трусики и очень пошло при этом смотрел.

– Как? – Я не знаю!

– — Растерялась я…

– Вот дерьмо…

– — Выругался он, сжав больно мою талию.

Я инстинктивно приподнялась и подалась назад, он мне жестом показал, чтобы я села…

Мне было страшно, я боялась, у него был сантиметров двадцать, наверное, не меньше, и очень толстый.

Мне казалось, я где-то видела, по-моему, читала в журнале COSMOPOLITAN, что глубина женщин там всего сантиметров двенадцать в среднем, но не такая точно…

Хм, а так можно говорить про эту его часть? Наверное, нет, такой большой, наверное, и опытную в шок введёт.

Когда я делала минет, он таким не казался… Может, всё проще, и как там говорится: «У страха глаза велики?!»

Я никак не могла решиться, а он уже начинал злиться… Но я не знала, что делать. Не могу идти вперёд, и назад не повернуть… Что же мне тогда делать? Как всё запущено.

– Встань, просто стой на коленях и откинься назад.

– — Сказал он нервно.

– Так? Или по-другому?

– — Спросила я, выполнив его просьбу, но он не ответил, лишь кивнул.

Павел начал гладить меня там, в самом сокровенном моём месте, но я была растеряна. Мне нравилось, но я не могла понять, что именно сейчас чувствую.

Это был целый спектр чувств. Мне было дико стыдно, но так приятно. Чаша весов уравнялась, странно очень…

От мыслей я вернулась в реальность из-за быстрой, но очень острой боли, он залез мне туда пальцами.

«Вот идиот», – подумала я. «Чёрт, как больно. Это оно?», – вдруг подумала я. Свершилось? Наверное, я задумалась, а он решил этим воспользоваться…

– Что?

– — Спросил Павел как-то гадко.

– Очень больно!

– — Призналась я.

– Так и должно быть. Сейчас будет ещё больнее… Садись, только, умоляю, не резко…

– — Загадочно улыбнулся он…

Я попыталась, но ничего не получилось, мне было страшно, страх боли всегда был выше меня. Я так боюсь боли…

Порезав палец, я хожу пару дней и всем жалуюсь, как больно… А тут ТАКОЕ, это всё так ужасно.

Мне страшно, я была на грани зареветь, как я хочу к маме… и просто всё забыть как страшный сон.

Я попыталась ещё несколько раз, но было так страшно, я не понимала… чего боялась, ведь боль уже была… Но всё равно мне было так страшно…

Тут я попробовала, наверное, раз восьмой, но мимо – я не смогла. Я опустилась Павлу на живот и решила отдышаться, чтобы попробовать снова.

Впрочем, перевести дух мне так и не удалось… Я услышала, как отъезжает стул, как едут скрипя ножки по мраморному полу…

Судя по всему, кто-то не выдержал и решил мне помочь, какой ужас. Не знаю, смогла бы я сама это сделать, честно, я до сих пор об этом думаю…

Кто-то – ведь я не видела, кто, – залез аккуратно на кровать и, видимо, встав на колени за моей спиной, решил мне всё-таки помочь.

Когда я ощутила мягко положенные тёплые, но крепкие и сильные руки на своих плечах, то поняла, это был Стас.

А чуть позже и вовсе убедилась. Запах парфюма Стаса сводил меня с ума долгие годы. Я даже купила себе такой флакончик, когда уже была замужем… Но об этом после.

– Стас, я умоляю, только держи её крепче…

– — Сказал быстро Павел, и, закрыв глаза, кивнул, а мне стало страшно, но поздно, очень поздно.

Пока я ещё не успела до конца опомнится, Павел поднял меня за талию, и подал назад… Стас же сказал: «Опля!» и резко надавил мне на плечи…

От неожиданности я потеряла точку опоры и резко опустилась на ЭТО… Мне ещё никогда в жизни не было так больно…

Паша расплылся в довольной улыбке – это последнее, что я видела, потому что у меня потемнело в глазах и очень сильно.

Мне очень захотелось подняться или хоть капельку привстать, но Стас очень крепко меня держал.

Я пыталась встать изо всех сил, но все попытки были тщетны, я даже пыталась его ударить локтем, но он увернулся.

Какой ужас, как больно… Я прокусила губу, чёрт, а шрам останется? Только я об этом подумала, как Павел прогнал своим любимым жестом Стаса.

Я увидела очень тоненькую струйку крови на том самом месте, когда привстала с Павла, у меня был шок. Он велел мне: «Забудь своё детство! Его больше нет…»

– Ну, и чего или кого ждём?

– — Спросил Паша, повышая тон.

– Пашенька, мне так больно…

– — Протянула я с наворачивающимися на глаза слезами.

– Не ты первая, и, увы, не ты последняя, детка.

– — Рассмеялся он.

– Мне очень больно.

– — Сказала я, пытаясь из последних сил сдержать слёзы.

– Ну что, так и будем сидеть?

– — Спросил Павел жестоко… Но я только пустила слезу…

Павел резко меня перевернул под себя, я упала на подушку и подумала, всё кончено, но нет…

Чёрт…, а он не шутил, что будет очень больно… Когда я лежала под ним, мне было страшно, но не неприятно.

Я уже не понимала, что точно чувствую, лишь жгучую боль, когда он выходил и входил в меня снова и снова…

Я вспомнила фильм с Алисией Сильверстоун «Настоящее преступление». Этот фильм довольно долго смущал меня. Как, наверное, похожи сцена с лишением её невинности с тем, что происходит сейчас. Только там не показано, что это так больно…

Я безмолвно плакала и от боли, и от того, что именно со мной только что произошло. Я знала, что когда-нибудь потеряю невинность, но не ожидала, что это будет так больно.

Со временем, с годами я вспоминаю только часть той ночи, с Павлом. Мне отчаянно не хочется вспоминать, что было после. Потому что меня ожидал кошмар…

Казалось, Павел никогда не перестанет этого делать, и боль уже была просто невыносима. Хотя Аля говорила, больно первые несколько секунд – это жестокая ложь, по крайней мере, в моём случае.

Я плакала и не могла остановиться, просила отпустить, говорила, что мне очень больно, но всё без толку. Меня никто не слышал.

Уже когда я отчаялась и была готова потерять сознание, вдруг почувствовала что-то очень горячее внутри меня, это было странно и меня обескуражило.

Он свалился на меня и придавил… Но очень быстро привстал на локтях, с него капал пот, он был счастлив. Словно младенец чудо-чупику с него ростом.

«Как пошло», – пронеслось у меня в голове, а он так жадно поцеловал меня в губы. Моя разбитая на тот момент губа снова стала кровоточить.

Несмотря на то, в каких условиях это было сделано, это случилось и это было бы потрясающе, если бы не было так больно.

Отдышавшись, Павел поднялся, вытер себя от моей крови и надел брюки… Потом он выпил ещё стакан водки и куда-то ушёл, а я прикрылась покрывалом…

Подо мной была хорошая лужица крови с примесью чего-то ещё… Я испугалась, но не знала, что делать. Возможно, это норма для того, что со мной произошло. Я не теряю невинность каждый день…

Павлик, теперь, мне казалось, уместно его так называть, вернулся минут через пятнадцать с пачкой презервативов в руках… и в полотенце – принял душ, наверное.

Я замотала головой: «Нет, я больше не вынесу». Но он меня не услышал – ведь я ничего не сказала, лишь подумала.

Мой первый мужчина, как пошло это звучит! – Он не церемонясь бросил пачку Романову… Стас улыбнулся, посмотрел на меня и потряс пачкой, как колокольчиком, вот чёрт… На ней было написано «двенадцать», вот дерьмо… Только не это, пожалуйста, Господи, я этого не переживу…

Станислав. Иллюстратор: Синякова Н. И.