Read the book: «Холодный ветер среды»

Font:

* * *

Дорогие читатели!

Некоторые сцены этой книги могут сработать как триггеры. Предупреждение о триггерах вы найдете на последней странице (осторожно, там будут спойлеры!).

Ваша Соня Субботина

Плей-лист

Ed Sheeran – «Hearts Don’t Break Around Here»

Наша Таня – «Намордник»

PIZZA – «Романс»

Niall Horan – «On The Loose»

Забей, Лерочка – «поздно»

The Dubliners – «The Rocky Road To Dublin»

The Frames – «Seven Day Mile»

Наша Таня – «За стеной»

Ed Sheeran – «Shape of you»

Patrick Kavanagn – «On Raglan Road»

LIZER – «Не ангел»

PALC – «День»

Максим Леонидов – «Видение»

Lesley Roy – «MAPS»

Егор Крид – «Алло»

Мирослава – «Фотопленка»

Troye Sivan – «Bloom»

Тима музЫка – «Беспокойные сердца»

Аня из Питера – «Девочка с красными волосами»

The Dubliners – Molly Malone

Дурной Вкус – «Атмосферное давление»

Niall Horan – «Bend The Rules»

АИГЕЛ – «Снег»

Феодор – «Цветочный аромат»

Ed Sheeran – «Perfect»

Амели Рахиль, МУСОР – «Любимая»

FIZICA – «Мы с тобой уйдем»

Гречка – «Здесь были»

Глава 1. Долгая дорога в аэропорт

I feel safe when you’re holding me near,
Love the way that you conquer your fear.
Ed Sheeran,
«Hearts Don’t Break Around Here»

За окном просигналила машина. У Иры практически не было сомнений, что в столь ранний час приехали именно за ней. Но вместо того чтобы подскочить, она продолжила, ловя боковым зрением презрительно-неодобрительный взор младшей сестры, внимательно следившей за ней, жевать бутерброд. Ира посмотрела в сторону Кати, но та лишь сделала вид, что не пыталась только что провести сестре трепанацию черепа с помощью одного только взгляда, и посмотрела в окно.

– За тобой Никольские приехали, – буркнула Катя, увидев во дворе знакомый черный джип.

– Ага. – Есть Ире и так не особо хотелось, но из-за поведения младшей сестры расхотелось окончательно. – Ну хочешь, я тебе сувенир привезу? Тогда прекратишь дуться?

– Не нужны мне твои сувениры! Я тебя попросила об одной вещи! Одной! Больше мне от тебя ничего не нужно!

Катя вылетела из кухни, и через мгновение Ира услышала, как хлопнула дверь в комнату младшей сестры. Родители опять на сутках, каждый в своей больнице, и при них, особенно при отце, Катя не стала бы устраивать очередную сцену. Казалось, что характер младшей сестры портился прямо пропорционально росту груди и округлению бедер. Страшно подумать, что будет с ней лет через пять.

Ира со вздохом отложила половинку бутерброда и пошла в прихожую, где ее уже ждали полностью собранный с вечера чемодан, рюкзак для ручной клади и небольшая поясная сумка с документами, повербанком, наушниками и вишневым бальзамом для губ.

– Кать, закрой за мной дверь! – крикнула Ира, прежде чем покинуть квартиру. Ключи в Ирландии ей будут ни к чему. Еще, чего доброго, потеряет. Не хотелось бы потом оправдывать свою рассеянность присказкой: «значит, обязательно вернусь».

Она еле сдвинула чемодан с места и покатила его к лифту, полная наивных надежд, что перевеса не будет.

У подъезда Ира не сразу узнала свою лучшую подругу, уже успевшую выйти из машины и севшую на лавочку перед домом. Красных волос и проколотого носа не было в последний раз, когда они виделись. Прошло всего два дня, когда Настя успела? И если по поводу нового цвета не было сомнений в том, что это результат домашней проделки (Настя, презирающая перчатки, так и не смогла до конца отмыть красноватый оттенок с рук), то по поводу септума оставалось только надеяться, что он не появился в антисанитарных условиях подвальной студии пирсинга, на двери которой можно смело лепить наклейку «огорчило Ревизоро».

– Знаю-знаю, – Никольская поправила челку рукой с длинными коготочками, такими же красными, как и ее волосы, – можешь ничего не говорить.

– Серьезно? Еще и ногти нарастила? Нам там четыре недели тусить. Они у тебя сломаются все. Хорошо будет, если не в мясо. Или ты надеешься, что быстренько забежишь в перерыве между пар на коррекцию? – саркастично усмехнулась Ира.

– Я же попросила ничего не говорить.

– Родители по-прежнему потакают каждой твоей прихоти?

– Родители рады, что я жива, – ответила Настя с такой серьезностью, что ее подруге стало не по себе.

– У тебя, случаем, новой татушки где-нибудь на сиськах не появилось еще? – перевела все в шутку Ира.

– Зай, татушка у меня только на жопе. Может, когда-нибудь и ты ее увидишь, – поддержала шутку Никольская: татуировки у нее были пока что только в планах. Поступит в Москву в театральный – и точно уйдет в отрыв. – А ты чего такая кислая вышла?

– Да так… спала плохо, нервничала. Опять приснилось, что я голая оказалась перед всей нашей параллелью. Первое сентября, линейка, а я только и могу, что букетом прикрыться. Да и сегодня снова Катя чудит.

– Все из-за того же?

– Все из-за того же, – вздохнула Ира.

Катя должна была лететь в Ирландию вместе с ними, но если старшую дочь отпустили без дополнительных условий, то младшая, по мнению отца, совсем отбившаяся от рук, должна была выйти на красный аттестат за 9 класс.

– Поездку в другую страну нужно заслужить, – каждый раз отмахивался на все мольбы Кати смягчить условия уставший после суток в приемном отделении и череды острых животов отец.

Исправить четверки по алгебре (математичка никак не шла на контакт) и химии, в которой Катя ни черта не смыслила, но которую умела с периодичным успехом списывать, могло только сданное на «отлично» ОГЭ. План Кати по использованию микронаушника был до смешного прост и почти осуществлен, но Ира отказалась становиться подельницей в этой преступной схеме – считала, что раз у нее самой получилось в прошлом году сдать экзамены не жульничая, то и сестра сможет. В итоге девятый класс Катя окончила с двумя четверками и ненавистью к старшей сестре.

– Ну и фиг с ней, привезешь ей туфли или помаду, и она тебя простит. Там, кстати, обувь гораздо дешевле, чем у нас. Хочу кроссы белые себе купить, заодно и ей что-нибудь подыщем.

– Думаю, тут малой кровью не отделаться, придется привезти ей какого-нибудь француза, итальянца или хотя бы на крайняк нашего Черного.

– Пусть губу закатает, – хмыкнула Настя, которая сама раскатала губу на французов, итальянцев или хотя бы их Черного. Хотя, по правде сказать, ее топ желанных парней возглавлял именно Максим, а потом уже шли все остальные. Ох уж эта романтика частной языковой школы вдали от родины и родителей!

Машина просигналила.

– Папа нервничает, что опоздаем на самолет, – улыбнулась Настя. – Ладно, нам еще за Максом заехать нужно. Ты спереди сядешь?

– Агась.

Когда девочки дошли до машины, дядя Андрей вышел и помог загрузить чемодан в багажник. Судя по его усилиям, перевес все же был. Ира заняла свое переднее сиденье, перекинулась парой фраз с отцом подруги, заткнула уши наушниками, включила спокойный плей-лист и постаралась вздремнуть, раз ночью выспаться не вышло. Не считая остановки перед домом Максима, им предстояло несколько часов дороги в московский аэропорт, и она искренне надеялась, что ее не укачает.

Машина затормозила. Ира выглянула в окно и увидела Макса. Кажется, ее друзья решили сговориться и своими новыми прическами довести ее до инфаркта. Если ее мама – врач отделения неотложной кардиологии, еще не значит, что можно так пугать!

– Черный, где волосы потерял? – повернувшись, хихикнула Ира, когда друг сел на заднее сиденье рядом с Настей.

– А мне нравится! – потрепала Никольская Максима по короткому темному ежику волос.

– Вы мне еще завидовать будете, когда мы прилетим! Там обычно такой ветер! – серьезно ответил Черный.

Ира хотела подключится к разговору друзей, но ехать вполоборота оказалось не очень удобно, постоянно поворачиваться тоже, просить остановить машину, чтобы пересесть, она не хотела, да и ее начало укачивать, так что она снова вставила наушники и включила все тот же спокойный плей-лист. Если бы не дурацкий сон, зацикленный так же, как и двадцать песен в наушниках, половина из которых принадлежала Найлу Хорану и Эду Ширану (Ира решила – раз едет в Ирландию, то и плей-лист должен быть соответствующим), то долгая дорога в аэропорт протекла бы куда приятнее.

Ира снова провалилась в легкую дрему. Вот на линейке она идет на глазах параллели за своим похвальным листом за 10 класс, улыбается классной руководительнице и понимает, что больше не чувствует, как к телу прилегает черная ткань платья, – оно куда-то исчезло. Картинка сменяется, и теперь Ира теряет одежду где-то на оживленной улице своего города. Еще одна смена кадра, и Ира с родителями на Мальдивах, а ее бикини уносит течением.

«Я слишком много думаю о предстоящей поездке, надо что-то с этим делать», – подумала она, проснувшись, и достала наушник.

В моменты переживаний, накануне каких-то важных событий, ее преследовал один и тот же неприятный сюжет. И чем больше нервничала Ира, тем изощреннее отыгрывалось на ней подсознание, подкидывая новые детали, выводя сны на такой уровень, что даже прохладный ветерок, слегка лизнувший грудь или ногу, казался настоящим. Месяц в чужой стране, где все говорят на другом языке, да еще и перелет без родителей, куда уж тревожнее всего, что было до этого. Хорошо, хоть друзья рядом – втроем они вряд ли потеряются в аэропорту.

– Теперь-то ты понял, зачем мне купальник? – Настя заняла почти все заднее сиденье, разувшись и забравшись на него с ногами, тем самым практически вжав Максима в дверцу машины.

«Вот и нашелся источник сна про бикини», – подумала Ира. Настя болтала так громко, что отдельные слова смогли пробиться даже через толщу сна и звуков в наушниках, окутывавших Вишневскую.

– Макс, ты как? – добавила вслух она.

– Терпимо, – хахнул Черный, накручивая на палец красный локон Насти, привалившейся спиной к его плечу.

– Молодежь, санитарная остановка! – дядя Андрей вырулил на заправку. – В аэропорту будем часа через полтора.

После остановки Ира все же попросилась пересесть на заднее сиденье. Настя нехотя уступила свое нагретое местечко под боком у друга, а Максим достойно принял свою участь стать подушкой. Вишневская забралась с ногами на сиденье, свернулась калачиком и положила голову на ноги Максу.

– Ты точно ок? – еще раз уточнила она.

– Ириш, все в порядке, даже не переживай. Опять кошмары всю ночь снились? – За годы дружбы Максим успел изучить особенности психики Иры, да и синяки под глазами подруги, которые она так и не смогла до конца скрыть, говорили сами за себя.

– Не прям чтобы… но да.

Ира снова включила музыку. Остаток дороги мерзкие сны не посещали ее. То ли получилось устроиться поудобнее, то ли Максим одним своим еле ощутимым поглаживанием по волосам, плечу или спине смог успокоить расшалившееся сознание. Теперь перед ее глазами всплывали картинки из интернета с видами Ирландии, на которые она часами смотрела, пока день вылета не настал.

– Конечная, поезд дальше не идет, – пошутил дядя Андрей, останавливая машину.

Максим потряс Иру за плечо, она нехотя открыла глаза.

Дядя Андрей распрощался с ребятами на парковке. Первое взрослое и самостоятельное путешествие в другую страну начиналось. Дребезжание колесиков на неровном асфальте сменилось мерным гулом, царящим в терминале. Ира молилась на отсутствие перевеса, хоть в Бога, как человек науки, да еще и с юношеским максимализмом, не верила (но это не мешало ей вспоминать его имя при любом удобном случае – возможно, родителям следовало в детские годы ограничивать ее общение с набожной бабулей), и мысленно прикидывала, с какими вещами можно будет распрощаться в Ирландии, чтобы уместить сувениры. Пока Ира собирала чемодан, вспоминала слова маминой подруги, часто путешествующей по всему свету:

– Обычно люди как поступают? Ой, мы летим в Париж, надо обязательно взять все самое лучшее! А потом раз бутик, два бутик – и крышка чемодана не закрывается. У меня другая тактика. Я сразу беру с собой старую одежду, которую не жалко выкинуть. Путешествия – в первую очередь про новое. Новые места, новые впечатления и новый гардероб, а чтобы лучше прочувствовать всю новизну момента, нужно обязательно распрощаться с чем-то старым.

За своими мыслями Вишневская не заметила, как пришла их очередь регистрироваться на рейс. Иру, как потенциальную обладательницу перевеса, пропустили вперед. Она скрестила пальцы на обеих руках, попыталась и на ногах, хотя и понимала, что анатомически это невозможно, но бездушные цифры весов были непреклонны. Будь в них хоть капелька души, они бы показали на пару килограммов меньше.

– Ириш, у меня чемодан полупустой, да и рюкзак тоже, давай просто часть ко мне переложим, и все, – тут же решил проблему Максим.

Черный и Вишневская отошли в сторону, чтобы пропустить к стойке Настю. Ира раскрыла свой чемодан на две половинки, Макс присел на корточках над своим.

– Ириш, что у тебя самое тяжелое здесь?

– Наверное, косметика – Ира подцепила сумку, вставленную, как деталька тетриса, в толщу одежды, и протянула ее Максиму.

– Я думал, мы на месяц летим, а не на целый год. – Он оценил вес сумки, прежде чем найти, куда ее впихнуть. – Что еще могу забрать?

– Мне кажется, кроссы еще тяжелые. – Ира взвесила в руке пакет, прежде чем отдать его другу. Окинула взглядом свои вещи и не нашла свой талисман – небольшого плюшевого розового аксолотля. Неужели забыла? Но она ведь точно помнила, как клала его в чемодан. Или Катя вытащила? Эта маленькая игрушка всегда приносила удачу. Ире оставалось надеяться, что либо он просто скрыт за одеждой, и поэтому его не видно, либо, если она и правда его забыла, ничего ужасного с ним не случится.

– Зай, ты серьезно? – нависла над подругой Настя. – Учебники?! – указала она коготком на два светло-фиолетовых пособия, скрытых ранее сумкой с косметикой.

– ЕГЭ не за горами, – пожала плечами Ира, убирая сборники с заданиями по химии к себе в рюкзак.

– Я думала, мы отдыхать едем.

– Зай, – спародировала манеру общения подруги Вишневская, – мы летим учиться. И из нас троих английский только тебе сдавать.

Пока Ира снова гипнотизировала цифры весов, Настя успела увидеть в чемодане Макса серое худи с белой эмблемой какого-то универа и пару футболок, которые она решила во чтобы то ни стало взять у него поносить. Ну и что, что взяла одежды столько, что от перевеса ее саму отделяло всего ничего.

Хотя досмотр прошли достаточно быстро, до вылета у них оставалось совсем немного времени. Как раз чтобы быстро перекусить в одной из кафешек внутри аэропорта и возмутиться завышенным ценам на обычную воду в бутылках. К нужному выходу подоспели, когда началась посадка на рейс. Выдохнуть, что они не потерялись, Ира смогла, только когда ступила на борт самолета.

Вишневская заняла место у иллюминатора, хотя и не собиралась в него смотреть. Настя села посерединке. Последнее время она только и делала, что пыталась мешать сближению Макса и своей подруги, хоть это и не всегда получалось.

Шасси оторвалось от взлетной полосы, и такая большая Москва осталась где-то далеко внизу. Ира раскрыла сборник с вариантами по химии на середине, парочка заданий там уже была решена. Вроде как самые сложные варианты были ближе к концу, поэтому Ира решила начать именно с них, но провела предварительно небольшие расчеты. От Москвы до Дублина четыре с половиной часа, на вариант по химии дается три с половиной. Она поставила себе цель за время полета решить два.

Прежде чем рухнуть в пучину формул, Ира взглянула на друзей: Настя и Максим убрали подлокотник, поделили пару наушников и смотрели какую-то заранее скачанную мелодраму на макбуке Черного.

Еда в самолете оказалась, как всегда, отвратительной, так что Ира решила вообще не есть, ограничившись только апельсиновым соком в пластиковом стаканчике. Глюкоза есть, а что еще нужно ее мозгу?

Пассажиров предупредили о входе в зону турбулентности. Очередная порция сока грозила разлиться. Макс закрыл макбук. Настя, не выезжавшая из их города дальше, чем в Москву на операцию, и никогда не летавшая раньше на самолетах, испугалась и вцепилась в плечо друга.

– И чего ты? – улыбнулся Макс, взяв ее за руку. Ни ему, ни Ире перелеты и турбулентность не были в новинку.

– А что, если мы сейчас упадем? Я не хочу умирать девственницей!

От смеха Ира подавилась соком.

– Зая-я-я, не переживай, жизнь трахнет всех, – припомнила старую шутку она.

– Ну спасибо, успокоила. – Настя закатила глаза и откинулась на спинку кресла. В ушах раздался знакомый тикающий звук.

– Насть… – погладила Ира подругу по плечу, – нас сейчас с рейса ссадят прям в море – подумают, мы террористы, если не успокоишься.

– Я пытаюсь!

Никольская прикрыла глаза и аккуратно, чтобы случайно не лишиться зрения из-за слишком длинных ногтей, нажала сквозь закрытые веки подушечками пальцев на глазные яблоки. Дыхание она углубила и замедлила осознанно, а сердце стало биться реже и тише рефлекторно. Звук работы искусственного клапана, похожий на механические часы, исчез.

Когда самолет благополучно приземлился в аэропорту Дублина и пассажиры захлопали пилотам, Ира остановилась на середине третьего варианта.

Глава 2. Изумрудная школа

You don’t understand
She doesn’t know how to lose.
Niall Horan,
«On The Loose»

Первый перелет в жизни Насти подошел к концу. И каждую минуту, проведенную в воздухе, Никольская пыталась понять, как же так вышло, что родители все же отпустили ее не куда-нибудь, а в другую страну. В родном городе даже к Ире с ночевкой нельзя, хотя они лучшие подруги с первого класса, а тут такой подарок судьбы. Настя не собиралась упускать ни единой возможности оторваться на полную катушку. От родителей ее отделяло почти четыре тысячи километров. Они ничего не узнают, даже если захотят. Кошка может лежать в твоих объятиях, мурчать и всем своим видом показывать, насколько ей хорошо рядом, но стоит убрать руку, и она тут же уйдет, напоминая, что гуляла, гуляет и будет гулять сама по себе.

Всю дорогу от самолета до багажной ленты Никольская пыталась не потерять из виду спину Иры, убежавшей далеко вперед, будто вместо чемоданов раздавали новые статградовские варианты ЕГЭ по химии. Ярко-розовый спортивный костюм подруги то терялся в толпе туристов, то снова возникал из ниоткуда. Хорошо, что рядом с Настей шел Максим, а то ее сердце от переживаний забилось бы так сильно, что весь аэропорт эвакуировали бы из-за ее странного тиканья.

– И что вы тащитесь, как черепахи? – нахмурилась Вишневская, сжимая в руке ручку чемодана такого яркого оттенка розового, будто его кто-то отобрал у куклы Барби и увеличил в несколько раз.

Настя мысленно посмеялась придуманному сравнению: Ире бы пошло быть блондинкой, тогда бы сходство с голубоглазой куклой мечты каждой девочки стало бы еще очевиднее, но подруга из раза в раз отвергала все предложения поэкспериментировать с внешностью.

– Ириш, я рад, что химия придала тебе сил, – улыбнулся Черный.

– Максим, там мой чемодан едет, поможешь снять его с ленты? – вклинилась в разговор Никольская.

В холле аэропорта Настя первая заметила табличку с их именами в руках ирландца-водителя. В микроавтобусе, который должен был их доставить до школы, Настя заняла место у окна и тут же прилипла к стеклу. Широкая трасса быстро сменилась узкими улочками европейского города, сильно отличавшимися от тех, что она привыкла видеть каждый день. Аккуратные маленькие домики частных секторов, почтовые ящики и очень много зелени. На мгновение ей показалось, что она оказалась на Тисовой улице и сейчас прилетят совы с письмами из Хогвартса. Но самым непривычным оказалось левостороннее движение – Насте все время казалось, что они выехали на встречку. Сердце радостно наполовину стучало, наполовину тикало в висках и ушах.

Через черные кованые ворота, расположенные между двух столбов с каменными дракончиками на вершине каждого, микроавтобус въехал на территорию. Настя отметила для себя, что такая же кованая, как и ворота, калитка была открыта.

«Либо персонал слишком следит за учащимися, либо им всем плевать», – подумала она. Сидеть все время на территории школы Настя не собиралась.

Микроавтобус остановился около главного корпуса из серого грубого камня и кирпича песочного цвета. Современная прозрачная дверь-вертушка казалась чем-то чужеродным на фоне исторического здания.

Marino institute of education
Institúid oidechais marino

Прочитала Настя на металлической табличке над дверью-вертушкой. Верхняя строка, очевидно, была на английском, язык нижней Никольская определила методом исключения – ирландский. На сайте эту языковую школу называли то колледжем, то языковым лагерем, а теперь появилось еще и слово «институт», поэтому Настя запуталась окончательно.

Водитель помог им выгрузить чемоданы, попрощался и уехал.

– И куда нам теперь? – нетерпеливо спросила Ира, когда они остались одни перед корпусом.

– Нас должны встретить, не суетись, – ответил Макс, – или мы можем зайти внутрь и спросить там.

– Пойдем, только говорить будешь ты, – обратилась Ира к Максиму и скрылась внутри главного корпуса.

За стеклянными дверьми оказался небольшой холл со стойкой, как на ресепшене отеля, за которой стояла пожилая улыбчивая женщина. Она заговорила медленно, так как знала, что ребята из другой страны могут не понять ее акцент, и объяснила, куда им идти. За вторыми – такими же стеклянными, но на этот раз автоматическими и раздвижными – дверьми оказался небольшой квадратный внутренний дворик со скамейками около каждой из четырех стен и квадратным пятачком земли посередине, усаженным цветами. Настя подняла голову и увидела, что дворик был наполовину крытый. Под прозрачными навесами по периметру были только скамейки.

На этот раз первым за очередными дверьми скрылся Максим. За ними протянулся длинный коридор с высокими потолками. По обе стороны были темные деревянные двери – кабинеты администрации школы. Через каждые несколько метров коридор на кусочки делили арки с распахнутыми застекленными дверьми.

«Да уж, любви к дверям им не занимать», – подумала Настя. Ей казалось, что они попали в какую-то магическую академию, и она была бы ничуть не удивлена, если бы из-за какой-нибудь из дверей выскочил лепрекон.

Максим резко остановился, и девочки чуть не врезались в него. Нужная дверь была открыта. Из кабинета раздался голос начальницы этой языковой школы. Женщина увидела новых учащихся и пригласила их войти. Девочки оробели и скинули ответственность за сложные интернациональные взаимодействия с администрацией школы на Черного.

– Добрый день, – начал он по-английски и тут же понял, что от волнения весь его словарный запас иссяк.

– Привет, я Келли. Не бойтесь, я здесь, чтобы ваше пребывание в Эмеральде (так назывался институт, одной из частей которого была их школа в Марино) было максимально комфортным. Меня можно найти здесь с понедельника по пятницу с восьми утра и до пяти вечера, я помогу вам решить все вопросы, с которым не справится мой персонал. А вы, я так понимаю, – она взглянула в бумаги, лежащие на столе, – Максим, Ирина и Анастасия?

Ребята кивнули.

– Окей, – она начала искать что-то в своем компьютере, – ваши родители должны были подготовить пакет документов.

– Ага. – Макс забрал папки с бумагами у девочек и положил на стол перед Келли.

– Супер! Это займет всего пару минут.

Келли и правда закончила с документами так быстро, будто обладала суперскоростью. Затем она выдала каждому из ребят по ключ-карте от комнаты в кампусе и надела каждому на руку по зеленому браслетику, какие обычно надевают детям в игровых комнатах. Настя неодобрительно посмотрела на бумажную полосу вокруг своего запястья. У жителей изумрудного города были зеленые очки, превращавшие обычное стекло, из которого были построены дома, в, как им всем казалось, настоящие изумруды, у учащихся изумрудной школы вместо них – всего лишь браслетики.

– Завтра после завтрака собираетесь в холле на первом этаже столовой, Марго вам еще покажет, где именно. Вас с другими новыми учащимися отведут на тестирование, по результатам которого распределят по группам. – Начальница языковой школы внесла последние данные в компьютер.

Келли позвонила кому-то, и через пару минут в дверях появилась высокая девушка в зеленой футболке-поло с вышитой эмблемой школы на груди с правой стороны. Именно так себе Настя всегда и представляла типичных ирландцев: рыжие, зеленоглазые, с веснушками.

– А вот и она, – улыбнулась Келли. – Все как всегда, нужно провести небольшую экскурсию, – обратилась она уже к девушке.

– Нет проблем, – ответила Марго с небольшим акцентом, отличавшимся от того, что слышали ребята у женщины в холле. – Вперед! – обратилась она к своим подопечным.

Рыжая девушка бодро пошла в паре метров впереди, и Настя прочла надпись «staff» на ее спине – должно быть, это и есть персонал, о котором упомянула Келли. Ребята сильно отстали, катить за собой свой багаж было тяжело, поэтому Марго ждала их около вертушки, скрестив руки на груди.

– Надеюсь, перед небольшой экскурсией мы сможем оставить где-нибудь вещи, – недовольно буркнула Настя по-русски.

– Сможете, потому что экскурсия как раз начинается с ваших комнат, – так же по-русски ответила их сопровождающая и покосилась на пожилую женщину за стойкой. Та разговаривала по телефону, и ей не было дела, что рядом снова нарушали одно из правил.

Ребята молча переглянулись. Уж что-что, а русскоговорящий персонал в зарубежной языковой школе они точно не ожидали.

– Так ты русская?! Супер! – обрадовалась Ира, чей английский хромал на обе ноги.

– Да. Пойдемте, – переключилась Марго на английский язык, – мы не должны с вами говорить на ваших родных языках, меня за это могут оштрафовать, а потом и выгнать. Создаем комфортную языковую среду, – закатила глаза она.

Когда они вышли из главного корпуса, Марго осмотрелась по сторонам и, убедившись, что рядом нет никого из персонала, снова заговорила по-русски.

– Там кампус, – махнула она в сторону бежево-серых современных пятиэтажек, выстроенных буквой П, – тут столовка, – указала на двухэтажное здание с панорамными окнами перед ними, – вот тут, – показала на скамейку рядом с арт-объектом в виде странного металлического дерева, – я буду вас ждать через полчаса, чтобы показать территорию. Я не всегда буду вас сопровождать на экскурсиях, но стану вашим хорошим другом, если не спалите, что время от времени нарушаю одно из правил, – подмигнула она.

– Можешь на нас рассчитывать, – заверил новую знакомую Макс.

– Очень на это надеюсь, – ответила Марго с улыбкой, – кто в каком блоке?

Ребята взглянули на конверты, в которые были убраны их ключ-карты. На них были написаны номер блока, этаж и номер комнаты. Сотрудница школы выслушала своих подопечных и кивнула, выстраивая в голове маршрут.

– А как ты оказалась тут? – решила спросить Настя, как только они двинулись в сторону кампуса.

– Вообще, я давно не живу в России. Учусь в юридическом в Лондоне. Старший брат моего парня в студенческие времена летом подрабатывал в языковых школах, предложил нам тоже попробовать, и мы решили – почему бы и нет? Я считаю, это лучшая работа на лето для студента: платят, кормят, а еще вместе с учащимися страну смотрим. Через пару дней поймете: стаффы – то есть мы, персонал, – очень отличаются от вожатых в лагерях. У нас меньше обязанностей и больше свободы. Есть местные, они живут за пределами кампуса и приезжают каждый день сюда на работу, а есть и такие, как мы с Генри, кто живет прямо на территории. Ага, пришли. Кто там в первом блоке? Карту нужно приложить сначала к панели, чтобы пройти в блок, потом все открывается, как в лучших отелях Турции, – хихикнула Марго.

Настя считала, что ей очень повезло, что ее комната расположена на первом этаже – нет проблем с покорением лестниц с чемоданом наперевес, – но не повезло, что Макс и Ира оказались на разных этажах одного блока. Никольская хотела даже поменяться с подругой комнатами, чтобы быть ближе к Максиму, но передумала. Комната небольшая, вечеринку на десять человек не закатишь, но посиделки на трех-четырех людей вполне можно устроить. Слева при входе дверь в небольшой туалет с душевой кабиной, на стене напротив туалетной комнаты – зеркало. Настя прошла немного подальше. Слева кровать, справа – стол и стул, над ними – полочка и пробковая доска, под столом ведерко для мусора. Перед кроватью немного места, а стена, отделяющая санузел от жилой зоны, продолжалась деревянной панелью, создающей небольшую нишу с рейкой для вешалок и несколькими полочками. Странно, что при такой любви к дверям они решили зажмотить парочку для нормального шкафа. Должно быть, это сделали, чтобы не вышло спрятать в комнате какого-нибудь ночного гостя. Под кроватью тоже никого не спрячешь – даже малюсенького зазора нет.

«Жить можно», – заключила Настя.

Никольская скинула рюкзак на пол, закатила чемодан в подобие шкафа – он встал как влитой – и решила открыть окно, чтобы впустить в комнату немного свежего воздуха и легкий ветерок. С окном произошла заминка: вместо того чтобы открыться сбоку или сверху, как дома, оно открылось снизу. Настя оценила, насколько сильно можно его распахнуть и получится ли вылезти через него из комнаты в случае чего. Заключила, что можно. Залезть в принципе тоже. Теперь отсутствие нормально закрытого шкафа и зазора под кроватью не было больше проблемой.

Настя плюхнулась на кровать и написала подруге.

Настя: Как тебе комната?
Ира: Про лучшие отели Турции Марго загнула.
Настя: Есть такое, смогла затащить чемодан?
Ира: Ага, Макс помог. Хорошо, хоть не пятый этаж. Я сейчас только от него. Забрала косметос и кроссы.

Никольская почувствовала небольшой укол ревности и тут же мысленно отругала себя. Отношения, даже потенциальные, не должны вставать поперек дружбы.

Настя: Может, встретимся с тобой чуть пораньше, а Максим потом к нам подойдет? Или ты устала после перелета?
Ира: Все нормально, через пару минут буду у твоего блока.

Теперь подруги сидели там, где им сказала ждать Марго. Под странным железным деревом оказался не менее странный камень с выбитой на нем пафосной цитатой о знаниях.

Education is not the filling of a pail,
but the lighting of a fire.

Ира, успевшая вывернуть обе половинки своего чемодана, делилась переживаниями из-за забытого талисмана. В руках она сжимала скетчбук и простой карандаш, которые захватила на случай, если вдруг получится порисовать.

– Ой, да ладно, забыла и забыла, – отмахнулась Настя.

– Ничего не ладно, я чувствую, что теперь точно должно случиться что-то плохое.

– Из-за забытой игрушки?

– Да.

– Бред! Лучше скажи, как думаешь, Максим здесь кого-нибудь себе найдет? – резко перевела тему Настя.