– Здравствуй, Лот.
Мёртвый голос позади заставил меня застыть. Силуэт пришёл ко мне. Подкрался.
– Камера не барахлит. Дверь лишь кажется открытой. Только ты попробуешь выйти…
Вот так всё обломалось. На последнем шаге.
«Ты сделаешь это…»
Мне стало больно от того, что я вспомнил эту фразу.
Нет, я не смог, Влад. Ты зря вложил в меня последнюю надежду.
– Трансляция ничего не решает. Как только вы её запустили, она отключилась. Мы перебили интернет.
Я присмотрелся. Телефон, казалось, просто завис. Иконки мобильного интернета действительно не было.
Но почему тогда приложение ничего не сообщило?
– Хочешь поразговаривать со мной?
Я обернулся. Из-под капюшона на меня устремилась пара чёрных, злостных глаз. Губы сошлись в сдержанной улыбке.
– Это ты был у меня дома?
– Следил за тобой. Я хотел запереть тебя в номере и выведать, что ты узнал от Влада и где он сейчас.
– Он сказал всё, чтобы я был сейчас здесь.
– За это я ему очень благодарен.
Силуэт стоял, опустив топор. Я был уверен, что он вскинет его прежде, чем получит удар от меня.
– Как мне к тебе обращаться?
– Я – дух.
Дух?
– И это моё пристанище.
– Так ты мёртвый или нет?
Он смотрел внимательно в меня, будто пытаясь что-то прочесть.
– Двуликий. Так тебе будет понятно. А здесь я решаю судьбу каждого мертвеца, поэтому и считаюсь главным духом.
Боевой дух, что ли?
– А для чего ты это делаешь? Неужто типичный злодей?
– Ни в коем случае, – запротестовал он. – Я лишь даю свободу. Освобождаю от тяжелого тела… Ты ж читал «Маленького Принца»?
Произведение мне было знакомым, но вот отсылку к нему я не понял.
– Да, читал. Но разве это свобода, когда ты не можешь далеко отлететь от Пристанища? Когда ощущаешь нужду убивать новых и новых людей?
– Это наоборот, правильно. Призраком жить лучше, чем во плоти. Нет зависти, любви, гнева…
Я ему не поверил, вспомнив, как призрак Кати выражала свою ревность. Или это лишь игра?..
В любом случае, если из мёртвого тела вылетает призрак, то рано или поздно все мы проходим это перевоплощение. Зачем ускорять этот процесс?
– Помни про кирпич.
Я мысленно поблагодарил внутренний голос и отвернулся, став лицом к стене.
– Спрашивай, что хочешь. Пока ты жив, тебе будет легче объяснить здешние правила.
В ответ он получил молчание.
– Ты уверен?
Я ощутил, как топор поднимается сзади меня. На такую участь я был вовсе не согласен.
Всё.
Я могу попытаться сбежать, но он догонит. Прятаться некуда.
Грустно опустил голову, я ждал своей участи.
– Лот, кирпич!
Я дёрнулся к стене и вытащил его.
В следующий миг кирпич врезался силуэту в лицо – по переносице, закрыв злостные глаза. Тут же топор опустился на моё плечо.
Озверев от боли, я стал отчаянно бить его ногами в живот. Он замахнулся своим оружием, но быстро опустил его в бессилии.
Тошнота подступала к горлу, но боль в плече глушила её. Мозг не мог осознать, как может у меня не существовать конечности.
Добив своего противника, я быстро стал на порог и отскочил назад. Дверь закрылась и едва не задела меня.
В голове осталось сомнение. Всё произошло сильно быстро, что-то может меня ещё поджидать…
Сильная боль от оторванной конечности оборвала поток мыслей.
Нет никакой опасности. Действуй.
Но сначала…
Нащупав телефон, я прервал трансляцию и включил камеру со вспышкой.
Призраков не было возле своих трупов. Кроме одного… Того, кто меня интересовал.
Совершеннолетняя Катя подошла ко мне на расстояние вытянутой руки. Она была такой же, как я видел её в последний раз, возле моста на своей базе отдыха.
– Не стоит извиняться. Ты сделал всё, что мог.
Она говорила у меня в голове. На камере её губы шевелились.
– Я тебя люблю, Лот. Доделай до конца, пока призрак Духа не помешал тебе.
И я тебе благодарен, Кать. Люблю ли я тебя? Не знаю… Но мне тебя жалко.
– А мне жалко, что мы больше никогда не увидимся.
С секунду мои мысли застыли. Потом я понял.
Сейчас я вернусь на шестнадцать лет назад. И не вспомню ничего из этого… Буду строить по новой свою жизнь.
– Зато спасёшь людей.
Я кивнул.
– Поторопись, пожалуйста.
В её глазах стояла немая просьба.
Хорошо, исполняю.
К моему удивлению, ни один призрак не мешал мне стирать две цифры со стенки над трупом младшей Кати.
Боль в плече утихла, мозг будто забыл о конечности моего тела. Призрак девушки помог?
Ответа не было. Где он находилась, я не видел, потому что телефон лежал на полу.
Какой год написать «подростку»? Если сейчас ей почти тридцать…
В 2060-м ей будет почти семьдесят. На всякий случай, нужно поставить дату попозже…
Я открыл банку с краской, запустил в вязкую жидкость два пальца и стал водить по стене, рисуя кривую семёрку и единичку. Надеюсь, её эта дата устроит.
Хотя она о ней и не узнает…
Глава 14
– Подавай!
Я подкинул мяч и ударил по нему ладонью. Он полетел низко и врезался в сетку.
– Эх, что ж ты так?
«Герой СССР» смотрел на меня с укором. Я сказал, что мне плохо – и ушёл с поля.
Мне нужно срочно найти Влада. Он, скорее всего, ждёт меня где-то на базе.
Что-то пошло не так. Я всё помнил.
Всё до последнего момента. Помнил, как стёр растворителем две цифры, обозначавшие год, и написал новые: 71.
Да, Катя должна будет умереть в семьдесят первом году. Не позже.
Но я должен был помнить того, чего не было!
Влад сидел на лавочке возле моста.
– Непривычно ощущать себя снова подростком, да?
– Что?
Я знал, что он меня хорошо услышал. А также то, что он меня не понял.
Везунчик. Не помнит.
Мы снова сидели в кафе с Катей. Я пытался выдавить из себя разговор, но получалось не особо.
– Мне так нравится, как ты подаёшь… «Звёздочкой», что ли…
Катя натянуто улыбнулась.
Я выждал несколько секунд и обернулся назад.
Парень налил себе в стакан сок из графина, но перестарался – и шёл с переполненным стаканом муравьиными шагами.
– Выставь руку дальше, у тебя ж футболка белая…, – сказал я про себя.
И тут он всё же разлил немного на свою одежду.
Я ожидал услышать Катин смех. Но, обернувшись, увидел её серьёзное лицо.
– Я должна была рассмеяться, Лот. Я знаю. Но я ощущаю себя виноватой перед тобой.
– Виноватой? За что?
– За то, что предала тебя. Поверь, я не хотела, меня заставили.
Я не сильно удивился.
– Лот, у меня лишь один вопрос. Когда?
– Дата? – переспросил я.
Она кивнула.
– Шестое июня две тысячи семьдесят первого года. В одиннадцать сорок четыре. Это будет, – я сделал паузу, чтобы подсчитать, – через семьдесят семь лет и один день.
– Только год поменял?
– Только год.
– Шестьдесят семь, – исправила она меня, слегка подумав.
Молчание повисло между нами.
– Убей меня за год. Ровно за год до этого. Чтобы не повторялась история. Только если я сама быстрее не загнусь.
– Хорошо, – ответил я. – Обещаю исполнить это в любом случае. Хоть передать в завещании своим предкам.
Она улыбнулась.
22.05–03.06, 09–10.06.2020