Словесный коктейль

Имя мне – Зона

Сложно сказать, когда я появилась. Десять лет назад? Пятьдесят лет назад? Не знаю… порой, такое чувство, что я была всегда. Не именно здесь, но была. Просто спала. А потом, в один прекрасный или не прекрасный момент, я проснулась. Или меня разбудили? Нагло, нахально, взяли и разбудили. Шли дни, часы, секунды… я крепла, сбрасывая с себя дремоту. Окончательно проснувшись, я почувствовала, что мне безумно одиноко. Чего-то не хватало. Но тогда я уже знала, на что была способна и решила создать их, своих деток. Тех, кто будут всегда со мной, купаться в моей благодати, в моей любви. Все шло своим чередом. Я творила, как художница. И каждый мазок моей невидимой кисти создавал поистине прекрасные вещи. Они переливались голубыми молниями, играли языками пламени, закручивались в воздушные спирали. И каждое такое творение было своего рода ювелиром, создававшим завораживающие глаз изделия: светящиеся голубым светом шары, алые закрученные бусы, и прочие милые вещи. Это были их дары для Меня. Да, все было прекрасно, все шло своим чередом. Я строила дом для себя и своей большой семьи и была счастлива. Пока не пришли Они. Чужие дети, мерзкие воришки! Грязные убийцы! И не было им конца и края. Как бы я не старалась с ними бороться, на место одних, всегда приходили другие. Шло время, и я начала свыкаться с Некоторыми из этих существ. Да, некоторые из них, по непонятным мне причинам относились ко мне с уважением и потому я позволяла им Жить и даже радовала их своими драгоценностями. Правда, таких было не много, да и со временем они зарывались, становились самоуверенными и наглыми. Зря, а ведь я их уже начинала считать своими детьми, приёмными, но все таки детьми. Уж чего я не терплю, так это неуважения к себе. Но есть кое что, за что я благодарна незваным гостям: они дали мне имя. Имя мне – Зона.

Дружба

Что вы знаете о дружбе? Что я знаю о дружбе? До последних событий, я думал, нет, не так… я был уверен, что дружбы нет. Но Зона, эта проклятая, а потом забытая всеми богами Зона, убедила меня в обратном. Дружба – есть. Мы шли к Исполнителю Желаний. Вдвоём. Я и Бредовый. Почему Бредовый? Да потому что часто бред всякий несёт. То про то, что кровососы вовсе не злыдни, а очень даже милые и хорошие парни, то вовсе утверждает, что из слепышей и тушканчиков получаются отличные цирковые зверушки. То… в общем, бредовый этот Бредовый и всё тут. В общем, нас было двое и шли мы к Исполнителю Желаний. Чего с нами по пути только не случалось, какие нам только не преподносила сюрпризы Зона… если бы я решил написать об этом книгу, она получилась бы толще, чем трилогия «Властелин Колец». Но этому не бывать. Никогда не считал Бредового своим другом. Товарищ, напарник, коллега, кто угодно, но только не друг. Пока однажды не случилось то, что случилось. По расчетам мы были в двух днях пути от пункта назначения, города Припяти. Утро встретило нас мерзким, надоедливым дождиком и пронизывающим до косточек ветром. Мы молча, стараясь не шуметь, шли по пустым улицам, заросшим чахлыми деревьями и пожухлой травой, через дворики с детскими площадками, на которых нет и не будет весёлой детворы, только серые жирные крысы и вездесущие слепые псины с облезлой шерстью и мерзкими гнойными язвами. Шли, заглядывая в пустые, тёмные окна многоэтажек, пристально всматриваясь в кустарники, опасаясь встретить выродков Зоны или того хуже – людей. Ближе к полудню случилось то, что послужило причиной изменения моего отношения к дружбе. Выброс. Бредовый заметил первым, как небо стало наливаться кровью. Наверное его внимательность и спасла нас. Хотя позже я буду жалеть о таком спасении, но это позже. Мы бежали со всех ног, высматривая вход в какой-нибудь подвал. Нашли. Мы нырнули в чёрный проём ведущий в сырое и прохладное помещение. Подвал во время выброса для сталкера, как гора Арарат для Ноя во время потопа. Боль во всём теле. Звон в голове. Кровь из ушей, из глаз, из носа. И снова боль. И так Каждый Божий Выброс. Бредовый переносит этот катаклизм примерно так же, как и я. Но всё когда-нибудь проходит. И Выброс не исключение. Очнулся я от того, что меня кто-то куда-то тащил. Бредовый. Матерясь так, что позавидовал бы сапожник, он тащил меня из подвала, словно я мешок с картошкой.

– Что с моими ногами?! Бредовый! Что с ними, чёрт тебя забери?!

Я кричал на него, словно это он был виноват в том, что случилось.

– Что-что? Студень тебя за ноги обнял, вот что,– пробурчал Бредовый вкалывая мне какую-то дрянь,– Лежи спокойно, Удав. Как и положено удаву. Хэх.

– И что теперь?

– Хана тебе, вот что. Однозначно. Хана. От слова – совсем.

Боли не было. Видимо Бредовый вколол мне обезболивающее. Или какой-то наркотик, потому что я даже испытал некую эйфорию и даже галлюцинации. Слова моего товарища о том, что он не бросит меня, донесёт до Монолита отвлекали меня. Ведь я смотрел на то, как перед глазами танцевали розовые кровососы под пение зелёных контролёров, одетых в красные труселя в белый горошек. Боль. Адская, не передаваемая словами боль в моих единственных двух ногах была такой сильной, что я лупил Бредового по спине, когда тот молча нёс меня. Я, кажется, даже умудрялся кусать его. Или это был его рюкзак? Не знаю. Когда мы останавливались на привал, а останавливались мы все чаще и чаще, я постоянно трогал свои ноги, которые уже до пояса были будто из резины. Бредовый вкалывал мне какую-то гадость, после которой я наблюдал за тем, как мои ноги завязывались в узлы, переплетались, создавая то фигурку лошади, то слоника, то жирафа. Любопытное зрелище. На вопрос :«Почему ты меня не бросишь, не убьешь?», Бредовый отвечал одно и то же:

– Друзей не бросают.

Боль, привалы, галлюцинации, еда и вода через силу и так по кругу. В один из отдыхов, когда я под кайфом рассматривал свои резиновые ноги, я сказал:

–А знаешь, Бредовый, я ведь сейчас только наполовину Удав.

Помню, мой друг… друг? Хм, коллега, смеялся в голос от моих слов. Заверив меня, что мы почти пришли (хотя шёл он, а я на нём ехал), Бредовый закинул меня себе на спину и зашагал дальше. Серое небо. Грязь. Лужи. Небо под ногами. Я смотрю, как Бредовый наступает на облака и они расплываются под его ногами. Железо. Ржавое железо у лица. Боль. Рюкзак моего друга… друга? Наверное, да…. Рюкзак моего, наверное друга, искусан мной. Но кажется, Бредовый не в обиде на меня за это. Надеюсь. Не помню когда закончились наркотик и обезболивающее. Вчера, сегодня и завтра слились в одну кашу. Кашу из боли, боли и ещё раз боли.

– Пришли,– тихо сказал Бредовый, положив меня на что-то холодное,– загадывай первым. Я подожду.

Я видел, как с его чумазого лица катились грязные капли пота. Видел еле заметную улыбку на его губах. Я видел лицо Друга. Через силу, превозмогая боль я повернул голову и увидел Его. Бога? Нет, не бога, но то, что Боги оставили в этом мире. Забыли. Потеряли. Не важно. Увидел его – Исполнитель Желаний. Я смотрел на это Нечто и лишь одна мысль билась у меня в голове. Не желание. Мысль.: «Я не брошу Бредового. Друзей не бросают.» Дождь. Надоедливый дождь и пронизывающий ветер. Всё, как тогда. Всё, да не всё… Я удав, по имени Удав, лежу свернувшись клубком под боком у Бредового. Сегодня он в очередной раз продал несколько дорогих артефактов Бармену. Сталкеры называют его Везучим, Артефактным Магнитом, Кладоискателем. Но только я знаю, откуда у него такое везение. А уж я, удав по имени Удав, никому об этом не расскажу.