Сакрополис. Маг без дара

– Я вынуждена вас покинуть, – она коротко поклонилась. – Надо отослать студентов по общежитиям, пока не наделали глупостей. А затем отогнать тварей с третьего яруса на четвертый – думаю, такой глубины хватит.

– Для чего? – с трудом удержал голос от постыдного срыва.

– Для того, чтобы спрятать подданных во время штурма. Если он, конечно же, начнется.

– А вы за или против?

– Еще не знаю, – после недолгих раздумий ответила Алина. – Я позову служанку, чтобы вы не скучали. Только постарайтесь не напиться до начала заседания.

Напьешься тут…

Я отвернулся к противоположному окну, подпер щеку кулаком и постучал ногтями по столешнице. Тут бочку виски вылакаешь – не опьянеешь. Чертов стресс, так и с катушек слететь недолго. Все же надо остограмиться для успокоения и храбрости.

– Доброе утро! – заявила блондинка с порога, пытаясь сохранять бодрый настрой, вот только бледное как мел лицо выдавало ее с головой.

– Не похоже, что оно доброе… Слушай, тут такие запа… проблемы, в голове каша, уже и память отнимать стало. Не напомнишь, как тебя зовут?

– Вы забыли мое имя? – девушка в изумлении захлопала ресницами. – Я же служу вам уже четыре года!

– Извини… – в отчаянии сжал губы, кляня себя за глупость. – Из-за всей этой кутерьмы я и свое имя скоро забуду.

– Как вам будет угодно, – с фальшивой обидой протянула прислужница и присела в книксене. – Андреева Ева Сергеевна к вашим услугам. Горничная, служанка, распорядительница и секретарь в одном флаконе. Рада знакомству и новому назначению. Клянусь служить вам верой и правдой.

– Прямо как в первый раз, – подыграл ей наудачу, и судя по улыбке, экспромт попал точно в цель. – А теперь будь добра – принеси пузырик «Джека» и сосисок на закусь.

– Пузырик? – тонкие бровки поползли вверх.

– Ну, шкалик. Графинчик. Чуть-чуть, в общем, граммов двести. Нет, давай пятьсот. Пол-литра сейчас самое то: и нервы успокою, и не опьянею.

– Сию минуту! – она удалилась, вертя задом.

Я же нашел в кармане плаща платок и вытер руки и шею, отчего шелковая тряпица промокла насквозь, точно в ведро воды упала. Зараза… не о таком попаданстве я мечтал – вот вообще не о таком. Неужели так сложно было закинуть меня в гарем к эльфийкам или на худой конец в тушку царя, которому не надо ни с кем воевать? Треклятая структура сюжета с конфликтом в основе первого акта. Пока что все идет прямо по Снайдеру, а значит самая жесть еще впереди.

Вернулась Ева – шатающаяся и слегка осоловевшая. Причина крылась в хрустальном графине с виски, опустошенном едва ли не на треть.

– Прошу прощения, – служанка шмыгнула и замахала руками перед раскрасневшимися щеками. – Я не удержалась и немного пригубила по дороге. Просто… мне еще никогда не было так страшно. Ведь если британцы ворвутся в город, даже не представляю, что они сделают со мной и другими барышнями. Вернее, представляю, и от этого становится еще страшнее. Вы ведь… защитите нас, ваше сиятельство? Вы ведь не позволите этим псам надругаться над нами?

С опухших век сорвались крупные слезинки. Помощница уронила лицо в ладони и тихонько разревелась, а я вылакал добрую половину того, что осталось, и не заметил ни толики хмеля. Сука, вот же угораздило. А ведь если бы не повелся на подколки долбаного школяра и не уволился раньше смены, то не попал бы под поезд. Если бы, если бы, если бы… Если бы я не писал говно про попуданов – глядишь, вообще не пришлось бы работать в школе.

– Я постараюсь, – холодно произнес в ответ. – Но обещать ничего не буду.

Девушка хотела что-то сказать, но тут в помещение один за другим вошли преподаватели и заняли свои места.

– Вы что, пьете? – с ходу спросила Вивьен и сморщила носик.

– Совсем немного, – а вот язык, в отличие от распаленного сознания, градусы еще как ощутил. – Если что – господин Зарубин подлечит.

– Господину Зарубину, возможно, придется тратить ману на более важные вещи…

– Коллеги, хватит! – сказал клирик. – С таким подходом нам и враг не нужен – сами друг друга поубиваем. Ваше сиятельство – приступайте.

– А… – я отодвинул поднос с виски на край стола, но перестарался и чуть не скинул на пол, словно кот. – Объявляю заседание открытым. Тема – оборона Сакрополиса. Как обстоят дела в городе?

– Весьма печально, – продолжил лекарь. – Уничтожены телеграф, почта, вокзал, дороги, три полицейских участка, береговая батарея, арсенал, защитные башни и казарма морской пехоты. Враг хорошо подготовился к бомбардировке. Потери уточняются, но речь уже идет о десятках погибших. В строю остались три сотни солдат, плюс можно созвать городское ополчение еще на полторы-две тысячи штыков. Однако их боеспособность крайне сомнительна, а значит, противостоять налету придется только чародеям.

– Ваш вердикт, поручик?

– Считаю, что сопротивление бесполезно и приведет лишь к бессмысленным жертвам.

Одинцов сжал кулаки и скрипнул зубами, но ничего не сказал – по крайней мере, пока.

– Хорошо. Раз в бой пойдут одни колдуны, то как обстоят дела с магами противника?

– Я еще раз прощупал их защиту, – усатый старичок Зых встал, несмотря на заметное утомление. – Каждый корабль – от линкора до баржи – прикрыт непроницаемым куполом. Кроме того, на одном из бортов находится второй эшелон обороны, прикрывающий не только эскадру, но и весь город. Боюсь, несмотря на весь пыл и жажду мести, мы не сможем одолеть даже первый рубеж. Я голосую против боя.

– Да хватит уже бояться этого подонка! – Олег Игоревич вскочил и хлопнул по столу. – Я навел справки о безногой крысе. Это капер и контрабандист, что проворачивал темные делишки вдоль всего побережья Южной Америки. Брал в заложники пассажирские суда, обменивал на опий, рабов и оружие, а затем продавал в Европе. И бизнес шел весьма успешно, пока негодяй не переоценил свои силы и не взял на абордаж яхту с послом Соединённых Штатов. И как только янки крепко взялись за его толстую задницу, лиходей тут же умотал под юбку королевы. Но Амелия не собиралась отправлять столь ценный кадр на покой в самом начале Великой войны. Она выделила ему для боевых испытаний экспериментальный сверхмалый линкор – дредноут, и послала громить османов в Черном море. И уж не знаю, как этому хлыщу удалось все провернуть, но всего через год ему доверили целую эскадру. Которая сейчас должна заниматься уничтожением турецкого флота, но ублюдок вместо этого решил разграбить наш Сакрополис и под шумок заработать лишние талеры. Из всего озвученного смею сделать вывод, что Даллас Картер – крайне мерзкая и трусливая личность, способная нападать только на более слабого соперника. И если мы покажем, что грабитель не получит ни кусочка кристалла без боя, этого боя не состоится вовсе. Поэтому я голосую за жесткий отпор!

– Я тоже, – хрупкая француженка совершенно неожиданно поддержала свирепого викинга. – В боевой аквамантии есть такой прием, как волна-убийца. Если вы сумеете отвлечь врага, я подниму линкору нос и корму, и он разломится под собственным весом. И когда громадина пойдет ко дну, справиться с мелочью не составит труда. Поэтому я – за бой.

– Это заклинание крайне сложно даже в идеальных условиях, – тихо молвил Давыдов. – Мы не знаем, сколько у врага чародеев и на что они способны. Если туман и подавляющее поле – это предел их возможностей, то ваше предложение может сработать. А если нет? Как бы так не вышло, чтобы это наш город не провалился в бездну, над которой стоит. Я всегда выступал против дерзких и поспешных решений – и сейчас менять мнение не буду. Я против боя.

– Решающий голос за вами, леди Блок, – с печальной улыбкой произнес Зых.

– Вы все думаете только о тактиках и стратегиях, – Алина встала и обвела каждого сердитым взором. – Но никто не произнес ни слова об этической стороне вопроса. Как вы думаете, что с нами сделают, когда обезумевшая от безграничной власти матросня хлынет на улицы? Или вы поверили слову этого подонка и предателя? Грош цена его обещаниям, так что лично я предпочту доблестную смерть позорному плену. Я – за бой!

– Что же… – подытожил старик, и шесть пар глаз повернулись в мою сторону. – Я ошибся. И точку в споре ставить вам, господин ректор. А нам придется подчиниться, несмотря на все разногласия. Так скажите, ваше сиятельство – как быть с городом: защищать любой ценой или же сдать в надежде на спасение?

– Я… – со сжатых добела пальцев капнул холодный пот. – Зараза…

Глава 5

– Найдите простыню побольше? – Алина вскочила и всплеснула руками. – Вы серьезно? Прошлый ректор никогда бы так не поступил!

– Я не могу рисковать жизнями студентов и горожан, – попытался оправдаться я, прекрасно осознавая, что единственная жизнь, которой не хочу рисковать – моя собственная. – Против такой армады потери будут колоссальными – и без каких либо шансов на успех! Британцы все равно зайдут в город – только по трупам! А уж потом учинят полный беспредел, ибо, как говорили мудрые римляне: горе побежденным.

– Чушь собачья! – не выдержал Одинцов.

– Нет, это единственный выход! – в ярости возразил Зых.

Все шесть магистров вскочили и принялись орать, как стая сорок, размахивая кулаками и перебивая друг друга. Но склоку прервал оглушительный пушечный выстрел – на этот раз холостой.

– Время вышло, – Зарубин взглянул на часы.

– Поднимайте белый флаг, – с тревогой и толикой стыда произнес я.

Боевое крыло совета развернулось и в полном составе покинуло зал заседаний. У самой двери Алина обернулась и холодно произнесла, глядя прямо в глаза:

– Если со студентами что-либо случится – я вам этого не прощу.

Дура, блин. Как будто в бою с ними ничего бы не случилось.

Не остались в стороне и другие «ястребы».

– Вы заставили меня крепко усомниться в вашем патриотизме, – проворчал Одинцов, прежде чем выйти.

– А меня – в мужественности и дальновидности, – Вивьен усмехнулась и вздернула нос.

Да и пошли вы все к черту. Поглядел бы, как долго вы бы продержались против такой мощи.

– Господин ректор, – старый аэромант приблизился к кафедре. – Перед тем, как мы поднимем флаг, вам стоит обратиться к горожанам и объяснить, что происходит.

– А без этого никак? – меньше всего мне хотелось светить лицом перед обозленной толпой.

– Без этого будут ненужные жертвы, – пояснил Зарубин, глядя в окно. – Надо приказать гарнизону сложить оружие, а гражданским – не выходить на улицы.

– А кто-то другой может выступить?.. – продолжал цепляться за последнюю соломинку.

– Ректор так же является и главой Сакрополиса, – хмуро сказал клирик. – Вся ответственность – на вас.

– Враг накрыл нас непроницаемым куполом, – Давыдов поднялся на своем каркасе медленно и плавно, как на гидравлических приводах. – Но внутренняя радиосвязь должна работать. Думаю, из моей лаборатории получится подключиться к громкоговорителям на улицах и площади. Прошу за мной. Я подготовлю устройство к работе, а вы подготовьте речь, чтобы успокоить жителей.

Да уж, ничего не скажешь. Уж лучше бы я попал в тело бездарного школьника и прокачивался охотой на всяких тварей, а не вот это вот все. Я, конечно, блин, писатель, но Черчилль из меня вряд ли получится. Я никогда и не ставил пред собой задачи быть властителем умов и сердец, а просто хотел веселить людей и отвлекать от безумной реальности.

Чтобы условный Вася Пупкин, придя с двух смен домой, где его ждут трое детей и жена-мегера, не лез в бутылку, а лез в интернет – прочитать свежую проду от любимого автора, улыбнуться и понять, что все не так уж плохо, ведь скоро выйдет новая глава.

Я никогда не собирался наставлять, поучать и воспитывать, втирая заумные псевдофилофские трактаты о смысле жизни и месте под солнцем. Именно поэтому девять из десяти моих романов – о попаданцах. Потому что я хочу, чтобы эти тексты погружали в светлый сказочный мир, где добро всегда побеждает зло, а справедливость торжествует, а не так, как обычно. Тем же, кто жаждет крови, мрачности и суровой правды, могу посоветовать почаще выглядывать в окно.

А мои книги – это временная передышка от всей окружающей жести. В том числе и для меня самого. Я и в страшном сне не мог представить себя на месте правителя осажденного города во вселенной, меньше всего похожей на добрую сказку. Но если во мне все же есть хоть какие-то зачатки таланта, я сумею объяснить жителям свое решение. По крайней мере, постараюсь.

– Будьте осторожнее, – Давыдов поднял руку, и поворотный запор на бронированной переборке завертелся сам собой. – И не подходите близко к решеткам.

Обитель ферроманта выглядела так, что сам Тесла бы обзавидовался. Похоже, Рауль изучал не только магию земли и металла, но и все современные научные разработки, непосредственно связанные с землей и металлом, отчего лаборатория выглядела, как технический музей.

Несмотря на высокий потолок, просторное помещение напоминало бункер из-за полного отсутствия окон. Под мрачными сводами разместили громадные динамо-машины, паровые турбины, самые разные виды труб и кабелей, антенны, механические вычислители, катушки и, конечно же, новомодные двигатели внутреннего сгорания.

Мелочевка вроде проводов и нитей пребывала в жутком беспорядке и свисала отовсюду, точно лианы. Но стоило хозяину войти в свой санктум санкторум, как медь и сталь змеями расползлись в стороны, освобождая путь к столу с разобранным радиоприемником и раструбом примитивного микрофона.

– Прошу, – мановение пальцев – и решетчатый алюминиевый стул залетел мне прямо под задницу и пододвинул вплотную к устройству. – Сейчас я настрою связь.

Пока Рауль вертел тумблерами и щелкал переключателями, я пытался придумать правдивую и в то же время обнадеживающую речь, однако в гудящую голову постоянно лезли политические мемы и крылатые фразы, вроде «я устал – я ухожу». Вдобавок ко всему, разговорная речь экспромтом – вообще не мой конек.

Несмотря на работу в школе, я все-таки знал тему уроков и заранее готовил материал, а не жег глаголом от души и сердца. Зато с письмом получалось гораздо лучше – когда есть время продумать и проработать каждую фразу, то и результат совершенно иной. Если бы мне дали на речь пару часиков, а еще лучше – пару суток, вот тогда…

– Все готово, – шепнул задохлик. – Можете начинать.

– Ептыть… Ой… – закрыл раструб ладонью и вдохнул поглубже, собираясь с мыслями. Ближайший рупор висел рядом с входом в академию, так что я прекрасно слышал собственные слова. И мне они совершенно не нравились.

– Соберитесь, ваше сиятельство, – выдохнул Зых. – Город в опасности.

– А, да… – кашлянул в кулак и продолжил. – Дорогие россияне… горожане… сакропольчане… в общем все, кто сейчас это слушает. Ситуация непростая… непростая ситуация, да… но мы все держим под контролем. Однако для того, чтобы ситуация не стала еще хуже, нам надо кое-что сделать. А именно… Карл Васильевич, принесите виски – граммов двести. Так, о чем это я… ах да, нам всем надо не сопротивляться нашим э-э-э… западным партнерам. Они побудут здесь какое-то время, погостят, в общем, сделают свои дела и уйдут. А вы, пожалуйста, сидите по домам и не лезьте на рожон. Гарнизона тоже касается – возвращайтесь к семьям и ждите дальнейших указаний. Ничего страшного не случилось, нужно лишь немного подождать – и все наладится. Спасибо за внимание и понимание, всем пока.

Закончив, откинулся на спинку и сжал переносицу. Сука, ну и стыд, а ведь главный позор еще впереди. Может, поэтому я ничего не добился к тридцати-то годам? Не из-за лени, едкого характера, козней конкурентов, предвзятых читателей, а потому, что абсолютная бездарность? Разве Беляев выступил бы так по радио в столь ответственный момент? Да даже Белянин, млять, выступил бы лучше. Дерьмо…

– Надо спешить, – Зых осторожно положил ладонь на плечо. – Враг ждет сигнала.

Над шпилем донжона взмыло кремовое полотно, и корабли тут же пошли вперед. Линкор и дредноуты приблизились, насколько позволяла глубина бухты, и бросили якоря, а десантные баржи устремились к берегу. Они выбрасывались на галечный пляж на полном ходу, словно киты, и тут же откидывали аппарели. По широким трапам походкой Терминаторов ступали амбалы в плащах и противогазах, держа на мушке каждый угол, каждое окно.

Всего насчитал не меньше тысячи громил. За ними высаживались обычные солдаты в форме цвета хаки, вооруженные винтовками и карабинами – еще примерно три тысячи. Отряды широкой волной двигались в сторону академии, выстрелами в воздух разгоняя редких зевак. Но к тому моменту улицы почти полностью опустели, а город словно вымер.

Происходящее с точки зрения военной науки называлось зачисткой. Как только десантники убедились, что угрозы нет и сопротивляться никто не собирается, с линкора спустили сияющий белизной катер, на котором прибыл Даллас Картер в компании десятка старших офицеров. А значит, каждый из них априори являлся колдуном очень высокого ранга, ибо дар, насколько я понял, пробуждался только у благородных.

Теперь-то я смог рассмотреть цвет формы старшего командного состава – камзолы красные, брюки и портупеи белые, шляпы и сапоги – черные. Похоже, британцы все еще чтили традиции времен покорения Индии, раз вместо удобства и практичности выбрали вычурную пестроту.

Когда же захватчики преодолели половину пути до лестницы, некий особо отчаянный гвардеец выскочил из дома и попытался метнуть в них гранату. Однако один из магов молниеносно махнул рукой, и смельчак превратился в факел. Я не слышал крика и видел все, будто на экране компьютерной стратегии, и все равно едва удержал содержимое желудка внутри.

– Зараза… – я отвернулся и часто задышал, борясь с головокружением.

– Крепитесь, ваше сиятельство, – строго произнес Зых. – Вы должны быть самыми сильными из нас.

– И постарайтесь не упасть в обморок во время переговоров, – проворчал Зарубин, направляясь к лифту. – Иначе гости с нас три шкуры спустят.

– Не волнуйтесь, – я облизнул пересохшие губы и выпрямился. – Я видел и не такое, хоть и не так близко. Просто привыкнуть к подобному не так-то просто.

– Понимаю, – военный чуть смягчился. – На мой взгляд, привыкнуть к этому вообще нельзя.

Мы спустились в холл, где уже ждала воинственная тройка преподавателей, глядя на ворота такими взорами, словно внутрь должен был ворваться Волдеморт. Но главное отличие от сказки Роулинг – за спиной темного волшебника стояли такие же волшебники, а не гребаное ударное соединение с целой армией на подхвате.

Да к тому же сама Джей-Кей не раз говорила в интервью, что даже малый отряд спецназа с современным огнестрелом перевалил бы всех магов на раз-два. Так что те, кто будут осуждать мой выбор, пусть сначала представят себя на моем месте.

Створки с грохотом распахнулись, и в здание, словно Артас в замок Лордерона, вошел Картер в сопровождении хмурой свиты. И видок у них был не как у высокородных вышколенных офицеров, а как у пиратов, наряженных в парадную флотскую форму.

Быть может, сказались многочисленные раны и лишения – загорелая дубленая кожа, шрамы и выбитые картечью глаза под повязками добавляли лихого колорита. А может, Даллас подбирал спутников себе под стать – таких же отмороженных и кровожадных.

И тем не менее сам капитан старался держаться чинно и в соответствии со званием и статусом – не спешил, не хамил, не гримасничал и не пытался отвешивать дамам комплименты с далеко идущими намеками. Толстый пожилой джентльмен с усталыми серыми глазами вел себя так, будто все происходящее – нежеланная, но необходимая мера.

Я не видел во взгляде ни намека на алчный азарт, хотя в зажиточном Сакрополисе наверняка нашлось бы, чем набить трюмы. Даллас скорее напоминал делового мафиози из нуарных фильмов, что предпочитал решать проблемы не только добрым словом.

– Добрый день, леди и джентльмены, – на неплохом русском сказал налетчик, после чего снял двууголку и вежливо поклонился. – Знаю, у вас нет настроения встречать меня радушной беседой. У меня же нет ни малейшего желания задерживаться здесь дольше, чем того требуют обстоятельства. Мои условия предельно просты и понятны: добывайте нам пуд манорода в день – и никто не пострадает.

– Никто?! – доселе молчавшая Алина бесстрашно шагнула вперед. – На верхних ярусах нет столько минерала. Придется спускаться ниже, а вы прекрасно знаете, что там таится! Почему бы вам самим не заняться добыч…

Девушка запнулась, выпучила глаза и схватилась за грудь, хватая ртом воздух, словно рыба.

– Многие думают, что вода – самая слабая стихия, – почти без акцента сказал британец. – Забывая при том, что человеческое тело состоит из оной на восемьдесят процентов. И опытному акваманту не составит труда замедлить движение вашей крови…

Дрожащие ноги обмякли, точно набитые ватой, и бедолага упала на колени, скребя по горлу в тщетных попытках вдохнуть хотя бы глоток.

– Или наоборот – ускорить.

Мотор рвануло, как при инфаркте. Магистр зажмурилась и стиснула зубы, чувствуя, как внутри водят невидимым ножом.

– Грамотно управляя телесными жидкостями, – капитан задумчиво пустил тугое кольцо дыма к потолку, – можно причинять как небывалые удовольствия, так и невыносимые страдания.

Мозг изнутри сжало раскаленными тисками – да так, что Блок вмиг позабыла о больном сердце и с воплем схватилась за голову, чувствуя, что глаза вот-вот вылезут из орбит.

– Хватит! – я резко подался вперед, и офицеры за спиной вожака вскинули руки. – Мы все поняли. Пуд так пуд – только отпустите ее.

– Вы здесь главный, сэр?

– Да.

– Да? – коммандер усмехнулся. – Представьтесь как положено. Мы же не холопы.

– Романский Матвей Алексеевич, великий князь, ректор.

– Славно. Все вопросы буду решать через вас. И вот вам первый указ – займитесь субординацией подчиненных, пока этим не занялся я. Никто не потерпит дерзости, сопротивления и саботажа. За невыполнение нормы буду жестоко наказывать – и в первую очередь ваших студентов. Если не хотите, чтобы какую-нибудь милую леди протащили под килем – работайте, не покладая рук. Вы прольете или пот, или кровь – иного не дано. Вам все понятно, сэр?

– Да, лорд Картер.

– Похвальное рвение, – мужчина улыбнулся и указал в мою сторону мундштуком. – Второй указ – вы все, включая учащихся, принесете временную клятву британской короне. Это не присяга, а лишь обещание содействовать и не вредить моему делу.

– А это обязательно?

В сердце будто вонзилась игла, левая нога вмиг затекла, а в голове потемнело.

– Это неправильный вопрос, сэр. Правильный вопрос – когда вам удобно принять клятву, лорд Картер? Еще одна подобная вольность – и я остановлю ваше сердце на минуту, а затем запущу снова. И поверьте моему опыту – даже самые стойкие и бесстрашные пленники выдерживали не больше десяти повторений.

– Понял, – процедил, морщась и давясь соленой слюной. – Я соберу студентов здесь же через полчаса. Вас это устроит?

– Отложим до вечера – сегодня уже спешить некуда. За это время моим солдатам нужно найти квартиры и снабжение. Казармы мы уничтожили, так что размещаться придется в домах – это третий указ на сегодня. Обеспечьте моих людей всем необходимым – и они не станут брать это сами.

– Хорошо, – я положил руку на сердце и поклонился, чтобы спрятать от взоров сжатые добела губы и вздувшиеся желваки.

– Прошу прощения, сэр, – покорно молвил Зых. – Но ваших солдат слишком много для столь небольшого города. Нам придется выгнать половину жителей на улицу, чтобы заселить всех.

– О, не беспокойтесь, – с наигранным сочувствием ответил налетчик. – Рядовые морпехи скоро вернутся на корабли, а для охраны порядка вполне хватит моих бронированных ребят. Главное – офицеры. Думаю, ничего страшного не случится, если двум десяткам семей придется какое-то время погостить у родни. Мы как раз отправимся подыскивать себе дома, а вы займитесь тем, что должны.

– Вы довольны? – прошипела Алина, когда красные камзолы зашагали на выход.

– Вполне, – ответил я, сверля взглядом спины британцев. – Мы живы и здоровы, нас не пытают и не насилуют.

– Чтобы вы знали, – девушка едва сдерживалась, чтобы не повторить подвиг безымянного бомбиста, – добыть даже унцию манорода – сложная и нетривиальная задача. Именно поэтому академии и Сакрополисы строят прямо на жилах, а не перевозят кристаллы в удобное место. Этот минерал не берут ни долота, ни кирки, ни даже динамит – его можно извлечь только магией. И поверьте – силы уйдет столько, что далеко не каждый справится с таким напряжением, так что пытки и здоровье можете сразу вычеркнуть. Как только на кристалл начнут воздействовать хотя бы толикой дара, он тут же войдет в резонанс, который услышат все твари на ярусе – так что жизнь вычеркивайте тоже. И когда мы несколько раз подряд провалим сдачу нормы, можете задуматься и над последним пунктом. Всего хорошего, господин изменник Родины. Удачной службы новым хозяевам.