– И к чему же, мастер Корт, – уже не выдержала Янали.
– К верховным магам.
– К верховным магам, – повторила Янали, а потом поняла, – к Магистрам Великого магического Двора?!
– Именно так, матушка.
Янали была поражена: никому и никогда не понять ворожбы Магистров, нет таких магов, способных в одночасье – да хоть за год – разгадать приёмы и принципы их волшебства.
Известно, что Магистры – не люди и не маги, а высшие носителя волшебства в этом мире. Природа их неизвестна и прекрасна, сила безгранична и необратима. Конечно, если на то не будет воли самого Магистра.
Янали разочарованно выдохнула, потому что Кортагар водил её за нос сладкими речами.
Матушка сама попалась в эту ловушку – магичка, из знатного рода, желающая прыгнуть выше головы. И вот, представился случай получить всё и сразу. А она и уши развесила.
– Ну довольно, мастер Корт, – матушка решила увести беседу к концу, и не мучать себя больше лживыми обольстительным речами, – я немного подустала и уже не успеваю и говорить и так же широко шагать, как ты. Пожалуй, я помолчу, а ты что-нибудь расскажи простое, про места, где хаживал, про людей, что встречал.
Забывшись в речах Кортагара, матушка и не заметила, как они вышли к постоялому двору. Ночь уже входила в свои права и нужно было успеть занять свободное место для ночлега и отдыха.
Кареты и своих людей Янали не увидела, и решила устроиться сама. Не для всего требуются слуги. На поясе в кожаном кошельке было достаточно аргументов для любого владельца гостиницы.
Янали выбрала ближайшую крепкую гостиницу, из распахнутых окон первого этажа которой доносился сладостный и желанный аромат горячего хлеба и мясной похлебки, и вошла в дверь.
– Сестрица! – Выкрикнула Инлайс и бросилась в ещё не предоставленные Янали объятья. – Матушка, ну где же вы были? Да кто же так поступает, да в вашем-то возрасте!
– Инлайс, сестрица, – попыталась улыбнуться Янали, а про себя подумала “вот раскудахталась, там меня все грабители постоялого двора опознают раньше времени”, а потом оглянулась по сторонам и увидела осунувшуюся и обмякшую Дитрессу за большим общим с Инлайс столом, – И ты тут?
Матушка однозначно кивнула Дитрессе и та тут же приложила руку к груди, где под туго затянутой короткой безрукавкой хранилось приглашение на завтрашний приём.
– Хвала небесам, родные. Все в сборе.
– И ты жива, – не унималась Инлайс, – А это кто?
Инлайс чуть ли не пальцем ткнула в грудь мастера Корта, но тот даже не попытался её остановить или отстраниться.
– А это – мой спаситель, – с вежливой улыбкой ответила Янали. И правда, Кортагар спас её, ну или точно сопроводил и сберег от других неприятностей, которые могли поджидать одинокую женщину на пустынной дороге, – Мастер Корт. Он проследует с нами до дворца приёмов, а потом ему в другую сторону.
– Именно так, – начал Кортагар, но Инлайс не стала дослушивать и уставилась на шишку и сильную царапину на левом виске Янали, и уже хотела заверещать, но матушка её остановила быстрым материнским хлопком по пояснице.
– Да что же ты орешь-то постоянно, сестрица. Пора бы уже научится вести себя прилично на людях, – Инлайс закусила губу и уже хотела громко обидеться, но Янали не стала ждать окончания спектакля и, подобрав Дитрессу, скрылась на лестнице на второй этаж гостиницы.
Кортагар сделал шаг спиной назад, но уткнулся в стоящего за ним Гартака.
Проводив Янали взглядом, Инлайс вернулась к “спасителю” и тоном, не предполагающим отказа, заявила:
– А ты никуда не пойдешь, пока я не узнаю всех подробностей произошедшего. И не приведи Небеса и Весь Магический Двор, если ты позволишь соврать мне хотя бы в самой мелкой детали.
В тесной и плохо обставленной комнате Янали тут же сбросила походное платье и приказала принести еду наверх. Она не собиралась нянчиться с Инлайс и вести пустые разговоры. Ей ещё предстоит вытерпеть обработку раны и расспросы Дитрессы.
– Даже не думай, девочка, – строго посмотрела Янали на поплывшую Дитрессу, – я и так еле сижу, чтобы ещё и твои тревоги распутывать и смягчать. Принеси-ка мне лучше горячего питья и поторопи с едой. Я собираюсь сегодня ещё подумать над тем, что произошло, и успеть поспать.
Когда Дитресса осторожно прикрыла за собой дверь, Янали поняла, почему ей стало так горько и неприятно выслушивать нарисованные речи Кортагара – говорил мастер Корт мягко, вдумчиво, красиво – будто Великий Магистр в обличье чужого человека пришёл проведать добрую подругу.
Потерянные пути
Янали нащупала ногой изголовье кровати, где спала Дитресса, и качнула её.
С первого раза Дитресса не проснулась, тогда матушка ударила ногой сильнее. Тут-то её ученица разлепила глаза и жадно и протяжно зевнула.
– Матушка, – обернулась к Янали Дитресса.
– Пойди посмотри, чего орут на дворе. И пусть греют воду и готовят завтрак. Время, – Янали кивнула на солнечную дорожку посередине комнаты, – время – собираться.
Утро выдалось прохладным, и Дитресса пожелела, что не накинула плаща. Солнце быстро росло, с птиц уже спало ночное оцепенение и они радостно купались в дорожной пыли.
– Вот те на, – Дитресса вышла на улицу и обнаружила перекрытую тележками купцов разных мастей единственную дорогу на постоялом дворе. Людей прибавилось за ночь значительно и все они колотили в двери гостиниц и кое-где уже начали торговаться. А заспанные и злые хозяева гостиниц ругались с купцами на чем свет стоит и отказывались принимать их товары, – Что происходит-то? – Дитресса ухватила проходившего мимо парня с конюшни, что нёс седла запрягать чьих-то лошадей.
– Да ранним утром, еще серо и холодно было, с дороги – так тут называли тракт, ведущий в столицу – начали заходить купеческие повозки, и много. И каждый просил купить его товар, потому что возвращаться с ним обратно – тоже самое, что и выбросить его.
– Куда возвращаться? Разве не в Соджи они направлялись?
– Так они уже оттуда идут. Говорят, там не проехать, не пройти. Дорога что ли перекрыта, или что-то такое, госпожа. Разрешите, – парень смущенно взглянул на Дитрессу – худую и заспаную, в одной ночной длинной плотной рубахе, что всё это время продолжала держать его за руку, – разрешите мне идти, а то ругаться будут.
Дитресс не стала уточнять, кто будет ругаться, и отпустила парня.
Поторопив служек с горячей водой, Дитресса вернулась в комнату матушки.
– Ну что, тебя только за смертью посылать, – Янали уже встала и расчесывала вьющиеся иссине-черные до плеч волосы, – Что там за шум с самого утра?
– Говорят, что купцы возвращаются, не доехав до столицы, – матушка смотрела на Дитресс, ожидая продолжения, – А потому они возвращаются, – спохватилась ученица, – что как будто ворота закрыты, никого не пускают.
– Так и есть или домыслила слова какого-нибудь конюха?
– Домыслила, матушка, – Дитресса умела так улыбнуться, что и ругаться на неё не хотелось, – Откуда вы всё знаете, матушка?
– Много били розгами, вот и развила мозг, – Глаза Янали опасно блеснули, – И чувствую, что твой мозг тоже требует развития. Сколько раз говорила, чтобы ты была внимательна и точно передавала информацию, которую получаешь? Как я оставлю тебя вместо себя, если время придет?
– Не придет, матушка, – завертелась Дитресса, предполагая спрятаться за сборами вещей в дорогу.
– Поучи меня ещё, девчонка!
Инлайс появилась тут же, как Янали вышла к подготовленной карете, легко запрыгнула на подведенного Гартаком коня и, быстро кивнув матушке, отъехала.
– Вот чудит, – процедила матушка и села в карету вслед за Дитрессой.
Утро не задалось с самого начала: разогнать купцов с повозками с дороги удалось не сразу, но Янали сплела огненные искры и запустила всем несогласным и упрямым под рубахи. Напрыгавшись и наохавшись, угрюмые купцы пустили телеги в объезд или отошли к канаве по краю дороги, пропуская Янали с сопровождением.
Но тракт оказался загружен не меньше, а, может и больше.
Янали выглянула в окно и поняла, что придется идти: мимо двигались другие приглашенные в столицу – в дорогих расшитых модными узорами платьях разного покроя и длины – пешком.
– Боюсь представить, что останется от их нарядов, когда они доберуться до замка, – усмехнулась Янали и обернулась плотным воздухом. Когда она ступила на разбитую дорогу, ни одна пылинка не посмела осесть на края её широкой юбки.
Люди шли отовсюду – разные, и много низкоранговых магов встречались каждые десять-пятнадцать метров. Не стесненные каретами и сундуками с праздничными предметами гардероба, маги – как один в черных кожаных брюках на завязках и таких же черных кожаных куртках – как будто-то чего ждали в том месте, где стояли.
– Много их, – Дитресса взглянула на одного из низкоранговых, – Я раньше столько их не встречала.
– Потому что я их всех выпроводила со своих земель. Пользы от них никакой, а проблем – не оберешься. Но их и правда много. Слишком много для этого места и этих событий. Я ещё не утвердилась в своей мысли, но их присутствие – плохой знак.
Соджи – древняя столица Россыпи королевств с птичьего полета напоминала по форме яйцо, разделенное искривленной линией – широкой и могучей рекой Драконов язык пополам: ближайшая к путникам половина была когда-то отдана преданнейшим семьям и лучшим ученикам и представляла собой вперемешку дома вельмож, постоялые дворы и турнирные площадки, где маги практиковались в магическом искусстве. Вторая половина, на которую вел Хрустальный мост, располагала на себе Академию волшебных искусств, Дом приёмов – его ещё называли Скучающей Беллой, потому что он постоянно пустовал – и Дворец Магистра Великого магического Двора.
Говорили, что Великий Магистр редко бывал в своем дворце и чаще обедал по ту сторону Хрустального моста. Бывало, зайдет в таверну и сидит там часами – беседует с людьми и магами, рассуждает о природе волшебства и угощает кислым молодым вином.
– Стреляют! – Дитресса вжала голову в плечи от громкого резкого хлопка где-то впереди.
– Это магия, – прищурилась Янали, – простая, но – магия.
Когда Янали с ученицей дошли до предполагаемого места происшествия, они увидели статного мужчину благородных кровей, о чем говорили его шикарная широкополая мятная шляпа и расшитый золотыми нитями зеленый камзол, который громко спорил с одним из низкоранговых магов. Маг стоял, раскрыв в стороны руки, будто не пуская мужчину на луг, что окружал дорогу.
– Ты знаешь, кто я? – Напирал мужчина, чья рука уже лежала на эфесе изогнутой шпаги.
– Да и знать не хочу, – отступал маг, но рук не опускал, – Но сказано же вам: запрещено идти по полю, путь открыт только по дороге.
– Я сейчас тебе покажу, кому и что можно запрещать, – вельможа выхватил шпагу и направил её в мага, как прозвучал второй – страшный – хлопок, и тело мужчины замерло, а глаза широко раскрылись от удивления. Темное пятно на его спине стало пропитываться красным цветом.
Янали как током ударило. Она не могла поверить, что произошедшее сейчас – это правда, а не чей-то злой розыгрыш. Представить такого себе было нельзя, чтобы маг убил человека просто так, даже защищая свою жизнь. Магам доступны другие средства для урегулирования подобных конфликтов. “ Ну спеленай ты его воздухом, – мысли метались в голове матушки, – ну толки, используй силы прямо, но убивать нельзя!”
Голова Янали взрывалась от осознания, что средь бела дня на глазах сотни человек нарушен непреклонный закон мага – не убивать людей.
Янали уже потянула за нити, собирая все доступные силы, чтобы – если не стереть в пыль убийцу – так хоть обезвредить.
– Не советую, матушка, – Янали развернулась на одних каблуках и нос к носу оказалась с Кортагаром, – У них сплетена сеть, – матушка посмотрела, куда указывал мастер Корт, – Крепкая широкая сеть. Она накроет вас и скрутит. Я с таким не сталкивался, плетение слишком велико и, видимо, поддерживается ими всеми.
Кортагар окинул взглядом подходящих к лежащему на земле мужчине людей в черных кожаных куртках.
– Конечно, – сжала кулаки Янали, – Как я сразу не поняла? Это не случайность, что целый рой низкоранговых внезапно оказались около столицы. Падальщики, проклятые псы, вечно ищущие наживы, обрели нового сильного покровителя в лице Наместника Великого Двора. Небеса на наши головы!
Когда до центральных ворот оставалось шагов двести, Янали увидела Инлайс со спутниками, которой пришлось спешиться по приказу одного из псов Наместника и идти вместе со всеми без права объехать толпу людей и повозок по краю дороги.
Люди выглядели напуганными – и не без причины, как оказалось. Возможно, не все слышали и видели, что произошло несколько сотен шагов назад, но поведение низкоранговых не сулило ничего хорошего.
– Не положено, – донесло до Янали и она постаралась заглянуть поверх голов идущих впереди и узнать, что происходит у самых ворот: а там разворачивали всех обратно, непреклонно сообщая “Не положено”, “По указу Адреа де Ваноса вход закрыт”.
– А нет, не всех, – продолжила Янали размышлять вслух, когда разглядела ручеек вельмож и магов, которых выдавали длинные плащи, изнутри обитые тканями разных оттенков красного, серого, и даже зеленого, – Всех решили затащить в столицу.
– Странные они, – поддержал разговор Кортагар, – От этих, с зелеными подкладками, тянуться тонкие нитки, почти прозрачные. Как будто они почти утратили связь с источником своих сил.
– Так и есть, – Янали не перестала удивляться Кортагару, чьих способней хватало видеть плетения, что не доступны человеческому и магическому взгляду; только отголоски, едва различимые волны – круги на воде – доходили до матушки и могли сообщать ей о приближении волшебника; а видеть плетения она не могла, и даже не понимала, как этому возможно научиться. – Они связаны с местом, где обрели силу. Но это касается только тех, кому дано внимать стихиям леса.
Янали со спутниками пустили под самой крепостной стеной, строго настрого запретив заступать за невидимую линию и выходить на луг. Матушка покусывала губу, чтобы было ей не свойственно, и начинала понимать, что их всех ожидает в столице.
Дойдя до восьмого сторожевого входа, они были вынуждены остановиться и ждать: после каждой входящей группы солдаты преграждали путь и ожидали приказа изнутри, что можно впускать следующих.
Внутри было непривычно тихо.
Янали посещала столицу лет восемь-девять назад и помнила многие домики и даже деревья, что прибавили в высоте и красоте крон. Единственное, что изменилось и исчезло – это гул голосов городских жителей.
На прилегающих к восьмым воротам улицах не было людей и животных. И только немного пройдя вглубь улицы, Янали поняла почему: их путь был ограничен черными канатами, протянутыми через железные кольца на деревянных опорах; а через каждые двадцать метров стояли низкоранговые, следящие за порядком и окнами домов и таверн, что были наглухо закрыты.
Перед Хрустальным мостов их снова остановили и приказали оставить слуг и сопровождающих и проходить только тех, кто должен присутствовать на приёме Наместника.
– Предъявите билет, – к Янали обратился один из группы низкоранговых, на правом лацкане которого красовались две полоски жесткой красной ткани.
Дитресса дрожащими руками достала из-за пазухи конверт, внутри которого лежало приглашение, и протянула матушке. Янали достала приглашение и показала его, вытянув в сторону мага руку.
– Кто с вами? Этот тоже, – низкоранговый указал на Кортагара, что так и следовал рядом с матушкой. Янали помедлила и кивнула, – Проходите.
Янали, Дитресса и их случайный спутник Кортагар шли по величественному Хрустальному мосту через могучую реку Драконов язык и не могли произнести ни слова. Окружавшая их красота величественных зданий, как будто оживающих при взгляде на них статуй и восстанавливающих силы уставших путников парков, созданных еще во времена эпохи легенд, когда волшебники были способны двигаться по воздуху, как по земле, а дворцы возводились только с помощью мысли, терялась в страшной тишине подступающего к горлу понимания, в какой капкан они попали. И было неважно, где ты мог сейчас находиться – в лесах далеких заброшенных земелей, на краю мира, где правит холод и непримиримые ни с кем люди, обреченные каждое полнолуние отказываться от всего человеческого, чтобы отдать долг жесткой охоте на себе подобных, или на вершине Спящих гор, в катакомбах таинственных монахов, открывших путь к самым потаенным уголкам человеческой души, или за широкими – в двадцать человеческих локтей – замковыми стенами, – тебе было не скрыться от изменившейся реальности.
Семь долгих лет после исчезновения Великого Магистра люди и маги верили, что добрый Магистр вернется, а вместе с ним восстановится привычный образ добрососедской жизни, где каждый член общества защищен законом и правилами, установленными Великим магическим Двором.
Верили, что вернуться причины начать всё заново, восстановить связи и отношения; вернуться силы и желание быть лучше, чем они были последние семь лет, съедаемые разногласиями, ссорами и даже военным противостоянием, что вспыхивали всё чаще то там, то здесь, как чума.
Но что могло их ждать за стенами некогда теплого и шумного, а теперь опустевшего и немого города, некогда сильного и здорового сердца Россыпи королевств – от севера до юга, от пустынных вечно покрытых белой скатертью равнин до овевающего бархатистым теплом бурлящего силой моря?
– Тебе налево, мастер Корт, – Янали повернулась к Кортагару и по-матерински тепло улыбнулась ему, – Надеюсь, даже сейчас, – она помедлила и решила сказать иначе, – надеюсь, ты получишь желаемое – тебя примут в Академию волшебства, и через несколько лет ты навестишь меня на моей земле, а я встречу тебя с улыбкой и теплыми объятиями. Я рада, что, несмотря на все твои скитания, ты дошел. И, похоже, наконец, твой семилетний путь подошёл к концу.
– Похоже на то, матушка, – Кортагар без разрешения обнял Янали и, взглянув прямо в глаза, сказал, – Но я чувствую, что всё только начинается. И вы правы, – он сделал шаг назад, – наши пути обязательно пересекуться и не раз.
– Прощай, Мастер Корт.
Выбор Великого Магистра
Дубовые двери, высотой в пять человеческих роста, казалось, держали на себе здание, а не колоннады, отходившие по контуру дворца.
Но дворцом Академию никогда не называли из-за её причудливого вида: разрушенный во время юности самого времени, то ли исполинский дом приемов, то ли роскошный зал для многодневных пиров, оплот мысли владельцев этого города оставил от себя только башню, что не обхватить и ста людям, если они возьмуться за руки. И отступающие, стремящиеся обнять новое здание, стены, сложенные из невиданных размеров валунов. И уже к этим стенам примыкало новое здание, стремясь неудачно соединить старое и новое, громоздкое и грубое и утонченное и ласкающее взгляд.
Из башни вел широкий ход в Академию, оканчивающийся воротами меньше входных размером, но такими же огромными.
Сама башня корнями уходила глубоко в землю и была – сначала – обустроена деревянной лестницей, утопающей во тьме, а потом перестроена в библиотеку, своими балконами-читальнями, прицепившимися к стенам сооружения. Со временем количество этажей библиотеки перевалило за сто, и редко находился человек, способный дойти до самого глубокого.
А под прозрачным, цвета обожженного сахара, центральным куполом дворца учеников посвящали и инициировали в магическое искусство или давали отворот-поворот тем, кто не проходил строгий отбор.
Ученики свободно посещали великое хранилище книг, а особо увлеченные учебой со временем оставались там жить.
Вот и наш Архивариус, в нежном возрасте попавший в академию, влюбился с первого взгляда в сползающие ступеньки полок, полные удивительных сказаний, не изученных приёмов магии и дневников древних строителей – и не смог расстаться с книгами, на всю жизнь остающихся в его сердце.
Шестьдесят лет назад он думал, что дойдет до двадцать пятого уровня библиотеки – изучит, поймет, восстановит рукописи – и обязательно уйдет на покой. Но сначала был пройден тридцатый уровень библиотеки, затем сороковой, а жажда вбирать в себя чужие истории и магические техники не иссякла.
Ещё крепкий старик, Архивариус часто себе – и книгам – говорил, что живёт со смыслом, но пока не понял своего предназначения.
Но это не означает, что его нет, не так ли, – смеялся старик в темно-коричневую крепкую бороду и гладил корешки милых и давно знакомых манускриптов.
– Не так ли, не так ли, – только вторило ему эхо.
Именно таким – говорящим в свою бороду – его и встретил Кортагар. Мастер Корт беспрепятственно прошёл через маленькую – человеческого роста – дверь в исполинских воротах и оказался под сводами хрустального купола. Задрав голову, Кортагар не заметил, как почти вплотную к нему подошел старик и только в шаге от столкновения, они оба восстановили безопасное расстояние между ними.
– А ты кто, – поднял Архивариус глаза и, охнув, схватился за грудь.
– Вам плохо? – Кортагар подхватит старика и участливо заглянул в его лицо. – Вы, как будто, мертвеца увидели.
– Можно и так сказать, – мягко отстранился Архивариус и, ухватив Кортагара за рукав, подвел его к ближайшему горящему факелу.
– Так всё в порядке? – Кортагар не торопился задавать свои вопросы, желая убедится, что старик отошел от внезапного удара.
Старик внимательно рассматривал Кортагара и отвечать не торопился, но всё же сказал:
– А что видите вы?
– Вас вижу.
– Да нет, что ещё вы видите? – Не унимался старик.
– Стены, нет? Дворец, наверно, я вижу.
– Ладно, не продолжайте, тут без толку пока будет, – Кортагар уже хотел обидеться и поискать другого человека, что мог ответить на его вопросы и отвести к ректору академии, но вокруг было не души. – Так зачем вы пришли?
– Я пришел поступить на обучение.
– На обучение? – Старик так изогнул бровь, что Кандагар подумал, что ему уже никогда не бывать дипломированным магом.
– На обучение, уважаемый, – Кортагар выпрямился и решил не поддаваться издевательствам старика, вдруг, это первый этап проверки, – и меня следует проводить к ректору академии для демонстрации моих способностей.
– Да-да, конечно, – старик как будто смутился и наконец понял, что с Кортагаром не надо шутить и проверять его, а лучше отвести сразу к главе академии. Кортагар уже показал первые зубы в улыбке, когда его собеседник добавил, – Уверены, что хотите поступить на обучение?
– Ну конечно, а как же ещё, – вот теперь уже точно обиделся Кортагар и пообещал себе, что не будет при следующих встречах со стариком разговаривать.
Старик снова заглянул Кортагару в глаза, но тот уже дал себе слово не обращать на дурацкие выходки собеседника внимание и дождаться, когда проверка пройдет, и его отведут к ректору.
– Ладно, потом, – старик внезапно постарел на глазах и ссутулился, – Давайте тогда, как будущему студенту, я вам книги принесу.
– Да? – Кортагар не удержался от мальчишеской улыбки
– Только никуда не уходите, пожалуйста, – старик что-то брякнул в бороду, и Кортагар расслышал только “ищущего очистит путь” и “память так просто не вернется”, а старик добавил, – Я сам вас отведу, но не делайте без меня и шага.
Так вот, какие тут порядки, – думал Кортагар, – сначала издеваются, а потом заставляют ждать. Ну хоть учебники сразу дают. Ох, сразу начну отрабатывать все приёмы. Глядишь, лет через десять выучусь и отправлюсь в предпортовый или столичный город. Хочу услышать все истории людей с островом и из-за моря, говорят, там такие земли, что не обойти за всю жизнь. И школа сильная магическая. Да, после выпуска обязательно прокачусь до Змеиных островов и передам привет от монахов Спящего монастыря монахам Духа. Как будто, оттуда и идёт практика ходить по астральным…
– Кто таков?! – Раздалось из-за спины Кортагара и заставило его вздрогнуть от неожиданности. Окрик, усиленный высокими сводами дворца, усилился кратно и больно ударил по ушам.
– Кортагар, мастер, – осторожно повернулся будущий дипломированный маг и встретил взгляд одного из низкоранговых. Небеса, а этим тут что нужно?
– Как сюда попал? Зачем тут стоишь?
– Зашел через ворота, – недоумевал Кортагар от такого количества вопросов, вдруг посыпавшихся на него. А как ещё сюда можно попасть? – Пришел к ректору академии для демонстрации своих способностей.
– Маг что ли? – Вперед вышел компаньон первого.
– Ну как маг, – смутился Кортагар, – будущий ученик.
– Ясно, следуй за нами, парень.
– А, мне сказали стоять…
– Парень, – огрызнулся первый, – тебе сказали – топай.
Ну как тут откажешь, – подумал Кортагар и пошел. А один из двух охранников дождался, когда Кортагар пройдет мимо него, и пошел следом. – Что же у них тут все под конвоем ходят? Надеюсь, по нужде сопровождение не потребуется.
Свернув на широкую каменную лестницу, Кортагар с сопровождением пошли по левому коридору. Охранник, шедший впереди, остановился только в конце коридора у неприметной двери и осторожно постучал.
– Занят, занят! – Донеслось за дверью, но охранник постучал второй раз. – Ну что вам ещё, пустоголовые, неспособные к обучению лентяи?!
Кортагар оглянулся на второго охранника, чьё лицо стало белым, как высокий потолок коридора.
– Что случилось? – Дверь распахнулась, но за ней никого не оказалось. – Входите, нечего глазами хлопать.
– Мастер, – охранник дернул Кортагара за рукав, чтобы тот представился.
– Мастер Кортагар, господин.
– Ну входи же, и дверь за собой закрой.
Комнатка была небольшой, да скорее – маленькой и тесной. Напротив двери было неуместно большое окно, а от стены до стены помещался только стол, стул, занятый господином с резким высоким голосом, и пара шагов, чтобы, при появлении такого желания, протиснуться между мебелью и стеной и дойти до окна.
– Кто таков? – Процедил господин за столом, не поднимая глаз на пришедшего.
– Ученик, господин, – решил Кортагар, хотя не знал, как надо себя представить правильно.
– Вот, – господин хлопнул по стопке листов, – подними лист.
– Лист? – Спросил Кортагар, но мужчина средних лет, в коричневом плотном платье с застегнутыми до самого подбородка пуговицами, даже не поднял глаз. Ну лист, так лист, – решил Кортагар и изо всех сил мысленно дунул на стопку. Листы взлетели в воздух и разлетелись по комнате.
– Ну хоть сила есть, интересно, – правая рука с большим золотым перстнем с красным камнем упала на книгу на столе, – Подними книгу.
– Да, господин, – Кортагар поймал ухмылку мужчины и понял, что верно выбрал обращение, и задумался, как ему поднять книгу, если её нужно не сдвинуть, а именно поднять? Такого он ещё не делал. “Потяну вверх”, – решил Кортагар и представил, как поток сплетается в тугую липкую нить и с потолка тянется к книге, чтобы ухватиться за неё и поднять.
– Так-так, – мужчина поднял на висящую в воздухе книгу взгляд и снова повторил, – Так-так. А ну-ка, давай, потяни пламя свечи к себе.
Кортагар уставился на свечу, обозначенную ректором, и не смог потянуть за пламя. Не было такой возможности: тут или огонь создать свой и им управлять, или воздействовать воздухом, но Кортагар не умею работать со стихиями, его этому никто не обучал.
Пламя сплющилось и стало как будто перетекать в невидимый сосуд, сплющиваясь на самом краю широкой посудины.
– Так-так, – энергично закивал ректор, – А в руку мне можешь пустить поток, но мягко. Задача не ударить или оттолкнуть, а, скорее, согреть или защитить. Понимаешь?
Кортагар кивнул вместо ответа и тут же сосредоточился на руке ректора. Поток шёл тяжело, рвался, хотел скорости, но Кортагар искал понятную для потока форму и состояние, чтобы выполнить задачу точно.
– Так! – Брови ректора запрокинулись почти за лоб и он схватил Кортагара за руку и начал крутить её перед глазами, – Амулет? Как выглядит? Цепочка? Или что? А, – вдруг широко заулыбался ректор, будто говоря “ну что ты, меня так просто не провести”, – Всё дело в одежде, да? Амулет вшит? Это пуговица?
Ректор прохлопал Кортагара по карманам, груди, и даже по ногам похлопал, но желаемого не обнаружил.
– А ну-ка, – ректор резко обернулся и кинулся к шкафу около стола, – А сюда направь поток.
И протянул Кортагару на ладони небольшой камешек, обернутый уже высохшим мхом.
Кортагар сосредоточился и направил поток.
– Нет, не надо греть или прикасаться, – убрал руку ректор, – Направь поток в сам камень, бесцельно, свободно, без злобы или других желаний.
С какой-то – пятой, наверно, – попытки Кортагару удалось сформировать поток без примесей своих смешанных ощущений и вдруг мох на камне немного набрал с виду плотности и, возможно, немного изменил цвет с серо-бурого цвета на грязно-зеленый. Но Кортагар списал это на обманное видение из-за своей усталости.
– Я так и знал! – Заулыбался ректор, а потом его лицо резко остыло и стало почти плоским. – Ну это ещё надо проверить. Сварты!
В комнату вошли два прежних сопровождающих Кортагара для получения приказа.
– Освободите зал инициации и ожидайте нас там. Хотя, – ректор быстро взглянул на Кортагара, – Позовите своих коллег, пусть устроят нам праздничную шеренгу. Всё-таки, – повернулся он к будущему магу, – у нас праздник – молодой человек принимается в Академию волшебства.
Ошарашенный услышанным, Кортагар уже ни о чем не мог думать. Ректор, так и не сообщив своего имени, вывел его из комнаты и запер кабинет на два ключа. А потом ласково подхватил почти принятого в Академию волшебства мага под локоть и мягко затолкал по коридору.
Будущие учитель и ученик спустились на первый этаж и почти пересекли залу под хрустальным сводом, когда из-за колонны вышел тот самый противный старик с сумкой, набитой книгами, в руках и направился к Кортагару.
– Я же тебе сказал, никуда не уходить, а то ещё попадешь, – и тут он осекся, когда увидел выступившего из тени колонны ректора.
– Старая крыса, – почти прошипел ректор, – пришёл присоединиться к церемонии или опять дурное задумал. Я тебя держу только потому, что никто не хочет дышать пылью твоих бесполезных книг.
– Ах вот вы как! – Насупился старик и уверенно сократил расстояние между ним и Кортагаром и накинул лямку сумки с книгами через плечо почти уже ученику академии, сопроводив их словами, – Мало того, что сумки свои оставляют, да еще и ведут себя неприлично.
И с этими словами обернулся на одних пятках и пошёл быстро прочь.
– Старый дурак, – подытожил ректор, и снова ухватил Кортагара за плечо, – у нас мало времени, надо торопиться.
Когда ректор подвел их к дубовой двери в другой стороне залы, один в один похожей на дверь, что вела в башню-библиотеку, он сделал несколько пасов руками и двери немного разошлись, будто рубаха на животе выдохнувшего толстяка.
– Проходи вперед, да не бойся ты, – ректор двинулся следом, – сейчас будет свет.