Мы снова говорим на разных языках. Любовь, сотворившая чудо!

© Семён Юрьевич Ешурин, 2019

ISBN 978-5-0050-5323-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Мы снова говорим на разных языках

Глава 1

Эта романтическая история началась через неделю после

гибели в автокатастрофе принцессы Дианы и не имеет к этой трагедии ни малейшего отношения.

Итак, на одном из питерских военных заводов (интересно: а бывают невоенные?) возникло небольшое разногласие между одним

из цехов и конструкторским отделом. «Утрясать» вопрос послали технолога цеха Дарью Ромашкину, миловидную чуть полноватую крашеную блондинку лет 30-ти на вид и 34-х по паспорту.

Даша явилась в бюро электроники конструкторского отдела и за десять минут справилась с возложенной на неё задачей. При этом она заметила за одним из столов незнакомого ярковыраженного еврея в очках, примерно своего ровесника, который увлечённо «корпел» над какой-то схемой и ни на что вокруг не реагировал. Нельзя сказать, что технолога объяло пламя страсти, но она на всякий случай осмотрела руки инженера и убедилась в отсутствии обручального кольца. Особенно вглядываться не пришлось, так как других колец тоже не было.

Ромашкина вернулась в «родное» техбюро цеха. Через час она вышла «подымить». В курилке сидела её подруга Люся, сотрудница бюро электроники. Даша начала издалека:

– А куда делся Кондратенко?

– В другую «контору» перешёл. Платят там тоже «не ахти», но хоть вовремя.

– Понятно… А то смотрю, за его столом какой-то «Рабинович» сидит.

– Почти угадала. Это наш новый сотрудник Ося, извини за выражение, Фраерман. Как говорил шеф, «у него самая большая длина носа и извилин во всём отделе».

Даша хотела плавно перейти на семейное положение Оси, но собеседница первая затронула эту тему:

– И что интересно: ведь явно не Аполлон – сама же видела. Зато какие девки к нему «липли»! Одна Ленка Морозова чего стОит! Так заявил, что восхищён её неземной красотой, но считает, что коэффициент умственного развития мог бы быть ещё выше.

– То есть интеллигентно обозвал дурой! – засмеялась Даша. – Погоди! У вас же есть интеллектуалка Инна Вайсберг, только больно страшненькая.

– Так он уж начал «подбивать под неё клинья». Млел, можно сказать, от восторга. Инка, правда, говорила, что по сравнению с Осей она по интеллекту, как деревенская клуша.

– И чем же это «мление» закончилось?

– Невеста оказалась курящей, и жених отворотил от неё свой длинный нос… У Инки он, честно говоря, ненамного короче.

Даша поспешно выкинула в мусор едва начатую сигарету.

– Ты что?! – удивилась Люся. – Имеешь на него виды?

– Вот ещё! – усмехнулась Ромашкина. – Просто работы много, некогда… Да и шансов никаких. Мне до Инны Вайсберг как до луны!

После этого разговора Даша всерьёз решила «окольцевать» строптивого инженера. Морозова и Вайсберг невольно создали Фраерману такую рекламу, что устоять было невозможно.

Ромашкина себя не переоценивала. Внешность не для подиума, интеллект не для «Что? Где? Когда?», курящая, разведённая. К тому же, «бесплатное приложение» – 13-летняя дочь Капа, хулиганка и второгодница. Но с другой стороны, по сравнению c Инной Даша – красавица, по сравнению с Леной – умница; курение можно бросить и прикинуться некурящей; разведена не потому, что вертихвостка, а потому, что ей оказалась секретарша мужа, к которой тот и ушёл. Ну, а что касается дочки, так не могут же быть у невесты одни достоинства.

После работы, придя домой, будущая невеста приступила к «плетению паутины». Внешность решила почти не менять, разве что чуть более строгий костюм и чуть менее броский макияж. Теперь надо было придумать: чем бы поразить жениха? Причём так поразить, чтобы пришёл в себя уже после свадьбы, в крайнем случае – после «залёта».

Вспомнилась мудрая мысль любимого автора бывшего мужа. Дейл Карнеги утверждал, что для любого человека слаще всего звучит его собственное имя. Даша решила поискать в словаре какого-нибудь Фраермана. Она открыла «Большой энциклопедический словарь» и отыскала нужную фамилию: «Фраерман Рувим Исаевич (1891—1972), рус. писатель. Рассказы и повести для детей, в т.ч. „Дикая собака Динго или повесть о первой любви“ (1939)». Начинающая эрудитка вспомнила, что когда-то смотрела фильм «Дикая собака Динго». Она позвонила «кинолюбивой» знакомой и выяснила подробности.

Теперь предстояло заманить инженера в цеховое техбюро, где Ромашкина работала. После долгих размышлений она вспомнила совет мужа-изменника: «Если ты что-либо не можешь (а ты почти ничего не можешь!), то простимулируй того, кто может!»

Даша позвонила Люсе и назначила встречу через пять минут.

– Ты, вроде, была не прочь, если я с твоим носатым коллегой «замучУ»?

Подруга неожиданно рассмеялась и на удивлённый взгляд собеседницы пояснила:

– Твоё «не прочь» напомнила мне сказку про Федота.

– Мой бывший её очень любил, – воскликнула Даша и с грустью добавила. – Больше, чем… меня!

– Маруся там говорит царю:

«Уходи, постылый прочь,

И в мужья себя… НЕ ПРОЧЬ!

Не уйдёшь, так я могу и…

Сковородкою помочь!»

– Можешь сделать так, чтобы он взял какой-нибудь документ в моём техбюро?

– Подумать надо.

Даша достала из полиэтиленового пакета коробку конфет «Пьяная вишня»:

– Угощайся. Думать помогает.

Вскоре Люся заявила:

– И впрямь помогает! Придумала!

– Давай.

– Сперва тЫ давай… коробку.

– А не жирно будет?

– В конфетах не жиры, а углеводы. Тем более, с тебя не убудет. Ты же у нас буржуйка! … В смысле, не печка, а жена буржуя!

– Так ведь бывшая жена.

– Тогда отсыпь себе половину… И само собой, свидетельницей на свадьбу пригласишь.

Даша отсыпала половину коробки конфет и вручила оставшееся вымогательнице.

Забегая вперёд, следует сказать, что Ромашкина пригласит таки подругу на свою свадьбу. Правда, … не с Фраерманом!

Через полчаса позвонила Люся:

– Клиент вовсю ищет свою схему. Будь на месте. Сейчас посоветую зайти к тебе.

Вскоре дверь техбюро открылась, и в помещение нерешительно вошёл ожидаемый «носовладелец». Он поздоровался и робко спросил:

– Скажите, пожалуйста, кто здесь Василькова?

– Может, Васильева? – встрепенулась одна из технологов, обладательница этой распространённой фамилии.

– Нет, вроде помню, что фамилия цветочная.

Даша улыбнулась:

– «Ромашкина» устроит?

– Ой! Точно! – смутился Ося.

– Я Вас слушаю.

– Дарья Степановна?! – ещё больше смутился Фраерман, ожидавший увидеть даму предпенсионного возраста. – Мне сказали, что Вы документацию выдаёте.

– Правильно сказали, – с трудом сдерживая смех, подтвердила Ромашкина. – А что именно выдать?

– Схему на 458-й блок питания… Нет, у нас в отделе своя схема тоже есть, но она… занята.

Даша взяла незаполненную карточку и спросила:

– Вы кто и откуда?

– Фраерман Иосиф Аронович из 10-го отдела.

– Фраерман?! – якобы удивилась Ромашкина.

Раздалось хихиканье отдельных сотрудниц.

– Ну не виноват я! – тоскливо проговорил инженер. – Это

родители…

И тут Даша нанесла решающий удар:

– А Рувим Исаевич тоже не виноват?

– Пожалуй, нет. Он – по боковой линии: двоюродный брат деда… Ой! А Вы его читали?

Даша решила, что умеренная самокритика не помешает:

– Вынуждена признаться в невежестве. «Повесть о первой любви» не читала; правда, «Дикую собаку Динго» смотрела.

Одна из дашиных коллег не смогла не заметить:

– Там Галина Польских в главной роли.

Ромашкина вновь выдала «домашнюю заготовку»:

– Только она играла не австралийскую собаку, а Таню Сабанееву.

Пока Ося стоял с открытым от удивления ртом, Даша отыскала папку с названием «ХД2.087.458Сп». Затем вручила её своему новому поклоннику. Фраерман очень хотел побеседовать с эрудированой выдавальщицей документации, но не мог себе этого позволить в присутствии посторонних. Он простился и пошёл к двери. Даша хотела блеснуть знанием годов жизни автора «Дикой собаки…», но вовремя удержалась – Ося мог заподозрить, что она заранее подготовилась к их разговору.

Через полчаса Ромашкина взяла в заводской библиотеке «Большой энциклопедический словарь» и посмотрела статьи «василёк» и «ромашка». Теперь предстояло найти предлог, чтобы посетить бюро электроники (ждать до завтра было нецелесообразно – Ося понял бы, что она «консультировалась» с энциклопедией). Вскоре начальник техбюро попросил одну из подчинённых занести служебную записку в требуемое бюро.

– Давайте, отнесу, – предложила Даша. – Мне всё равно по пути.

Она отнесла записку начальнику бюро электроники, затем подошла к Фраерману:

– Чуть ни забыла. Вы не так уж и ошиблись, когда назвали меня Васильковой. Василёк и ромашка относятся к одному семейству – сложноцветных.

– Ого! – воскликнул первый эрудит завода. – Ваша девичья фамилия, случайно, не Мичурина?

Тут на Дашу снизошло вдохновение:

– Ни Мичурина, ни даже Самойлова, а всего лишь Ивашкина.

Кто-то где-то когда-то говорил при ней про какую-то Мичурину-Самойлову, но кто, где, когда и что говорил вспомнить не удалось.

Фраерман аж засиял:

Вы слышали про Веру Аркадьевну?!

– Cлышать слышала, но видеть не видела.

Это была чистая правда – обладательница двойной фамилии умерла почти полвека назад, о чём Даша не знала.

Ося улыбнулся и спросил (точнее, начал спрашивать):

– А в каком театре…

– Иосиф Аронович! – перебила Ромашкина, во время работы надо работать. Делу время, потехе час.

– … как говорил …, – подхватил Ося и выжидательно посмотрел на собеседницу.

– Это говорил мужчина, – не растерялась та, – а значит, можете ему поверить, раз уж нас, женщин считаете дурами!

И изобразив благородный гнев, Даша покинула бюро электроники. Затем «перешла через дорогу», направилась в конец коридора и посетила некое бюро 9-го отдела. Это было сделано для конспирации. Сотрудники 10-го и 9-го отделов, хоть и были знакомы друг с другом, но почти не имели общих производственных интересов и мало общались. А значит, информация о предстоящем телефонном разговоре почти наверняка не дойдёт до Фраермана.

«Конспираторша» попросила разрешения позвонить и набрала заранее выученный ради такого случая номер телефона мужа бывшей золовки (сестры бывшего мужа):

– Серёжа, привет! Это твоя бывшая родственница.

– Даша?! Добрый день.

– Из какого театра Вера Аркадьевна Мичурина-Самойлова?