…На следующий день я подошел к штабу дивизии, вызвал Григория Ивановича, который и выписал мне пропуск у дежурного по дивизии. Затем мы поднялись на второй этаж и подошли к приемной адмирала. Григорий Иванович пошел в кабинет докладывать обо мне, а я остался в приемной с адъютантом в ожидании приглашения. Адъютант взял трубку телефона и коротко предложил мне войти. В этом кабинете я был последний раз десять лет назад, как Виктор Александрович покинул его, и на первый взгляд здесь практически ничего не изменилось, кроме того, что за столом сидел незнакомый мне человек. Я представился, адмирал вышел из- за стола и поздоровался со мной за руку, внимательно всматриваясь в мое лицо. Ростом он был среднего, плотно сложенный, с короткой шеей, глаза маленькие, любопытные и весьма умные. В нем угадывалась доля семитской крови, ибо он не выглядел русским на все сто. Предложил присесть за стол, и мы начали разговаривать, вернее, продолжили изучать друг друга. Разговор шел не более тридцати минут, но оба остались довольными от знакомства, а я почувствовал, что нужен ему, и он нуждается в каких- то моих услугах. Адмирал встал, дав понять, что аудиенция закончена. Но не тут- то было, я решил последнее слово оставить за собой:
– Александр Владимирович, перед тем как попрощаться с Вами, хотел бы поблагодарить за прием и внимание, оказанное мне. В приемной я оставил два предмета антиквариата, которые хотел бы передать Вам в знак признательности и уважения, если не возражаете.
Глаза контр- адмирала наполнились любопытством и ожиданием. Григорий Иванович, сидевший напротив меня, одобрительно кивнул. Я вышел в приемную и тотчас вернулся с большим увесистым коричневым пакетом. Положив на стол, развернул его. Взору Александра Александрович были представлены ружье фирмы «Манлихер» со свастикой третьего рейха и икона в виде изображения лика святого на доске, возраста весьма почтенного. Адмирал подолгу рассматривал каждый из предметов, вглядываясь и молча оценивая его стоимость, затем повернувшись ко мне спросил деловито, как коммерсант:
– Руслан Георгиевич, не скрою, Вы меня удивили и ошарашили бесценными подарками! Что Вы хотите за этот раритет?! Говорите откровенно и прямо, чем могу помочь в пределах своей компетенции.
– Александр Владимирович, десять лет назад Виктором Александровичем Гокинаевым – Вашим предшественником мне была предоставлена двухкомнатная квартира на 16- м квартале. Сейчас на квартале выстроили девятиэтажный дом, который еще не заселен. Мне нужна трехкомнатная квартира, ибо в моей семье уже трое детей. Потому и спрашиваю откровенно и прямо, возможно ли это?
Адмирал садится за стол и пишет, что- то на листе бумаги. Затем протягивает мне его:
– Зайдите на улицу Советскую дом 43 и там возьмите смотровой ордер, затем выберете себе любую квартиру в доме, о котором Вы говорили, и доложите мне о своем выборе…
Со смотровым ордером я вошел в новостройку и в дверях столкнулся со старшим лейтенантом Вениамином Штрейхером, который и заканчивал строительные работы в доме. Он был мне хорошо знаком, только на днях я помогал ему уволиться по болезни в запас властью, возложенной на меня. Он предложил мне посмотреть квартиру на четвертом этаже. Пошли смотреть его выбор, и он мне понравился – в каждой комнате лоджия, большая кухня. Поблагодарив Вениамина, зашел по дороге домой и рассказал жене о смотринах квартиры, она пожелала тоже ее посмотреть. Пришлось вернуться к Вениамину и повторить просмотр с начала. Супруге тоже понравилось, и мы решили остановить свой выбор на ней. Я поспешил в штаб дивизии объявить свой выбор Александру Владимировичу. Григорий Иванович провел меня к адмиралу в кабинет, где я все и изложил. В этот момент в кабинет к Александру Владимировичу ворвалась группа депутатов Законодательного Собрания из Санкт- Петербурга и давай громко о чем- то поздравлять адмирала, вымогая немедленную ответку в виде горячительного. Мы с Григорием Ивановичем решили тихо ретироваться, однако гости нас к дверям не пустили, и пришлось остаться, адмирал не возражал. Разговор пошел в благожелательном направлении для Александра Владимировича. Но он вдруг, неожиданно, достал подаренный мной антиквариат и начал торжественно врать о его происхождении, что даже обычно, невозмутимое лицо Григория Ивановича начало дергаться от сдерживаемого смеха:
– Недавно в здании штаба проводились ремонтные работы, и можете себе представить, вот эти раритеты рабочие нашли в стене и, как видите, в весьма неплохом состоянии…
Депутаты окружили стол, чтобы лучше рассмотреть представленные их вниманию реликвии, а мы с Григорием Ивановичем тихо вышли из кабинета адмирала. На следующий день меня ждал неприятный сюрприз. Вечером ко мне зашел Веня Штрейхер и «обрадовал» неожиданным двойным известием:
– Руслан, я практически уволился и скоро сваливаю в Израиль на постоянное место жительства. Но ты всегда мне помогал, и поэтому я тебя уважаю. Контр- адмирала Мельникова Александра Васильевича вчера вечером сняли с должности, мне об этом сказала его жена и моя родная тетя. Но это не все. Сегодня приходил новый командир гарнизона и смотрел квартиры, ему понравилась твоя, и он решил забрать ее себе. Завтра утром контора, где ты получал смотровой ордер, открывается в одиннадцать часов, но ты должен получить постоянный ордер до ее открытия. Ордера оформляет Тамара Басилая.
Я поблагодарил Вениамина, и он растворился в ночи. Тамару я знал хорошо, она была женой мегрела Вано, моего хорошего приятеля. Но несколько месяцев назад они вроде развелись. До развода они проживали на 19- м квартале. Дважды я был в гостях у Вано, поэтому запомнил дом и квартиру. Через двадцать минут нашел Тамару и рассказал ей все без утайки. Тамара попросила меня подойти к ним на Советскую, 43 к девяти часам утра.
Одним словом, ордер я получил, а Григорий Иванович потом рассказал мне как адмирал в бешенстве топал ногами и ругался из- за потери квартиры…
Недавно смотрел в интернете новости и события, посмотрел, что делается в Кронштадте и на фортах. Город благоустраивается, форты реставрируют и превращают в музеи. Затем заметил некролог, а на фотографии в черной рамке улыбающееся лицо Спешилова: по данным администрации Кронштадтского района, Александр Викторович Спешилов скончался 13 мая 2022 года на 80- м году. Прощание с ним состоялось 17 мая, в 12:00, в Морском соборе Кронштадта. Контр- адмирала похоронили на военном Кронштадтском кладбище.
Главный врач
В 2002 году я вернулся домой, оставив Ленинградскую военно- морскую базу Кронштадт – город воинской славы. Двадцать пять лет жизни, отданные службе на военно- морском флоте, остались позади. И теперь, покинув остров Котлин, сняв погоны, я перешел в гражданское здравоохранение Северной Осетии. Отработав на должности председателя комиссии медико- социальной экспертизы при Министерстве труда и социального развития республики Северная Осетия- Алания два года, я понял, что это не мое, и без особого сожаления покинул это учреждение.
В ноябре 2004 года перешел врачом- методистом в Пригородную ЦРБ по личному приглашению друга моего покойного отца Павла Резоевича Тедеева – главы администрации Пригородного района:
– Будешь работать врачом- методистом в здравоохранении Пригородного района под моим непосредственным началом. Здравоохранение района прошло реорганизацию и сейчас называется Управлением здравоохранения АМС Пригородного района и располагается на третьем этаже здания администрации. Начальником Управления назначен моим приказом Александр Сафарбекович Есиев…
Через полгода его сменит Медоев Михаил Магамедович – до своего назначения он занимал должность главного специалиста (главного хирурга) Министерства здравоохранения РСО- Алания. 17 февраля 2006 года Павел Резоевич Тедеев скончается от инфаркта. А в марте того же года Управление здравоохранения АМС Пригородного района будет ликвидировано и переименовано в МУЗ «ЦРБ» Пригородного района, которое вновь возглавит Василий Семенович Багаев – все вернулось на круги своя.
Больница располагалась в семи минутах ходьбы от дома, и меня это более чем устраивало. Там я впервые и познакомился с действующим главным врачом районного здравоохранения Багаевым Василием Семеновичем. Стройный мужчина без живота, неопределенного возраста, среднего роста, умное лицо с небольшими аккуратными усами, глаза живые изучающие. Да мало ли я видел разного рода руководителей в своей жизни! К знакомству отнесся спокойно, по принципу – «подождем увидим». Единственным положительным моментом было то, что главврач был мужского пола, ибо, как показала практика, из женщин никогда не получаются толковые руководители. Они в основном руководствуются эмоциями и абсолютно не разбираются в планировании. И еще обратил внимание, что женщины не ориентируются в пространстве. Как – то провел эксперимент, спрашиваю одну из врачей больницы, может ли она показать рукой, где располагаются центральные ворота – в каком направлении, при этом мы находимся в замкнутом помещении без окон. Она показывает совершенно в ином направлении. Опросил еще четырех женщин, результат – тот же. Или вот спросите женщину, где правая и левая рука, несколько секунд они определяются, и, что удивительнее всего, не всегда правильно. Женщина- руководитель – понятия несовместимые, а то почему их нет на флоте? Представьте себе: на корабле шторм в пять баллов, а она враскорячку ползет на коленях, и к тому же ее все время тошнит. Картина неприглядная, согласитесь. Несомненно, Василий Семенович, так звали главного врача, ознакомился с моими документами, которые предварительно сдаются в отдел кадров при устройстве на работу. Но для него, как я понял, бумаги были не основным критерием, он любил сам определить цену человеку и его способностям.
Грамотный руководитель и высокопрофессиональный специалист – знаток человеческих душ, что удивительно доступно и легко давало ему возможность максимально раскрывать способности подчиненных и использовать их в полной мере для развития подведомственной ему отрасли. Я вступил в должность, когда Василий Семенович был в расцвете творческих сил и заслуженно добился звания лучшего руководителя здравоохранения районного уровня республики. Он долго присматривался ко мне, предполагая, в каком качестве меня лучше использовать. Часто просиживали мы вдвоем в его кабинете над пачками неисполненных бумаг – резолюций, приказов и различных рекомендаций вышестоящих руководящих органов. Надо было срочно давать ответы об исполнении требований спускаемых бумаг, а Василий Семенович «зашился» в решении вопросов текущих дел, а тут я подвернулся… Короче разгребли мы все кучи фолиантов, и задумался главный врач, чем бы меня еще полезным занять.
А тут пришла ему еще одна грозная директива о предстоящей проверке документации Пригородной ЦРБ по соблюдению техники безопасности личным составом подведомственных учреждений. А в ЦРБ ни одной бумажки по этой теме не найти, не то что журналов. Упустили значит технику безопасности и годами не проводили ее, и главное – подписей по проведенным инструктажам никогда не собирали вообще. Василий Семенович опять руками разводит, и что нам теперь делать? Сроки проверки наших медицинских учреждений буквально на носу, а документации – «ёхтырма», то есть нет и в помине. И главное – не можем найти ни одного образца требуемых документов. Помог его заместитель по хозяйственной части Болат Гаглоев. У него супруга была родом из Алагира, а в районной больнице ее родственник работал заместителем главного врача по лечебной работе. Болат тотчас съездил в Алагирскую районную больницу и привез образцы всех документов. В течение двух суток мы исполнили оформление семидесяти двух журналов, инструкций и листов для принятия зачетов… Затем в течение двух суток бегали и собирали подписи медперсонала и прочих работников. Комиссия, проверив нашу документацию пришла в восторг, нами были подготовлены и разработаны инструкции и требования для всех отделений, амбулаторий и ФАПов. Василий Семенович на радостях оформил мне премию на десять тысяч, но просил более никому из участников не говорить. Однако Болату из каких- то своих источников стало известно об этом, и он помчался к главному. Пришлось премировать и его. После этого случая вотум доверия ко мне со стороны Багаева стал стремительно расти.
Вышел указ президента о всеобщей диспансеризации всего взрослого населения страны, министерство здравоохранения республики определило Пригородному району семьдесят семь процентов взрослого населения на исполнение. Василий Семенович назначил меня своим приказом ответственным за исполнение указа президента. Вначале все шло хорошо, мы ходили по улицам и приглашали население пройти углубленное медицинское обследование в поликлинике. Люди пожилого возраста и старше привозились на санитарном транспорте и после обследования и осмотра их развозили по домам. Процент обследованных равномерно рос, и вроде ничего не предвещало беды. Однако затем ход диспансеризации заметно притормозил. Объяснение этому было в следующем: выходцы из Южной Осетии были прописаны в нашем районе, но многие вернулись на места прежнего проживания после окончания боевых действий, часть населения предпочла уехать на Север или Дальний Восток на заработки, другие жители выезжали в поисках лучшей жизни в ближнее и дальнее зарубежье. Население сократилось в связи с его естественной убылью, а процент подлежащих диспансеризации для нашего района остался прежним. Выход, однако нашёлся.
На территории Пригородного района процветало немало крупных и средних предприятий, и я попросил Василия Семеновича дать нам разрешение включить их работников в список подлежащих диспансеризации. Багаев выехал на консультацию и за разрешением в министерство здравоохранения республики. По скорости проведения диспансеризации мы шли на первом месте в отличии от остальных районов. И если мы проведем рабочих и служащих этих предприятий у себя, потом по месту жительства проводить их будет уже нельзя. Получалось, что мы влезли на чужую территорию. Руководил амбулаторией Андрей Шавлохов, он- то и предложил обследование работников этих производственных объектов. Но другого выхода не существовало, и мы «проглотили» два спиртовых завода и птицефабрику в Михайловском, а затем карьер Дзеранова Алана в Ногире, и пару учреждений среднего разлива опять же в Михайловском. Недовольные, конечно, были, но это было потом.
Единственный инцидент в период диспансеризации произошел на Михайловской птицефабрике, когда ее директор Анатолий Урусбиевич Цалкосов встретил нас с Андреем Шавлоховым крайне негативно. Скорее всего, изначально он не понял предназначения диспансеризации, предполагая, что это очередная прихоть местных органов здравоохранения. Когда мы входили в его кабинет на втором этаже, то даже предположить не могли на что способен этот убеленный сединами руководитель, он же депутат парламента и чем закончится наш визит. На наше предложение о проведении углубленного медицинского обследования его работников, вначале мы услышали гневный рык, а затем в нас с Андреем полетели канцелярские предметы с письменного стола Цалкосова. Пришлось обратиться в бегство не солоно хлебавши. Доложили главному врачу о «горячем» приеме на фабрике, и что потерять сто двадцать человек необследованных, когда каждый человек на счету, – непозволительная роскошь. А план надо выполнять. Василий Семенович от рассказа нашего вначале оторопел, затем позвонил руководителю района и вкратце изложил происшедшее. Георгий Павлович попросил Василия Семеновича лично проехать на фабрику для разрешения и окончательного закрытия вопроса. Обещал немедленно позвонить директору, ибо они состоят в одном депутатском корпусе и хорошо знают друг друга. Снова поехали на фабрику, уже на служебной «Волге» с нашим непосредственным руководителем. В кабинете нас встретил несколько смущенный директор и возложил на меня всю ответственность за происшедшее в его кабинете. С его доводами я полностью согласился, даже не оспаривая. Анатолий Урусбиевич был гораздо старше меня по возрасту и не мог «потерять лицо» в присутствии младших, а я как осетин должен был взять всю вину на себя. Что я и сделал, принеся громко свои извинения. Цалкосов извинения принял и предложил коньяк, Василий Семенович поддержал идею, и мы таким образом окончательно примирились.
Кстати, в ходе диспансеризации на птицефабрике у шести работниц кормового цеха были выявлены онкологические заболевания на ранних стадиях развития. Получается, что смысл в проводимых мероприятиях все же был. Таким образом, задание родины мы завершили первыми в республике. Однако диспансеризация осталась, но не в прежнем виде и форме, а приобрела значение всеобъемлющее в устах Президента Российской Федерации. Вышло несколько его Указов, где углубленным медицинским обследованием должны были охвачены все слои населения- «от мала до велика». Вплоть до проведения комплексного медицинского осмотра проживающих в доме- интернате на базе ГБУ РПНДИ «Милосердие», где проводилась диспансеризация опекаемых инвалидов с психическими заболеваниями. Диспансеризация проводилась врачами специалистами ГБУЗ «Пригородная ЦРБ», а организацию ее обеспечения главный врач возложил на меня. Ему же принадлежит инициатива по организации выездных бригад специализированной первичной медико- санитарной помощи жителям населенных пунктов района, находящихся в отдаленных и труднодоступных местах. Это активное выявление больных для своевременного оказания им медицинской помощи в необходимых объемах с целью предотвращения осложнений и других нежелательных последствий работает и сейчас. К тому времени, мне выделили кабинет в поликлинике, и я выполнял указания, главного, находясь на некотором отдалении, что абсолютно не мешало нашей плодотворной деятельности.
Как только я обосновался в поликлинике, так сразу же обратил внимание на одно обстоятельство. Длительное отсутствие постоянного руководителя в медицинском учреждении привело к падению трудовой дисциплины. На работу врачи и медицинские сестры приходили с ощутимым опозданием, а уходили, когда заблагорассудится. Коллектив был большой – более двухсот человек, а наладить заново механизм и сломать устоявшиеся стереотипы требовало колоссальных усилий и нервов. Необходимо было срочно восстановить расшатанную трудовую дисциплину. Василию Семеновичу было хорошо известно, что как только начнешь требовать ее выполнения, сразу появляются недовольные и раздраженные. Правда была и в том, что в учреждении количественно преобладали женщины, а у каждой из них – свой индивидуальный характер. На меня он надеялся более всего, ибо одному ему было бы не справиться с этой массой простодушных нарушителей.
Я понимал, что за два дня проблему с восстановлением дисциплины не решить, но принимать меры необходимо было в самое ближайшее время. Где- то около девяти часов утра оба входа в поликлинику были закрыты. Главный врач находился в фойе главного входа, а я занял позицию в левом крыле первого этажа и притаился за запертой дверью. Мимо моей засады прошло более десятка знакомых фигур. Закрытые двери непрерывно дергали, пытаясь проникнуть внутрь поликлиники. Не поверите, но через полчаса опоздавших набралось уже более двух десятков. Им участливо сообщили по мобильникам сердобольные коллеги, что ведется проверка по опоздавшим и о том, что обе входные двери перекрыты. В окна не влезешь, на них установлены решетки. Опоздавшие уже знали, кто стоит за дверью на левом крыле, и они хором упрашивали меня открыть ее. Нет, отвечал я, двери вам не открою, и просил проследовать к центральному входу на перепись опоздавших. Подобные мероприятия продолжались и последующие недели, проводились они внезапно и без предупреждения.
Когда информация о наших засадах распространилась по всем учреждениям здравоохранения района, у нарушителей в амбулаториях и ФАП- ах появилось справедливое чувство страха. Количество опозданий, а также самовольных ранних уходов во время рабочего дня в них резко сократились, затем прекратились вовсе.
В целом процесс преодоления дисциплинарных правонарушений прошел безболезненно, главный врач никого не наказал, что в коллективе оценили по достоинству. Василий Семенович был мудрым руководителем. Народ подтянулся, и все вскоре забыли о своих мелочных обидах на его придирки и проверки.
Работать с Василием Семеновичем было интересно, но затем его, почему- то внезапно, отправили на пенсию. Произошло это следующим образом. В 2010 году всех сотрудников поликлиники пригласили в актовый зал, последним зашел глава администрации Пригородного района, рядом с ним стоит Василий Семенович. Первое лицо района неожиданно объявляет всем присутствующим о добровольном желании Багаева Василия Семеновича уйти с должности главного врача на заслуженный отдых. Затем представляет нового главного врача Тамерлана Албековича Кучиева, которого мы все очень хорошо знали, ибо он был заместителем главного врача, уже бывшего.
Василий Семенович возглавлял здравоохранение Пригородного района двадцать восемь лет. На день своего увольнения ему исполнился 71 год. Сейчас, когда я пишу эти строки, прошло двенадцать лет с того памятного дня, и Василию Семеновичу уже 83 года, но он, как я слышал, плодотворно работает – возглавляет частную поликлинику во Владикавказе.