Таежное смятение чувств. II. Возвращение

С трудом Борису удалось вставить несколько слов, чтобы попытаться и объяснить матери девушки, что серьги, отнятые у Гали, дороги ему, как память о его родной матери.

– Брешешь ты все! – кинула женщина в сердцах. – Дуру, думаешь, нашел, чтобы втирать ей! Украл, небось, цацки, а теперь боишься, что на твой след выйдут, воришка!

– Напрасно вы так говорите, Марья Васильевна! – поморщился Борис. – Позвоните Шатовой Виктории Игоревне, она вам скажет, что видела эти сережки на фото моей матери.

Задумавшись, женщина долго смотрела на них обоих. В душе у нее разгоралась нешуточная борьба. Теперь ей сильно захотелось срубить с заезжего паренька побольше денег.

– Давай мне сто двадцать пять рубликов и забирай свои цацки! – протянула Марья Васильевна руку. – И ее забирай…

Не торгуясь, Борис отсчитал требуемую сумму, положил деньги на стол. Мать Галины принесла серьги.

– А своей прошмандовке скажи, что ноги ее больше в этом доме не будет! – прошипела Юдина. – Иди, шалава, куда хочешь…

В спешке накидав вещички в сумку, Галочка поторопилась уйти из ставшего вдруг чужим родного дома.

Вырулив к стоянке возле универмага, Борис остановился, внимательно посмотрел на расстроенную скандалом девушку.

– Пошли, Галчонок, – подмигнул он девушке, – купим тебе темные очки, зубную щетку, домашние тапочки и банный халат.

– У меня получка только через неделю! – вздохнула Галя тяжело. – Одолжишь мне немножко денег?

– Одолжу-одолжу! – кивнул Борис головой. – Кстати, цацки обратно возьми! – протянул он девушке сережки.

Не жеманясь, Юдина взяла золотые сережки и ловко нацепила на уши, посмотрелась в небольшое зеркальце.

– Выглядишь в них классно! – улыбнулся Борис.

Дашки дома не было, торчала сестричка Зимина в медучилище на лекциях. Парень посмотрел на часы и покачал головой. Он безнадежно не укладывался в тот срок, что отвела ему Шатова на то, чтобы детально разобраться с проблемой Галочки. Нагоняя от Виктории ему не избежать.

– Боря, мне идет? – стояла Юдина перед ним в новеньком халатике и смотрела на него широко распахнутыми глазами.

– Красивой девушке все идет! – отшутился Зимин. – Даже в рубище ее одень, и то она будет классно смотреться!

– А так? – скинула Галя с себя халат. – Только не говори мне, что ты сильно торопишься! Я и сама знаю, но Шатова на этот раз обойдется и без тебя! – взмахнула она рукой.

Изящно ступая по полу на носочках, обнаженная красавица подошла к постели и откинула покрывало, стянула несвежую простынь, аккуратно сложила, бросила ее на стул. Порывшись в платяном шкафу, достала чистый комплект белья.

– Раз моя репутация, Зимин, окончательно испорчена, то нечего мне бояться и переживать за нее! – расправила Галина простынь и застелила ею кровать. – Не переживай ты, Зимин, я тебе на шею не навязываюсь! Мы с тобой останемся просто друзьями без всяких взаимных обязательств…

– Ты предлагаешь дружеский секс? – хмыкнул Зимин. – Секс по дружбе – это что-то новое! Такого в моей практике не было!

Накинув наволочки на подушки, девушка пояснила:

– У меня в группе я, наверное, осталась уже самой последней девственницей! Подружки все надо мной смеются!

Борясь с последствиями чувственного искушения волнующей и притягивающей наготой, Борис попытался предостеречь:

– Не думаю, Галочка, что следует совершать глупости из-за того, что кто-то будет над тобой смеяться! Я думал, что ты хотела бы достаться своему мужу чистой и нетронутой!

– Нормальные парни, – забралась Юдина в постель, накинула на себя простынку, прищурилась и посмотрела на него, – особо этому значения нынче уже не придают. Не те нынче времена! Если мужик ставит это самое дело выше всего остального, выше всех отношений, на кой ляд он мне сдался, придурок домостроевский! Пусть себе он ищет полную дуру в другом месте! Ну, ты собираешься лишать меня девственности или будешь мне лекции по семейным отношениям читать? – прищурилась Галя.

Откинув простынку в сторону от себя, юная девушка призывно раздвинула в стороны подрагивающие от волнения коленки.

– Иди ко мне! – прикрыла она глаза и протянула к нему руки. – Сделаем это, пока Шатова тебя не хватилась!

Борис лихорадочно пытался сообразить, как выкрутиться ему из этой ситуации. В голове была полная пустота. И эта самая пустота непрестанно кружилась и не давала возможности сосредоточиться, принять правильное в данный момент решение.

– Черт, Зимин! – открыла девушка глаза. – Если ты не сделаешь этого, я сегодня же в заводской общаге отдамся первому желающему! Ты что, этого хочешь? Хочешь, чтоб меня сделал женщиной пьяный придурок и поломал мне психику?

– Ты не оставляешь мне выбора! – шагнул Борис к постели.

– Какая жертва с твоей стороны, Зимин! – прошептала Юдина язвительно. – Лично себя я жертвой не считаю!

– Учти, поначалу будет больно! – предупредил Зимин.

В ожидании боли Галочка зажмурила глазки, грудь ее бурно вздымалась, тоненькие пальчики нервно сжимали простынку, ноги заметно подрагивали, губки тряслись.

– Ой-ой-ой! – попыталась она всеми силами уйти от того, что неумолимо надвигалось на нее и чего она сама сильно хотела. – Ох! – прокатилась слезинка по ее щеке. – Сейчас пройдет. Да, все хорошо, не останавливайся, все хорошо…

Когда все закончилось, по девичьим губам озорно пробежалась довольная улыбка. Все оказалось не так и плохо, как она на то рассчитывала. Боли было совсем не много. Потом на ее место заступили совсем иные чувства и никогда еще не испытанные ею ранее ощущения восторга и праздника всего тела…

Хлопнула входная дверь, и Галина быстро вскочила с постели и принялась суматошно одеваться. Краешком глаза она заметила красное пятнышко на простыне и ужаснулась.

Их застукали на месте страшного преступления, следы которого они не успели вовремя скрыть от посторонних лиц.

– Это Дашка с занятий вернулась, – заметил спокойно Борис, неспешно натягивая на себя штаны. – Привыкай, Галя, к прелестям совместного проживания в коммуналке.

– Пардон, если я вам помешала! – просекла в момент студентка медучилища не ко времени разобранную постель.

– Без комментариев, сестричка! – погрозил ей Борис пальчиком. – Не смущай нашу гостью!

Вспыхнув яркой краской, Галочка стащила запачканную простынку с кровати, быстро скомкала ее, понесла в ванную комнату и принялась застирывать. Дашка проводила гостью насмешливым взглядом, неодобрительно покачала головой, фыркнула:

– Испортишь девчонке жизнь! Не любишь ты ее, братец!

– Привязалась, как банный лист! – пожал Боря плечами.

– А ты и не смог отказать! Какой пассаж!

– И не говори, сестричка! Она какое-то время поживет с нами. Держи, сестричка, свой острый язычок за зубами!

– Само собой, братец! – улыбнулась девушка. – Полотенчико следует впредь под новобранцев подкладывать! – посоветовала Даша язвительно, услышав из-за приоткрытой двери журчание текущей из крана воды. – Меньше мороки будет!

– Ох, и язвой же ты стала, сестричка! Раньше я такого за тобой не замечал! Взрослеешь не по дням, а по часам!

Пока Зимины шутливо препирались, в кабинете вдруг зазвонил телефон, и Дашка подбежала к нему.

– Братец, это тебя! – донесся ее голосок. – Шатова!

– Слушаю! – подошел Борис и поднес трубку к уху.

– Зимин, где тебя черти носят, а? Я тебе сколько времени дала на разборки, а? Три часа прошло! Машину мою забрал себе и сам пропал, оставил меня и без ног, и без рук!

– Тут такое дело, Виктория Игоревна… – чуть понизил парень голос. – Мать Галины выгнала девчонку из дома!

– К черту пока все твои оправдания, Зимин! У меня дома ЧП! Женька, балбес, где-то шляется, а Ника пришла домой, а там потоп! Трубу в ванной прорвало! Девчонка сейчас одна дома и в полнейшем трансе! Владимир с Пелагеей на похоронах! Кроме тебя, бездельника, и некого мне послать! Инструмент Ника тебе покажет! Слесарка находится в соседнем подъезде!

– Я все понял, Виктория Игоревна! – кивнул Борис.

Положив трубку, Зимин направился в прихожую, стал надевать на себя куртку. Дашка вспомнила, что видела, как во дворе возле «копейки» Шатовой крутились милиционеры.

– Братец, – прищурила девушка один глаз, – там к твоей тачке проявляла интерес собака с милицией!

В это самое время к ним в квартиру настойчиво постучали.

– Откройте, милиция! – донеслось из-за двери.

– Вспомни про него, вот и оно! – хмыкнула Дашка.

Стук повторился. Борис и Дашка переглянулись. Они одновременно подумали об одном и том же. Мысли их посетили о том, что не связан ли визит милиции с их вчерашней дачной поездкой к родителям Пелагеи. А береженого и Бог бережет.

– Тикай, братец, через черный ход! – улыбнулась Дашка. – А мы тут пока по душам с ними поговорим!

– Наши паспорта на прописке! – напомнил Борис.

– А у меня еще и студенческий имеется! – успокоила его Дашка. – Правда, прописки там нет…

В дверь забарабанили изо всех сил, и Зимин двинулся в сторону запасного выхода, который находился в коридорчике возле кухни. Парень подошел к высокому двухстворчатому шкафу, отворил обе половинки, и показалась входная дверь от черного хода.

Подошедшая Дашка аккуратно закрыла за ним створки шкафа, а Юдина в это время гремела в прихожей ключами, отворяла дверь, впускала в квартиру обозленный долгим ожиданием и настроенный на серьезный лад наряд милиции.

Глава 5. Страсти-мордасти

Бравый сержант милиции в давно, видимо, не глаженных брюках, висевших на нем неприглядным мешком, строгим взглядом обвел девушек, угрожающе нахмурился и пробасил:

– Гражданки, почему сразу не открыли нам дверь?

– Так я спала! – показала Юдина рукой на распахнутую постель. – Пока от стука проснулась, пока оделась! – моргнула девушка со всей возможной непосредственностью. – Не в трусиках же и без лифчика открывать дверь неизвестно кому.

– Сказано же было, что милиция! – вперил сержант пристальный взгляд в толком не застегнутые пуговки на девичьей блузке.

В распахнутом вороте он наглядно обнаружил отсутствие лифчика, что могло дополнительно свидетельствовать в пользу излагаемой одной из подозреваемых версии о дневном сне.

– Сказать можно разное! – вздохнула Дашка тяжело. – Вон по телику всякие страсти-мордасти показывают!

– А вы, гражданка, почему нам сразу не открыли дверь? Вы тоже дрыхли без задних ног посреди рабочего дня? – повернулся сержант к Зиминой и принялся ее пристально изучать.

– Да я не спала! – расширила Даша для убедительности свои глазки. – Стиралась я, однако! Вода шумит, ничего мне не слыхать и не видать! А в чем, собственно, дело, а?

Рядовой милиционер потоптался на месте, но ни слова не проронил, а старший наряда многозначительно прищурился.

– Сигнал поступил, – изрек он важно, – что в данную квартиру поселились чужие люди. Соседка сигнализировала, что третий день кряду неизвестные люди незаконно живут на жилплощади, которая им по праву не принадлежит. Приезжают на машине…

Дашка облегченно вздохнула. Проблема оказалась не столь уж и страшна, как показалось им в самом начале.

– Да она, соседка, видно, не в курсе, что мы тут сейчас будем жить! – затараторила она, беспечно улыбаясь. – И наши паспорта сейчас находятся на прописке! Ей богу!

– Понятно! – сделал сержант милиции незамедлительный вывод. – Документов у вас, значится, нет! Придется вам, гражданки, пройти с нами до отделения! Собирайтесь! Живо!

– У меня паспорт с собой! – заявила Юдина.

– У вас, гражданка, прописка по другому адресу! – вчитался в ее документ старший наряда внимательно. – У вас нет права проживать на данной жилплощади! Вы задержаны! А какой у вас, гражданка, документ имеется? – повернулся он к Дашке.

– Да у меня студенческий билет! – ответила Зимина.

– Значится, прописки у вас нету! Вы тоже задержаны!

Исполнив свой служебный долг, наряд милиции вывел обеих девушек из квартиры, спустился по лестнице…

Борис скоренько спустился по узкой лесенке, которая раньше предназначалась только для домашней прислуги, выскочил на улицу с другой стороны двора. Аккуратно ступая, он обогнул дом и одним глазком глянул на то место, где стояла машина Шатовой.

Возле тачки, к его счастью, никого не было. Борис быстрым шагом подошел к оранжевой «копейке», открыл дверцу, шмыгнул на сиденье, завел движок, выбрался на проспект…

– Ура, Зимин, пришел! – встретила его Ника радостным криком. – А я боялась, что одна буду тонуть до самого вечера!

Шустрая девчонка бегала по коридору в одних лишь трусиках и большущей тряпкой собирала воду, отжимала ее в тазик и снова на четвереньках тащила мешковину по полу. Невольно, помимо своего желания, Борис оценил безупречно ровные ножки Вероники, еще по-девчоночьи худощавые, и узкую талию.

В Нике было много общего с фигурой Виктории. Но это был всего лишь подросток, который обещал вырасти в дивное чудо. Пройдет два-три годика, и девчонка затмит свою мать.

– Оденься, пигалица! – тряхнул он головой, отгоняя от себя наваждение. – В доме чужой и посторонний мужчина, а ты своей худой наготой щеголяешь! Быстро оделась!

– Ты же, Зимин, для меня не чужой мужчина, а будущий мой муж! – заявила упрямо безмерно упертая девчонка.

– Все равно оденься! – настоял Борис.

– Ну, ладно, оденусь! – вздохнула Ника.

Шагнув к ванной, парень первым делом глянул на общие краны холодной и горячей воды. Хотя краны и были полностью закрыты, но вода из трубы все равно текла. Видно, кран от горячей воды не держал. Худо дело. Придется бежать в слесарку, просить, чтобы перекрыли общие стояки в подвале дома.

– У нас обед! – отказался слесарь наотрез вставать и куда-то идти. – Пиши заявку нашему мастеру. Он ее с утречка рассмотрит, завтра-послезавтра мы к вам придем!

– У меня труба течет! – возмутился Зимин. – Соседей зальет, придется два ремонта делать! У себя и у них!

– Ваши проблемы! – произнес невозмутимо мужик. – У меня в заявке посещения вашей квартиры нету. За просто так пахать мне моя рабочая совесть не позволять! Ты меня понимать?

До Бориса дошло, что необходимо мотивировать этого гегемона от рабочего класса энным количеством рубликов.

– Столько вам для внесения в заявку хватит? – вытащил Зимин из кармана трешку. – Или же…

– Закрыть стояки хватит… – загорелись глаза у мужика алчным огнем. – А если добавишь столько же, я тебе и кран-бухты подгоню, чтобы твои краны починить! Дело тебе говорю!

– Добавлю…

Хорошо мотивированный двумя зелененькими купюрами и возможностью срубить с жильца еще чего-нибудь, слесарь открыл шкафчик и протянул Борису обещанные запчасти.

– Я стояки перекрою, а ты сам поменяй сразу кран-бухты, – посоветовал Зимину мужик. – Потом стояки можно будет и открыть, а то жильцы начнут бегать, жаловаться, что у них пропала вода. Потом уже у себя меняй и делай что хочешь.

– Разберусь! – кивнул Борис головой.

Когда перекрыли стояки, вода из труб перестала течь, и он вместе с девчонкой быстро собрал всю воду.

– Переоденься во все сухое и поставь чайник на плиту! – велел Зимин дочери Шатовой. – Быстро и не перечь!

– Уже бегу! – одарила девчонка парня озорной улыбкой.

Найдя в строенном шкафу необходимые инструменты, парень приступил к замене двух кран-бухт. Выкрутил со временем до самой опилочной трухи проржавевшие детали, тщательно обмотал места соединений паклей из пеньки, чтобы потом не прокапывало, основательно закрутил новые кран-бухты.

– Получается у тебя, Зимин? – показались из-за двери крайне любопытные глазки. – Или дело у нас полный швах?

– Чай, Принцесса, горячий попила? – поинтересовался Борис, не оборачиваясь. – Носки теплые на ножки надела?

– Чай попила, носки надела! – отрапортовала девчонка.

– Поохраняй квартиру, я сейчас вернусь! Если потечет снова вода, бегом несись в подвал! Поняла?

С важным видом на своем личике Ника бодро заявила:

– Не маленькая, Зимин, поняла!

– Ну, я пошел… – закрыл парень дверь за собой.

Спустившись в подвал, Борис медленно открыл общие стояки и немного выждал, очень внимательно прислушиваясь ко всем звукам, доносящимся сверху. Пронзительно-истошных криков-воплей от Ники не последовало, и он с облегчением вздохнул. Первая часть задания Шатовой была выполнена. По крайней мере, в хате больше вода не текла. Можно было малек передохнуть…

По пути он снова заглянул в слесарку. За отдельную плату ушлый мужик выделил обрезки новых труб на полдюйма, две пары сгонов и плашку для нарезки на трубы винтовой резьбы…

Выведя на улицу задержанных девушек, милиционеры обнаружили, что темно-оранжевая «копейка», на которую им указывала бдительная соседка Зиминых, куда-то улетучилась.

– Чертовщина! – моргнул сержант. – А где машина?

– Какая машина? – спросила Дашка невинно.

– Не ваше дело! Веселей шагай! – не стал старший наряда особо распространяться на тему исчезнувшей тачки.

В отделении милиции дотошный допрос временно задержанных лиц продолжился. Выяснением их личностей занялся помощник дежурного по отделению милиции.

– Милая девушка, – вел себя молодой лейтенант намного вежливее, чем задержавший их сержант, – объясните мне, на каком основании вы находились в вышеуказанной квартире?

Как можно поаккуратнее, чтобы ненароком не сболтнуть чего-то лишнего, Зимина поведала о том, какое отношение она имеет к вышеуказанной жилплощади.

– А Галочка у нас гостит! – добавила Даша. – Я пригласила ее пожить у нас пару деньков. У нее вечером занятие в институте, вот она и прилегла чуточку отдохнуть перед парами…

– А подтвердить ваши слова кто-то может?

Дашка распахнула наивно-честные глазки и протянула:

– А позвоните директору завода Павлу Андреевичу Савельеву. Он мне дядей приходится. Или второму секретарю Волошину Сергею Александровичу! Он мне тоже дядей приходится!

– А Леониду Ильичу мне сразу не позвонить? Может, и Брежнев вам дядей доводится? – подколол девушку лейтенант милиции. – Чего нам сразу с него не начать! А то директор завода всего и лишь второй секретарь обкома! – зашелся дежурный в смешке.

Наглая девица дырявила его взглядом, подумал дежурный чуток, все-таки поднял трубку, позвонил и поинтересовался:

– Кирилл Сергеевич, вы не сможете к нам подъехать? Тут у вас родственница объявилась! Говорит, что она Зимина и доводится племянницей вашему отцу.

– Сейчас подъеду… – разнеслось по всей комнатушке.

Минут через двадцать в дежурку вошел мужчина с девочкой лет пяти, которая крепко держалась за его руку.

– Майор Волошин! – представился он. – И кто тут из вас записал меня в свои родственники?

– Я! – приподнялась Дашка. – Дочка Зинаиды Зиминой, жены Константина Зимина. Мы раньше жили на той самой квартире. Павел Андреевич взял наши паспорта, мой и брата моего Бориса, чтобы восстановить прописку. Позвоните Шатовой…

Маленькая девочка стояла, стояла и шагнула к Юдиной.

– Мама моя вернулась! – пролепетала она, а Галочка смотрела на ребенка, боялась пошевелиться и спугнуть малое дитя.

– Извините! – потянулся майор к дочке, чтобы забрать ее, но Юдина его остановила жестом руки.

– Ничего страшного! – улыбнулась она. – Девочка себе в каждой второй женщине ищет свою мать.

– Вы поразительно на мою жену похожи… – потер Волошин подбородок. – Удивительное сходство! Русые волосы и такая же длинная и до пояса коса. Вы уж извините нас… – взглянул снова на Дашку майор, потянулся к телефону. – Здравствуйте, Виктория Игоревна! Извините, Кирилл вас беспокоит! Дарья Зимина вам знакома? И Галина Юдина? Их взяли на квартире, где жила мама Павла Андреевича Савельева. Соседка настучала! Забрали в отделение, выясняют личности. Я все понял! Вышла неувязка! Нет, Бориса тут нет! Да, мы отпускаем их! Всего вам доброго…

Выходя из отделения, Кирилл с тоской в глазах глянул на девушку, удивительно похожую на его трагически погибшую жену Ингу. Дочка Анюта требовательно теребила его за руку, не могла девочка никак понять, почему от них снова уходит ее мама…

Положив трубку телефона, Шатова надолго задумалась. Если девчонок задержали на той квартире, то где в это время находился Зимин, которого она просила срочно поехать к ней домой? Зимин не мог уйти с той квартиры один и без Юдиной. Он должен был забрать ее с собой. Почему же он ушел один, оставив Галку в квартире? Черт, легче самой ей домой позвонить и узнать все у дочери.

– Ника, как у нас дела? – вслушалась Виктория внимательно в трубку. – Вода из труб все еще хлещет?

– Нет, мама, Зимин краны починил! – раздался звонкий голос Вероники. – Я воду всю с пола собрала!

– Молодчина! – успокоилась и произнесла Шатова. – А что, Зимин уже ушел от нас, и ты дома одна?

– Нет, он в ванной меняет старые трубы на новые!

– Он меняет их сам? – удивилась Вика.

– Мама, он у нас такой мастер! – щебетал восторженно детский голосок. – Я ему помогаю! Держу трубы, когда он их пилит, а потом резьбу крутит на них! Прикидываешь, а…

– Ладно, я скоро приду…

Кинув трубку на свое место, девочка вернулась в ванную комнату и с важным видом доложила:

– Мама звонила, спрашивала за трубы. Я ей сказала, что все у нас путем и на мази! Она скоро придет с работы…

Согнувшись в три погибели, Зимин старательно нарезал резьбу на отпиленном куске трубы, чтобы провести вдоль стены новую разводку вместо старой и безнадежно проржавевшей.

– Иди, ставь чайник и грей маме ужин! – распорядился Борис, не поднимая головы. – Мама твоя придет, и все сядем ужинать! А где твой старший брат, интересно, до сих пор шляется?

– Наверное, снова завис в художественной школе! – потерла девчушка переносицу. – Он частенько там зависает, когда на него вдохновение нисходит! А это у него иногда случается…

Через полчаса в дверь позвонили, и Ника открыла.

– Жива-здорова? – окинула Шатова дочку внимательным взглядом. – Сильно перепугалась?

– Не очень, мам! А тут и Зимин на помощь примчался!

Женщина заглянула в ванную комнату, покачала головой.

– Грязи тут развели, мастера мои! – пожурила она.

– Мы, мам, за собой все уберем! – пообещала Ника.

– Долго тебе еще, Зимин? – спросила Шатова у Бориса.

– Часа два или три, не больше! – пояснил мастер.

– Вы ужинали?

– Вас ждали, Виктория Игоревна!

– Руки, конечно, мыть негде! – вздохнула Вика. – Черт!

Борис показал рукой и негромко произнес:

– Мы в ведерко воды набрали. Принцесса, полей маме!

– А ты сам? – прищурилась Вика.

– Я уж, извините меня, Виктория Игоревна, все уже докончу! Весь перемазался, воды не хватит отмыться…

Мать и дочь отправились на кухню, а парень продолжил соединять очередной кусок трубы через уголки и сгоны с другими…

Отужинав и убрав посуду в мойку, Шатова взяла стул и присела в коридоре, со стороны внимательно наблюдала за тем, как парень сноровисто делает свое дело. В этот раз он опять открылся для нее совсем с новой стороны. Мог бы просто перекрыть краны и помахать ручкой, отправиться по своим делам. Нет, остался, хотя его никто об этом не просил, сам взялся за ремонт.

Если бы ему было хотя бы лет на десять побольше. Нет, и этого, конечно же, мало. Лет бы на пятнадцать. И она, не раздумывая, по первому его щелчку вышла бы за него замуж. Но он слишком для нее молод. Зато он как раз подошел бы ее Нике…

Стоп! И о чем это она размечталась? Примеряет своего молодого любовника к своей несовершеннолетней дочурке.

– Явился тут один тип, не запылился он! – встретила Вика появление старшего сына. – Где шлялся до самого вечера?

– Рисовал… – ответил коротко Женька.

– Рисовал доморощенный Рембрандт! – хмыкнула женщина, с любовью глядя на паренька. – Руки тут мой и иди ужинай!

Женька с опаской глянул на развороченную ванную, на цыпочках прошел к раковине. Шатова полила ему из кружки.

– Это он нам все поломал? – покосился пацан на Зимина.

– Ага! – развеселилась Шатова. – Пришел вандал, пока нас дома не было, и порушил все кувалдой! Сейчас исправляется!

– Давно пора было тут все порушить! – заулыбался Женька весело. – Каждый раз сидел на толчке и боялся, что там или тут лопнет ржавая труба! Никому дела не было…

Часа через полтора Борис установил на свое место смеситель и облегченно вздохнул. Конец – всему делу венец.

– Умывайся и ужинать! – хлопнула Вика в ладошки. – Да нет уж! Принимай ты, Зимин, сразу ванну! От тебя несет потом, как от дюжего кабатчика! Но ты так вкусно пахнешь! – добавила она едва слышно и оглянулась назад, боясь, что шустрая девчонка стоит где-то рядом и все старательно подслушивает.

Борис неторопливо ужинал, когда к нему неслышно подошла Ника, украдкой протянула ему большой альбомный лист, на котором была изображена полуобнаженная Даша, сидевшая на скамье в предбаннике с одним лишь полотенцем вместо набедренной повязки. На ее лице явно читалась похоть, и Зимин покачал головой. Он так и знал, что Дашка показалась перед пацаном во всей своей красе. А теперь Женька рисует ее по памяти. И рисует сорванец достаточно близко к оригиналу. Талантливо пишет портрет…

– Видишь, чем наш Женька весь день занимался! Твоя сестрица вертела перед ним хвостом, и он втюрился в Дашку! Если кто ему не нравится, он того никогда не рисует!

– Да, дела! – протянул Зимин. – Влюбился Женька…

Пятилетняя девочка заботливо укладывала куклу Машу в детскую кроватку, баюкала, напевала ей песенку про, как спят усталые игрушки, книжки спят, одеяла и подушки ждут ребят…

Глядя на фото жены, Кирилл грел в руке пузатую рюмку с коньяком. Он до сих пор не мог себе простить того, что в тот роковой день не настоял и отпустил жену в ту злосчастную поездку. Инга сопровождала группу детей. Ехали на фестиваль в соседнюю область. На середине пути в автобус со школьниками въехал груженный песком самосвал. До больницы Ингу не довезли. Водителя осудили, но ему от этого легче не стало. Он остался без любимой жены, а маленькая девочка осталась без матери.

– Папа, – не услышал даже Кирилл, как к нему подошла дочка, – пошли в гости к нашей маме!

– Ты ошиблась, Анюта, – вздохнул отец ребенка. – Это не наша мама! Это совсем чужая тетя! Ее зовут тетя Галя.

– Папа-папа, пошли в гости к маме Гале! – теребила девочка настойчиво Кирилла за его штанину. – Пошли! Пошли!

Поняв, что ребенок от него не отстанет, что это не просто каприз, а горячее желание девочки снова увидеть человека, который сильно похож на ее маму, майор согласно кивнул и сказал:

– Хорошо, Анюта! Иди и одевайся!

После того как обеих девушек выпустили из отделения милиции, они вернулись к себе на квартиру. Перед этим Даша заглянула к особо бдительной соседке, чтобы в последующем избежать подобных и малоприятных эксцессов.

– Анна Ивановна! – улыбнулась Зимина бабке, которая открыла дверь. – Мы теперь снова будем вашими соседями! Я, если вы еще помните, дочка Зинаиды, жены Костика Зимина. А еще вернулся Борис, младший брат Костика.

– Ой, а я тебя, Дашенька, вовсе и не узнала! – запричитала старушка. – В милицию бегом позвонила, сказала, что чужие люди проникли в квартиру наших хороших соседей!

Поболтав с чрезмерно бдительной бабкой, Дашка зашла к себе, покачала головой, расхохоталась и едко фыркнула:

– Да, это же хорошо, что у нас приличные родственники объявились, а то сидели бы мы сейчас в кутузке с клопами…

– И не говори, кума! – качнула Юдина головой.

Глянув в комнату Бориса, Дашка поморщилась, потерла носик, взмахнула кистью и прямо высказалась:

– Галочка, места у нас много, давай, договоримся, что живешь ты в отдельной комнате. Чую одним местом, что к нам в гости зачастят наши родичи. Всем будет лучше, если мы с самого первого дня станем соблюдать хотя бы некоторые приличия. Спишь ты с ним или не спишь, мне до этого дела особого нет. Но знать об этом нашим родичам, поверь мне, не стоит. В твоих же, Галя, интересах…

Со стороны нечаянной квартирантки возражений не последовало, и они дружно принялись за наведение порядка…

Даша елозила тряпкой в коридоре, когда коротко звякнул звонок. Как будто кто-то за дверью сильно боялся, что его услышат и откроют ему, хотя он сам этого особо-то не хочет. Просто звонит для очистки совести в надежде на то, что ему никто не откроет. Бросив тряпку в ведро, обтерла девушка руки об подол широкой юбки, поправила на себе одежду, открыла дверь.

На пороге стояли вызволивший их из заточения майор и девочка с голубыми и радостно раскрывшимися глазками.

– Вы нас извините! – улыбнулся смущенно Кирилл. – Анюта все приставала ко мне, не мог ей отказать!

– Вот и хорошо, что к нам в гости вы пришли! – улыбнулась Дашка приветливо. – Спасибо вам, что вытащили нас! Проходите, сейчас чайник поставим, чайку попьем…

Не в первый раз попавший в квартиру Зиминых, Кирилл сразу прошел в гостиную, усадил дочку на мягкий диван. Его внимание привлекли напольные часы, и он показал на них.

– Вам Боря ничего не рассказывал про часы? – спросил майор у Юдиной, которая усадила маленькую девочку себе на коленки. – Мне мой отец говорил, что они с секретом…

С недавних пор владеющая тайной часов, Галина деликатно сделала вид, что впервые слышит об эдаком чуде.

– Да, я серьезно вам говорю! – загорелись глаза у Кирилла. – Папа говорил, что старший Зимин прятал в них целый клад!

– Не может того быть! – моргнула Юдина озадаченно для полной достоверности. – Как интересно!

– Я как-то хотел разбить ящик молотком, но отец мне не позволил, сказал, что Борис найдется и сам раскроет тайну часов! Как в повести Анатолия Рыбакова «Кортик». Чтобы привести механизм в действие, не хватает второго ключа.

Стоявшая у дверей, Дашка раскрыла тайну, поведала:

– Второй ключик все время был у Бориса. Мы открыли потайной ящик. Так что, Кирилл Сергеевич, интрига умерла!

– Да-да, кстати, о Борисе! – усмехнулся Волошин своим мыслям. – Надо полагать, когда к вам прибыл наряд, братишка мой был вместе с вами и покинул квартиру через черный ход!

– Вы и про него знаете? – изумилась Дашка непритворно.

– Да, мы в детстве часто играли в прятки! – улыбнулся Кирилл. – Борька, правда, был еще мал, да и ты ничего не помнишь. А я тебя помню! Ты была у нас жутко смешная! Озорная малявка с длинными косичками и большими бантами. Эти банты тебя всегда и выдавали. Они вечно у тебя торчали из-за укрытия…

Маленькая девочка постепенно освоилась на коленках у Галины и увлеченно рассказывала Юдиной про свою жизнь…

На кухню, где ужинал Борис, после принятия душа зашла Виктория Игоревна в простеньком халатике, надетом на голое тело, перетянутом на талии узеньким пояском.

– Выпьешь со мной, Зимин? – поставила женщина на стол две рюмки. – Так выпить охота, что везде чешется и не можется!

– Выпью… – не стал парень отказываться.

– Коньяк мы, правда, весь уже выдули, – призналась Вика, – осталась только самогонка от Павла Андреевича!

– Сойдет!

– Зато имеется черный хлеб и селедка!

– Мировая закуска…

Ника и Женька давно отправились спать, а они вдвоем сидели на кухне, понемножку выпивали и закусывали. Вика рассказывала ему про свою жизнь с недавно ушедшим от них Шатовым.

Николая Кузьмича Виктория никогда не любила. Вышла замуж по залету, причем, ребенок был вовсе не от Шатова. И у Николая Кузьмича от первого брака был сын Владимир.