Read the book: «Погоня за местью»

Оливия

После встречи с подругой в кафе меня ждала томительная дорога домой по ночной автомагистрали. Из динамиков нежно лилась незнакомая мелодия, словно убаюкивая слух, а в зеркале заднего вида назойливо мелькали фары. Машина сзади настойчиво прижималась, словно хищник, выбравший жертву. Моргнув поворотником, я перестроилась в соседнюю полосу, уступая дорогу, но она последовала за мной. Леденящая догадка обожгла грудь.

– Черт, не может быть… – выдохнула, словно выпустила вместе с воздухом часть своей души.

Впереди показалась знакомая дорожная развязка, как маяк надежды. Мозг еще не успел выстроить четкий план, но руки действовали сами, повинуясь инстинкту. С силой вдавив педаль газа, резко крутанула руль, и заднюю ось с визгом сорвало в занос. Выруливая, лихорадочно посмотрела в зеркала. Пусто. Не сбавляя скорости, молила лишь об одном – добраться до дома. До спасительных огней города оставалось не больше десятка километров, как вдруг из темноты проселочной дороги, ведущей к загородным домам, будто из преисподней, вырвался черный, как смоль, BMW, перекрывая мне путь. Тонированные стекла делали его еще более зловещим. Я резко затормозила, понимая, что это мой преследователь. Воздух вокруг словно сгустился, стал обжигающе горячим. Быстро оглядываясь, искала хоть какой-то путь к спасению. Заметила узкую обочину, где хватит места, чтобы объехать, не сорвавшись в пропасть. Боковым зрением увидела, как открываются двери и из машины выплывают три рослые фигуры.

– Сукины дети, – прорычала едва слышно.

Сегодня не готова к схватке с этими мерзавцами. Руки крепко вцепились в руль, кожа скрипела под усиливающимся напором. Долго думать было некогда, и я вдавила педаль газа до упора, так, что она ударилась в пол с глухим стуком. Задние колеса взвизгнули, сорвались в пробуксовку, и я рванула с места, проносясь мимо них. В зеркале заднего вида я увидела, как все трое бросились обратно в машину, захлопнули двери и помчались за мной в погоню. Темная фигура на пассажирском сидении высунулась из окна с каким-то предметом в руках. Мои глаза расширились от ужаса, пульс застучал в висках. Это пистолет.

– Нет, нет, ребята, не сегодня, – прошептала одними губами.

Начала вилять из стороны в сторону, не давая им прицелиться. Раздался оглушительный выстрел, и руль выбило из рук. Чертовы твари попали в колесо.

– Твою мать! – перед глазами возникла зияющая бездна обрыва.

Машину несло на огромной скорости прямо к краю. Отчаянно вцепилась в руль, пытаясь вывернуть его в обратную сторону. Но это была роковая ошибка. От резкого движения машину сорвало, и я полетела в пропасть. Удар крышей о землю выбил весь воздух из легких. Последнее, что мелькнуло в моем сознании – образ брата, его полные вины глаза и шепот: «Прости, малышка…» – и меня накрыла всепоглощающая, тревожная темнота. *** Утренний луч, закравшийся в комнату, ласкает лицо. Последний час сна перед университетом – словно деликатес от шеф-повара, удостоенного мишленовских звезд. Громкий топот сотрясает лестницу, и сквозь полуприкрытые веки вижу, как в комнату врывается Марс, с тортом наперевес. Чмокает в макушку:

– С днем рождения, Оливия! Просыпайся, я жду тебя внизу.

– Маааарс, – стону я, – Отстань, еще целую вечность можно нежиться в постели.

Хватаю ближайшую подушку и со всего размаха швыряю в него. Маркус ,ловко увернувшись, заливается хохотом. Уже в дверях, оборачиваясь, бросает:

– Я заказал для нас отменные бангерс с тушеной фасолью. Если через полчаса не увижу тебя за столом, тебе ничего не достанется! – и подмигивает.

Что ж, выбора нет. Разбудили. Лениво поднимаюсь с кровати и бреду в ванную, навстречу бодрящему душу. Стоя перед зеркалом, обмотавшись полотенцем, крашу ресницы тушью и наношу на губы любимый вишневый блеск от Jane IREDALE. Высушив волосы, иду к шкафу за формой, одеваюсь и возвращаюсь в ванную. Всматриваясь в свое отражение, вижу повзрослевшую девушку. Модельная фигура, фарфоровая кожа, достойная английской аристократки, глаза цвета хвойного леса и длинные волнистые волосы, отливающие темным шоколадом… Все вместе, в сочетании с легким макияжем, напоминает мне маму. Предательски защипало в глазах.

Опираясь руками о раковину, шепчу своему отражению:

– Нет, Лив, они хотели, чтобы ты была счастлива. Возьми себя в руки.

Спускаясь по лестнице, чувствую, как желудок начинает урчать, привлеченный аппетитными ароматами, доносящимися с кухни. На мне университетская форма: белая рубашка, поверх – пиджак с эмблемой «Оксфорда». Марс поднимает на меня глаза, и в них отражается смесь удивления и тоски. Подходит ближе и шепчет:

– Лив… ты так на нее похожа. Настоящая принцесса, – и мягко прижимает меня к своей груди.

***

Сквозь мутную пелену сознания пробивался назойливый писк, от которого в голове разливался треск, словно от удара по шлему после залпа "Текилы Бум". Веки, налитые свинцом, отказывались подниматься, а каждый вдох отзывался тупой болью в груди. Собрав волю в кулак, я все же приоткрыла глаза, и яркий, безжалостный свет на мгновение ослепил меня. Постепенно привыкнув к стерильной белизне, смогла разглядеть источник этого ненавистного писка – слева от меня, на стойке, моргал и мигал прибор, регистрирующий мои жизненные показатели.

Обвела взглядом палату и в дальнем кресле заметила смутную, темную фигуру. Доминик. Он сидел, сцепив руки в замок и опустив на них голову. Вся его поза выдавала невыносимое напряжение.

– Ник… Доминик, – голос сорвался хриплым шепотом, едва различимым на фоне монотонной трели.

Он вскинул на меня взгляд, не веря своим глазам. На его лице отразился испуг, смешанный с благоговейным удивлением. Под его пронзительными карими глазами залегли глубокие тени бессонных ночей. Медленно поднявшись с кресла, он подошел к моей кровати и осторожно взял мою руку в свою. Поднеся ее к губам, он оставил трепетный поцелуй на каждой костяшке пальцев.

– Звездочка… наконец-то ты снова со мной, – по его щеке скользнула влажная дорожка слезы. Я аккуратно вытерла ее тыльной стороной ладони, нежно очерчивая овал его лица. Ник потянулся к прикроватной тумбочке и подал мне бутылку воды.

– Попей, только маленькими глотками, – сделав несколько осторожных глотков, я закрыла бутылку и вернула ее на место.

– Что случилось? – прошептала я.

– У тебя черепно-мозговая травма. После аварии, проезжавшая мимо машина вызвала скорую, а те, в свою очередь, полицию и МЧС. Они примчались на место происшествия, один из парамедиков пытался найти хоть кого-то, кто мог бы рассказать, что произошло, но, кроме тебя, рядом никого не было, – нервно сглотнув, он продолжил: – Пришлось срезать двери, чтобы вытащить тебя. Большое везение, что ты была пристегнута, иначе ты бы вылетела через лобовое стекло или сломала шею, – опустив глаза, он крепче сжал мою руку.

– А как ты узнал? – удивленно спросила, глядя на него.

– Мой номер у тебя в быстром наборе. После того, как тебя вытащили и увезли в госпиталь Святого Томаса, полиция начала обыскивать машину и нашла твой мобильный. Офицер позвонил мне и спросил, знаю ли я Оливию Эддисон. После этих слов земля ушла у меня из-под ног, я не знал, что и думать, Лив. Во время разговора места себе не находил, передал информацию, что тебя увезли в госпиталь. Не раздумывая, попрощался и отключился. Через пару минут я уже мчался в Лондон.

– Сколько я здесь? – устало прикрыла глаза.

– Чуть больше недели без сознания. Я практически не спал все это время и дежурил возле тебя. Ты все время неосознанно двигалась. Мне казалось, я схожу с ума, то пальцем пошевелишь, то веки дрогнут, но врач объяснил, что это в пределах нормы. Думал, что потерял тебя, – прошептал Доминик, касаясь губами моих волос.

– Врач сказал не нагружать тебя лишней информацией и не давать тебе нервничать, но не могу не узнать, что произошло в тот вечер? Я ждал тебя домой и не бил тревогу. Думал, ты просто заболталась с Кэт. Прости меня, звездочка, что меня не было рядом.

– Мне прострелили колесо ублюдки из «Адских псов». Не справилась с управлением, когда пыталась от них уйти. Они гнались за мной, видимо, следили еще с кафе в Ливерпуле. Заметила их только на трассе. Думала, какой объезд лучше, и обочина показалась самым привлекательным и чуть ли не единственным вариантом. Все бы обошлось, будь это обычная погоня, а не с применением оружия.

Я взяла лицо Ника в свои ладони.

– Посмотри на меня, – он поднял на меня красные глаза, в которых отражалась вина, смешанная со злостью. – Доминик, ты не виноват, слышишь меня? Никто не мог знать, когда и где это произойдет. Перестань себя винить. Я жива, и со мной все в порядке.

– Ты провела неделю в больнице без сознания – это ты называешь "в порядке"? Или может быть, то, что они теперь знают, где ты? Как теперь смогу спокойно отпускать тебя на работу, в тот же Ливерпуль, к Кэт? Я не могу ставить твою безопасность на последнее место, пойми.

Меня вычислили, подвергли жизнь опасности, но почему оставили в живых, вызвав скорую? Эта мысль, словно оглушительный звон, не покидала моей головы, перекрывая все окружающие звуки. Теплая рука Ника накрыла мою, и его баритон вернул меня в реальность.

– О чем задумалась, Лив?

– Снова уезжать… – произнесла, сведя брови к переносице и сжав его ладонь так сильно, словно пыталась удержать ускользающий миг. – Казалось, все наладилось, но стало только хуже. Впервые за долгие годы они меня вычислили. Все это время мне удавалось ускользать, даже осесть в Манчестере. Видимо, желание остановиться на одном месте оказалось роковой ошибкой.

Слезы, предательски навернувшиеся на глаза, не удалось сдержать. Я подтянулась на кровати, опираясь на руки, которые никогда не давали мне упасть, поддерживая даже на краю пропасти. Обвила руками талию Доминика и прижалась к его крепкой груди, – моей каменной стене, после смерти Марса. Воспоминание о брате обрушилось новой, неудержимой волной слез. Ник нежно гладил мои волосы, прижимая к себе, словно я – самое хрупкое сокровище в мире.

– Тшшш, звездочка моя, я всегда буду рядом. Мы обязательно что-нибудь придумаем, – прошептал он, чмокнув меня в висок и поднимаясь с кровати. – Заеду к тебе вечером, сейчас мне нужно отлучиться. Док сказал, тебе нужен покой. Попробуй поспать, а когда проснешься, я уже буду здесь.

С этими словами он растворился за дверью, и мягкий щелчок замка возвестил о его уходе.

Доминик

Вырвавшись из больничных стен, меня преследовало навязчивое чувство долга перед Лив. Я должен обеспечить ей и нам обоим мирное будущее. Именно в этом городе судьба свела меня с этой загадочной девушкой. Она нашла свое место в престижной фирме, став архитектором, мы поселились в роскошном коттедже, и казалось, что все наладилось. Но кошмар вернулся, когда в нашей жизни вновь появились Псы. Не мог допустить, чтобы Оливия Эддисон потеряла этот тихий уголок, ставший для нее гаванью.

Вернулся из госпиталя к полудню. Не представлял возвращения в коттедж без нее, поэтому направился в свой городской штаб. Место это было нарочито простым, без плазменных экранов, уютных диванов и изысканной кухни. Скромная кровать, потертая мебель, и все это контрастировало с новейшей техникой: компьютером, устройствами прослушки, микрофонами. В комоде хранился арсенал оружия.

Не теряя времени, я погрузился в поиски дополнительной информации об Адских Псах, прочесывая все известные и самые темные уголки сети. Пришлось созвониться со старыми знакомыми и теми, кто так или иначе связан с мафиозными кланами. Собранные сведения были жалкими крупицами. Я ждал звонка Эдриана. Этот уважаемый главарь уже давно пытался переманить меня из Безумных к себе, утверждая, что ему не помешают такие бесстрашные и упрямые парни, как. Его звонок был последней надеждой на решение проблемы и помощь в этом деле. Оставалось надеяться, что цена не окажется слишком высокой. И словно по заказу, виброзвонок мобильника разорвал тишину. "Ты-то мне и нужен".

– Добрый день, Эдриан.

– Я бы сказал, прекрасный, Доминик. Рад тебя слышать. Звонишь по поводу моего предложения вернуться?

– Не сегодня, и скорее всего, никогда, – процедил сквозь зубы, подавляя неприязнь. – Хочу попросить тебя о помощи, за разумное вознаграждение, разумеется.

Просить что-либо у подобных людей просто так было бы верх глупости.

– Ха-ха-ха, – раздался хохот в трубке. – Конечно, мой мальчик, но от денег, пожалуй, откажусь. Взамен возьму с тебя обещание, которое ты исполнишь, когда мне потребуется. Ты ведь знаешь, что обещание в нашем мире нерушимо? Либо выполняешь, либо умираешь.

Это было очень плохо. Я нервно сглотнул.

– Эдриан, я давно покинул ваш мир, – подчеркнув, что больше не являюсь его частью.

– Можно отойти от темных дел, но ты вырос в них.

– Меня никто не спрашивал, хочу ли я такой жизни. Просто плыл по течению, – огрызнулся.

– Можешь бежать от прошлого, но оно сформировало твой характер и твою личность. Или тебе не так уж нужна информация об этих кровожадных зверях?

– Откуда ты… – не успел закончить фразу, как он перебил меня.

– Знаю? Доминик, ты перевернул весь преступный мир Манчестера вверх дном, и ты думаешь, это обошло меня стороной? Не будь таким наивным.

– Я подумаю над твоим предложением, Эдриан. Всего доброго.

– Может, и найдешь себе союзников в этом осином гнезде, возможно, выудишь крупицы правды, но учти – на это уйдут месяцы, а то и годы. Надеюсь, благоразумие тебя не покинет, – хриплая усмешка эхом прокатилась по линии.

Швырнул трубку, сжимая мобильный в кулаке до хруста костей. Комната стала клеткой, и – диким зверем, мечущимся в ней. Рухнул на пол, заплел пальцы в волосах, откинулся на стену, пытаясь унять дрожь. В голове пульсировали обрывки информации: отморозки, не знающие жалости. Перешел дорогу – умри. Случайно увидел лишнее – умри. Старуха, ребенок – неважно. Всех сотрут в порошок. Даже я, со своей репутацией, кажусь ангелом во плоти на их фоне. Да, вспыльчив, агрессивен, но каждое слово, каждый шаг просчитываю до мелочей. За это меня и ждут обратно с распростертыми объятиями. Долго мечтал вырваться из этой клоаки вместе с братом, пока этот стимул не испарился вместе с ним. Клаус… мой старший брат, отец и наставник в одном лице. Его техника боя, будь то кулачный поединок или перестрелка, была безупречной. В сочетании с острым умом и стратегическим мышлением, он был непобедим. Но в тот роковой день мы просчитались. Не учли, скольким стоим поперек горла. Снайпер затаился в соседнем здании. Удар в спину, подло, бесчестно, но разве в этом прогнившем мире кто-то играет по правилам? У них свой кодекс: выжить любой ценой, смести всех неугодных. Заметив опасность в последний момент, Клаус бросился спасать остальных, буквально выталкивая нас за полуразрушенное ограждение. Пытался остановить его, умолял бежать, но он был непреклонен. Подставил себя под град пуль, защищая нас. Я видел его тело, изрешеченное свинцом, и рефлексы сработали мгновенно – укрылся в тени. В голове пронеслось: внимание приковано к остальным, а об одном сбежавшем никто и не вспомнит. Проскользнул в здание, бесшумно и быстро обезоружил наемника. Острое лезвие у его горла, и он с готовностью выложил имя заказчика. Обещание быстрой смерти, без подвалов и пыток, оказалось весомым аргументом. Это были Псы. С тех пор они стали моими кровными врагами. В тот вечер потерял последнее, что у меня оставалось от семьи.

***

В тот день ливень обрушился на город. Крупные, увесистые капли яростно хлестали асфальт и меня, не давая укрыться. Сквозь пелену дождя, спеша к месту встречи, вдруг заметил хрупкий силуэт, отчаянно пробиравшийся сквозь стихию. Каштановые волосы, насквозь промокшие, прилипли к плечам и спине, образуя живописный, влажный беспорядок. Пропустив мимо себя поток машин, она повернулась в мою сторону. И я замер, словно пораженный молнией. Клянусь, видел немало женщин – столько, сколько не снилось, ни одному именитому борделю – но ни одна из них не смогла бы приковать мой взгляд так, как эта чарующая незнакомка. Мягкие черты лица, изящно вздернутый носик и пронзительный взгляд, будто проникающий в самую душу… Она юркнула в двери ближайшего кафе и заняла столик у окна, к блондинке, видимо подруга. Взглянув на часы, с досадой понял, что время неумолимо бежит, и поклялся себе во что бы то ни стало найти ее. На обратном пути не удержался и решил пройти мимо того самого кафе. Заглянув в панорамные окна, увидел, что за столиком сидит та вторая девушка, увлеченно копающаяся в телефоне. "Что ж, – подумал я, – удача любит смелых". Войдя внутрь, ощутил атмосферу тепла и уюта, наполненную ароматом свежесваренного кофе и каких-то пряных специй. Поздоровавшись, представился ей. Ее звали Кэтрин. Она одарила меня лучезарной улыбкой, пригласила присесть и охотно отвечала на мои вопросы, что показалось мне немного странным, но не придал этому значения. Главное – смогу ее найти.

Оливия

Ник ушел, оставив меня наедине со своим одиночеством. Мысли о переезде и мести душили, словно невидимая удавка, все туже затягивающаяся на шее. Он просто сказал, что должен отъехать, но куда, к кому? И почему так внезапно, сразу после моего откровения? Что он задумал? Дверь распахнулась, прервав поток тревожных дум. На пороге возник доктор.

– Добрый день, Оливия. Я ваш лечащий врач, Тайлер Стефанс. Осмотрю ваши повреждения и оставлю вас в покое.

Он задавал стандартные вопросы после черепно-мозговой травмы. Меня же терзала лишь мучительная головная боль. Мистер Стефанс заверил, что со временем она утихнет, прописал лекарства и рекомендовал пару дней понаблюдаться в стационаре, чтобы исключить другие отклонения. Пожелав скорейшего выздоровления, он ушел, а меня, измотанную пережитым, сморил сон.

Проснувшись, увидела Доминика, сидящего в кресле у моей кровати. Он склонил голову на мои руки. Осторожно высвободив ладонь, провела ею по его мягким, цвета воронова крыла, волосам.

– Я скучала, мой темный рыцарь, – прошептала едва слышно.

Обычно Ник спал как убитый, но в последнее время стал чутким ко всякому шороху. Видимо, неделя тревоги изменила его.

– Просил же не называть меня так, – прозвучал его полусонный голос.

– Не могу удержаться, когда ты строишь из себя всемогущего защитника, – не сдержав улыбки, ответила. Впервые за долгое время.

Он забрался ко мне на койку.

– Доминик! Слезь! Тут и мне места мало! – Мои глаза расширились от возмущения.

– Мы оба знаем, как тебе нравится ворчать. Давай не будем. – Он нежно обнял меня и прошептал на ухо: – Ты восхитительна и отважна, моя звездочка. Горжусь тобой.

Обхватив мое лицо своими мозолистыми ладонями, он притянул меня к себе и мягко, почти невесомо, коснулся губами моих губ.

– Я поговорил с врачами и выбил для нас двухместную палату. Не вынесу больше ни дня без тебя рядом.

Мои глаза распахнулись от удивления.

– Что?! Что ты сделал?

– Выбил для нас палату на двоих. Магия денег, и никакого мошенничества, – усмехнулся он.

– Мистер Стефанс сказал, что мне нужно задержаться здесь на пару дней, не больше, если все будет в порядке.

– А если нет? Невыносимо было целую неделю видеть тебя неподвижной. Не слышать твой заливистый смех, не чувствовать, как ты прожигаешь меня взглядом после неудачной шутки, не иметь возможности обнять тебя. Не намерен терять ни минуты, когда есть возможность провести их вместе. Я скучал.

Прижавшись к нему, прошептала в ответ: – Я тоже. Но не стоило так тратиться.

Впервые за это время мы оба выдохнули с облегчением и нашли покой в объятиях друг друга. Через несколько минут дыхание Ника выровнялось, и я поняла, что он уснул. Кто бы мог подумать, что случайная встреча с Кэт в кафе сведет меня с самым важным мужчиной в моей жизни? Случайно ли? Отнюдь, он заметил меня и был полон решимости ворваться в мою жизнь. Но кто же знал, что этот самодовольный парень застрянет так глубоко, что его уже ничем не вырезать.

***

В предвкушении встречи, у кафе, я заприметила мужчину. Волевой подбородок, резкие скулы – словно отпечаток резца скульптора – врезались в память. "Какой интересный", – промелькнула мысль и, словно назойливая муха, возвращалась ко мне весь вечер. Следующее напоминание о незнакомце настигло меня в начале рабочей недели – букет белоснежных лилий, наполнивший кабинет дурманящим ароматом. Подойдя ближе, обнаружила записку, написанную размашистым почерком: "В надежде увидеть тебя снова. Твой тайный наблюдатель". Сердце тревожно сжалось. Неужели это проделки "Псов"? Впрочем, если бы это были они, вряд ли мой стол украшали бы роскошные цветы. Скорее, здесь валялась чья-нибудь отрубленная конечность – зловещее напоминание о том, что они способны сделать со мной, когда доберутся. От одной мысли об этом меня пробрала дрожь. Когда-то я стала невольной свидетельницей убийства брата – зверства, совершенного этими отморозками прямо в нашем доме. Мне было всего девятнадцать. Счастливая летела домой, чтобы поделиться с Маркусом радостной новостью об успешно сданной сессии. Открыв дверь, крикнула:

– Маркус, я дома! Спускайся, у меня отличные новости!

Но в доме царила оглушительная тишина. Ни шагов со второго этажа, ни привычного ворчания брата, недовольного рабочими неурядицами. С тревогой в сердце поднялась в его комнату и постучала.

– Ты меня слышишь? – в голосе сквозило напряжение. – Я вхожу!

Дверь поддалась. Осторожно приоткрыв ее, увидела картину, от которой сердце забилось как пойманная птица, пульс взлетел до небес, а от радости не осталось и следа – лишь леденящий ужас.

Брат сидел в своем рабочем кресле, а на его груди распускался зловещий багровый цветок.

– Нет, нет… Марс, очнись! – слезы застилали глаза, голос охрип от отчаяния. Подбежала к нему, тряся за плечи. – Проснись же! – мой плач перешел в истерику. – Маркус, встань, прошу тебя! – крупные капли падали на пол.

В окне мелькнули чьи-то крепкие фигуры, приближающиеся к дому. Бежать было некогда. Единственное, что пришло в голову – спрятаться. Бросилась в гардеробную и задвинула двери. Меня била крупная дрожь, а слезы не переставали литься из глаз. Сначала мы потеряли родителей, а теперь… теперь потеряла Марса. И все это за какие-то несколько лет. Снизу послышался скрип открывающейся двери. Собрав остатки сил, попыталась успокоиться. Меня не должны заметить, кто бы это ни был. Со стороны лестницы донеслись приглушенные голоса. Казалось, я перестала дышать.

– Он слишком близко подобрался к разгадке убийства старших Эддисонов. Его нужно было убрать, иначе мы все загремим в тюрьму.

– А где его мелкая?

– Без понятия. За ней мы еще вернемся. Давай с этим лосем закончим. Куда она, сирота, денется? – раздался грубый смех, от которого челюсти свело от ярости. Казалось, зубы вот-вот раскрошатся.

– Надо сообщить главарю, что нам пока ничего не угрожает, по крайней мере, с этой стороны.

– Принести ему его голову? Он же любит оставлять себе трофеи. – сквозь щель я увидела, как тело моего брата тащат мимо по коридору.

– Не тот трофей, которого он ждет. Вот если бы мы ему живьем привели кого-нибудь из "Безумных", например, второго Джерси, тогда бы нам точно дали повышение! – их мерзкий смех затих за дверью.

Трофеи, загадки, "Безумные"… Все смешалось в моей голове в неразборчивый ком. Выждав еще несколько мучительных минут,наконец, выбралась из своего убежища. Единственный способ не повторить судьбу своей семьи и отомстить – бежать. Бежать как можно дальше.

В ту же ночь я собрала самое необходимое, забрала наши с Марсом накопления и навсегда покинула этот дом, оставив все – хорошее и плохое – позади. Неслась навстречу неизвестности.

Мои воспоминания прервал голос начальника.

– Здравствуй, Оливия.

– Доброе утро, мистер Тейлор. Что-то случилось?

– Зайди ко мне в кабинет через полчаса. Есть пара проектов, которые нужно обсудить.

– Конечно, я подойду, – натянула улыбку.

Глаза невольно обратились к букету. Рассматривая его, старалась отогнать навязчивые мысли о тайном поклоннике, если, конечно, его можно было так назвать. Работала на Джека Тейлора архитектором интерьера уже около двух лет, и сегодня, по его словам, у нас было много новых проектов. Я была этому даже рада – шанс избавиться от тревожных мыслей и полностью погрузиться в работу.

Ровно через полчаса постучала в стеклянную дверь его кабинета и, получив разрешение, вошла и села за стол напротив него. Он разложил передо мной фотографии и детально изложил все пожелания заказчиков. Я старательно записывала в блокнот, не упуская ни одной малейшей детали. Когда объем работы стал ясен, обратила внимание на один щекотливый момент.

– Мистер Тейлор, мы не можем отказаться от этого заказа? – подвинула к нему один из набросков, где требовалось обустроить четырехэтажный пентхаус за неделю. – Слишком короткий срок. Я готова работать не покладая рук, но… – не успела закончить, как он меня перебил.

– Мы можем успеть. Давай не будем горячиться, Оливия. Ты у меня на очень хорошем счету, и если тебе понадобится помощь, просто попроси. Это очень важный клиент, и не хотел бы его терять.

– Что ж, выбора немного, а точнее, его нет совсем. Возьмусь за этот проект в первую очередь. Постараюсь завтра выслать вам предварительные чертежи, чтобы вы согласовали их с заказчиком.

– Я очень рад, что ты не отказалась.

– Извините, я пойду? Много работы, – с дежурной улыбкой вышла из кабинета.

Рад он… Словно предлагал, а не ставил перед фактом. Как начальник он был безупречен: достойно оценивал работу, был строг, но справедлив. Вот только иногда ему казалось, что мы супергерои, способные выполнить все и сразу. Просидела в офисе допоздна, корпя над чертежами. Наконец, решила, что пора заканчивать и перебраться в более комфортное место – домой. Собрав чертежи, сумку и цветы, направилась к лифту. Спустившись на подземный этаж, вызвала такси, как вдруг из ниоткуда вынырнул роскошный ASTON MARTIN Lagonda. Вау! Не смогла скрыть восхищения этим автомобилем. Каково же было мое удивление, когда счастливым владельцем этого шикарного седана оказался тот самый незнакомец с улиц Ливерпуля! Заметив меня, он остановился, и тонированное стекло медленно опустилось, открывая наглую ухмылку красавца.

– И правда красивые? – кивнул он на цветы.

Я не могла опомниться от изумления, и все, что смогла выдавить из себя, было еле слышное:

– Правда. А мы с вами знакомы? – перевела взгляд с цветов на него, недоуменно хлопая ресницами.

– О, извини, – он рассмеялся. – Я Доминик, а ты Оливия, верно?

Его бархатный баритон эхом разнесся по парковке.

– Откуда вы знаете? Я же не представлялась и вижу вас впервые, – соврала, стараясь не выдать, как нервничаю в его присутствии.

– Давай на "ты". Признаюсь, поступил не совсем честно. Не успел познакомиться лично – спешил. А когда вернулся, за столом сидела твоя подруга… Хм, кажется, Кэт? Подошел и выведал у нее все, что могло помочь мне тебя найти, – подмигнул мне и расплылся в широкой улыбке. – Надеюсь, цветы понравились. Давай подвезу тебя до дома?

– С чего ты взял, что я с тобой куда-то поеду?

– Ну, как же? Мы уже знакомы. Ты знаешь мое имя, я – твое. Прекрасное начало!

В этот момент позади него подъехало мое такси.

– О, а это за мной. Всего хорошего!

Развернулась на каблуках и направилась к машине. Эта выходка стоила того, чтобы увидеть его ошеломленный взгляд. Видимо, еще никто не отказывался прокатиться с ним на этом звере. Ничего, красавчик, все когда-то бывает в первый раз. И с идиотской ухмылкой села в такси и поехала домой, с бешено колотящимся сердцем.

***

Вечерняя тишина растворяется в голосе Ника.

– Вставай, Лив, пора перемещаться в наши больничные апартаменты. – Его смех, заразительный и искренний, а улыбка – ослепительнее голливудских звезд, мгновенно стирают из памяти все тревоги, заставляя улыбнуться в ответ.

Он нежно наклоняется, словно боясь спугнуть, и бережно подхватывает меня на руки, избавляя от ненавистной койки. Мои руки обвивают его шею, и прижимаюсь щекой к его плечу, чувствуя себя в безопасности.

– Я так рада, что меня наконец-то избавили от этих раздражающих пищащих приборов.

Доминик усмехается:

– Без них мы бы не смогли отслеживать твое состояние, как бы сильно они тебя ни раздражали.

– Можно, ты понесешь меня до самой палаты?

– С радостью, но ты действительно хочешь, чтобы я нес тебя в другой корпус на руках, да еще и в этом халатике, едва прикрывающем твое тело? – Ник лукаво вскидывает бровь и оглядывает меня с головы до пят.

– А почему бы и нет? – отвечаю, расплываясь в соблазнительной улыбке.

Его и без того темные карие глаза мгновенно становятся почти черными от одной мысли о том, что кто-то увидит меня в таком виде.

– Неудачная шутка, упс, – мой смех весело разносится по палате. – Отпусти меня, пойду переодеваться. – Чмокнув его в щеку, соскальзываю с его крепких рук.

– Я привез тебе вещи из дома, – он протягивает мне сумку.

– Спасибо, – посылаю ему воздушный поцелуй и тут же погружаюсь в содержимое сумки.

Надев нижнее белье, натягиваю леггинсы и накидываю свободный серый свитер. Поворачиваюсь и вижу, как Доминик пожирает меня взглядом. Смотрю на него в упор, скрестив руки на груди и приподняв бровь. Он хмыкает в ответ, но не отводит взгляда. Возвращаюсь к сумке и складываю вещи, в которых меня привезли. Выпрямляюсь и чувствую, как его руки обвивают мою талию, а горячее дыхание опаляет шею, заставляя мурашки пробежать по коже.

– Ты планируешь здесь задержаться? – произносит он с хрипотцой в голосе, выдающей его возбуждение.

– Даже не думала, – блаженно прикрываю глаза.

– Тогда зачем ты устроила это горячее шоу прямо передо мной? Могла бы выставить меня хотя бы за кофе.

– Ты видел это бесчисленное количество раз, почему я должна отказывать тебе в этом удовольствии именно сегодня? Твой изголодавшийся взгляд стоит того, – шепчу, глубоко вздохнув. Стою и улыбаюсь, как глупая девчонка.

Он наклоняется, и его горячие губы касаются моей шеи. Ноги подгибаются, но его руки крепко удерживают меня на месте, прижимая к себе еще сильнее.

– Легкая месть за твое представление, – чувствую, как его губы растягиваются в ехидной улыбке. – Поехали, иначе мы отсюда не уедем вообще.

Спускаемся на лифте вниз. На посту доктор Стефанс передает рекомендации по моему обследованию и наблюдению своему коллеге и другу. Оказывается, мы едем не в другой корпус, а в частную клинику. Подходим к машине, Ник закидывает мои вещи в багажник и открывает мне дверь.

– Так куда мы едем?

– В одну из частных клиник в Манчестере.

– Мы возвращаемся? Почему ты не сказал?

– Хотел сделать сюрприз. Мне тоже нужно работать. Чтобы быть с тобой в госпитале, мне пришлось отпрашиваться.