Часть 1
Глава 1
Ночь выдалась теплой и светлой. Полная луна светила откуда-то сверху, и я пялился на нее, не замечая, что сигарета в моих пальцах истлела почти до фильтра. В этот поздний час она так низко нависала над землей, что ее размеры казались невероятно огромными, а ярко-оранжевый цвет настолько насыщенным, будто это и не луна была вовсе, а полуденное солнце по ошибке вскарабкавшееся на темный небосклон. Никогда еще я не видел такой луны.
Время от времени мой взгляд ненадолго соскальзывал вниз, но уже через пару мгновений сам собой вновь обращался кверху, буквально примагниченный ее мягким сиянием. Одним словом, это была одна из тех редких ночей, когда светящийся над головой шар вызывает живой интерес, заставляя рассматривать кратеры на его поверхности и размышлять об устройстве вселенной.
Будучи подростком я часто воображал, что где-то там, на невидимой с Земли стороне, в темных провалах пещер или среди пыльных камней вулканических плато скрывается нечто неизведанное. Нечто, что человечеству еще предстоит открыть и изучить. Тогда я увлекался просмотром научно-популярных передач о космосе, полетах и высадках на Луну, марсоходах, запусках спутников к Венере и другим, более далеким планетам. Я предвкушал, что совсем скоро на одной из них отыщется иная форма жизни и пытался представить, какой она будет.
Теперь я об этом не думаю. Меня больше не интересует космос и все, что с ним связано. Честно говоря, в последнее время меня вообще мало что интересует – приходится заботиться о более прозаичных вещах. Странно, что сейчас я об этом вспомнил.
– О, кажется, еще одна! – послышался сбоку довольный возглас Роба Холдера. – Ну точно, клюет…
Он отвлек меня от мыслей о космических далях, я наконец опустил голову и только теперь почувствовал, как затекла шея. Роб тем временем весь подался вперед. Сосредоточив внимание на слегка подрагивающем поплавке, он потирал от нетерпения руки и готовился уже схватиться за удочку, как поплавок вдруг замер. Словно поддразнивая, напоследок он еще раз еле заметно дернулся, после чего продолжил плавно покачиваться над водой.
– Вот же хитрая сволочь! – сплюнув под ноги, с досадой выругался он.
С обиженным сопением он принялся наматывать леску на катушку, а я, усмехнувшись с его насупленного вида, затушил ботинком окурок и повертел затекшей шеей, стряхивая гипнотическое оцепенение, навеянное мыслями от долгого созерцания луны. Учитывая, что в садке у Роба уже плескалась пара довольно крупных судаков, в то время как мой все еще пустовал, недовольство его выглядело забавным. Но рыба в реке сегодня действительно была подозрительна, будто знала зачем мы приехали.
Последние лет восемь мы часто сюда приезжаем. Всего тридцать километров от города и в нашем полном распоряжении река, крепко стиснутая с обеих сторон широкой полосой песчаного берега. Сразу за ним глухой стеной поднимается лиственный лес, стерегущий от посторонних глаз удобную заводь, где обычно мы ставим палатки. Места тут рыбные, безлюдные, а потому давно мы считаем их своими.
Здесь хорошо. Тихо, спокойно, я бы даже сказал безмятежно. Да, пожалуй, это слово подходит больше всего. Не то чтобы моя жизнь требовала покоя или безмятежности, напротив – она до зубодробительности скучна, но в этих местах на меня всегда накатывает какая-то особенная расслабленность и умиротворение. Вот и сейчас я испытывал именно их.
Сонно наблюдая за крадущимся на запад потоком, я подавил зевок и закурил новую сигарету. Большой ленивой змеей река неспешно ползла вдаль, извивалась, петляла до самого горизонта. Гладкое русло подсвечивал лишь призрачный свет зависшего в небе спутника, в воздухе тянуло сладковатым запахом тины и сорной травы. Вокруг стояла практически полная тишина.
Нам с Робом не требуется вести долгих разговоров – мы знакомы столько лет, что достаточно взгляда или короткой фразы, чтобы понять друг друга, а потому безмолвие наше нарушала лишь трескотня ночных насекомых, невнятный шелест листвы, да плеск воды о берег. Пока я в ленивой задумчивости дымил сигаретой, он вернул крючок в реку и с прежней пристальностью уставился на поплавок. Терри была в палатке. Терри – это моя дочь, ей десять.
Погруженные каждый в свои мысли еще долго мы просидели в безмолвии, как вдруг его нарушил внезапный шум. Он заставил меня резко поднять голову и прислушаться. Раздавался шум метрах в пятиста от места нашей стоянки и таил в себе нечто неясное, вызывающее любопытство и вместе с тем настороженность. Слух отчетливо различал громкие всплески воды, какую-то возню и еще что-то, что мне никак не удавалось определить.
– Это что за?.. Ты тоже слышишь? – спросил я.
Вопрос прозвучал глупо – Роб явно слышал то же самое.
– Еноты, скорее всего, – после недолгого молчания предположил он. Еще подумав, прибавил: – Или лисы. Для рыбы слишком громко.
– Вряд ли. Судя по звукам, это что-то крупное.
– Олень? – сделал он следующее предположение, но видно и сам не очень-то в него верил. В голосе у него определенно проступало сомнение.
– Откуда бы он взялся? Оленей тут нет уже лет пятнадцать.
– Ну, может, вернулись. Пошли глянем…
Не мешкая, он поднялся на ноги и направился к убегающей в лес узкой тропе. Мне ничего не оставалось, кроме как взять свое ружье и последовать за ним, однако далеко уйти я не успел.
– Пап, вы куда? – окликнул меня сонный голос.
Обернувшись, я едва не зашелся от смеха. Из прорези палатки на меня таращилась растрепанная светловолосая голова. Бледное в лунном свете лицо расплывалось неясным пятном, на котором выделялся только узкий рот и большие глаза. От падающей на них тени те казались огромными, что придавало голове сходства с выглядывающей из гнезда взъерошенной птицей.
– Ты почему не спишь? – подавив смешок, спросил я.
– Вы куда?
Прозвучавший вопрос голова демонстративно проигнорировала, но я все же ответил:
– Дальше по берегу какой-то шум. Идем проверить. Роб думает, что это олень.
– Я с вами! – в спешке выпалила Терри (а это, конечно, была она) и засуетилась, явно намереваясь выбраться из уютных стен своего гнездовья.
– Нет! Оставайся в палатке и не высовывайся, пока мы не вернемся. Поняла, Терри? В палатке!
Нарочно сделав упор на последней фразе, я поспешил вслед за Робом. Звуки не прекращались. Напротив, по мере нашего приближения они становились все отчетливей. Теперь к плеску воды добавились повизгивания и хрипы, непохожие ни на одного известного мне зверя. У меня не осталось сомнений, что издает их живое существо, но я терялся в догадках о том, кто бы это мог быть.
– Что-то это мало похоже на оленя, Роб, – прошептал я.
– Заткнись, а то спугнем, – шикнул он, но тут же сам возбужденно зашептал: – Надо же, как назло не взял с собой ружья.
В Робе проснулся инстинкт охотника. Ступая по тропе мягкой, бесшумной поступью, он шел, не задевая сухих веток у себя под ногами, огибал островки скрипучего гравия, ловко лавировал между кое-где растущими пучками высушенной за лето пахучей травы. Я шел так же. Мы оба знаем толк в охоте, как и любой мужчина, живущий в наших краях, вот только очевидно, что долетающие к нам хрипы и визги не принадлежат койоту, лисице или зайцу, на которых мы привыкли охотиться.
Все прояснилось в тот момент, когда тропа круто свернула вправо. Резко оборвавшись, она привела нас к занавешенному увесистыми кронами обширному лоскуту пляжа, где мы оба остановились как вкопанные.
– Какого черта? – вырвалось у меня.
Перед глазами разворачивалось любопытное зрелище. Эти самые звуки, природу которых я пытался и не мог разгадать, издавали два человека. Приглядевшись, я рассмотрел, что оба они мужского пола, однако оторопь вызывало не столько их присутствие, хотя совсем недавно мы были уверенны, что, кроме нас, здесь нет ни души. Их поведение не поддавалось никакому логическому объяснению.
Один из мужчин стоял по пояс в реке и задрав лицо к небу, бесцельно бил ладонями об воду, тогда как второй, озираясь по сторонам, топтался у самого берега. Из их горла вырывалось взвизгивание, переходящее в хрип и странное бульканье. Оно напоминало чавканье засорившейся водосточной трубы и никак не вязалось с тем, что мы видели перед собой.
Затаившись в тени деревьев, с минуту мы молча наблюдали за их действиями. Я пытался понять, кто они и как сюда попали, а Роб, склонив голову набок, с интересом разглядывал их ужимки и о чем-то размышлял.
– Похоже, эти ребята здорово обдолбались, – наконец тихо проронил он.
– Если так, то их неплохо зацепило, – усмехнулся я и прежде, чем успел добавить что-либо еще, услышал, как он крикнул:
– Эй, парни! У вас все в порядке? Какого черта вы здесь делаете?
Выйдя из тени, он неспеша направился к ним. Мне вдруг захотелось его остановить, но почему-то я этого не сделал. Все реакции мозга словно замедлились, и лишь глаза продолжали отмечать чудаковатое поведение непонятно откуда взявшейся парочки. Эти двое сюда как с неба свалились.
Увидев Роба, на секунду они замерли, но потом развернулись и в гробовом молчании устремились к нам. Еще не понимая в чем дело, я инстинктивно почувствовал – c ними явно что-то не так. В блеклом свете луны выражения их лиц были неразличимы и все же то, что я видел, мне совсем не нравилось.
Они шли вихлястой походкой, переставляя ноги так, точно преодолевали невидимое сопротивление, при этом не то улыбались, не то скалились, а во всех их движениях сквозила необъяснимая агрессия. И чем ближе они подходили, тем больше меня это настораживало.
– Парни, что вы тут делаете? – повторно крикнул им Роб.
Остановившись в пяти шагах от меня, он ждал их приближения. Ответом ему послужили все те же необычные хрипы и взвизги.
– Роб, иди сюда, – тихо, но настойчиво позвал я, однако он будто не слышал.
Меня все сильнее охватывало ощущение неясной опасности. Повинуясь ему, я поднял ружье к плечу, а Роб сделал еще два шага вперед, но затем резко остановился, включил фонарь и тусклым лучом осветил их лица. В то же мгновение он заорал:
– Стреляй!
Этот неожиданный крик привел меня в замешательство. Всегда я был убежден, что в случае угрозы выстрелю без раздумий, а сейчас вдруг осознал, что мне страшно. Страшно выстрелить в живого человека. Оружия у них не было, но их лица я тоже видел.
– Еще шаг и я буду стрелять! – убеждая в сказанном прежде всего себя, громко сказал я.
Слова не произвели никакого эффекта. Казалось, те двое даже не услышали моего предупреждения. Тот, что ранее плескался в реке, немного отставал, другой же, хромая и подергиваясь всем телом, неумолимо двигался прямо на нас.
С виду он был не очень высок, но телосложение имел крепкое, даже несколько тучное. Короткие мускулистые ноги облачали обычные темные штаны, а мешковатая спортивная куртка, надетая на голое тело, не скрывала внушительных объемов его грудной клетки. Когда он подошел еще ближе, я с ошеломлением разглядел безумную ухмылку на его искаженном лице и горящие ненавистью глаза. Сомнений не осталось – он шел не поздороваться.
– Стоять, суки! Чего вам нужно? – вновь крикнул я.
И опять никакого ответа. Я выстрелил в воздух, но и это не дало результата. Выстрел прозвучал оглушающе, однако парень по-прежнему шел к нам, а я целился в него и выкрикивал предупреждения в надежде остановить. Тщетно. Похоже, он намеренно игнорировал мои выкрики.
– Стреляй, дьявол тебя возьми! – завопил Роб.
Вооружившись подобранной с песка толстой корягой, он медленно отступал назад.
– У меня остался всего один заряд, – нервно сглотнув, просипел я.
– Ты чертов придурок, Джон! Какого хрена ты палил в воздух?
Я не ответил. Да и каков мог быть ответ? Вместо того я дернул затвор и выстрелил вновь.
Вызвав легкую боль, ружье огрызнулось отдачей в плечо. Ноздри заполнил запах раскаленной картечи, в горле запершило, а уже в следующий миг до меня дошло, какой я идиот. Я промахнулся. Заряд пролетел между левым боком и рукой парня, но тот даже не дернулся.
Хаотично соображая, что предпринять, я попятился назад, как вдруг зацепился взглядом за чье-то крадущееся движение. Оно просквозило всего в нескольких метрах от меня – слева, за деревьями. Затылок обдало холодом, но в ту же секунду в висок ударилась смутная догадка: «Терри? Кажется, она… Да, точно она!»
В сером сумраке леса я распознал ее ярко-желтую ветровку, но размышлять, что она здесь делает, было некогда. Озверевший ублюдок с неумолимостью одержимого психопата продолжал идти на меня, так что теперь все зависело только от быстроты моих реакций и силы ударов.
– Терри, патроны! – закричал я. – Они в палатке! Бегом!
Убедившись, что она со всех ног бросилась к стоянке, я поискал глазами Роба. Сцепившись у самого берега, он боролся со вторым нападавшим. Оттуда слышался его лающий смех, прерываемый все тем же взвизгиванием и мерзким бульканьем. Разглядывать подробности их схватки я не стал, но успел подумать, что даже не заметил, каким образом Роб очутился так далеко.
Происходящее казалось безумием. Разыгрывающиеся передо мной события походили на фантасмагорический сон или скорее на постановку дурно написанной пьесы. Я точно угодил на подмостки дешевого ярмарочного театра, где мне была уготована некая важная роль, вот только и слова ее, и смысл оставались за гранью моего понимания. В то же время до сознания наконец дошло, что эти двое не обдолбавшиеся наркоманы или перебравшие с алкоголем рыбаки – дело, по всей вероятности, обстоит гораздо хуже. Теперь мне стало по-настоящему жутко.
Между тем атакующий был уже совсем близко. Обуздав сковавшую движения панику, я перестал пятиться, перехватил ружье дулом вниз и сам шагнул к нему. Со всего маху я стукнул его прикладом в висок. Послышался гулкий удар, он пошатнулся, но к моему ужасу тотчас же выпрямился, вытянул вперед обе руки и как ни в чем не бывало вновь пошел на меня.
От такого удара любой живой человек свалился бы с ног, но на него он не подействовал. То ли от изумления, то ли от злости я бросился к нему и нанес целую серию новых ударов. Вкладывая в них всю имеющуюся в руках силу, я молотил по его черепу до тех пор, пока не сшиб с ног. Страх прошел. «Только бы Терри принесла патроны!» – вот все, о чем я думал в этот момент.
Как только он рухнул на землю, я рванул к Робу. Ему тоже удалось повалить своего противника и теперь тот сидел в неестественно скрюченной позе у самой воды, не переставая при этом скалиться и смеяться. Подбегая, я видел его перекошенное дикой ухмылкой лицо, наполненные злобой глаза, болезненную худобу и взлохмаченные рыжие волосы. Почему-то я был полон уверенности, что они именно рыжего цвета.
Не теряя времени, я сходу ударил его прикладом в лицо. Затем еще и еще, но после каждого удара его запрокидывающаяся голова поднималась вверх. Кривящийся рот оглашал ночь истерически визгливым хохотом, я же, вопя от напряжения и ужаса, с остервенением бил по этому лицу, глядел на эту безумную ухмылку, жуткие глаза и не мог взять в толк, как заткнуть сидящую передо мной тварь.
В какой-то момент я окончательно потерял над собой контроль и очнулся только после того, как Роб дернул меня за руку. Орудуя прикладом, я не заметил возвращения Терри и лишь его окрик заставил меня прийти в себя. Тяжело дыша, он протягивал мне горсть патронов.
Велев дочери возвращаться к палатке и теперь уж точно не высовываться до нашего возвращения, я схватил их и торопливо перезарядил ружье. Терри любит спорить, но, вероятно, сейчас мой вид не располагал к дискуссиям, потому как без единого возражения она подчинилась. Проводив ее взглядом, я развернулся к пытающемуся подняться рыжему ублюдку и, не говоря ни слова, нажал на курок. Схлопотав выстрел в упор, он навзничь повалился в песок.
Облегченно выдохнув, я навел ствол на второго. Тот уже отошел от моих ударов и был совсем рядом. Он не бежал и, более того, казалось, никуда не торопился – просто шел медленной хромающей походкой, раскачиваясь из стороны в сторону, как маятник большого метронома.
Мы с Робом переглянулись. Ни он, ни я не понимали, что происходит и кто эти твари, но в этот раз я выстрелил в него без раздумий. Как в замедленной съемке я увидел, что заряд угодил ему прямо в живот. Видел, как он дернулся. И видел, как продолжил идти.
Не веря в происходящее и ни черта не понимая, я смотрел на него во все глаза, как за моей спиной возобновился тот омерзительный лающий смех. В этот момент я понял, что значит выражение: «От ужаса волосы встают дыбом», – потому что испытал именно его. По всему телу заструился липкий пот, а в ноги вместо мышц будто вставили мягкий поролон. Мозг пронзила дикая догадка: ИХ НЕЛЬЗЯ УБИТЬ!
Вконец обезумев, я бросил ружье Робу, достал из кармана складной охотничий нож, повалил в песок скалящуюся у моих ног тварь и принялся наносить ей удары в спину. Лезвие входило в ее тощее тело, как в арахисовое масло, чувствовался отвратительный запах, но крови не было…
Глава 2
Я все еще с остервенением орудовал ножом, когда темноту распорол пронзительный визг. Услышав его, я мгновенно замер. Сердце ухнуло где-то в глубине грудной полости, несколько раз будто споткнулось, а затем заколотилось неровными толчками. Это был визг Терри – я узнал бы его из тысячи других.
Бросив нежелающую подыхать тварь, я вырвал ружье из рук Роба, оббежал тянущегося ко мне второго ублюдка и ринулся к палатке. Перед глазами мельтешила только узкая полоска тропы, и я мчался по ней, с шумом выплевывая воздух из легких. Меня подгонял страх, что могу не успеть, а вместе с ним ослепляющая все ярость. Роб бежал следом.
Зовя меня, Терри кричала еще трижды – потом ее голос затих. Боясь предположить самое страшное, я ускорял бег до немыслимых пределов, окликал ее по имени, убеждал себя, что успею, но ужас происходящего все крепче сжимал мне горло. Думать о том, кем являются напавшие на нас, больше было некогда. Да и вряд ли я думал хоть о чем-нибудь в эти полторы минуты.
Мысли сократились до импульсов, до сгустка пульсирующих в мозгу нервных окончаний, посылающих телу лишь один сигнал – бежать. Бежать, что есть сил. И я бежал, пока не вылетел к месту стоянки, где в первое мгновение остановился с разинутым от представшей передо мной сцены ртом.
Лесная поляна в скудном освещении луны почти не просматривалась, но взгляд сразу же нашел Терри – всем телом она вжималась в дерево у палатки. Внимание ее было приковано к огромному, под два метра ростом верзиле. Он издавал те же вызывающие недоумение звуки и находился уже совсем близко, а она стояла, боясь шелохнуться.
– Терри, беги! – заорал я, но она не пошевелилась.
Ее словно парализовало. Больше она не кричала и, казалось, даже перестала дышать. На худом лице жили только глаза, а в них замер всепоглощающий ужас.
Подонок, неспешным шагом надвигающийся на мою дочь, оказался негром с массивной, как каменная глыба спиной. Над ней возвышалась несоразмерная с его ростом и весом маленькая, будто сплющенная с двух сторон голова. На теле этого гиганта она выглядела как чужеродный нарост и издали напоминала ссохшийся, прогнивший от плесени плод.
Мне хватило мимолетного взгляда, чтобы оценить его мощь и понять, что не справлюсь с ним в ближнем бою. Вес гиганта явно превышал центнер, а тело бугрилось от необычайно развитых, точно из стали выплавленных мышц. Как и те двое, он был безоружен, однако сила его могучих рук, ощущавшаяся даже с разделяющего нас расстояния, не оставляла сомнений, что при случае они заменят ему любое боевое оружие.
Мои шансы против него равнялись нулю. Назвать себя слабаком я не мог, но уложить такого бугая мне однозначно будет не по зубам. На осмысление и принятие этого факта у меня ушла пара долгих секунд, вслед за чем я очнулся и во все глотку завопил:
– Отойди от нее, мразь!
Отреагировав на мой окрик лишь слабым поворотом головы, негр сделал следующий шаг, а я с содроганием осознал, что мне нипочем не опередить его. Он находился слишком далеко и что бы я не предпринял, доберется к Терри раньше, чем я подоспею на помощь. Все же наперекор неизбежному я побежал, стреляя на ходу в воздух.
Боясь зацепить дочь, в него стрелять я не рискнул, но, к счастью, одиночного залпа хватило, чтобы привлечь его внимание. Всей своей неповоротливой тушей бугай развернулся на сто восемьдесят градусов, его безобразное лицо перерезала кривая ухмылка, он залился жутким булькающим смехом и, забыв про Терри, направился ко мне. Резко затормозив, я протяжно выдохнул.
– Отлично! Иди сюда, урод. Иди ближе…
Сзади подлетел Роб. Встав рядом, он согнулся пополам и, хватаясь рукой то за один, то за другой бок, с громким свистом втягивал носом воздух. От сумасшедшего бега дыхание его сбилось, стало тяжелым, хриплым. Судя по виду, он готов был вот-вот обессиленно рухнуть на землю, но вместо того, как и я сам, ошеломленно разглядывал огромного негра. Как праздный зевака на легкой вечерней прогулке, тот неспеша ковылял к нам через заросшую травой лесную поляну.
– Нам его не одолеть, Джон, – сдавленно прохрипел Роб. – Что будем делать?
– Не знаю! Черт возьми, не знаю! Ты видел, их не берут пули! – вне себя заорал я, но тотчас спокойнее добавил: – Пока что нужно отвлечь его от Терри.
Я прилагал неимоверные усилия, чтобы сохранить ясность ума, но мой рассудок находился буквально на грани безумия. Нервы скрутились в тугую петлю, эмоциональное напряжение дошло до какой-то точки невозврата. Казалось, сейчас любая мелочь может спровоцировать во мне вспышку, многократно превышающую по силе ядерный удар. Где-то в сознании мелькнуло, что именно так наступает состояние аффекта.
– Он же огромный, – потрясенно шептал Роб. – Нам не справиться с ним даже вдвоем. Нужно убираться отсюда.
– Я вижу, – загоняя в ружейный магазин недостающие патроны, бросил я.
Тяжелое помповое ружье, что в данную минуту судорожно сжимали мои руки, было рассчитано всего на четыре патрона, но обладало нехитрой системой перезарядки, таким же ударно-спусковым механизмом и оттого являлось предельно простым в обращении. Мне повезло, что по какой-то счастливой случайности в сегодняшнюю поездку я взял именно его. Обычно я беру двуствольный обрез, вмещающий лишь два заряда и если бы сейчас мне пришлось стрелять из него – это сильно усложнило стоящую передо мной задачу.
– Уведи Терри, Роб, и подгони машину. Я попробую его отвлечь.
– Уверен?
– Да, уверен, – подтвердил я, хотя уверенности не чувствовал. В последний раз передернув цевье, я посмотрел ему прямо в глаза и повторил: – Главное уведи Терри, ты понял, Роб? Уведи ее отсюда.
Ответив мне долгим испытывающим взглядом, он наконец молча кивнул, затем осторожно, чтобы не привлечь внимания двухметрового бугая, стал пробираться к дереву. Терри все еще стояла подле него. Казалось, ее маленькое тело намертво вросло в его толстый кряжистый ствол, слилось с ним, спаялось – не отдерешь.
– Ну, давай! Иди сюда, чучело! – подзывал я тем временем негра. – Шевелись… Вот так… Ближе, еще ближе…
Медленно переставляя ноги, он послушно брел ко мне. Из его глотки вырывалось бульканье и хрипы, толстые губы кривились в улыбчивой гримасе, а тело сотрясалось от мелких конвульсий. Издали могло показаться, что он улыбается мне, точно родной мамочке, но в то же время я чувствовал исходящую от него нешуточную угрозу.
Я по-прежнему не понимал, с чем мы столкнулись, как не понимал и того, каким образом сумею прикончить его. Тем двоим ружейные заряды были как горошины, а этого мне не забить прикладом – слишком он высок и огромен. Однако паники я, к своему удивлению, не испытывал. Бугай напоминал настоящую гору мышц с повадками голодного бурого медведя, но наряду с тем был неповоротлив и крайне медлителен.
Наблюдая за его приближением, я одновременно следил и за Робом. Тому удалось незамеченным подобраться к Терри, едва ли не насилу оторвать ее от дерева и увести во мрак леса. Я знал, что они идут к стоящей у дороги машине, а потому тянул время.
Подпуская негра ближе, я отступал назад и так почти добрался до границы с пляжем, где споткнулся о ящик с рыболовными снастями, после чего громко выругался и наконец встал на месте. Мой план заключался в бегстве, а уносить ноги по рыхлому песку было бы гораздо сложнее.
Выстрелил я, когда между нами осталось около четырех метров. Выстрелил дважды – первый заряд угодил ему в грудь и не остановил, второй попал прямиком в лоб. Следом, как мне в тот миг показалось, произошло невообразимое – заляпав меня чем-то зловонным, уродливая башка негра разлетелась, как переспевший арбуз. С тяжелым грохотом бугай рухнул в траву.
От его лица ничего не осталось, только месиво из костей и дурно пахнущей жижи. Конечности его еще судорожно дергались, но определенно, с ним было покончено. Ко мне он не дошел всего пару шагов.
«Я убил человека… – мелькнула было мысль, но тут же ее перебила другая: – Он не был человеком. Кем угодно, только не человеком».
От тошнотворного, приторно-тягучего запаха, с силой ударившего в ноздри, желудок стянуло в болезненный ком. В глазах помутнело, к горлу подкатила дурнота. Сплевывая скопившуюся во рту прогорклую слюну, я еще какое-то время стоял, отупело уставившись на распластанное в траве тело. В мыслях как на повторе вертелось: – «Это невозможно. Это невозможно. Невозможно…»
Я стоял так до тех пор, пока где-то рядом не послышался уже знакомый булькающий звук. Возможно, то приближались двое с берега или здесь был кто-то еще, а может, мне это просто чудилось – я уже не знал. Собственно говоря, я и не желал этого знать, а потому испытал облегчение, когда услышал, как Роб завел свой пикап.
Преодолевая рвотные позывы, я размазал по лицу отлетевшие от негра ошметки и побежал на свет фар. Пикап уже ехал в мою сторону, так что в него я запрыгнул практически на ходу.
– Где Терри, Роб? Где она? – заорал я, едва приземлившись на сиденье.
От волнения голос у меня сорвался до тонкого щенячьего писка, вдобавок все тело мелко тряслось, а желудок исходил жестокими волнообразными спазмами. На лице по-прежнему сохранялись остатки вызывающей дурноту склизкой массы. Она источала страшную вонь и, как бы я не оттирал ее с кожи – была повсюду.
– Я здесь, – отозвалась с заднего сиденья Терри. У нее зуб на зуб не попадал и, как и меня самого, всю била нервная дрожь.– Папа, ты убил его?
– Ты в порядке? Он не тронул тебя?
Обернувшись, я наскоро ощупал ее лицо, руки, ноги, живот… Все было целым.
– Кто они такие? Чего им нужно от нас? Папа, кто они такие?
Фразы она не произносила – выкрикивала. Сообразив, что в состоянии близком к истерике мы оба сыпем вопросами, но никак не можем выяснить интересующие нас ответы, я выдохнул и придал голосу твердости:
– Успокойся, детка. Успокойся! Ты цела? – Выстукивая зубами барабанную дробь, она кое-как кивнула. – Хорошо. Я не знаю, кто они. Не знаю. Мы потом в этом разберемся, а пока нужно как можно скорее добраться домой.
Говоря это, я хотел успокоить ее, но сам никак не мог справиться со своими мелко трясущимися руками. Внутри все переворачивалось от одной мысли, что я мог не успеть. Стоило прибежать всего минутой позже и кто знает, что та тварь сделала бы с ней. Стараясь отбросить мысль, что было бы, если бы мне пришлось потерять еще и ее, я как заведенный повторял про себя: «Не думай об этом. Все обошлось. Все в порядке. Не думай…»
– Роб, давай поживее выбираться отсюда, – в изнеможении откинувшись на сиденье, проронил я.
– Уймитесь оба. Сейчас выберемся, но, думаю, лучше сразу ехать в участок. Нужно предупредить всех, что здесь творится какое-то дерьмо.
Освещая путь фарами, он гнал пикап по накатанной грунтовой дороге. Ответить ему я не успел. Как раз в тот момент, когда Роб закончил фразу, посреди дороги выросла фигура недоноска, которому совсем недавно я прострелил живот. Он стоял и скалился, ничуть не боясь несущейся на него груды металла.
От неожиданности Роб снизил скорость и запетлял из стороны в сторону, а я, перекрикивая истошный вопль Терри, заорал:
– Дави его, Роб! Дави, не останавливайся!
Но он уже и сам справился с замешательством. Дернув рычаг передач, Роб вдавил педаль газа в пол, а всего через пару мгновений пикап на скорости влетел в преградившего нам дорогу ублюдка. Последовал гулкий удар, но каким-то чудом тот вцепился в капот, по-видимому, не желая так просто расставаться с нами. Его уродливая физиономия оказалась в нескольких сантиметрах, нас отделяло лишь лобовое стекло и то, что я рассмотрел при свете фар, повергло меня в шок.
Кожа на его лице была опутана сетью почерневших капилляров и вся покрыта темными пятнами. Она имела серый, местами почти синий оттенок. Я заметил это, еще когда Роб зажег свой фонарь, но тогда в его тусклом свете мне примерещилось, будто лица их перепачканы грязью. Теперь же я убедился – это была не грязь.
Разинутый рот обнажал ряд крупных, криво растущих зубов, из-за которых то и дело вываливался до черноты распухший язык. Жидкие замасленные волосы прилипли ко лбу и вискам, на шее проступали лиловые отметины, но самыми страшными были его глаза. Налитые багровым, они светились дикой, безжалостной ненавистью и жаждой убить во что бы то ни стало. Было ясно, что он ни перед чем не остановится, лишь бы дотянуться до нас.
– Я ничего не вижу! Мать твою, Джон, я ничего не вижу! Сними эту дрянь с капота, – не своим голосом ревел Роб.
Он съехал с дороги и петлял между деревьев в попытке сбросить ублюдка с машины, но тот впился в металл поистине мертвой хваткой. Пока мы кружили по лесу, в мозгах у меня проносился целый вихрь мыслей. Роб орал матом, Терри все так же отчаянно визжала, а я как завороженный смотрел на его гнусную рожу и не мог отвести взгляд.
В конце концов я зажмурился, с силой тряхнул головой, затем все еще трясущимися руками открыл боковое окно и выстрелил ему прямо в лоб. Пальцы разжались. Ублюдок скатился под колеса пикапа, оставив на стекле густой буро-черный след.
– Прибавь газу, Роб, – прошептал я. – Вывози нас на хрен отсюда.
Глава 3
Мы втроем сидели в полицейском участке. Добраться к нему удалось без новых происшествий, хотя каждый из нас ждал, что в любую минуту под колеса выскочит очередная злобная тварь. Напрягая зрение до рези в глазах, мы сосредоточенно вглядывались в петляющую сквозь лес ухабистую дорогу, в стоящие у обочин деревья, в малейшее движение, производимое ветром или ночной птицей, даже в саму вибрацию воздуха и только на подъезде к городу смогли более-менее свободно вздохнуть.
По пути Роб и я искали всему объяснение, много и бурно спорили, но сколько-нибудь приемлемой версии о том, кем были те трое, так и не нашли. Нами выдвигались различные, порой самые нелепые предположения, но так же, как и мотив их нападения, это оставалось неразрешимой загадкой.