О вкусах не спорят. Выбор ваш

© Римид Нигачрок, 2022

ISBN 978-5-0059-1304-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Вкусы и пристрастия людей могут сильно отличаться друг от друга, неправильно доказывать что вкус одних людей правилен, а других нет.

(Дэ густибус нон диспутандум эст)

Не отпустит

 
«Их больше песчинок любой из пустынь,
А нужную выбрать – слепая удача,
Ты внутренним взором пространство окинь,
От боли бессилия горько заплачешь.
И всё-таки ты оказался заброшен
В мир чудный – не в самый хороший.
 
 
Уютно?“ Не очень. „Лес дикий жесток,
Но справедливый – нет слабому места.
Дух-ангел бесполый я, многим помог
Советом быть счастливым вместо.
Кто в коме находится, духом живет
В объятиях смерти, не чувствуя гнёт
 
 
Низшего плотного мира свершений,
Где тело и душу терзают желанья,
Где знания истин иллюзий крушенье,
Где слово возвысит, и губит, и ранит.
Ты в мир угодил парадоксов, загадок»
Незримый, твой голос лукавый и гадок,
 
 
Ты не развеял сомнения, множишь
Опасные мысли абсурдных утопий,
Срываешь с одеждой и тонкую кожу,
С тверди уводишь в глубокие топи.
Мне в небо глядеть по ночам расхотелось,
С мыслью крылатой оставил бы тело
 
 
В этом прекрасном ужасном раю.
Умчатся, умчатся на краешек дальний,
Где сферы небесные нежно поют…
«А как ошибешься дорогой астральной?
Эта планета тебя не отпустит!..»
Да, соглашаюсь печально и с грустью.
 

Диагноз

 
Не всё равно, ни горько, ни обидно,
Мне за него бояться расхотелось.
Судьбы гримаса была бы и ехидной,
Но пострадает он, не ведая, за дело:
Что причиняет боль, пугает и влечет,
Власть яда чувств привязанности мёд.
 
 
Сорокалетний путь терновником колючим
Не закалил – ослабил волю однолюба,
Чем хуже отношения, тем лучше,
За ласку принимается и грубость.
Душа нуждается в эмоциях горячих,
Любовь без ревности не видится иначе.
 
 
Расстались бы, но путы крепче стали,
Перерубить нельзя и ненавистью злобы,
И завершить войну мирится бы не стали,
Они верны изменам пошлым оба.
Дойдя до края пропасти разлуки,
Взаимно вытянут спасительный руки.
 
 
Мой опыт горький вылечить не может,
К нему он чужд и глух, внимает искаженно
Советы разума, закваской служат дрожжи
Слепых эмоций, пусть нам достались жены
Типичные развратницы желаний —
Чем ласковей, тем жёстче сердце ранят.
 
 
И до меня дошло оставить их покое,
Ему сочувствовать однажды расхотелось,
Ты сам решай, – нейтральною строкою
На жалобы ответил, – твоё дело…
Со стороны смотреть убийственную драку
Влюбленных жутко, как бы не заплакать…
 

Точка роста

 
Зачем, в чем не силен, за то берусь,
В чем потерплю, уверен я, фиаско?
Кто сведущ и талантлив, тот и пусть
Грызет гранит наук и пишет сказки.
 
 
Зачем мне душу надрывать,
Переводя на слово чувства?
Когда мыслителей есть рать,
Плеяда звездная искусства.
 
 
Себя хочу я приобщить
К талантливой когорте?
А, может, лучше просто жить
И жизнь другим не портить?!..
 
 
Стихи любой ведь сочинит
Легко, не будучи поэтом;
Мотив: любовь, природа, быт,
Живя как все при этом.
 
 
Любой талантливый из нас
По-своему и в меру,
Работе – день, досугу – час
Он отдает, к примеру.
 
 
Удовлетворен он тем вполне,
Притом не выходя за рамки.
Рожна, какого нужно мне,
Ногтем кровавить ранку?
 
 
В нас Бог вложил ли точку роста,
Давать побег, листок, бутон,
Иначе жить не можем просто,
Расти должны мы – дело в том!
 

Лужский рубеж

 
Меня позвали, старика,
вам рассказать о рубеже,
Длиной в три сотни километров
с моря и до озера,
Всем миром строили его,
и под бомбежками уже
Копали рвы вручную,
и редко где с бульдозером.
 
 
Рвы, надолбы и доты
грибами выросли повсюду,
На горке, там, где перекрёсток,
и у моста, и у реки.
Хоть был подросток,
тех дней тревожных не забуду,
Враг к Ленинграду рвался,
рубеж ему был не с руки.
 
 
Вы молодежь пока что,
вам не понять те беды,
Какие нам достались:
блокада, холод, голод…
Жизнь не щадили в битвах
отцы и ваши деды.
Контужен я и ранен,
вот здесь в груди осколок…
 
 
Прорвал враг загражденья
Хоть кое-где: не сходу,
Пока он в силе был,
но мы сдержали натиск…
Лихое время, дети,
четыре страшных года…
Слеза из глаз катилась,
сказал он тихо: хватит…
 

Надо женщину любить

 
Надо женщину любить —
Говорила разве мама?
Разъясняла, как любить,
Чтоб любовь не стала драмой?
 
 
А любить, что значит слово?
Нежность, ласка, пониманье?..
И любить весь мир готовый,
Где берет ребенок знанья?
 
 
Видит он, как папа нежен
И приветливый с супругой,
Или видит он иное:
Как враги они друг другу?
 
 
Или мама скажет сыну:
Папа твой плохой мужчина!
В голове уж у ребенка
Каша, хаос, чертовщина…
 
 
То ль любовь такая штука,
Когда любят, но дерутся,
Иль она бежит за двери,
Как об пол разбилось блюдце?
 
 
Когда мама лечит ранку
На коленке шалуна,
И тогда на нежность пальцев
Так похожая она?
 
 
Иль с букетом в дом приносят
Эту чудную любовь?
Сам смекает, но не спросит,
Не ответят, отругают:
 
 
Ты пока еще не вырос,
Что ты можешь понимать!?
Слышит он, как папа злится,
Костерит как папу мать.
 
 
В книгах, фильмах, всюду,
Всюду о любви да по любовь,
Что же значит это слово,
Он гадает вновь и вновь:
 
 
«Когда девочка мне скажет,
Ты хороший, мальчик, друг!?
Когда бабушка мне скажет,
Ай, помощник, вырос внук!?
 
 
Когда папа отругает
За испорченную вещь,
А потом меня научит
Ремонтировать, беречь?».
 
 
Все как будто лучше знают
Про любовь и как любить.
То голубками воркуют,
То не могут дружно жить.
 
 
Он кричит: Какая стерва!
Сволочь ты! – кричит в ответ.
Вот такие представленья
У ребенка с малых лет.
 
 
Вырос он, семью бы надо,
В нем же страх: Не торопись!
Пусть она неотразима
Красотой, душою – рысь!
 
 
Про любовь мурлычет нежно,
А потом ударит больно
Прямо в сердце: Сволочь, гад!..
Холостому же привольно,
 
 
Ты мужчина, а не раб!..
А найди, чтобы любила…
Ищет, ищет, не находит,
Тратит время, деньги, силы,
 
 
Перебрал немало женщин,
В каждой видит только мать,
Но не ту, какую любит,
Нежно хочется обнять,
 
 
А другую, всё плохое,
Что в ней видеть не хотелось.
Стыд и страх в нем поселился,
Любит женщин неумело,
 
 
Потому что не учили
Его женщину любить!..
Самому придется парню
Научиться как-то жить.
 

Задам вопрос

 
Задам вопрос тебя проверить.
Спешит ответить прежде глупый.
Смолчит незнающий, и мудрый.
Предупрежден, по крайней мере.
Что звук язык завяжет, скажут губы.
Ум золотник найдет, просеяв руды.
Задам вопрос в тебя поверить.
 
 
Исходит он ко мне – в безвестность —
Из-под земли, проткнет затылок.
И с неба он стрелой вонзится.
«Зачем рожденный, интересно?!»
Не я тебя о том спросила.
Кто вопрошает, тот боится.
Исходит он ко мне в безвестность.
 
 
И как ответишь, так и станет.
А как должно – любви загадка.
Кисть, краски: мастер, подмастерье
Рисует мир подробно, кратко,
Сад, сказка, поле ли в бурьяне.
Насколько ты в себя поверишь.
И как ответишь, так и станет.
 
 
Задам вопрос тебе ответить.
Исходит он ко мне с тобою.
И как ответишь, так и будет.
«Что есть важнее всех на свете?»
В тылу, готовишься ли к бою,
Винишь себя, других ли судишь.
Задам вопрос – тебе ответить.
 

Путанные мысли

 
И недовольство им,
Как оправданье собственных грехов,
Терзает душу и разит,
И сон, и немощность, и боль —
 
 
Терпенья нет!..
И не найдется нужных слов,
Когда кричать захочется:
«Ты будь таким!..» Изволь —
 
 
Как образ мой
Велит мне счастье испытать.
И знать бы, что такое
Счастье, наконец,
 
 
Но ты обязан мне того,
Что не понятно, дать!..
И друг, и муж,
Любовник и отец —
 
 
В одном лице.
Тем горче не изведать,
Естественно всему,
Рожденному однажды,
 
 
Когда идешь обид,
Невзгод своих по следу,
И каждый вздох,
И всплеск эмоций, даже,
 
 
Невольно ждешь себе,
А не ему, победы.
И он, как разрушитель,
Как главный враг, и якорь,
 
 
И тот фундамент,
Без чего весь мир – ничто,
И та словесная,
И внутренняя драка
 
 
На каждом шаге
Мнит творить итог.
Потом опять назад,
К исходу возвращаясь
 
 
Латать прорехи
Мыслью запоздалой,
В себе самой,
Как клятва, обещая,
 
 
Мол, наперед берусь
Ценить удачи малой
Его во всем,
Лишь только б не молчал,
 
 
Обиженный моим
Несдержанным порывом,
Когда он всех моих
Надежд и чаяний начал,
 
 
И дикий зверь, и слаб,
И сердцу мил, и диво —
И смесь гремучая
В душе моей – ему!
 
 
Он ни при чем!
Он есть – что есть,
И жить дано…
И всё же не пойму,
 
 
За что коплю,
И для кого коплю всю месть.
 

Поэт немного не в себе

 
Ум души язык трактует,
Рифма ли слова диктует,
Дух заказывает тему,
Или все крикливо немы?
 
 
А зачем, кому же надо,
Надрываться до упада,
И сложить дурацкий стих?
Сумасшедших взять двоих,
 
 
То есть гениев свихнувших,
Сложат стих они-то лучше!
Не пытайся, друг, понять,
Нужно стих душой читать.
 
 
Ум всё логику там ищет,
В недочеты пальцем тычет:
Что за вздорный переход?
Облака – не пароход,
 
 
И трава не говорит,
Вода просто не горит!
Что за голос безголосый?
У тумана вьются косы,
 
 
Право, просто ерунда!
Кто же видит мир таким?
Дым ведь – это просто дым,
Не сгоревшие частицы…
 
 
А романтик не боится
Фантазировать, и зрит
Не глазами – он пиит!
У него вода кипит
 
 
От лучей зари прощальной,
Дождь течет с небес хрустальный,
Безголосый голос громок,
От костра и дым истома,
 
 
И Любовь приходит Девой,
И туман закинет невод
Белым бархатом рассвета.
Ни к чему ругать поэта…
 

Брюки-клеш

 
Мама, все давно уж носят
Брюки-клеш и не стригутся,
Ну хотя б на эту осень
Приодеться и обуться.
 
 
Метр двадцать брючной ткани
Плюс пошив – рублей под сорок.
В мастерской у тети Тани
Закажу – пошьют там скоро.
 
 
Ладно …пенсия отцова,
Как придет в двадцатых числах,
Дам я денег на обнову…
Не в клешах ж идти учиться,
 
 
Надо брать костюм простой,
Ну и обувь, чтоб на зиму…
Лохмы вырастил… постой!
Стрижет модно наша Зина,
 
 
Сзади чуть подправит гриву,
И укладку сделать может…
Ну, беги к ней, Вова, живо,
И не корчи мне тут рожи…
 
 
Клеш? Пять, десять сантиметров?..
Я не знаю… вы же мастер…
Колыхались чтоб по ветру…
Вот так мерка, парень, здрасте!..
 
 
Ткань оставь, через неделю
Приходи примерить брюки.
Что так долго? Нас в отделе
Двое нынче, просто руки
 
 
Не доходят всех уважить.
Раскроить и наживулить
Не успеем за день даже,
К нам приходят с дальних улиц,
 
 
Так что очередь на месяц.
Говорили – шьёте скоро…
Сплетни бабок старых бесят,
Говорю, заказов горы…
 
 
Мама, сшили мне штаны,
Я сейчас переоденусь,
Погляди со стороны…
И потом… немая сцена
 
 
Затянулась – смех и горе:
Это, сын мой, шаровары?..
Помолчи, не будем спорить,
Деньги ты потратил даром!..
 
 
Я скандалить не пойду,
Дай штаны сюда сынок,
Их в порядок приведу,
Брюки-клеш – тебе урок!..
 

Прародина

 
Вопросы есть? – спросил учитель.
Прародину на небе покажите
Среди бесчисленных созвездий.
На юго-западе чуть брезжит
 
 
Плеяда звезд, вон та, что с краю,
Как будто золотом играет…
А мы с земли четвертой от Светила,
В те времена планет побольше было,
 
 
Поток комет стремительно нагрянул,
Ужасные оставил всюду раны!..
Земля соседка, третья голубая
Живой осталась. Горстка пребывает
 
 
Из тех туда, кто спасся чудом…
Подробности рассказывать не буду.
Землянам гости виделись богами.
О пребывании своём оставив память,
 
 
Мы дом нашли в созвездие Ориона,
Где и живем с тех пор в стране зеленой.
Но почему, учитель, кинули планету,
Блуждая годы долгие по свету,
 
 
Прародина видна лишь в телескоп?
От тех мы мест, согласен, далеко,
И хоть прослыть у дикарей богами лестно,
А с ними вместе жить нам было тесно.
 
 
Жестокое, воинственное племя,
Между собой дерутся и со всеми,
И мы втянулись в войны поневоле,
Но убоялись с ними схожей долей,
 
 
Мы бросились в космический побег.
Без нас свой путь пусть торит человек.
Подробности в учебнике найдете,
И завершим урок на этой ноте.
 

Наигрался в жизнь

 
Наигрался ли ты в жизнь?
Объяснись!
Когда молод и красив,
Это жизнь?
Или избранная часть
Тебе всласть?
Остальное черновик,
Тень и блик?
А ошибки зачеркнуть —
Стереть путь?
Ждал хорошего всю жизнь?
Не таись!
А плохого и не ждешь —
Судьба сплошь!
Любовь, верил, это рай?
Отгадай!
Как поженимся – поймешь.
Мед и нож!
А в игре, какая роль?
Сам изволь!
Потерпи, коль тянешь гуж.
Лошадь? Муж?
Я насытился игрой?
Бога с тобой!
Мне б еще души тепла.
Любовь – зла!
Мне еще бы помечтать.
Ты – опять?..
Суть души не бережешь.
Сказка – ложь!
Но хотелось бы понять,
Как играть?
Поздно, поздно, дорогой,
Кончен бой!
С кем-я-век-то воевал?
Ну, ты – нахал!
Сам себе и друг, и враг,
Скажи, не так?
Друг и недруг, кто они,
Разъясни!
Да и сам ты кто такой,
Лик открой.
Со мной споришь и бранишь.
Я играю, а ты – кыш!
 

Арбуз

 
Свинарник при столовой: сараи на задворках,
И дюжина упитанных в загоне милых чушек.
Три пацана и пара девчонок – нас пятерка,
Через заплот шмыгнули, арбузы чтобы кушать.
 
 
Узнали накануне, что с овощных хранилищ
Свезли сюда арбузы. Испорченных и битых
Лежат там горы у забора: они к себе манили.
Свиньям дед Василий кидает их в корыто…
 
 
Ушел дед похмелиться, а может что другое,
Мы тут как тут оравой через забор к арбузам,
Складником кромсаем и мякоть рвем рукою,
До лакомства дорвались, набили вволю пузо.
 
 
И мы вполне счастливы, и хрюшкам не обидно:
Лежат в блаженстве сытом, пофыркивая в жижу…
Учителя стыдили, а в классе всем завидно…
Меня бы хоть позвали, ворчит сердито Рыжий.
 

Детали

 
В полуподвальном складе с маленьким окошком
Сжигаю день за днем, не водкой лишь разбитый:
Развал семьи, за курс «хвосты» царапаются кошкой.
«Как духом бы воспрянуть, ответ себе найти ты».
Эй, Вольдемар, привет! Уснул, грызя наук граниты?
 
 
Я думаю, в три дня как сдать работу по деталям,
Еще зачетов пять иль шесть, экзамен по спецкурсу,
Я как павлин хвостатый… По круче мы видали
Хвостатых средь студентов, не разводи турусы,
Я помогу, поверь мне, изящно и со вкусом!..
 
 
(Майор Можжухин учился параллельно на вечернем,
И тактику, на кафедре военной, он преподавал,
По службе, где по дружбе доцентов многих знал,
И мне, собрату по учебе, решил помочь, наверно)
 
 
И началось: одни несут курсак с запиской,
С него другие передрали листы на дралоскопе,
Мне утром лишь осталось произвести подчистки,
И с тубусом под мышкой бежать, как по Европе.
Входите, дожидаюсь, студент, товарищ, хлопец,
 
 
Скажите, вычислили как, Вы, передаточные числа?
В коробке есть ступени червячных зацеплений?
Вам обо мне сказали?.. И пауза повисла.
Да-да, но на вопросы ответьте тем не менее:
Вы по Анурьеву считали на прочность эти звенья?
 
 
По методичке вашей: «Расчет машин деталей»,
И по конспекту тоже… А это что за узел?
Ну, привод, иль подача… Вам обо мне сказали?
Да-да, но недоучкам нет места в нашем вузе,
Идите и готовьтесь!.. Я выскочил в конфузе.
 
 
От корки и до корки читал всю ночь записку,
Все чертежи проверил, как будто сам чертил,
Теперь готов к защите уверенно, без риска…
Доцент же: Проходите, – сам вежливость, и мил,
Ни одного вопроса: Прошу зачетку Вашу!..
Простился, улыбаясь, пожал мне руку даже.
 

Я о себе вам расскажу

 
Я о себе вам расскажу,
Коль интересно,
Без хвастовства и без прикрас,
Как можно честно.
 
 
Мой путь обычный для людей,
Простой и ясный,
О лучшей доле я мечтал,
Увы, напрасно.
 
 
За школой служба, институт,
Завод, карьера,
Семью завел, пахал как раб
С любовью, верой.
 
 
А дальше что там? Как всегда,
С женою ссоры,
Года летели день за днем,
И старость скоро.
 
 
Взрослели быстро сыновья,
Пошли и внуки,
Желаний меньше у души,
Устали руки.
 
 
Судьбы своей я накидал
Всего лишь схему,
И не раскрыл еще никак
По сути, тему.
 
 
Палитру чувств, эмоций страсть,
Любовь и беды
В двух-трех словах, увы, никак
Здесь не поведать.
 
 
О чем бы я ни начинал,
Любовь превыше,
О ней читают и поют,
О ней и пишут.
 
 
И вся история судьбы
С любовью тесно,
Жить без любви никак нельзя,
Не интересно.
 
 
Ведь дети плод любви двоих,
А как иначе!..
Кому преграды на пути,
Кому – удачи.
 
 
Простите, здесь я повторил
Слова чужие,
Патриотично бы сказать:
«Люблю Россию!».
 
 
Душой, похоже, не дорос
В гражданских чувствах,
Коль не люблю, и не любим,
На сердце пусто!
 
 
Как ни крути, всё патриот
Страны, культуры,
Но почему на Власть я злюсь,
Обижен, хмурый?..
 
 
Куда-то в дебри я полез
В угоду рифмы,
И незаметно для себя
Сбиваюсь с ритма.
 
 
Я только брался излагать
Судьбы извивы,
Мол, всё мне в жизни удалось,
Мол, был счастливым.
 
 
Но вот слетают с языка
Слова, не очень
На слух приятные, душа
Поплакать хочет.
 
 
Мол, вижу в жизни я своей
Одни несчастья,
Была влюбленность, без любви,
И только страсти!
 
 
Что сердце может мне согреть
Из детства…, из былого?..
Люблю я мать, жену, детей,
Да разве это… ново?
 
 
К какому делу прикипел,
И всей душою?
Пишу, читаю и тружусь,
Перечислять не стоит.
 
 
Всё это, право, ерунда —
Стихи и книги,
Со мной исчезнут без следа,
Нужны лишь сдвиг
 
 
Души, а ум ведь пропадет,
Как сгинет тело,
На всем учиться, что дает
Жизнь, и быть бы смелым!
 

Три портрета

 
Три портрета на стене:
Брат, сестра, а между ними
Чуть с усмешкою отец.
Имена живут во мне:
Юра, Галя и Владимир —
Трое замерших сердец,
 
 
В двадцать пять от рода брата,
Тридцать с хвостиком сестры
И отца в самом рассвете.
Судьбы их как бы распяты,
Несгоревшие костры
На стене портреты эти.
 
 
Мать, жена, одна, седая,
Слышит, будто говорят,
Как живые, голосами,
Ночью рамки покидая,
И за стол садятся вряд,
И рассказывают сами.
 
 
И она им все расскажет,
Упрекает, ли журит:
Вы ушли, а я осталась,
У портретов я на страже,
Жду и плачу до зари,
Муж и дети: Юрик, Гала.
 
 
Три портрета пожелтели,
Только лица неизменно
Смотрят, молча со стены,
Будто души, в самом деле
Избежать не могут плена
Из-за косвенной вины.
 

Сгущенка

 
По копеечке – сорок восемь,
Как раз на банку сгущенки.
Мы с братом в ту самую осень
Пили молоко струйкой тонкой.
 
 
По троечку, по десятику у мамы тырил,
Да пустые бутылки, копеек по восемь,
В «стеклотару» сдал штуки четыре,
Всё подсчитал – ровно сорок восемь!
 
 
Пьем, блаженствуем, праздник что надо!
И к чему бы это, а ссора случилась:
Ты пьешь дольше!.. Нет – ты!.. И радость
Как вода молоком замутилась…
 
 
Вечером мама с работы приходит,
Я во двор, как нашкодивший кот…
Не ругаясь, сказала: Не надо, Володя,
Брать без спроса, не кради наперед…
 

Смотрю в душу

 
Не вмешиваясь грубо, наблюдаю,
Что в следующий раз душа захочет,
Глубокий сон, бессонницу ли ночью,
Какие мысли струйкой тонкой точат.
Не вмешиваясь грубо, наблюдаю,
 
 
Что в следующий раз душа захочет.
То без причины грусть воспоминаний,
То приоткроет чуть завесу мирозданья,
То совестью кольнет мне в назиданье.
Что в следующий раз душа захочет,
 
 
Глубокий сон, бессонницу ли ночью.
Мечтать о том, чего не доставало,
Иль восхищаться женским идеалом,
Навеет вдруг холодная усталость
Глубокий сон, бессонницу ли ночью.
 
 
Какие мысли струйкой тонкой точат
Не день, не два, а года напролет…
Я ли в душе, душа во мне живет,
И только то мне жизнь всегда даёт,
Какие мысли струйкой тонкой точат.
 
 
Не вмешиваясь грубо, наблюдаю,
Что через миг почувствую, не знаю.
 

Пришла пора

 
Пришла пора, на выдумку надеясь,
Строчить пером, о мысли не заботясь,
Какой в ней ход, какой в ней ветер веет,
Без логики, без смысла, между прочим.
 
 
Дыханьем сдуть с предмета легкий сор,
Пусть он в лучах без устали запляшет,
И разыграть влюбленности притвор,
Вот хорошо, что в рассужденьях каша.
 
 
На грани сумасшествия восстать:
Привычкам – нет и принципам – отказы,
Строчить пером, бумагу лишь марать,
Какие есть сейчас, те и ложатся фразы.
 
 
Пора пришла – пусть хаос верховодит,
Мне подыграть ему не стоит и труда:
Я ваш слуга, вы – ваше благородие,
Недели день и – нет, а все-таки среда.
 
 
Посмотрим, что и с чем соединится,
Дыханьем пыль надую виртуально,
В луче мелькнут уродливые лица,
Костюмы их в сверкании сусальном.
 
 
А вы подумали: не пьяный ли писака?
Нюхнул чего, нет-нет, ни, боже мой!
Он лишь с душой затеял нынче драку,
Как ветер холодом пугает нас зимой.
 
 
Подумал так: пришла пора проснуться,
Весь дух растратить битвою с тенями,
И распушив свой драный хвостик куцый,
Сыграть без слов массовку в мелодраме.
 
 
И как сорняк из грядки пустоцвета
С корнями рву – гуляй душа, гуляй!
Сегодня мне ни в грош не жаль поэта,
Пришла пора, – какая? – угадай…
 

Мама, мне больно

 
Рядом в гробу
Деревянном местечко,
Мама, найдется ли мне?
Вова, сынок,
 
 
Пока бьется сердечко,
Будем встречаться во сне.
Мама, мне больно,
И горько, и плохо,
 
 
До срока возьми одного.
И вновь отвечает
С протяжностью вздоха:
Здесь худо и сыро,
 
 
Противно, темно.
Живи, как живется,
И радуйся малым,
И Бога, прошу, не гневи.
 
 
Любила я вас,
Но от вас я устала,
Бессмертие – в вашей крови.
Отец ваш – мой муж, —
 
 
С ним в единое слились.
В гробах только кости, ничто.
А к нам не спеши,
Пока дышишь и в силе…