Греческие герои. Рассказы Перси Джексона

Но после сражения с Медузой это морское чудовище не особо его впечатлило.

– Андромеда, – сказал он, – закрой глаза.

– Ладно.

– Эй, приятель, – обратился Персей к чудовищу, – хочешь посмотреть, что у меня в мешке?

Морское чудовище наклонило огромную голову. Оно не привыкло, чтобы смертные так спокойно с ним говорили. И оно любило сюрпризы.

Персей закрыл глаза и вытащил голову Медузы.

Вдоль всего тела чудовища пробежал громкий треск, как по озеру, подвергшемуся мгновенной заморозке.

Персей досчитал до трех, затем сунул голову Медузы назад в мешок и открыл глаза.

Чудовище превратилось в самую большую скульптуру из песка в мире. На глазах Персея оно раскололось на куски и затонуло.

– Э-э, – неуверенно протянула Андромеда. – Уже можно смотреть?

– Да.

– Это мерзко?

– Нет, не очень.

Андромеда уставилась на огромное темное пятно песка, медленно уходящее на дно.

– Ого. Как ты это сделал?

Персей рассказал ей о голове Медузы. Андромеда взглянула на мешок у него на поясе.

– Круто. Слушай, насчет этих цепей…

Персей освободил ее.

– Эм. Не хочешь замуж или чего-нибудь в таком роде?

– Звучит здорово, – ответила Андромеда.

– Можно тебя обнять?

– Определенно.

И так Персей узнал, что такое истинная любовь. Они обнялись и поцеловались. Затем он взял ее за талию, прижал к себе, и они полетели к городу.

Приземлились они у шатра царя и царицы. Можете себе представить, что спускающийся с неба греческий герой, только что обративший чудовище в гору пыли, должен был вызвать немало охов и ахов. Андромеда рассказала, что произошло, и объявила, что собирается выйти замуж за этого красивого греческого царевича.

– Если только у вас нет возражений, – добавил Персей.

Царь Кефей окинул взглядом сына Зевса со всеми его налитыми мускулами, крылатыми сандалиями, запятнанными кровью доспехами и внушительным острым мечом.

– Никаких возражений! – ответил царь.

Царица издала такой звук, будто пыталась проглотить целиком засохшую хлебную корку.

– Отлично! – сказал Персей. – Я хочу, чтобы вы, ребята, восславили богов в честь моей победы, ладно? И, ну, сами понимаете, извинились за ваш идиотизм. Я хочу, чтобы на той скале, где вы приковали вашу дочь, вы построили три храма. Тот, что слева, будет посвящен Гермесу. Тот, что справа, – Афине. А тот, что посередине, – Зевсу. Если Посейдон обозлится, что его морское чудовище было убито, ну… эти храмы убедят его, что город находится под защитой трех других богов. Если ему не захочется с ними воевать, он отступит. И пока вы всем этим занимаетесь, принесите в жертву богам несколько коров.

– Коров, – повторил царь.

– Да. Трех, думаю, будет достаточно. А теперь пусть начнется свадебный пир!

Толпа, что еще совсем недавно радовалась смерти Андромеды, теперь торжествовала по поводу ее замужества. Царь и царица торопливо организовали во дворце вечеринку с кучей ломящихся яствами столов и сплошными заторами в проходах, танцами, и как там еще развлекались эти безумные эфиопы, когда уходили в отрыв. Царица Кассиопея большую часть времени любовалась собственным отражением в щите Персея. (Потому что некоторых жизнь ничему не учит.)

К несчастью, не все обрадовались этой свадьбе. Был один местный богач по имени Финеас, которому обещали отдать Андромеду в жены, пока не возникла вся эта ситуация с морским чудовищем. Теперь же, когда опасность миновала, Финеас разозлился, что его будущую супругу отдали какому-то греку в сияющих доспехах и с головой в мешке.

Пока шел пир, Финеас собрал пятьдесят своих самых крепких приятелей. Они выпили слишком много вина, болтали всякие гадости и под конец решили, что без проблем разделаются с этим новеньким Персеем.

Они ворвались в зал, где проходили празднества, размахивая оружием и производя очень много шума.

– Верни мне мою жену, ты, урод! – Финеас бросил в Персея копье, но так как он был пьян, копье воткнулось в стену над головой Персея.

(Урок на будущее, дети. Не напивайтесь и не швыряйте копья.)

Персей поднялся из-за стола.

– Кто этот шутник?

– Это Финеас, – буркнула Андромеда.

– Что это за имя такое, Финеас? Прямо как герой комиксов.

– Он местный богатый придурок, – пояснила Андромеда. – Считает меня своей собственностью.

– Ты не будешь против, если он умрет, ну, внезапно и мучительно?

– Я переживу это горе, – ответила царевна.

– Ты слышал ее, Финеас, – предупредил Персей. – Убирайся со своими дружками, пока можете.

– Грязный грек! – закричал Финеас. – Разделаемся с ним!

Еще один небольшой совет. «Разделаемся с ним!» – это дурацкая идея для эпитафии в качестве последних произнесенных тобой слов.

Пятьдесят эфиопских воинов бросились на Персея, и тот вступил в бой.

Я упоминал, что он был лучшим воином на Серифосе? Так вот, оказалось, что он был лучшим воином вообще везде. Он снес голову одному. Заколол другого. Отрубил руки и ноги еще нескольким, по сути превратив застолье в кровавую баню.

Финеас храбро держался позади и только и делал, что бросал копья и мазал. Наконец Персею это надоело. Он поймал одно из копий и швырнул его назад. Оно бы наверняка пронзило Финеаса, если бы тот в последнюю секунду не нырнул за статую Афины. Копье отскочило от каменного щита богини.

– Эй, это подло! – возмутился Персей. – Прятаться за моей любимой богиней!

Он разозлился еще сильнее. Убил еще нескольких ребят.

Пока не загнал Финеаса и его оставшихся дружков в угол.

– Сдавайся, – сказал Персей. – Я устал от всего этого, и из-за тебя весь мой свадебный костюм в пятнах крови.

– Мы никогда не сдадимся! – завизжал Финеас. Его приятели выставили перед собой мечи, но выглядели они уже не столь уверенно.

– Да пожалуйста, – отозвался Персей. – Я вас предупреждал. – Он повысил голос, чтобы все в зале могли его слышать. – Все, кто считает себя моим другом, закройте глаза! Я достаю голову Медузы!

Умные люди поспешили крепко зажмуриться.

– Ой, да ладно! – фыркнул Финеас. – Он хочет вас всех провести. То морское чудовище тоже наверняка было всего лишь иллюзией, которую он наслал, чтобы предстать героем! Нет у него на самом деле головы Медузы…

Персей достал из мешка голову Медузы. Финеас и все его дружки обратились в камень.

Персей сунул голову назад и вытер окровавленный меч о ближайшую штору. Затем посмотрел на своих новоиспеченных тестя и тещу.

– Извините за беспорядок, – сказал он.

– Не вопрос, – пискнул царь.

Царица ничего не ответила. Она была слишком занята своим отражением в кубке.

– Андромеда, – позвал Персей, – ты готова убраться отсюда?

– О да. – Царевна бросила на родителей прощальный презрительный взгляд. – Это царство – отстой.

Вместе они улетели в закат, направляясь на Серифос, но перед этим внимательно изучили маршрут, предлагаемый «Apple Maps».

Здесь древнегреческие и древнеримские авторы добавляют в копилку приключений Персея еще немало побочных историй. Они утверждают, будто он посетил Италию и еще с дюжину островов, но, думаю, они просто хотят поживиться за счет туристического бума на тему Персея. Из серии: «Здесь спал Персей!» или «Сфотографируйтесь на месте, где Персей убил ужасного Мальтийского Бородавочника!». Я на это не куплюсь.

В одной из этих историй Персей летит на западное побережье Африки, встречает титана Атласа, что держит небо, и обращает его с помощью головы Медузы в камень. Вроде бы именно так в Северной Африке появились Атласские горы.

Я этому не верю, потому что: 1) голова Медузы не может обращать в камень бессмертных, 2) Атлас появляется в нескольких историях, произошедших по времени позже, и будучи очень даже живым, 3) я лично встречался с Атласом, и он точно не был статуей. Тугодумом – да, но не статуей.

В конце концов Персей и Андромеда добрались до Серифоса. Но там их ждал ужас, пострашнее целой стаи горгон.

Весь город был украшен растяжками и цветами. Судя по всему, женился кто-то очень важный, и что-то подсказывало Персею, что то была не дочь как-там-ее-звали старого приятеля царя.

Они с Андромедой перемахнули через дворцовые стены и залетели прямо в тронный зал, где все было готово для свадебной церемонии.

Царь Полидект, весь в белом и золоте, с широкой улыбкой на лице стоял на помосте, пока два бугая-стражника волокли мать Персея, Данаю, к трону. Она сопротивлялась и кричала, но никто не пытался ей помочь, за исключением брата царя, рыбака Диктиса, который много лет назад вытянул Данаю и Персея из моря. На глазах Персея рыбак предпринял попытку повалить одного из стражников, но тот ударил старика по лицу, и он упал.

– ОСТАНОВИТЕСЬ! – взревел Персей. Они с Андромедой приземлились в центре зала. Толпа ахнула и подалась назад.

Царь Полидект побледнел. Он не мог поверить, что Персей вернулся, да еще в столь неподходящее время. Он что, не мог явиться минут через пять? Кроме того, царю очень не нравились новый меч Персея и окровавленный мешок, висящий на его ремне. Но перед собравшимися приходилось держать лицо.

– Так-так, только посмотрите, кто это, – растянул губы в язвительной улыбке Полидект. – Неблагодарный бродяжка, наобещавший с три короба! Зачем ты вернулся, мальчик? Извиниться за свою неудачу?

– О, я нашел Медузу, – нарочно спокойно ответил Персей и поднял кожаный мешок. – Вот ее голова, как я и обещал. А теперь ответь, что здесь происходит?

– Все просто! – воскликнул царь. – Твоя мать наконец-то согласилась выйти за меня!

– Ничего я не соглашалась! – закричала Даная. Один из стражников зажал ей рот. Кто-то в толпе – видимо, те же, что дразнили Персея перед тем, как он отправился в путешествие, – нервно засмеялся.

Андромеда сжала ладонь Персея.

– Мне пора закрывать глаза, любимый? Потому что этот царь определенно нарывается.

– Согласен, – ответил Персей. – Полидект, ты никогда не женишься на моей матери. Ты недостоин ее, как недостоин быть царем. Отдай корону, и я обрекаю тебя на изгнание. Иначе…

– Это смешно! – взвизгнул царь. – Стража, убейте его!

Дюжина солдат вскинули копья и окружили Персея и Андромеду.

– Не делайте этого, – предупредил он. – Я превращу вас в камень.

– Да, конечно! – закричал царь. – Чего же ты тогда ждешь?!

Что, опять-таки, послужит не лучшей эпитафией на вашей могиле.

– Все, кто со мной, – громко объявил Персей, – немедленно закройте глаза!

Андромеда, Даная и Диктис зажмурились, а Персей выставил перед собой отрубленную голову горгоны.

По залу разнесся треск. И наступила полнейшая тишина.

Персей убрал голову Медузы и открыл глаза. Все собравшиеся (за исключением его друзей) обернулись в камень, что означало резкое падение цен на мраморную скульптуру на Серифосе.

Полидект с открытым в немом крике ртом сидел на своем троне. Стражники напоминали огромные шахматные фигуры. Высокомерные вельможи, смеявшиеся над Персеем, больше никогда не смогут ни над кем поиздеваться.

– О, это было потрясающе, – Андромеда поцеловала своего мужа. – Отличная работа.

Персей убедился, что его мать в порядке. Она крепко его обняла. Затем он помог старому рыбаку Диктису подняться.

– Спасибо, мой друг, – сказал Персей. – Ты всегда был добр к нам. Ты хороший человек. Теперь, когда твой брат мертв, я хочу, чтобы ты стал царем Серифоса. – Он обвел взглядом тронный зал. – Есть возражения?

Мраморные вельможи не возражали.

– Я… – рыбак выглядел ошеломленным. – Я хочу сказать спасибо, наверное. Но как же ты, Персей? Разве не ты должен занять трон?

Персей улыбнулся.

– Серифос никогда не был моим домом. Аргос – вот где я родился. И там я стану царем.

Он оставил маму на Серифосе, потому что она не желала возвращаться на родину. (Сложно было ее в этом винить, согласитесь?) Он обещал как можно чаще писать ей и созваниваться по скайпу, потому что был хорошим сыном. После чего они с Андромедой полетели на материковую Грецию.

Так вышло, что дед Персея – помните старину Акрисия с его бронзовой темницей, воплями и криками? – узнал заранее о планах внука. Не знаю как. Может, услышал пророчество или увидел плохой сон. К тому моменту, когда Персей добрался до города, Акрисий сбежал.

Никто не был против, чтобы Персей и Андромеда стали царем и царицей Аргоса. Они устроили пышную свадьбу и нарожали кучу детишек. Персей вернул свои магические штучки Гермесу (потому что в таких случаях не стоит быть жадным) и преподнес голову Медузы в дар Афине, которой она так понравилась, что богиня покрыла ее бронзой и поместила в центр своего щита, Эгиды, дабы устрашать врагов во время битв.

К этому моменту вы могли задаться вопросом: а что насчет того пророчества, из-за которого все, собственно, и началось? Разве Персей не должен был убить своего деда?

Он и убил, но позже. Причем произошло это по чистой случайности.

Несколько лет спустя, после коронации Персея, он принял участие в спортивных играх, что проходили в соседнем царстве. Кучка знати соревновалась между собой, желая продемонстрировать свою крутость и выиграть симпатичные призы. Персей записался на метание диска.

Так получилось, что старик Акрисий тоже оказался там. Он уже какое-то время скрывался в этом царстве, изображая из себя попрошайку, но не поленился занять место в первом зрительском ряду, потому что игры напоминали ему старые добрые деньки, когда он сам был царем, а не жил в постоянном страхе за собственную жизнь.

Персей приготовился к броску. Если вы никогда не видели диск для метания, то представьте трехфунтовый металлический фрисби. Смысл в том, чтобы зашвырнуть его как можно дальше, показав тем самым свою силу.

Акрисий не видел своего внука с тех пор, как он был младенцем. Он не знал, кем был этот атлет, пока комментатор не объявил:

– Бросает Персей из Аргоса!

Глаза старика расширились. Он пробормотал:

– О, блин.

Или что-то пожестче.

Но Персей бросил диск, прежде чем Акрисий успел уйти. Чудовищный порыв ветра подхватил снаряд и отправил его прямиком в старика, убив его на месте.

– ОЙ! – взвизгнула толпа.

Персей был шокирован этим убийством. Но как только древнегреческая криминалистическая лаборатория идентифицировала жертву как Акрисия, а его смерть признали несчастным случаем, Персей решил, что на то была воля богов. Он вернулся на Аргос, и они с Андромедой нарожали еще детей.

У них была такая большая семья, что половина греков считает себя потомками Персея. Говорят, именно с одного из его сыновей, Перса, началась династия персидских царей. Одну из его дочерей звали Горгофона. Нет, серьезно, зачем? Это ведь по сути означает «звучит как горгона»? Или ее назвали в честь горячей телефонной линии? Скорее, царь Персей, вам звонят по Горгофону!

Самым известным его потомком был парень по имени Геркулес.

Но мы до него еще дойдем.

Пока же пусть Персей наслаждается своим хеппи-эндом с бесчисленными объятиями Андромеды и множеством полубожественных детишек.

Потому что я хочу доказать, что мать Андромеды, Кассиопея, была не самой ужасной тещей в истории. Это звание принадлежит богине любви Афродите. Во что она превратила жизнь Психеи… Что ж, если у вас достаточно крепкий желудок, чтобы сражаться с драконами, терпеть пытки, сгонять в Аид и встретиться с отарой овец-убийц, читайте дальше.

Приятно не будет.

Психея тырит коробку крема для лица

Ужасно, должно быть, родиться сногсшибательной красоткой.

Нет, я серьезно. Подумайте сами.

У Психеи должно было быть счастливое детство. Ее родители были царем и царицей одного греческого города. Третья, самая младшая девочка в семье, поэтому на нее бы уже не давили так сильно из-за успехов в школе или по поводу выбора мужа. Она должна была научиться стоять за себя, наслаждаться жизнью маленькой царевны и быть независимой и счастливой.

К несчастью, она была красива.

Я не имею в виду нормальную для людей привлекательность. Ее сестры были нормально красивы. Будь Психея так же очаровательна, как они, или хотя бы слегка милее, не было бы никаких проблем.

Но дожив до подросткового возраста, Психея резко перешла из разряда «Какой хорошенький ребенок!» в «О боги! Ох, ВАУ! Она БЕЗУМНО ПРЕКРАСНА!».

Она не могла открыть окно своей спальни, чтобы не увидеть на улице толпу из сотни поклонников, отпускающих комплименты, аплодирующих и бросающих цветы (а это, между прочим, больно, получить букетом по лицу). В каждый свой выход в город ей приходилось брать с собой четырех телохранителей, чтобы те сдерживали разгоряченных парней.

Ей все это совсем не нравилось. Она не считала себя сколько-нибудь лучше других людей. Внимание ее удручало. Она хотела быть обычной девушкой с обычной внешностью, но даже пожаловаться ей было некому.

– Ой, бедняжка! – восклицали друзья, зеленея от зависти. – Ты так прекрасна! Это, наверное, такой тяжкий груз!

Чем старше она становилась, тем меньше у нее оставалось друзей. Все в школе ужасно с ней обращались. Ее игнорировали и распускали о ней слухи, потому что именно так ведут себя люди, ощущая угрозу своему положению. Но, полагаю, если вы сами ходили в школу, вы и так в курсе, как это бывает.

Хуже всего вели себя старшие сестры Психеи. Они казались милыми, но за спиной говорили о ней гадости и подначивали всех, чтобы те тоже плохо с ней обращались.

«Ну что ж, – думаете вы, – по крайней мере, с ее внешностью она могла отхватить себе любого парня, так?»

Не так.

Психея была настолько привлекательна – так пугающе прекрасна, – что ни один парень не смел позвать ее на свидание. Они восхищались ею. Бросали ей цветы. Вздыхали и пялились на ее лицо, рисовали ее профили во время занятий, но все их обожание напоминало чувства, что ты испытываешь к любимой песне, или к фантастическому фильму, или к лучшим рисункам на «DeviantArt». Она была вне реальности – совершенна в своей недоступности и недоступна в своем совершенстве.

Родители Психеи все ждали горы писем с просьбой о женитьбе. Не пришло ни одного. Ее сестры, что были стандартно красивы по меркам смертных, удачно вышли замуж за богатых царей других городов, пока Психея торчала в родительском дворце, в одиночестве, без друзей, без парня и вообще без каких-либо радостей жизни.

Что делало Психею страшно несчастной, но это не охлаждало пыл ее поклонников.

К тому моменту, когда ей исполнилось семнадцать, горожане поставили на площади ее мраморную статую в полный рост. Поползли слухи, что она на самом деле была не человеком, а богиней, сошедшей с Олимпа – второй после Афродиты или даже прекрасней Афродиты. В город потянулись жители других царств в надежде увидеть ее хотя бы одним глазком. Ее родной город обогатился за счет туризма. Шились футболки. Устраивались групповые туры. Огромным успехом пользовалась серия косметических продуктов, гарантировавших, что вы будете выглядеть как Психея!

Психея пыталась их приструнить. Она была набожна и умна (но окружающие за ее красотой этих качеств, похоже, не замечали), никогда не забывала молиться и совершать подношения в храмах, потому что ей не хотелось огорчать богов.

– Я не богиня! – твердила она людям. – Прекратите так говорить!

– Ага, – бормотали те, стоило ей уйти. – Еще бы она не богиня.

Молва о Психее распространялась, подобно вирусу. Вскоре уже целые толпы со всего Средиземноморья предпочитали отправиться посмотреть на нее, чем посетить храмы Афродиты.

Можете себе представить, как на это отреагировала сама Афродита.

Однажды богиня взглянула на землю из личного спа-салона на Олимпе, ожидая увидеть орды фанатов у своего главного храма на острове Китира. Но там никого не было. Пол храма покрывал слой пыли. Алтарь был пуст. Даже жрецы ушли. На двери висела табличка: «Ушли поклоняться Психее. Будем позже».

– Что происходит? – Афродита вскочила, едва не испортив себе маникюр. – Где все? Почему никто мне не поклоняется? Кто такая эта Психея?

Слуги не хотели ей рассказывать, потому что уже как-то раз видели богиню в гневе, но она быстро все узнала сама. Несколько минут наблюдений за миром смертных, парочка поисков по хэштегам, и она уже знала все об этой выскочке Психее.

– О, клянусь Аидом, нет, – зарычала Афродита. – Нет главнее и прекраснее богини во вселенной, чем я, и меня обставила какая-то смертная? Эрос, бегом сюда!

Согласно одним легендам, Эрос был даже старше Афродиты. Согласно другим, он был ее сыном. Не знаю, где правда, но в этой истории Афродита определенно обращалась с ним как со своим сыном. Может, он им и был, а может, Афродита лишь так думала, а Эрос не отважился ее поправить. Как бы то ни было, этот чувак был богом романтической любви, что-то вроде мужского аналога Афродиты. Его больше знают по его римскому имени Купидон.

Означает ли это, что он был пухлым младенецем с крылышками, крошечным луком и симпатичными маленькими стрелами, каким его рисуют на валентинках? Вообще-то, нет.

Эрос был дьявольски красив. Все девушки мечтали поставить его фото на рабочий стол компьютера. Желаете подробности? Жаль вас огорчать, у меня их нет. Как и Афродита, его внешность зависела от ваших личных предпочтений. Поэтому, леди, представьте себе вашего идеального парня… и именно так выглядел бы Эрос.

Он неторопливо зашел в приемную своей мамы, весь такой неотразимый в своих узких джинсах и модно порванной футболке, с идеально взъерошенными волосами и игривым блеском в глазах, а фоном звучала песня «I’m Too Sexy». (Я все это выдумал. Меня там не было.)

– В чем дело? – спросил он.

– В чем дело?! – прошипела Афродита. – Ты слышал об этой девчонке, Психее? Ты вообще в курсе, что происходит в мире смертных?

– Э-э… – Эрос почесал свой мужественный подбородок. – Психея? Нет. Ничего на ум не приходит.

Афродита рассказала, как Психея украла всех ее поклонников и их подношения, а вместе с ними и заголовки желтых изданий.

Эрос нервно поежился. Расстроенная Афродита была плохим знаком. В этом состоянии она могла устроить множественные разрушения своими симпатичными розовыми взрывами.

– Так что ты хочешь от меня?

Афродита смерила его сердитым взглядом.

– Что я хочу от тебя? Чтобы ты делал свою работу! Твои стрелы заставляют смертных влюбляться, так? Найди эту девчонку и преподай ей урок. Пусть она влюбится в самого отвратительного и ужасного человека во всем мире. К примеру, в вонючего старика-попрошайку. Или в жестокого убийцу – меня не интересуют детали. Удиви меня! Будь хорошим сыном! Заставь ее пожалеть о своей красоте!

Разумеется, Психея и так жалела о своей красоте, но Афродита об этом не знала. Эта мысль в принципе не могла заползти в ее божественные мозги.

Эрос захлопал своими белыми крыльями. (Кстати, да, у него были огромные крылья. Я об этом упоминал?)

– Я все понял… э-э, мама. Не волнуйся.

Эрос вылетел из спа-салона Афродиты и по спирали ухнул вниз, к миру смертных. Ему не терпелось выполнить возложенную на него миссию. Богу любви было любопытно, что это за девушка и почему вокруг нее столько шума. Еще он просто обожал составлять самые нелепые влюбленные пары. Может, он заставит ее полюбить продавца б/у колесниц или какого-нибудь старика с кожной инфекцией. Вот же смеху будет!

– О да, – Эрос хихикнул собственным мыслям. – Психея пожалеет, что вообще меня увидела!

Он оказался прав, но совсем в ином смысле…

Тем временем Психея сидела в заточении во дворце и ненавидела жизнь.

Ее сестры вышли замуж и покинули отчий дом. У нее не было друзей. Рядом были лишь родители и отряд телохранителей. Большую часть времени она проводила в постели в полутемной комнате, накрывшись с головой одеялом, плача и чувствуя себя абсолютно несчастной.

Разумеется, ее родители за нее беспокоились. Кроме того, они надеялись удачно выдать ее замуж, ведь это бы принесло такие приятные плюшки, как военные союзы и позитивный имидж у СМИ. Они не понимали, как их красивая и знаменитая дочь, Новая Афродита, может пребывать в депрессии.

К ней в комнату пришел царь.

– Помпончик, что не так? Что я могу для тебя сделать?

Психея шмыгнула носом:

– Просто дайте мне умереть.

– Я больше склоняюсь к чашке горячего какао. Или, может, новенького плюшевого мишки?

– Пап, мне семнадцать!

– Вот что я тебе скажу. Давай я отправлюсь в Дельфы и проконсультируюсь с оракулом? Бог Аполлон наверняка поможет нам советом!

Я упоминал, что посещение Дельф обычно плохо заканчивалось?

Но царь все равно туда поехал. Он спросил оракула, как ему найти для дочери хорошего мужа.

Леди-оракул вдохнула вулканических испарений и ответила глубоким мужским голосом – голосом Аполлона.

– Крепись, царь! – заорала она, а подобное начало никто не захочет услышать. – Твоя дочь никогда не выйдет замуж за смертного. Ей предназначено стать супругой монстра – ужасного, дикого чудовища, которого страшатся даже боги! Одень ее на свадьбу так, как если бы она отправлялась на твои похороны. Отведи ее на самую высокую скалу в твоем царстве. Там она встретит свою судьбу!

БУ! БУ! БУ! – загремело по пещере эхо.

Оракулу вернулся ее прежний голос.

– Благодарим за ваши подношения. Хорошего дня.

Вернувшись домой, царь пришел к дочери.

– Помпончик… у меня есть для тебя плохая и хорошая новости. Хорошая новость заключается в том, что у тебя будет муж.

Услышав пророчество, Психея оцепенела и погрузилась в молчание, что напугало ее родителей даже сильнее плача. Она смирилась с судьбой. Она ведь просила о смерти, так? Видимо, боги решили исполнить ее желание. Она выйдет замуж за монстра, что в данном случае приравнивалось к «ее разорвут на кусочки, и она пойдет на сбалансированный завтрак супруга».

Родители заплакали, но Психея взяла их за руки.

– Не плачьте обо мне. Вот что происходит, когда смертные бросают вызов богам. Я должна была раньше остановить весь этот фарс про «Новою Афродиту». Я знала, это плохо кончится. Я не богиня. Я всего лишь простая девушка! Если моя смерть принесет покой и убережет город от божьего гнева, с меня будет довольно. Это станет первым моим полезным делом за всю жизнь.

Ее родители были в ужасе. Но они получили прямые указания от Аполлона, а игнорировать бога нельзя, если, конечно, ты не хочешь обратиться в атомы под дождем из огненных стрел.

Когда обо всем этом стало известно, весь город погрузился в состояние скорби. Их божественно прекрасная царевна, перерождение самой богини любви, станет жертвой чудовища на самой высокой скале царства. Это плохо скажется на продажах косметики местного бренда «Психея™».

Родители одели Психею в черное шелковое платье, прикрыли лицо черной вуалью и дали ей в руки букет черных цветов. Они отвели ее на границу царства, где в небо устремлялся пятисотфутовый скальный шпиль. Многие столетия назад вокруг него прорубили узкие ступеньки, превратив скалу в сторожевую башню. Психея в одиночестве поднялась на вершину.

«Терять нечего, – подумала она, глядя на камни на земле далеко внизу. – Надеюсь, в следующей жизни у меня будет обычная внешность. Или уродливая. Было бы чудесно пожить уродиной для разнообразия».

Страха не было, что ее удивило. Наоборот, впервые за многие годы она ощущала душевный покой. Она подождала немного, вдруг из ниоткуда выскочит монстр и перекусит ее пополам. Когда этого не произошло, она решила взять дело в свои руки.

Она прыгнула.

Насколько могли судить ее родители, стоящие у основания шпиля, Психея разбилась о скалы. Тело так и не нашли, но это ничего не значило. День стоял ветреный, и они были слишком расстроены для полноценных поисков. Кроме того, если Психея не погибла, это означало, что монстр из пророчества все-таки забрал ее, а это было еще хуже. Несчастные царь и царица вернулись во дворец, уверенные, что они больше никогда не увидят свою любимую дочь и приманку для туристов.

Конец.

Не совсем.

Если смотреть в перспективе, Психея страдала бы меньше, погибни она тогда, но этого не случилось. Когда она падала со скалы, вокруг нее вдруг закружил ветер. На высоте около сорока футов над землей он подхватил ее и понес вверх.

– Привет, – произнес кто-то невидимый. – Я Зефир, бог западного ветра. Как дела?

– Э… умираю от страха? – ответила Психея.

– Отлично, – сказал Зефир. – Нам предстоит небольшой утренний полет до дворца моего господина. Погода отличная, но возможна турбулентность на взлете.

– До дворца твоего господина?

– Пожалуйста, не забывайте держать ремни безопасности пристегнутыми и не отключайте детекторы дыма в туалетах.

– На каком языке ты говоришь? – спросила Психея. – О чем ты вообще-А-А-А!!!

Западный ветер понес ее со скоростью тысячи миль в час, оставив позади желудок Психеи и след из черных лепестков.

Приземлились они посреди дикого луга. Вокруг, купаясь в солнечных лучах, порхали бабочки. Вдалеке виднелся самый красивый дворец из всех, что Психее когда-либо приходилось видеть.

– Спасибо, что воспользовались услугами нашей ветровой компании, – сказал Зефир. – Мы ценим, что при столь богатом выборе направлений ветров вы остановились именно на нас. А теперь тебе стоит поторопиться. Он ждет.

– Кто?..

Но ветер стих. Психея поняла, что бог ветра улетел.

Она боязливо приблизилась к роскошной белой вилле. Особняк окружали скверы и фруктовые сады. Между клумбами журчал прозрачный ручей. Изящные беседки, густо заросшие жимолостью, обещали приятный тенек.

Психея зашла через главный вход в зал, где потолок закрывали панели из кедра и слоновой кости, стены сверкали серебряными геометрическими узорами, а пол искрился мозаикой из драгоценных камней. Мягкие белые диванчики окружали низкий столик, заставленный чашами с ароматными фруктами, еще горячим хлебом и кувшинами с охлажденным лимонадом.

И это была только первая комната.

Психея в крайнем изумлении бродила по дворцу. Она обнаружила несколько атриумов с розовыми садами и фонтанами, спальни с чудесным постельным бельем и мягкими перьевыми подушками, библиотеки, полные свитков, закрытый бассейн с горкой, профессионально оборудованную кухню, площадку для боулинга, домашний кинотеатр с огромными креслами с регулируемой спинкой и аппаратом для приготовления попкорна – здесь было абсолютно все. На фоне этого места ее семейный дворец казался скоплением скучных панельных коробок.

Она распахнула дверцы первого попавшегося шкафа. Внутри блестели ровные ряды золотых слитков. В другом шкафу выстроились пластиковые контейнеры с этикетками: БРИЛЛИАНТЫ, ИЗУМРУДЫ, РУБИНЫ, ГАЛСТУКИ-БАБОЧКИ, ФЕСКИ, САПФИРЫ. С такими богатствами содержимого одного чулана этого дворца хватило бы, чтобы купить частный остров и личную армию для его защиты.

– Кто здесь живет? – спросила Психея вслух. – Кому все это принадлежит?

Совсем рядом раздался женский голос:

– Вам, госпожа.

Психея подпрыгнула и сбила огромную вазу, которая разбилась, рассыпав по всему полу бриллианты.

– Кто здесь?!

– Прошу прощения, что напугала вас, госпожа, – ответила невидимая женщина. – Я одна из ваших слуг. Я заговорила только потому, что вы задали вопрос. Это ваш дворец. Все здесь принадлежит вам.